1956 год стал для православия в Коми особенно памятен. До тех пор здесь была лишь одна церковь - в селе Кочпон. И вот благодаря стараниям Патриарха Алексия I явились новые храмы, молитвенные дома, умножилось многократно число священников. И все это за одно лето. Оттепель!

Но едва ли не главным приобретением оказалось прибытие в республику нового благочинного - протоиерея Владимира Жохова. Приехал он со своей большой семьей из поселка Красноборск, что на юге Архангельской области. Там его помнят до сих пор, как, впрочем, и в Коми, и в Перми, везде, где он служил.

Отец Владимир был одним из самых видных русских священников того времени. Человек очень культурный, умный, практичный, он был в то же время удивительно бесстрашен. Казалось, что всех подобных батюшек власть уже извела. Но нет. Долго они еще продолжали портить кровь уполномоченным и спасать души человеческие.

* * *

Едва успел отец Владимир осесть в Кочпоне, как в Москву полетело письмо от Совета Министров Коми АССР, от председателя Панева. Священник, дескать, нанимал шоферов государственных грузовиков, скупал материалы для храма невесть где, подкупил инженера, чтобы тот составил проект пристройки к церкви.

Генерал Карпов, что ведал тогда Русской Церковью, как в прежние времена обер-прокурор, видать, лишь только поморщился такой резвости да дело замял. Самому, что ли, священнику проект составлять и кирпичи таскать?!

Но это было только начало испытаний для отца Владимира. Вскоре на смену прежнему прислали нового уполномоченного Е.Рочева. Назначили временно исполняющим обязанности. Словно для того лишь, чтобы выжил он отца Владимира, и отправился получать новый пост. Но так и проходил Рочев - и.о. до 61-го года. Крепок оказался батюшка. Их отношения постепенно начали приобретать любопытный характер. После Рочев напишет Председателю Совета по делам РПЦ... при Совете Министров СССР тов. Куроедову В.А.:

“Для снятия с регистрации бывшего настоятеля Св.казанской Церкви протоиерея Вл.Жохова основания были еще в 1958-1959 гг., но нам хотелось его снять с регистрации так, чтобы он не был впредь нигде регистрирован даже в качестве рядового служителя культа...”

Нашла коса на камень. И священник, и уполномоченный одинаково ревностно служили: один - Богу, другой - безбожной власти. Ни до, ни после них ничего подобного в Коми не происходило. Такое испытание было, видно, попущено Господом о.Владимиру.

* * *

Донесения в Москву мчались обгоняя друг друга:

“Протоиерей Владимир Жохов очень хитрый, нахальный и опасный служитель культа... По указанию благочинного Жохова во всех приходах Коми АССР были созданы черные кассы... По Кочпонской церкви черная касса еще не обнаружена, но имеются материалы, что там существовала большая черная касса... Проверка Жохова продолжается.

31 декабря 1959 г.”

* * *

О том, сколько правды было в подобных кляузах, свидетельствует один эпизод. Перебранка Рочева с уполномоченным из Архангельска Петром Сазоновым:

“Уполномоченный Совета по Архангельской области Рочеву Е.Е.

1 декабря получил Ваше письмо о фактах нарушения советского законодательства о культах... Епископа с этими фактами знакомить не буду, кое что проверю без ссылки на Вашу информацию, некоторые же факты Вы сами не совсем правильно понимаете, а поэтому можете допустить ошибки.

С приветом, П.Сазонов”.

Взбешенный Рочев на время переключился с Жохова на Сазонова:

“Председателю Совета по делам РПЦ... при Совете Министров СССР тов. Куроедову В.А.

...на наш взгляд, тов.Сазонов очень уж боится тревожить Архиепископа и печется о здравии его, а деятели Архангельской епархии слишком уж хвалят своего уполномоченного Сазонова, что вызывает... сомнения о ненормальности взаимоотношения между уполномоченным Совета и Архангельским епархиальным советом...

