СОБОР
|
НА АРХИЕРЕЙСКОМ СОБОРЕ
Ключевым событием проходящего в Москве Архиерейского Собора Русской Церкви, по мнению многих обозревателей, стал вопрос о канонизации Государя Николая II и его Августейшей Семьи. Накануне определенные силы постарались оказать массированное информационное давление на Московскую Патриархию с целью воспрепятствовать канонизации. На открытии Собора 13 августа Святейший Патриарх в своем докладе намеренно устранился от какого-либо мнения по этому вопросу, сказав: “Не стал бы навязывать никому своего суждения по данной теме. Предлагаю особо тщательно обсудить ее и подумать о том, как передать этот непростой вопрос на волю Божию”. И вот 14 августа в 17 часов 20 минут из зала Соборов сообщили, что только что принято окончательное положительное решение о канонизации. В прениях перед этим выступило около 60 архиереев, которые со слезами на глазах говорили о необходимости прославить Царя-мученика и его Семью. Некоторые сомнения высказал лишь один епископ из Западной Украины. Голосовали вставанием, и зал Церковных Соборов, полный стоящих архиереев, лучше всяких слов свидетельствовал о святости царственных страстотерпцев. Решение было принято единогласно. Позже в Деянии Собора было записано: “В последнем православном Российском монархе и членах его Семьи мы видим людей, искренне стремившихся воплотить в своей жизни заповеди Евангелия. В страданиях, перенесенных Царской Семьей в заточении с кротостью, терпением и смирением, в их мученической кончине в Екатеринбурге... был явлен побеждающий зло свет Христовой веры”.
Если чаяния о прославлении Государя оправдались, то однозначного ответа на вопрос об отказе от экуменизме не прозвучало. Напротив, в Определении Архиерейского Собора “Об основных принципах отношения Русской Православной Церкви к инославию” говорится даже о прещениях против тех, кто “искажает задачи свидетельства Православной Церкви инославному миру”. Заставляет задуматься и тот факт, что в многочисленном сонме новопрославленных канонизирован и архим.Макарий Глухарев, которого некоторые считают зачинателем политики экуменизма в нашей Церкви (в начале XVII им, например, было предложено построить «единый» храм с приделами православной, католической и лютеранской церквей). Стремление к единству христиан названо на Соборе “первостепенной важностью для Православной Церкви на всех уровнях ее бытия”. Впрочем оговаривается, что такое единство возможно лишь в истине Православной Церкви. По всей видимости, дискуссии по этому вопросу продолжатся на Поместном Соборе.
Некоторый драматизм, судя по сообщениям с сайта «Соборность», внесла телеграмма от президента Украины Леонида Кучмы, который попросил Собор о включении в название Украинской Церкви указания на ее статус - автономная. Случай беспрецедентный, угрожающий разделением нашей Церкви. Те же источники утверждают, что практически все украинские епископы (за исключением двух) поддержали просьбу Кучмы. Собор принял несколько важных документов, например, социальную доктрину РПЦ. С их содержанием и комментарием мы познакомим наших читателей в следующем выпуске.
СОСТОИТСЯ ЛИ ПОМЕСТНЫЙ СОБОР?
Что смущает и вызывает споры – факт, что Архиерейский Собор проводился вместо Поместного, перенесенного на следующий год. Хотя по Уставу нашей Церкви его полагается созывать раз в пять лет, после 1988 года этого ни разу не происходило.
Между тем Собору Поместному с участие епископов, клириков и мирян принадлежит высшая власть в Церкви. Он имеет право истолковывать учение Церкви в рамках православной традиции, утверждать, изменять свои прежние постановления, избирать Патриарха, контролировать отношения с государством, утверждать постановления Архиерейского Собора. Решения могут быть приняты или не приняты, если за это проголосует 2/3 архиерев, то есть им принадлежит право решающего голоса.
Почему был отменен Собор в этом году? Официальная версия – не успели подготовиться, и без того много мероприятий в юбилейном году, не хватило денег. Доводы малоубедительные для любого, кто хоть мало-мальски знает сегодняшнюю патриархийную ситуацию. В 88-м году ситуация была более сложная, а Собор созвать удалось.
