- В предыдущей беседе, Владыка, мы говорили в основном о Вашем служении и жизни за пределами нынешней Сыктывкарской епархии. А первым местом, где Вы служили на Коми земле, было село Айкино на Вычегде. Диаконствуя, насколько я знаю, Вы писали иконы и картины на темы Священного Писания. С тех пор доводилось ли Вам брать в руку кисть?

- Действительно, и по сей день в трапезной айкинского Преображенского храма висит картина “Христос и самарянка”. Еще по просьбе настоятеля о.Георгия я рисовал архангелов перед Крестом, - правда, изображение это было сделано гуашью и не сохранилось. Написал картину “Апостолы и жатва”. В Печоре мои работы стояли в иконостасе до последнего времени - только недавно, когда появились более мастерски сделанные иконы, мои убрали. И в Ульяновском монастыре писал Георгия Победоносца...

А началось все с того, что однажды в годы службы в армии я у какого-то пьяницы купил за шесть рублей икону. Помню, делал для нее рамочку в мастерской. Вырезал четыре дощечки, зачистил их. Заходит дед-плотник и первое что спрашивает: “Ты что, икону делаешь?” Сказать ему об этом никто не мог, я был в солдатской форме, и для оформления ленинских комнат, чем обычно я и занимался, должен был делать что угодно, кроме икон... Значит, существует какая-то духовная энергия, которую вбирают в себя священные предметы от людей, которые их делают.

- Что потом с этой иконой было?

- Отделал ее, украсил фольгой и отдал ее в Онежскую церковь. Однажды, как мне потом рассказали, женщина очень просила ей эту икону отдать - говорила, что ей легко перед ней молиться. Но не отдали. Это, говорят, нам в память о том пареньке-солдатике, который сюда приходил молиться. Тогда ведь храм посещали только бабушки...

- В современной иконописи можно выделить как минимум две традиции - одна ориентирована на древнюю Византию, другая - на реалистическое искусство XVIII-XIX веков. Какая традиция Вам ближе?

- Византийское направление мне ближе - оно построже. Особенно мне, как монаху, нравятся иконы XIII века., где черты ликов и одежд носят порой вообще схематический характер. Перед древней иконой настроиться на молитву легче. Здесь - прямой путь на духовный настрой. Реалистический же стиль написания икон, выражая духовное, не отказывается от телесности. Но и реалистический стиль церковной живописи я признаю. Скажем, так расписаны некоторые храмы епархии - для современной паствы, наверное, так и нужно; это воистину “манная каша” для только что пришедших в храм, которые младенчествуют в вере - таких ведь большинство. Другой стиль был бы им просто не понятен.

- Какие образы лично Вам ближе, помогают молиться? Есть ли у Вас любимый образ?

- Если говорить об образах, которые мне близки - то прежде всего это иконы Матери Божией типологии Владимирской иконы Богоматери. Особые отношения у меня с иконой Божией Матери Скоропослушницы. Этот образ, написанный мастерами Мстеры, есть у меня в келье.

- Почему именно “Скоропослушница”? По имени этой иконы назван и монастырь в Печоре. А одной из святынь его стала мироточивая икона Богородицы Скоропослушницы...

- В 1992 году оказалось, что в республике я остался единственным монахом. И не было ни одной обители. Я понял, что по долгу совести от меня зависит, будут ли у нас в республике монастыри. И я отправил предложение создать в Печоре монастырь. Епископ Пантелеимон благословил создание женского монастыря. В глубине души я хотел заняться устроением мужской обители, но женщины в приходе составляли большинство, и я уже видел, кто среди них мог бы стать игуменьей, кто - экономом и т.д. Скоропослушница, что ясно из самого названия, - значит скорая на помощь в нуждах.

- Заканчивая тему, спрошу: какие-то еще истории, связанные с образами, были в вашей жизни?

- Помню из глубин детства одно сильное впечатление, которое произвела на меня красная мантия на иконе Божией Матери, висевшей у нас дома. Мама читала мне священные книги, а я смотрел на нее и в меня вселялся глубокий трепет...

- Какие еще сильные впечатления из детства Вам запомнились?

