В январе закончился первый этап передачи сооружений Московского областного краеведческого музея “Новый Иерусалим” Русской Православной Церкви. В числе переданных объектов: Воскресенский собор, церковь Рождества Христова, скит Патриарха Никона и братский корпус. В древних стенах через 75 лет вновь начались службы. Монастырь удивителен тем, что в точности копирует строения храма Гроба Господня в Иерусалиме. В XIX - начале XX веков Новоиерусалимский монастырь был одной из наиболее чтимых святынь нашей церкви. В предреволюционные годы его ежегодно посещало около 35 тысяч человек. Побывал в нем и наш корреспондент - накануне открытия монастыря.

В тот день в Москве неожиданно ударил сильный мороз. Пока добирались до Рижского вокзала - превратились в сосульки. В надежде, что днем потеплеет и новоиерусалимские земли встретят нас более приветливо, мы с двумя тележурналистами сели в холодный вагон электрички. Но в “Новом Иерусалиме” мороз был еще сильнее, чем в Москве. Такие 40-градусные морозы стояли здесь в декабре 1941 года, когда Истра (бывший город Воздвиженск) была занята немцами, взорвавшими при своем отступлении Воскресенский собор и часть монастырских построек. Данные о варварском разрушении общенациональной русской святыни, оцененные в 47,5 млн. рублей золотом, фигурировали в обвинительном заключении Нюрнбергского процесса. До сих пор не обнаружен увезенный немцами вместе с другими святынями самый большой в России иконостас Воскресенского собора.

Золотые купола монастыря мы увидели еще из вагона электрички. А весь монастырь вырос перед нашими глазами как-то внезапно, на повороте Волоколамского шоссе, когда рейсовым автобусом подъезжали к крепостным стенам. Когда поднимались по дороге к монастырю, пронизывающий ветер выдул из нас последнее тепло. Да, таких морозов в настоящем Иерусалиме, на Святой земле не бывает, даже снега не увидишь! Оператор едва успел отснять общую панораму, как надежная японская кинокамера замерзла.

Главная монастырская достопримечательность - Воскресенский собор, прототип главной святыни христианского мира - храма Гроба Господня в Иерусалиме.

А история его такова... В середине XVII века воплощалась в жизнь новая церковно-философская доктрина, заключавшаяся в том, что Российское государство после падения Византии стало центром мирового православия, а Москва - Третьим Римом. Чтобы соответствовать центру мирового православия Патриархом Никоном было развернуто грандиозное строительство. Основанный Патриархом в 1653 году Иверский монастырь на Валдае был символическим повторением знаменитого монастыря Ивер в Северной Греции. На Соловках им же был основан Крестовый монастырь, одноименный со знаменитым монастырем в окрестностях Иерусалима. Центральным пунктом строительной программы стало создание под Москвой Воскресенского Новоиерусалимского монастыря (основан в 1656 году).

Создатели этого “архитектурно-ландшафтного комплекса” для полного сходства оригинала с его русским подобием использовали топографические карты Палестины и планы, точные макеты христианских сооружений. Сам Патриарх Никон выбрал место подмосковного села Воздвиженское, раскинувшегося над рекой Истрой - левым притоком Москвы-реки. Место это по своему ландшафту очень схоже с Палестиной.

Монастырь построили на высоком холме, названном Сионом. Холм окаймлен с трех сторон излукой Истры, переименованной при строительстве в Иордань. Так же получили палестинские названия и все окрестности монастыря. Холм к востоку от монастыря назвали Елеоном. На нем была возведена каменная Елеонская часовня, впоследствии разрушенная. Близлежащий, также основанный Никоном, небольшой девичий монастырь назвали Вифанией. На севере находился холм Фавор. Село Микулино было переименовано в Преображенское, а бывшая Зиновьева пустошь в Капернаум. На севере и северо-западе от монастыря, в глубине излуки Иордана у подножия Сиона был разбит Гефсиманский сад с искусственными протоками и прудами. Большое значение уделялось сходству главного Воскресенского собора с храмом Гроба Господня. В плане застройки, в ориентации собора по частям света и по размерам, выдержано полное сходство этих сооружений. С разных точек открывается величественная панорама, образованная грандиозным Воскресенским собором, крепостной стеной с многочисленными изящными башнями: Гефсиманской, Сионской, Давидов Дом, Елизаветинской, Варуха, Ефремовой, Дамасской и стройной многоярусной Входоиерусалимской церковью...