Е.Рочев”

Читая Е.Рочева, иногда бывает трудно отделаться от мысли, что Жоховым он восхищается. Его неприязнь была столь сильна, что блистала, как антрацит, отраженным светом.

“Положение церквей за последние годы в Коми АССР значительно укрепилось, особенно после приезда священника Жохова.

Чтобы обеспечить существование церкви, Жохов принимает все возможные меры... ведет решительную борьбу за изжитие склок между духовенством и церковными исполнительными органами, за что он получил от Епархиального Архиерея 3 награды и от Патриарха 2 награды. За усердную службу, примерное поведение и труды по строительству церкви Архиереем награжден “набедренником”, “Бархатной фиолетовой скуфьей” и “Бархатной фиолетовой камилавкой”.

За отлично-усердное и ревностно-полезное служение церкви Патриархом награжден “золотым наперсным крестом” и “саном протоиерея”...

“За последние десять лет доходы церквей по Коми АССР увеличились в 7 раз, количество крещений... в 5 раз, венчаний в 11 раз, отпеваний в 2 раза... значительно увеличилось количество исповедей с 6056 в 1957 г. до 7847 в 1958 г...”

* * *

“Служители культа и особенно настоятель Кочпонской церкви протоиерей Жохов и молодые священники тщательно готовятся к церковной службе и проводят эти службы четко и красиво, тем самым стремясь завоевать у верующих симпатию и уважение к себе, что и достигается ими.

Обучение граждан к духовной деятельности производится систематически, особенно...протоиереем Жоховым...”

* * *

“В целях укрепления церквей и молитвенных домов кадрами служителей культа Архангельская епархия и особенно протоиерей Жохов принимают энергичные меры по замене престарелых, компрометировавших себя перед верующими (пьянствующих и развратничающих), не подчиняющихся, неисполнительных и неугодных им служителей культа молодыми священнослужителями из местного населения, которые хорошо знают местные условия... какими являются Сажин и Паршуков - настоятель молитвенного дома, который 18 лет работал учителем школы...

По словам настоятеля Кочпонской церкви протоиерея Жохова... Кочпонскую церковь систематически посещают и подготавливаются в служители культа 12 человек, которые в любое время могут быть посвящены в диаконы или в священники...

Е.Рочев”

Время от времени Рочев отсылал в Москву рацпредложения - как искоренить Церковь в СССР одним ударом:

“Анализ источников дохода церквей показывает, что если бы исключить доходы церквей от коммерческой деятельности... продажа свечей, просфор и предметов культа, что составляет 58,6 процентов всех доходов, то церковникам было бы нечем существовать...”

Но в этих прожектах была одна прореха, которую Рочев старался не замечать, но - попробуй ее не заметь - чувствовал нутром. Что делать с Жоховым? Ведь он все равно вывернется, это “хитрый и наглый поп”:

“Настоятель Кочпонской церви Жохов заявляет, что он может хорошо прожить только на приношениях верующих. Верующие приносят ему буквально все - продукты питания всех видов, промышленные товары, обувь, готовую одежду, овощи, фрукты и т.д...

Е.Рочев”

Каждый год Е.Рочев изобретал все новые и новые способы борьбы с Жоховым.

Приведем здесь блестящую иллюстрацию “отделения Церкви от Государства” - опись хозинвентаря и мебели Кочпонской церкви, “находящегося в бесплатном пользовании у настоятеля, священника, диакона и др. служащих”. Не сразу поняла община, зачем понадобился Рочеву этот список:

“Часы - 2

Стол письменный - 1...

Матрацы – 1

Шкафы - 6

Диваны - 3

Стулья полумягкие - 4

Кресло - 1...

Карнизы для штор - 4

Зеркало - 1

Фисгармония - 1

Аналой - 1

Табуретки - 1

Ведра, тазы, баки - 5

16 февраля 1959 г.

Е.Рочев”

Все это Рочеву удалось у церковников отобрать. Благодаря его стараниям Горсовет издал приказ:

“Начальнику Горжилуправления т.Карнаухову А.А.