- Самые яркие воспоминания, конечно, от церковных праздников. На Троицу у нас, например, всегда устилали полы свежескошенной травой. На праздники, помню, старались не работать. По крайней мере не пользовались ничем острым - не кололи дрова, например. Особенно любили мы колядовать. Еще в детсадовском возрасте мы ходили со старшим братом по соседям с улицы - брали наволочку и приносили ее всю наполненную калачами и конфетами. Не было такого, чтобы кто-то нас прогнал со двора. Наоборот, нас загодя приглашали, люди радовались, когда к ним приходили славить. Помню, ходили колядовать с сестрами под Новый год - была у нас и такая традиция - и я, мальчик, должен был заходить в дом первым в наступившем новом году, - считалось, что это к хорошему урожаю. Я пел: “Сею, вею, посеваю, с Новым годом поздравляю!” - и посыпал просо на иконы. И так было каждый год, открыто, вплоть до 10 класса. А какие это были годы?

- Вас в каком возрасте крестили? Погружением или обливанием?

- Крестили в Кореновске, когда мне было два месяца. Погружением, конечно. Иного у нас там и принято не было.

- Я почему спрашиваю. Недавно крестил младенца-сына: вроде бы лето, время теплое, купель стоит, а младенца все-таки крестят обливанием...

- Как писал Иоанн Златоуст - надо заботиться, чтоб будучи крещеным от человека, быть окрещенным от Бога. Ежели человек принимает крещение с верой, а с младенцами это относится к крестным родителям, то и обливание действительно. Но вообще надо будет разослать предписание, чтобы крестили младенцев погружением...

- Сейчас немало разговоров о том, что крещению должно предшествовать оглашение человека, то есть

ознакомление его с основами веры.

- Кто желает - у нас есть воскресная школа - человек может посещать ее, сейчас в храмах много литературы. И готовность человека должна быть в каком смысле - углублять дальше познание основ христианской веры. Широка заповедь Твоя, Господи, - поэтому век живи, век учись христианской науке, поэтому главное в крещении не объем уже имеющихся знаний, а намерение человека. Посмотрите, как в Деяниях апостолов Филипп крестил евнуха? За короткое время в повозке с вельможей-евнухом у него не было времени рассказать о Христе все, но когда евнух спросил: Вот вода, так что же препятствует мне креститься? - апостол ответил: “Если веруешь от всего сердца, можно”. Когда мы читаем жития, то видим: одни святые имели богословское образование, другие - нет, но все были прославлены Господом. В одной книге рассказывается, как приехали миссионеры на один заброшенный остров. Там жили туземцы, которые молились Троице так: “Трое нас - трое вас - спасите нас”. Миссионеры разъяснили им, как следует молиться правильно, те запомнили, но, видно, не до конца. И вот миссионеры уже отплывают от острова, а туземцы бегут за кораблем по волнам: как же нам правильно молиться? Изумленные миссионеры отвечают им: как молились, так и молитесь. Раз Господь удерживает их на водах, стало быть их молитвы угодны Ему... Цель христианина состоит не в собирании объема знаний, не в количестве или размере выученных молитв, а в достижении святости. Одна короткая молитва от сердца может быть спасительнее, чем тома богословских наук. Так ведь и жила Русь Святая: учености особой никогда не было, но сам дух был понятен всем.

- В древней Руси монахи из более-менее обжитых областей уходили в дикие леса Севера чтобы здесь подвизаться в молитве и посте. Как Вы считаете - природные условия севера способствуют христианскому образу жизни или нет? Сейчас, кстати, есть в епархии такие же, как в древности, пустынники?

- Для монахов здесь условия, я считаю, более благоприятные, чем, например, на юге: люди не ходят полуголыми, одеяния сдержанные, меньше искушений. И сами люди тоже более сдержанные. На Кубани, например, нет ведь кусочка земли, к которому бы не приложил руку человек. А здесь, на Севере, творческая десница Божия видна как нигде - входишь в лес и видишь, как Господь мудро все устроил. Одному, конечно, отшельником в лесу очень трудно пропитаться и прожить. Но иногда монахи, желая уединиться в молитве, уходят с моего благословения в лес на день-два.

- Совсем недавно Вы были игуменом монастыря. Многое для Вас изменилось с тех пор?

