Этим летом гостили мы вместе с мамой и моей семилетней дочкой на Удоре. В этих местах, в маленькой деревеньке Гыче родилась моя мама. Более трехсот лет назад сюда, в глухие северные леса пришли староверы и основали здесь свои поселения. Моя мама тоже из староверов. Места эти необычайно красивые, широкие и привольные, как безбрежная коми парма. Берега Вашки такие высокие, что кажется до неба можно достать рукой. Под стать местности строили свои избы и староверы. Они рубили их на века высокими и огромными из вековечных лиственниц и сосен, подгоняли бревна прочно друг к другу. Поэтому некоторые избы сохранились до сих пор.

Гостили мы у своих родственников в современном поселке Солнечный. Родные сказали мне, что в километре от поселка находится староверческая деревня Венденга, где уцелела старинная деревянная церковь - единственная достопримечательность этих мест. В один из радостных солнечных дней мы с дочкой решили посмотреть местную достопримечательность. В приподнятом настроении, взявшись за руки, мы отправились в деревню по уходящей к ней грунтовой дороге. Посередине пути за поворотом дороги стоит мост через речку Венью. Дочка первая вбежала на него и закричала: “Папа, смотри, какая вода желтая!” Действительно, вода в реке от поселковых сбросов стала мутной. Меня это не так обрадовало как дочку. Все свои нечистоты Венью несет в нерестовую речку Вашку, прежде славившуюся красной рыбой. Недаром мне дядя жаловался, что из реки ушла семга.

За мостом мы перешли через небольшое поле, и вся деревня в тридцать крепких староверческих домов открылась перед нами как на ладони. На самом краю деревни, у самого леса приютилась деревянная церквушка. Чем ближе мы к ней подходили, тем больше и больше меня охватывало волнение. Почему? - я тогда не мог понять. А сейчас понимаю, что к святыне без трепета подходить нельзя. Здесь люди молились Богу, каялись в своих грехах, крестили новорожденных. Молодожены венчались и давали обет верности перед Богом на всю жизнь. В этой скромной церкви была душа целой округи.

И вот теперь стоит она сиротливо, всеми оставленная, заброшенная. Крыша между колокольней и куполом провалилась. Два ряда окон и входные двери заколочены досками. Крыльцо над папертью скособочилось, того и гляди развалится. Но церковь еще сохраняет следы величия и теплоты. Ее украшают четыре широкие разлапистые сосны, которые двумя неразлучными парами, словно солдаты в карауле, стоят у входа и возле правой стороны церкви.

- Папа, а мы внутрь зайдем? - попросила дочка.

- Обязательно зайдем, иначе зачем пришли, - сказал я неожиданно для себя.

В поисках входа мы обследовали церковь со всех сторон. Отовсюду ее стены были заросшими высокой травой и кустарниками, и казались неприступными. Мы обошли церковь и снова подошли ко входу. Я попробовал дернуть дверь, и она неожиданно отворилась. Как просто! Из пугающего мрака дохнуло ладаном и теплотой. Когда глаза привыкли к темноте, то повсюду мы увидели пыль и висящую паутину. Удивительное дело, но иконостас оказался целым. На нем даже сохранилось несколько старинных образов. И хотя лики потемнели, но все-таки их можно было разобрать.

- Папа, смотри, Бог на коне едет! - показала мне дочь на одну икону. Я приблизился и с трудом разобрал изображение.

- Нет, доченька, это - святой Илия-пророк.

- А это? - подошла она к другой большой иконе.

- Это Пресвятая Богородица - заступница наша.

Дочка посмотрела на Богородицу, перекрестилась и низко поклонилась Ей до самой земли. От неожиданности у меня выступили слезы на глазах и к горлу подкатил ком. Нет, что ни говори, а дети все-таки ближе к Богу, чем мы, взрослые.

Как мы потом узнали, церковь была освящена в честь Успения Божией Матери. Видимо Сама Царица Небесная сберегла храм до нашего времени. И это удивительно, потому что многие кирпичные церкви не дожили до наших дней, оказались разрушены. Уцелел и алтарь, но мы не посмели зайти в “святая святых” Божьей обители.

Когда вышли на улицу, весь мир вокруг сверкал и радовался на солнце, словно в нем прибавилось света. Мне захотелось узнать побольше об истории церкви, и я решил расспросить о ней местных жителей. Первая встречная женщина посоветовала обратиться к бабушке Пиме. Я попросил проводить меня. Женщина согласилась, но по дороге начала ворчать: “Да она уже старая, как-никак восемьдесят шесть лет. Здоровья у старушки почти совсем нет. Вряд ли что вспомнит...” Женщина подошла к дому в середине деревни и, поднявшись на высокий крылец, исчезла за дверью. Через пять минут она вышла вместе с почтенной бабушкой, опиравшейся на палку. От осанистого вида старушки, от ее обветренного лица, веяло твердостью и теплотой, как от деревянной церкви, в которой мы только что были. Баба Пима рассказала нам, что церковь построена в прошлом веке в 1872 году. Вначале в ней “оповещал” один священник. Затем пришел со стороны Архангельска немолодой монах. В церкви некоторое время находился монастырь. Монах и священник жили в самой церкви в помещении для священнослужителей. Монах вскоре умер. Его похоронили рядом с алтарем. Священник посадил возле церкви четыре сосны. Его куда-то забрали в 1930 году. Потом в церкви сделали склад стеклотары.

А сосны выросли, раскинули свои кроны над опустевшей обителью и защищают ее до сих пор от снега и дождей.