Из отчета уполномоченного:

“В деревне Кривое Важгортского сельсовета Удорского района верующие во главе с гр-кой Поповой Ольгой Григорьевной самовольно захватили молитвенное здание (церковь-часовня) и пользовались им несколько лет, хотя это здание и находится под охраной Удорского райисполкома... Летом верующие этого района собираются в эту деревню (Кривое) и проводят религиозное шествие от церкви до реки и обратно. На реке проводится ими специальное богослужение. Гр-ка Попова О.Г. является пенсионеркой. Пенсию она получает за потерю сына-кормильца, который до войны работал в леспромхозе. Муж Поповой является скрытником и в 1936 году был изолирован органами МВД.

В Пысском сельсовете Удорского района было построено в лесу неизвестно когда молитвенное здание “келия”, где в определенное время также собирались верующие Удорского и Лешуконского районов и проводили богослужения, приносили пожертвования вещами, продуктами и деньгами. В 1959 году эта “келия” была сожжена неизвестным лицом, но она может быть и вновь построена, если не будет контроля... Е.Рочев”.

Спустя несколько лет любопытные записки о том, как жило тогда, во второй половине 50-х годов, село Межадор, оставил следующий уполномоченный - Пунегов.

“Справка о религиозности населения... в селе Межадор.

Как выяснилось из бесед с коммунистами, работниками сельсовета и верующими, на кладбище в с.Межадор ранее существовала часовня, которая была построена в честь якобы “чудесных” явлений там (горения свечей). В 1930 году эта часовня была снесена. В 1959 году на этом месте гражданами села: Оплесниным В.П. (умер), его братом Александром и Давыдовым П.Ф. (рабочие совхоза) был сооружен большой крест. Последний по предложению сельсовета Давыдовым был снят, но вскоре неизвестными вновь был поставлен крест поменьше размером.

В дни поминок, особенно в “Иванов день”, около креста верующие исполняют молитвы в честь предтечи и крестителя Иоанна, после чего раздают милостыни попрошайкам... Это, по-существу, является паломничеством к “святому” месту проявлений “чудес”.

Кроме того, религиозность населения села Межадор проявляется в паломничестве в “Ильин день” к Вадыбским “святым (лечебным) ключам”...

В селе имеются клуб (заведующего нет...), библиотека, где имеются до 50 книжек на тему “наука и религия”... Как выяснилось, антирелигиозную литературу почти никто не читает, за исключением руководителя лекторской группы Чабанова В.Ф. и беспартийного рабочего Копанова Александра Ивановича...

Из методов борьбы с религией бывший председатель сельсовета тов.Раевский М.И. привел такой пример: по распоряжению бывшего секретаря РК КПСС тов.Мыелдина, чтобы воспрепятствовать верующим села посетить религиозные обряды в с.Вотча, он убрал с перевоза все переправочные средства и на берегу поставил дружинников. Но, вопреки этим мерам, верующие переправились через реку Сысолу... и все же посетили молитвенное собрание в с.Вотча...”

Одним из больных мест для верующих было отсутствие монастырей. Поэтому тем немногим обителям, что оставались к началу 60-х годов - Почаевской, Киево-Печерской лаврам - помогала вся страна. Вокруг этих монастырей сплачивалась, например, православная община Троицко-Печорска, села, стоящего на другом конце страны, в коми-глубинке.

“Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР... тов.Куроедову.

Проверкой установлено, что верующие граждане: Попова А.Г. и Москвина Е.Н. в 1959-196О гг. ездили в Почаевскую лавру и разговаривали с монахами лавры, которые жаловались о плохих условиях жизни монахов в лавре и просили помочь...

После возвращения из лавры гр-ки Попова А.Г. и Москвина Е.Н., а также Мамонтова П.К. организовали среди верующих сбор денег и переводили эти деньги по почте в Почаевскую лавру”. Вспышка сочувствия далеким монахам была зафиксирована уполномоченным и в Ухте:

“Гражданка Неменова Т. переводила по почте деньги в Почаевскую лавру по просьбе одной гр-ки, которая приезжала в г.Ухту по продаже фруктов на рынке и ночевала у гр-ки Неменовой Т... Е.Рочев”.

Но вернемся в Троицко-Печорск:

“Бывшая работница Троицко-Печорского райисполкома Попова в с.Троицко-Печорске организовала проведение молитвенных собраний... на дому верующих и на кладбище, продажу свечей и крестиков, сбор приношений в пользу Киево-Печерской лавры... Е.Рочев”.

Рукопись “Причины сохранения религиозных пережитков ( по Коми АССР):

“Одна из активисток группы православных верующих в с.Троицко-Печорске, Е.Н.Москвина, по поводу космических полетов заявила: “Не без бога Гагарин в небо поднялся. Ангел божий во время полета его сопровождал. А если Гагарин и не видел бога, то он живому человеку и не показывается”.

“Не без Бога Гагарин в небо поднялся...” - в этих простых словах тысячи лекторов-атеистов могли бы прочесть приговор своим попыткам победить веру с помощью “знаний”. Ведь вера и наука для православных были вполне совместимы, научные знания были им не чужды. В то время, как их оппоненты имели об истории религии самые смутные представления. И с самого начала были обречены на поражение.