Распоряжение от 14 июня 1960 года обязывает Вас:

...В трехдневный срок принять жилые дома и хозинвентарь - столы, стулья, диван, кресла, шкафы, кровати, часы, музинвентарь и т.п., незаконно находящиеся в пользовании церковно-приходской общины...”

* * *

Возможно, Рочеву на время показалось, что Церкви нанесен сокрушительный удар. Он торжествовал. Его идея, что религия отомрет, если лишить ее материальной базы, была вполне согласна с духом марксистско-ленинского учения. Но гладко было на бумаге... Расхождение теории и практики начало влиять на Рочева разрушительно.

Первым свидетельством того, что с Уполномоченным творится неладное, стало его письмо в Министерство финансов. Рочев предложил устроить финансовую проверку, тряхнуть катокомбников, нелегальные общины Московской патриархии, пятидесятников-трясунов и т.д.

Министр даже не попытался скрыть своих сомнений в интеллектуальных способностях Уполномоченного. Смысл его ответа можно изложить примерно следующими словами: “Как может Министерство финансов проверить подпольные, т.е. официально не существующие общины, что с тобой, дорогой товарищ?”

Дальше - больше. В 60-м году Рочеву удалось-таки осуществить свою заветную мечту - разделаться с Жоховым. На радостях он послал в Москву письмо:

“Заместителю Председателя Совета по делам религиозных культов... тов. Рязанову В.Ф.

На территории Коми АССР действующих религиозных общин, церквей, молитвенных домов и служителей культа нет...

Е.Рочев”

Хрущев как-то пообещал показать в 80-м, кажется, году последнего попа по телевизору. Но Рочев в мечтах жил уже при коммунизме. В Коми все еще оставались и общины, и церкви, и служители культа. Но Уполномоченный перестал их замечать. Возможно, Жохов давно уже стал для него олицетворением Церкви. И поэтому, сокрушив своего врага, Рочев на время утратил связь с реальностью.

Во главе прихода он поставил старосту, которую позже признают помешанной. И здесь начинается самый печальный этап борьбы Рочева с “опиумом народа”. Сотни почитателей о.Владимира были доведены до отчаяния, выведены из душевного равновесия.

И ситуация вышла из-под контроля как государства, так и Церкви:

“Председателю Комитета Госбезопасности при Совете Министров Коми АССР...

Высылаем анонимное письмо с угрозой в убийстве Уполномоченного...:

“Рочев

Ходят к тебе, как молиться Богу, женщины умоляют, дай нам отца Владимира, восстанови, какой ты восстановитель... знай свои дела, на церковь ты внимания не обрати, тебя это не касается, церковь от государства осторонена, а еще тебе говорю, не касайся и не проси из церкви денег, не христарадничай, отца Владимира оштрафовал на день Ангела тысячами, и смеешь деньги просить... скачешь, как рыба посуху, ты приходи когда-нибудь в церковь, тебе голову навеки разобьют, церковь от государства отсторонена, он все лезет, как муха... верующим надо отца Владимира, а Михаила себе бери и молись ему... Какой-то рос в Печоре, в лесу, людей не видел, а здесь кланяются священники... нами ты бороться не можешь, ты... это музыку бросай, сиди на месте...”

* * *

“Тов.Куроедову... информация.

Бывший казначей Кочпонской церкви Мальцева уже привлечена к уголовной ответственности за угрозу в убийстве И.О.Уполномоченного.

Е.Рочев”

Здесь следует пояснить, что под Михаилом, на которого Мальцева предложила Рочеву молиться, имелся в виду священник Михаил Вишерский. Батюшка это был неплохой, но слишком покладистый. Рочев сделал на него ставку и этим погубил репутацию о.Михаила в глазах большей части общины. Но это же обстоятельство сыграло роль и в судьбе самого Рочева.

Три прихожанки Кочпонской церкви отправили в Москву письмо, решив действовать рочевскими же методами:

“Председателю по церковным делам тов. Куроедову доказательство 19/1.1961 г.