И вот попытку дать более весомый ответ предпринял на своем интернетовском сайте «Православие-2000» настоятель московского Сретенского монастыря архимандрит Тихон (Шевкунов).
Если выразить его мнение в нескольких словах, то оно таково: мирянам и священникам на соборах делать нечего, от них одни неприятности.
Архимандрит Тихон говорит, что вплоть до XX века право голоса на Поместных Соборах имели только архиереи. Исключение составляли лишь представители тех епископов, которые сами не имели возможности прибыть на Собор. Поэтому:
«Поместный Собор Русской Церкви 1917-18 гг. в значительной степени стал попыткой заменить каноническую структуру Собора на парламентские формы. Впервые в истории Церкви на Соборе в качестве полноправных членов присутствовали избранные в своих епархиях священники и миряне».
Что привело, по мнению автора, ко многим спорам, искушениям, некоторые миряне и иереи предлагали весьма странные решения. Например, установить фисгармонии в храмах. За историческим и важнейшим для судеб вселенского православия, а не только российского, Собором 1917-18 гг. о.Тихон всерьез признает только одну заслугу – восстановление Патриаршества. А оправдывая отступления от актов Собора в последующие годы, вплоть до наших дней, он вовсе не ссылается, как это обычно бывает, на гонения большевиков или т.п. причины. «Церковь, – пишет о.Тихон, – это живой организм, и не всякое административное постановление Поместного Собора строго устанавливается на все времена». При этом у о.Тихона получается, что «живой организм» имеет право лишь на нарушение каких-то установлений. А всякое положительное творчество ему противопоказано. Чем вызвано такое неприятие Собора 1917-18 гг.?
Ведь все его решения были безупречны с канонической точки зрения. Хотя споры, действительно, были жаркими, так как работу пришлось проделать огромную. Ведь до этого два века какие-то светские чиновники, иногда очень далекие от Церкви, коверкали церковную жизнь, не давали принимать насущных решений.
То есть ситуация была очень похожа на нынешнюю. Что предполагает новые споры и рождение в муках таких правил жизни Церкви, которые отражали бы современное положение дел. Это нормальная работа, которая, как показал Собор 1917-18 гг., может приносить выдающиеся результаты. В том числе и возвращение к Патриаршеству.
Вместо этого о.Тихон предлагает мирянам и священникам в епархиях сказать, чего они хотят, – их мнение будет учтено. И никаких споров – все чинно. Потом, после Собора, верующих вкратце познакомят с постановлениями.
Становится не совсем понятно, чем же такой Поместный Собор будет отличаться от множества сравнительно часто собираемых Соборов Архиерейских? И если отец Тихон, человек, к голосу которого прислушиваются многие, предлагает Поместные Соборы отменить, то почему прямо об этом не говорит?
И второе. За 12 лет, которые прошли со времени последнего Поместного Собора, накопилось много проблем. Достаточно назвать такую болезненную тему, как участие в экуменических организациях. И таких вопросов десятки. В результате напряжение в Церкви становится нормой. Появляются оппозиционные газеты, многие священники и миряне уходят в различные расколы. Да зачем далеко ходить – сам же о.Тихон и говорит, что нельзя нам вместе собираться, это выльется в скандал. А если не собираться – то что, все само рассосется?
Соборы в древней Церкви для того, главным образом, и существовали, чтобы христиане спорили. Только те соборы, которые соответствуют нашим архиерейским, или епархиальным съездам – проводились дважды в год. Между тем как Вселенские и Поместные Соборы созывались в ответ на угрозы со стороны еретиков, для решения наболевших вопросов. Нет требующих неотложных решений дел – незачем и ехать за тридевять земель. И совершенно непонятно, почему это так пугает нас сегодня.
А для парадных мероприятий можно найти какую-нибудь другую форму, если есть такая нужда.
* * *
Так как отец архимандрит занял позицию защитника прав иерархии и борца с анархией, то спорить с ним сложно. Ты как бы автоматически зачисляешься в борцы с епископатом, в либералы. Но действительно ли убеждения о.Тихона так консервативны, как это кажется на первый взгляд?
Во-первых, он ошибается, когда говорит, что «Соборы – и Вселенские и Поместные, это надо особо подчеркнуть, всегда были исключительно Соборами епископов».
