ПОДВИЖНИКИ
В ПАМЯТЬ ВЕЧНУЮ БУДЕТ ПРАВЕДНИК
Вологодчина, Санкт-Петербург, Пермская земля –
здесь служили Богу и людям известные священнические роды
Орнатских и Белоликовых
Примечательно, что представители двух священнических родов – Орнатские и Белоликовы – связаны не только родственными узами и местом рождения – их «малая родина» под Череповцом, – но и духовно: они отдали свои жизни за Христа. В соборе новомучеников и исповедников Российских они — наши предстатели и молитвенники перед Богом. С этими удивительными людьми, их жизнью во Христе я впервые соприкоснулась через их потомков при весьма необычных обстоятельствах.
В последнее воскресенье октября 1999 года хмурым утром с накрапывающим дождем мы устанавливали в Левашовской пустоши под Санкт-Петербургом Поклонный крест – насельницам Горицкого Воскресенского монастыря, безвинно убиенным в 1937 году. Четырехметровый деревянный крест, доставленный из Кириллова с немалыми искушениями, сопутствующими любому благому делу, все же был с Божией помощью установлен. Мы радовались этому и благодарили Господа.
Стоим у креста с рабой Божией Тамарой, моей питерской сестрой во Христе, и поминаем дорогих нам матушек и всех здесь погребенных, имена которых знает один Господь. Поем тихонько им «Вечную память». Что-то сдерживает петь погромче, не дает нарушить эту гнетущую и леденящую душу тишину над местом упокоения более 46 тысяч безвинно умученных, расстрелянных. Комок в горле. Вот-вот обе разрыдаемся... Вдруг, словно послышалось, кто-то подпевает нам старческими голосами: «И память их в род и род...»
Оглядываемся и видим двух бабушек: они-то и присоединились к нашему негромкому пению. На глазах – слезы. Мы поклонились друг другу. Слово за слово — разговорились. Познакомились. Они — родные сестры, рабы Божии Людмила и Вера.
– Кому крест-то, матушки? Горицкие-то – вологодские, значит, будут? На Шексне монастырь, под Кирилловом...
А у нас папа под Череповцом служил. В Кирилловском духовном училище учился. Протоиерей Алексей Белоликов. В 1937 году его расстреляли. По документам – в Левашове. Мы здесь впервые. Только что приехали. Давно хотелось папе поклониться. Мы совсем маленькие были, когда его забрали. Нас шестеро дочерей у него. По бабушке мы – Орнатские...
Так мы познакомились с дочерьми отца Алексея Белоликова, уже бабушками, пенсионерками. Пригласили их на освящение Поклонного креста, которое промыслительно совпало с праздником иконы Матери Божией «Всех Скорбящих Радость». Чин освящения и панихиду совершил по нашей просьбе отец Игорь Филин – священник храма преподобного Серафима Саровского из Песочного, близ Левашовской пустоши. Удивительно, но он тоже невольно оказался причастным к родословной Белоликовых – Орнатских. В Песочном, бывшей Графской, была у Орнатских дача. Там же попечением отца Философа построен и освящен был в 1904 году храм преподобного Серафима Саровского, где первым настоятелем был брат о.Философа – священник Иоанн Орнатский. Дивны дела Твоя, Господи!
От корени благочестивого
Шестерых сыновей даровал Господь протоиерею Захарии Ивановичу Белоликову и матушке Марии Ивановне, урожденной Орнатской. Батюшка служил Богу в селе Васильевском под Череповцом.
«Приятно видеть отца Захарию, окруженного многочисленной семьей на работе во время уборки сена и хлеба. Сил своих он не жалел, лишь бы воспитать своих детей в духе церковности, вдохнуть им религиозное чувство, внушить уважение к духовному званию и любовь к труду...» – так было написано в некрологе на кончину отца Захарии в октябре 1904 года в «Новгородских епархиальных ведомостях».
Своих детей батюшка и матушка благословили на служение Богу и людям. Пятеро из них по примеру отца Захарии посвятили себя служению Богу, один из них –Петр – стал епископом, а последний из братьев – Василий – профессором. Еще один стал сельским учителем. Четверо братьев Белоликовых – владыка Пимен, протоиерей Алексий, Иоанн (старший из братьев) и профессор Духовной академии Василий Захарович – приняли от руки Господней мученические венцы.