В день нашего приезда среди посетителей собора были всего две бабушки и одна женщина. И пришли они не для того, чтобы посмотреть музейную экспозицию, а узнать, когда въедут монахи и начнутся службы.

От местных мы узнали, что особенно любил и неоднократно навещал монастырь царь Николай II. Среди старожилов еще живы очевидцы последнего приезда Государя. Нам удалось поговорить с сыном столетней бабушки, которая видела приезд Николая II с царской семьей, и теперь она рассказывает уже своим внукам и правнукам о тех почестях, которые оказывались Государю и членам его семьи.

На территории Новоиерусалимского монастыря находится монастырский некрополь, в котором захоронены не только основатели и настоятели обители, но и дворяне древних фамилий, а также крупные монастырские вкладчики. Сам Патриарх Никон по завещанию захоронен под Голгофой в приделе Иоанна Предтечи, там, где в храме Гроба Господня, по преданию, похоронены ветхозаветный первосвященник Мелхиседек и первый человек Адам... Темными коридорами идем к гробнице Никона. Здесь тесно, сумрачно и холодно. Впрочем, холодно во всем храме, потому что здесь, как и в храме Гроба Господня, не предусмотрено отопление. Гробница стоит в углу придела. На надгробной плите - иконка Божией Матери и лампадка. Сбоку гробницы поставлена большая белокаменная плита, на которой высечена стихотворная эпитафия патриарху Никону, в которой излагается история его жизни, изгнания и смерти. После революции гробница с мощами патриарха была вскрыта. Из захоронения были извлечены вериги патриарха и его клобук. Сейчас они экспонируются на выставке.

Древние захоронения по аналогии с палестинским храмом проводились и в подземной церкви Константина и Елены. Эта церковь - единственное подобного рода сооружение в древнерусской архитектуре. Из заалтарной части собора в нее вниз на 6-метровую глубину ведет широкая и длинная каменная лестница. Помещение самой церкви небольшое, имеет прямоугольную форму, располагает к молитве. Иконостас полностью медный, чеканный. Церковь сейчас полностью отреставрирована. Залюбовавшись ее внутренней отделкой, я не заметил, как наступил на надгробье. Наш гид, сделав мне замечание, рассказала, что здесь похоронен сын великого русского полководца А.В.Суворова - Аркадий, воевавший вместе с отцом и погибший при переправе через реку Рымник. Своим характером, складом ума и воинскими дарованиями он был похож на отца. Чести быть захороненным в Воскресенском монастыре в приделе храма во имя иконы Божией Матери “Утоли моя печали” Аркадий Александрович был удостоен за большой денежный вклад, дарованный на подновление этого придела, который раньше назывался приделом Благоразумного разбойника. Рядом с Аркадием Александровичем похоронена его мать Варвара Ивановна - вдова полководца.

Когда строили подземную церковь Константина и Елены, то из-под земли забил родник. Над родником сделали сруб, это место назвали “Святой колодец”. Он сохранился до сих пор, находится в правом приделе церкви. Из колодца в Гефсиманский сад отведена труба. Вода в саду у основания Сионского склона изливается мощной струей. Источник считается чудодейственным, а вода в нем - святой. Даже в сильный мороз сюда приходят люди набрать воды. Тропинка к источнику хорошо утоптана, на ней мы встретили бабушку с полной сумкой полуторалитровых пластмассовых бутылок. Другая старушка набирала воду.

- Не хотите ли испить водички? - предложила она нам. Вода оказалась вкусной и холодной.

Источник этот никогда не пересыхал. Чего не скажешь об истории самого монастыря, полной, как и жизнь его основателя, неожиданных взлетов и падений. Монастырь то становился самым богатым и самым крупным вотчинником на Руси - благоденствовал и процветал, то попадал в опалу и лишался всех своих земель и былого влияния. 75-летнее советское запустение пророчески предсказывал Новому Иерусалиму еще в 1830 году 16-летний М.Ю.Лермонтов, написавший после посещения монастыря:

“Быть может, через много лет

сия священная обитель

оставит только мрачный след,

и любопытный посетитель в развалинах

людей искать напрасно станет,

чтоб узнать, где образ Божеской могилы

между златых колонн стоял,

где теплились паникадилы...”

На могиле Никона, в каменном мешке, был леденящий холод, лампадка не горела. Мы зажгли ее - и стало чуть теплее... Пора было уезжать. На следующий день, как нам сказали, должен был приехать священник и совершить в монастыре первую за 75 лет литургию. Жаль, не застанем! Но мы еще вернемся сюда.