Мы, нижеподписавшиеся верующие города Сыктывкара - села Кочпон... доводим до сведения о том, что Уполномоченный т.Рочев Е.Е. несколько раз был у священника Вишерского, в последний раз был 2/XXI-60 года, т.е. в пятницу вечером. Он приезжал на мотоциклере. Мотоциклер поставили в сарай и закрыли на замок, а сами закрылись на квартире. Мы все это видели и хотели зайти к ним, но они не откликнулись, даже не отозвались...”

* * *

Уполномоченный ответил ударом на удар:

“Прокурору города Сыктывкара Власову Н.Г.

...Высылаю клеветническое заявление граждан... для привлечения их к уголовной ответственности за злостную клевету.

Лобанова заявила, будто я “пил чай у Вишерского”... 2 декабря вечером было партсобрание, и весь день я никуда не выходил.

Е.Е.Рочев”

* * *

Но то, что прошло с “террористкой” Мальцевой, здесь не сработало. Прокурор прислал Рочеву ответ, напоминающий письмо министра финансов:

“Прокурор г.Сыктывкара Власов, рассмотрев заявление Рочева

Установил...

Хотя данное заявление и является ложным, однако... не является позорящим его, в связи с чем и нет оснований для привлечения гражданок Холоповой, Третьяковой и Забоевой к уголовной ответственности”.

Прокурор жил в совершенно ином мире, чем Е.Рочев. В мире, где пить чай со священником не является позорящим поступком. Прокурор не понимал, что на фронте “борьбы с мифами” абсурд является душой происходящего.

Тем временем коми уполномоченный Москве надоел окончательно. В Республику пришла просьба проверить, все ли с Рочевым в порядке. Возможно, причиной этого письма стало сообщение Рочева, что церквей и служителей культа в Коми больше нет. Сам же уполномоченный был убежден, что Совет поверил письму трех кочпонских прихожанок:

“Председателю Совета по делам РПЦ тов.Куроедову.

Заявление верующих гр-н Забоевой О.Ф., Третьяковой Л.П. и Холоповой Т.И. исходит из злобы на И.О. Уполномоченного Совета в связи со снятием с регистрации протоиерея Жохова...

Заместителю председателя Совета Чередняк должно быть известно, что эти клеветнические жалобы-доказательства являются инспирированными подставными... лицами протоиерея Жохова...

Однако Чередняк почему-то клеветническое заявление принимает за чистую монету... иначе нельзя понимать характер его бумажонки за N 316... где он просит проверить поведение Уполномоченного.

Я до глубины души возмущен таким письмом и поведением Чередняк, ибо мне уже 50 лет, 23 года я состою членом партии... и никто еще так не оскорблял и, тем более, не предъявлял подобных обвинений, какими меня думает Чередняк... мне некогда разгуливать по квартирам служителей культа, а на мотоцикле я никогда еще не ездил.

Работники Совета подобно Чередняк вот уже пятый месяц нянчатся (или якшаются) снятым нами с регистрации протоиереем Жоховым и не могут ему сказать твердое слово, чтобы он... приступил к общественно-полезным делам. Пора бы и спросить работникам Совета у Жохова, на какие средства он пятый месяц живет и разгуливает по всему Советскому Союзу на самолете со своей супругой, имея семью 8 человек? На ваш N 311 сообщаем, что клеветники привлекаются к уголовной ответственности.

Е.Рочев”.

* * *

Это письмо интересно в первую очередь тем, что мы узнаем из него кое-что об о.Владимире. Что было дальше? Господь не оставил своего верного служителя. Помыкавшись, батюшка попал под крыло пермского владыки, и тот его от властей защищал, как мог. А Рочев...

На этом его карьера на ниве борьбы с религией закончилась. Много крови попортил он православным в Коми. Но, в своем роде, это был искренний, хотя чрезмерно увлекающийся человек. Служака, ревнитель социалистического благочестия, пыл которого мог бы, наверное, принести немало пользы, используй он его на благое дело. Не будем судить слишком строго этого человека, ставшего заложником богоборческой идеологии.