Приведу здесь цитату из историка М.Э.Поснова:
«Еще на апостольском Иерусалимском Соборе (49-50 гг.) сошлись «апостолы и пресвитеры» и «великое множество»; после исследования предмета разногласия и речей апостолов Петра и Павла с Варнавою постановили соборное решение: «апостолы и пресвитеры со всею Церковью», и в послании от лица собора были употреблены такого рода выражения: «апостолы и старцы и братья сущим в Антиохии» (Деян. 15, 23)».
Из посланий св.Иринея Лионского явствует, что в Лионских Поместных Соборах участвовали христианские общины, на Аравийском Соборе был изобличен лжеучитель епископ Берилл в присутствии представителей общин, в Карфагенских Соборах, как было установлено св.Киприаном Карфагенским, должны были принимать участие «епикопы, пресвитеры, миряне, диаконы, исповедники и устоявшие в вере миряне». В Риме при папе Корнилии состоялся Собор епископов с участием «несметного множества народа». На Антиохийских Соборах присутствовали, кроме епископов, священники и диаконы.
То есть каждая Церковь собирала такие Поместные Соборы, которые отвечали ее нуждам. Как пишется в авторитетной книге протоиерея Владислава Цыпина «Церковное право», изданной по благословению Патриарха Алексия II, «Хотя в канонах ничего не говорится об участии клириков и мирян в деятельности органов высшей церковной власти, в них нет и запрета на такое участие. Привлечение клириков и мирян к церковному управлению обосновано примером самих апостолов...»
Положение с призывом на Соборы мирян стало меняться лишь после Константина Великого, когда христианские общины стал представлять на Соборах император или его представитель. Нет ничего плохого в Соборах, где присутствуют только архиереи. Однако неправильно говорить, что участие священников и мирян на Соборах – это какое-то нововведение.
* * *
Во-вторых, на Руси издревле проводились земские Соборы, где имелось достаточно широкое народное представительство. Именно на таком Соборе 1613 года был избран на царство Государь Михаил Романов, заложены основы крепкого монархического строя. И если говорить о Поместном Соборе 1917-18 гг., то истоки его следует искать в том числе и в национальной, древнерусской традиции.
* * *
И, наконец, самое важное. Если бы после революционного погрома мы ограничились Архиерейским Собором, Церковь оказалась бы совершенно разрозненной перед натиском врага. Попытаюсь пояснить.
Резкое отделение епископата от мирян особенно характерно для Католической Церкви. У нас, в России, эта практика начала искусственно прививаться властью в XVIII веке, когда архиереи одно время ставились только из украинцев, воспитанников филокатолических школ, а то и вовсе иезуитских колледжей. В итоге между епископатом и народом пролегла широкая трещина.
Священство, в свою очередь, искусственно, административным путем отделялось от епископата и паствы, превращаясь в касту, причем не самую почтенную. Полная зависимость от епископов и мирян делала пастырей попрошайками, нахлебниками, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Именно эти старые обиды, а не либеральные искания стали главной причиной обновленческого раскола. Он почти не увлек архиерев и мирян, зато рядовые иереи устремились в раскол тысячами с решимостью самоубийц.
Та противоестественная ситуация, которая сложилось у нас в синодальный период, и сделала необходимым проведение такого Собора, в котором приняли бы участие архиереи, священники и миряне. Только так можно было исцелить разделение, возродить Русскую Церковь. И это Собору удалось.
Результатом его деяний стало невиданное в течение многих веков единение епископата, рядового священства и мирян в Русской Церкви. За прошлые ошибки платить пришлось жестоко, но, несмотря на обновленческий раскол и другие нестроения, наша Церковь в 20-е годы пережила настоящий расцвет. Позиции епископата не только не пошатнулись, но стали много крепче, чем были.
Лишь по мере того, как старые болезни вновь начали давать о себе знать, начали подвергаться ревизии решения Собора, сам дух его стал вызывать сомнения.
И вновь исцелиться мы можем лишь через живую соборность, а не следуя по католическому пути. Он многим кажется консервативным, охранительным и, быть может, идеально подходит для Римской Церкви, но совершенно чужд православию. Переход на узкую коллегиальность ломает все формы, меняет дух нашей Церкви.