- Изменилось внешне многое, но по сути это деятельность одного характера. Приходится переживать не за братию одного только монастыря, а всей епархии. По отношению к аскетизму - в монастыре человек может погружаться в аскетизм, в молитву. Здесь это не получается в полной мере. Но рано или поздно, когда уйду на покой, все равно вернусь в монастырь...

- Каковы ваши планы относительно будущего Стефано-Ульяновского монастыря, не вечно же ему восстанавливаться?

- Это будет духовный и учебный центр епархии. Только что мы закончили ремонт трапезной для богомольцев и конференц-зала - в нем такая хорошая акустика, что можно выступать без микрофона, и прекрасно слышно. Здесь будут проходить епархиальные съезды. Будем развивать в нем подсобное хозяйство, церковные предприятия - наладим производство свечей.

- Можно ли говорить о том, что у каждого монастыря Сыктывкарской епархии есть свое лицо, свое предназначение?

- Общее направление их деятельности - нести духовность в разных географических точках. Большинство монастырей находится в местах духовного запустения, там, где обычному приходу не справиться с восстановлением православной жизни. У каждого монастыря с чисто духовной стороны, своя святыня. От этого духовная жизнь протекает интереснее. Печорский Скоропослушнический монастырь - здесь есть чудотворная икона, явленное место Богоматери, святой источник. В Ульяновском монастыре - чудотворный образ Спасителя на клеенке, обретенный в прошлом веке в Москве, в монастыре готовится канонизация четырех его строителей. Вотчинский монастырь недавно прославлен обретением креста. Построенный на месте древнего монастыря, от которого не сохранилось ничего - это, если говорить о каком-то его особенном характере, уединенная обитель. Там ведь отсутствует мост через Сысолу, так что не во всякое время в межсезонье туда еще и доберешься. Усть-Вымский монастырь возобновлен на месте Владычного городка - стоящий на перекрестке дорог, он как бы открыт всем ветрам, в этом его своеобразие. И монахи его живут не в Усть-Выми, а в Айкино. Важкурья (пока здесь еще скит, но в ближайшее время - уже подготовлены документы - будет самостоятельный монастырь) это как бы пост на далеком пути в Ульяново. При воспоминании о Кылтовском монастыре сразу встает образ отшельника блаженного Василия, репрессированного епископа Анатолия. Этот старинный, второй после Ульяново монастырь, находится в лесу, и здесь монахини как бы на выживаемость поставлены, - безденежье, суровые условия, неприспособленные помещения, гонения местных жителей... В Ибе - спокойное для женской обители место, монахини живут в бывшем настоятельском доме...

- Вы упомянули про прославление строителей Ульянговской обители. Чем можно объяснить тот факт, что до сих пор в епархии не прославлено ни одного новомученика, пострадавшего в годы репрессий?

- Работы по сбору материалов идут, по тому же Ульяновском монастырю был замучан последний его игумен Амвросий (Морозов). Но вообще подготовка прославления - это не так просто. Нужно, чтобы было известно хотя бы не все, но несколько мест захоронения новомучеников и исповедников - а мы на сегодняшний день ни одного не знаем. Не все документы удается достать в архивах, да и вообще прославлению предшествует большая работа - написание службы, тропаря, кондака, иконы- не каждому можно доверить это, специалистов мало. Но безусловно заниматься этой работой будем.

- Недавно во время визита в Болгарию по приглашению Патриарха Болгарии Максима Вы посетили и монастыри этой страны. В чем главное отличие русского монашества от болгарского?

- В Болгарии, несмотря на то, что у них тоже был коммунистический режим, не было серьезных гонений на церковь, как у нас. И вот за эти страдания Господь, может быть, нас и возлюбил больше. В Болгарии много церквей, 13 древних монастырей, но в них по два-три монаха. Келии стоят пустые. Молодежь не идет в монахи. Может быть именно страх Божий за церкви и монастыри заставляет нас сконцентрироваться на возрождении поруганного, есть у людей в этом активность. В Болгарии я не заметил такого позыва, отношение к вере более прохладное. То же самое еще в большей степени можно сказать про другие страны, где мне довелось побывать за последний год - а посетил я 12 стран, в том числе православную Грецию, протестантскую Финляндию, католические Мальту и Францию...