На рубеже шестидесятых какой-то столичной голове пришла в голову дивная идея: регулярно проводить по всей стране День атеиста. На этом воображение изобретателя, к несчастью для него, не иссякло. Он разослал по всем городам и весям свой следующий рескрипт:

“Величественные перспективы раскрываются перед нашей страной... Для того, чтобы помочь тем, кто не освободился полностью от религиозных пережитков, нужно ежемесячно проводить день атеизма...”

И как же, спрашивается, его проводить? Послание было снабжено пропагандистским материалом. Скажем, под рубрикой “Атеистические пословицы и поговорки” следовало несколько унылых “наблюдений” - например, “Бога забыли - лучше зажили”.

Но истинный шедевр представляли из себя рецепты “разоблачений” чудес. Их было немного: пять или шесть. Вот одно из них, посвященное “разоблачению” чуда в Кане Галилейской (где Спаситель по просьбе Матери превратил воду в чудесное вино).

“Поместив в стакан несколько крупинок фенолфталеина (в аптеках он продается как “пурген”), налейте в стакан воду, в которой предварительно была растворена щепотка соды. Сода имеет щелочную реакцию, а щелочи окрашивают фенолфталеин в красный “винный” цвет. Если перелить “вино” в другой стакан, на дне которого будет несколько капель уксуса, то “вино” вновь превратится в воду...”

Хочется надеяться, что ни один из провинциальных лекторов не употребил это “вино” с пургеном вовнутрь. Все это унылое зверство, граничащее с алхимией и чревовещанием, гордо именовалось “просвещением”.

Отсутствие официально зарегистрированных священников, закрытие церквей приводили к результатам крайне опасным для атеизма. Худшие священники отсекались от церкви, лучшие же боролись за веру рука об руку и душа в душу со своей паствой. Кто мог осмелиться в те годы подумать плохое о батюшке, который, рискуя свободой, не имея часто своего угла, ходил от деревни к деревне и крестил, отпевал, исповедовал и причащал. И таких священников было по стране великое множество.

“...тов.Куроедову...Сообщение о положении... на территории Коми АССР за 1959 год.

Почти во всех районах и городах республики открыто действуют большое количество групп верующих Русской Православной Церкви и служители культа - “попы-самозванцы”... они имеются во всех районах... Е.Рочев”.

Рочев, надо отметить, забил тревогу по этому поводу гораздо раньше столичного Совета по делам РПЦ. При этом он пришел к поразительному выводу, что священникам в подполье находиться даже нравится:

“...Служители культа сами не хотят регистрации... видят в этом возможность избежать обложения их налогом, уйти от контроля... Е.Рочев”.

Для нас, наверное, так и останется загадкой, что это - цинизм или искреннее убеждение. Ведь кому, как не Рочеву, было знать, что иного выхода, как действовать в подполье, тысячам батюшек оставлено не было.

В начале шестидесятых, после того, как Хрущев закрыл еще несколько тысяч церквей, число “самозванцев”, очевидно, резко возросло. И тогда над тем, что делать с этими людьми, задумались и в Москве:

“Положение о комиссиях общественного контроля от 15 января 1962 года. Утверждено Постановлением Совета Министров Коми АССР.

...ж) выявлять лиц (незарегистрированных служителей культа), нелегально появляющихся в населенных пунктах для совершения религиозных обрядов и религиозных служб, и лиц, предоставляющих помещения для групповых богослужений, хранящих у себя так называемые “чудотворные” иконы...

з) выявлять лиц, посещающих так называемые “святые места”, разрабатывать и осуществлять мероприятия по окончательной ликвидации паломничества к этим местам”.

Постановление Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР:

“При проведении единовременного учета религиозных объединений... выявлено большое количество религиозных обществ и групп Русской Православной Церкви, возглавляемых заштатным духовенством, монахами и другими гастролирующими проповедниками религии... Совет постановляет...”

Что же постановляет Совет на этот раз? Естественно, усилить борьбу. Но как именно?

“...обстоятельно разъяснять верующим незаконность характера деятельности незарегистрированных религиозных обществ и групп. В.Куроедов”.

Нам сегодня, наверное, трудно понять, насколько смешны эта фраза и вообще то положение, в котором оказался Совет по делам РПЦ. За несколько десятилетий власти удалось добиться довольно значительного контроля над той верхушкой айсберга, которую представляла из себя зарегистрированная часть священства. Существовала целая наука о том, как свести роль приходского духовенства до минимума.

Но в борьбе с той частью священства, которая перешла на катакомбное положение, власть оказалась бессильна. Что она могла? Посадить в тюрьму? Но как испугать этим человека, который и без того ничего не имеет, живет в вечной опасности? Да и пойди поймай ты этого “самозванца”, если вести о его появлении в районе могли дойти иной раз до уполномоченного через несколько лет. В отчетах Рочева и сменившего его Пунегова имен “попов-самозванцев” практически нет. Надежно скрывал православный мир своих пастырей.

* * *

Нет, преследованиями православных было не запугать и не остановить. Кто более явственно, чем гонимый за веру, ощущает на себе дыхание Господне? Те первые послевоенные десятилетия были просты. Изощренность ЧК осталась в прошлом. И власти лишь начинали вспоминать, где наше слабое место, сознавать, что храм можно разрушить лишь изнутри руками тех, кто являются православными только по имени.

А годы 50-е - это была, наверное, передышка перед новой схваткой. Нас гнали, но не убивали и почти не пытались купить. И на том спасибо.