* * *
Для того, чтоб обосновать лишение священства и мирян права участия в будущем Соборе, отец Тихон находит и внешнюю «опасность» – вмешательство светских СМИ. Здесь совершенно очевидны, на взгляд провинциала, следы чисто московской подозрительности, вскормленной столичной войной с изданиями типа «НГ-религии» или «Московский Комсомолец». Намек на это о. архимандрита понятен, а между тем либералов у нас в Церкви раз-два и обчелся. Уже в силу этого никакого отрицательного влияния ни они, ни их СМИ оказать на Собор не смогут.
Так что проблема не в каких-то мифических обновленцах, а в десятках тысяч священников и мирян, которые выступают против обмирщения и коммерциализации Церкви, ратуют за восстановление церковных судов и всего, что позволяет Церкви жить нормальной жизнью. И именно их, скорее всего, опасаются те, кто желает оттянуть или вовсе сорвать созыв Поместного Собора. Здесь страх перед скандалом и перед радикалами превращается в страх перед паствой, православным народом – и сам по себе становится скандальным.
Вспоминается, как в начале 90-х годов на одном из Архиерейских Соборов обсуждался вопрос – давать ли независимость Украинской Церкви. Каждый день епископам приходилось ходить мимо пикета, устроенного известным нашим исповедником, борцом за православие Владимиром Осиповым и его единомышленниками. И это сыграло свою роль. Нынешний раскольник, преданный Церковью анафеме, а тогда митрополит Филарет (Денисенко), вернулся в Киев ни с чем. Скольких ошибок удалось бы нам избежать, если бы православный люд мог высказывать свое мнение на правах участников Собора, а не толкаться, как бедный родственник близ парадного подъезда Патриархии.
Кстати, если на нынешнем Архиерейском Соборе будет предоставлена автономия Украинской Церкви – это может вызвать большие нестроения и усилит противоречия между епископатом и остальной частью верующих. Такие вопросы могут решаться только Поместным Собором, а не келейно, без учета мнения всей Церкви.
* * *
В заключение приведу еще одну очень характерную цитату из о.Тихона (Шевкунова). Рассказывая о правилах проведения Собора 1917-18 гг., он пишет:
«После принятия какого-либо решения большинством голосов на пленарном заседании каждый вопрос утверждался на Совещании епископов. Хотя в таком случае становилось вообще непонятным, зачем на Соборе нужны священники и миряне, если они все равно не имеют возможности утверждать его решения».
Вот где, наверное, суть непонимания о.Тихоном тех идеалов, которые двигали сонмом будущих новомучеников и исповедников в 1917-18 гг. Отец архимандрит говорит о власти, о том, кто должен принимать решения, наверное, искренне полагая, что православный народ хочет вырвать это право из рук епископата и тоже что-то начать утверждать. Да нет же, наши батюшки и миряне понимают круг своих полномочий и чтят архиерейскую власть. Они просто хотят быть услышанными.
В.МАМАЕВ
Из доклада Председателя синодальной богословской комиссии митрополита Минского и
Слуцкого Филарета на Архиерейском Соборе 13-16 августа 2000 г.
...Архиерейский Собор имеет ничем не умаленную полноту власти в Поместной Церкви. Каноны, по существу дела, знают исключительно собор епископов области, другими словами, поместной Церкви. Всюду, где в канонах идет речь о Соборе, подразумевается Собор Архиерейский. Каноны не предусматривают Соборов, в которых бы участвовали пресвитеры, диаконы и миряне. Отмечалось, что в своей нынешней редакции Устав не дает епископату полноты контроля над ходом соборных деяний.
Отменить решение, принятое Собором в полном составе, в соответствии с ним могут только 2/3 архиереев, даже если принятое решение прошло простым большинством хотя бы и в один голос. А 2/3 епископов минус один голос будут, при соблюдении установленной процедуры, бессильны отменить решение, представляющееся им неправомерным, неканоничным или не служащим ко благу Церкви...
Соответствующее изменение, ориентированное на устав Собора 1917-1918 гг., может быть внесено в действующий «Устав об управлении Русской Православной Церкви» самим Архиерейским Собором, как уже ранее Архиерейские Соборы вносили другие изменения в «Устав».
| назад |
|
вперед |  |