- Как Вы молитесь? Есть у Вас любимые молитвы?

- Определенных точно часов для молитвы у меня нет. В течение дня молюсь по четкам, есть ежедневное молитвенное правило...Из молитв люблю, если куда еду, например, читать псалом 90-й. А для внутреннего успокоения, глубины духа люблю псалом 50-й.

- У Вас, как у всех монахов, есть духовник. Каковы Ваши отношения с ним - может ли он на Вас, епископа, наложить к примеру, епитимью? Слово его - для Вас закон или рекомендация?

- Духовник у меня - архимандрит Георгий из монастыря в ст. Брюховецкой на Кубани. Еще с тех пор, как я служил дьяконом под его началом в Айкино. Может ли наложить епитимью? А почему нет? В некоторых вопросах я с ним советуюсь, в некоторых он сам советует мне: я тебе вот так благословляю, а уж ты поступай как знаешь...

- Чем преодолеваются Вами конфликты, неизбежно возникающие в работе?

- Убеждением , вразумлением. Не всегда слова доходят до человека, но тогда я ищу более подходящего момента для разговора.

- Что Вам сейчас хотелось бы перечитать из духовной литературы?

- Люблю нравственно-назидательную литературу, Иоанна Златоуста, хотел бы прочитать Оригена , из современников о.Иоанна Крестьянкина, прот.Дмитрия Дудко.

- На Казанскую Вы впервые служили литургию на коми языке. Несмотря на то, что в целом это было воспринято с радостью прихожанами, возникали вопросы: служба на коми оказалась непонятной не только русским, но и самим коми, а кроме того спрашивали: раз можно на коми языке, почему нельзя на русском?

- Совершение службы на коми языке - это не новшество, мы только возродили то, что когда-то начал еще Стефан Пермский, что в XIX веке благословил Св. Синод. Но и это возвращение на круги своя должно происходить постепенно, с любовью к русским братьям, с пониманием того, что на коми язык богослужения Церковь тоже перешла от полноты любви к коми народу. Для лучшего понимания богослужения мы раздавали ее синхронный перевод. С другой стороны, я понимаю, что служба на коми языке приживется, наверное, лишь в тех приходах, где верующие - коми люди, постоянно говорящие на своем языке. И будет так, как в Болгарии, или в Молдавии - служба будет идти в некоторых храмах на родном языке, а в некоторых - на церковнославянском. Что же касается русского языка, то совершать службы по-русски Св.Синодом не благословлено, это было бы самочинием.

- Сколь велика роль образования в церкви? Что Вам дала учеба в Академии, только знания? Или такая учеба была просто требованием сана?

- Нет, я учился не для того, чтобы стать архиереем. Архиереев, к слову, много и без дипломатических дипломов, - с семинарским образованием. Святейший патриарх сказал нам, что знания, полученные в Академии, это личный багаж знаний каждого, который мы теперь можем увеличивать до самой смерти. А вообще, конечно, известно, что знания многих надмевают. Пастырь начинает служить своей учености и, бывает, отодвигает главные свои обязанности на задний план.

- Я посмотрел даты рождения российских архиереев и обнаружил, что Вы - в числе пяти самых молодых епископов. Как Вы себя чувствуете в этом качестве, в общении с маститыми иерархами, например?

- Да, так получается, что я - самый малый в доме Отца Небесного, и это дает, можно сказать, даже преимущество

- старшие по возрасту архиереи смотрят на нас как на свое будущее, мы окружены любовью и к ошибкам отношение может быть не такое взыскательное.

- На кафедре Вы уже полтора года. Как бы Вы определили первые итоги своей работы?

- Формальные итоги мы подводим ежегодно в отчетах в Патриархию - сколько открылось приходов, воскресных школ, поставлено священников... Но если вопрос не об этом, а о каком-то внутреннем подведении итогов, то я скажу так : итоги я не подвожу. В подведении итогов есть духовная опасность, не только для меня, а и для любого христианина. Человек, подведший итоги, легко может попасть в прелесть, потому как итог будет на Суде, а пока мы должны проверять лишь направление своего движения. Думаю, что Господь помогает мне держаться правильного пути.