* * *
...От некогда благолепного каменного храма, вмещавшего в себя колокольню и две церкви, Рождества Богородицы и святителя Василия Великого, в селе Васильевском остались одни стены. Он сгорел незадолго до перестройки. Есть предположение, что церковь подожгли.
Там иногда бывает внучка отца Алексия, череповчанка Надежда Николаевна Хлебова. Приезжает на могилки своих прадедов – отца Захарии и матушки Марии. Все ей там дорого, все родное. Хочется походить по земле, где ходили родные ей люди, помянуть их в молитве, у храма постоять, где служили Белоликовы Богу несколько десятков лет.
Она многое знает по рассказам бабушки Веры – супруги отца Алексия, которая прожила многотрудную и долгую жизнь. Она дожила до 87 лет и за все благодарила Бога. Один Он ведает, что пережила матушка после ареста отца Алексия в августе 1937 года, оставшись с шестью малолетними дочерьми в холодном доме-амбаре без куска хлеба. Из церковного дома их безжалостно выселили, дом конфисковали под сельсовет. Пришлось батюшке спешно приспособить для жилья соседний амбар. Сам сделал пол, крыльцо, прорубил окна, сложил печь. Из дома-амбара их тоже в конце концов выселили. К удивлению, он сохранился и по сей день.
«За проведение антисоветской агитации» 23 сентября 1937 года протоиерея Алексия Белоликова тройкой УНКВД по Ленинградской области приговорили к расстрелу. 28 сентября, на второй день праздника Воздвижения Креста Господня, приговор был приведен в исполнение в Левашовской пустоши.
Там же, в Левашове, находится место упокоения еще одного из братьев Белоликовых – протоиерея Иоанна, настоятеля Георгиевской церкви в Старой Руссе. Та же «тройка» (по Ленинградской области) 4 ноября 1937 года обвинила отца Иоанна «в контрреволюционной агитации против колхозного строительства» и во многом другом. 12 ноября он был расстрелян.
В том же смертельно страшном 37-м, забравшем в России как искупительную жертву тысячи жизней, завершилась мученической кончиной жизнь Василия Захаровича Белоликова, профессора Киевской духовной академии, которую он в свое время закончил. Господь попустил ему немалые искушения после запрета на преподавательскую деятельность в Киеве. Неожиданно для многих он начал читать лекции в 1924 году в Московской богословской академии, открытой «обновленцами», сторонниками митрополита Александра Введенского. Когда академию закрыли, он стал управляющим делами Ногинского завода граммофонных пластинок.
Было ли это заблуждением, в котором профессор-богослов успел покаяться Богу, и насколько искренне он разделял и поддерживал идеи «обновленцев», знает один Сердцеведец Господь, давший Василию Захаровичу мученический венец.
Священномученик Пимен (Белоликов)
«Я возрастал с детства в исключительно счастливых для духовной жизни условиях. Дома искреннее благочестие отца, нелицемерная набожность матери были первыми посадками моей религиозности»,– говорил о себе владыка Пимен при наречении его во епископский сан.
Он родился 5 ноября 1879 года в селе Васильевском Череповецкого уезда Новгородской (ныне – Вологодской) губернии и был шестым ребенком у отца Захарии и матушки Марии Белоликовых. Назвали его Петром.
По семейной традиции, Петр закончил Кирилловское духовное училище, где местом его детских молитв был Кирилло-Белозерский монастырь, а небесным покровителем — сам преподобный Кирилл.
Следующая ступенька в получении духовного образования – Новгородская духовная семинария. В этих двух учебных заведениях училось не одно поколение двоюродных братьев Орнатских.
Примечательно, что митрополит Арсений (Стадницкий), бывший инспектором в пору обучения Петра Белоликова в Новгородской семинарии, находясь в 30-е годы в ссылке в Ташкенте, называл расстрелянного владыку Пимена «воспитанником отца Иоанна Кронштадтского». Понятно, что митрополит Арсений имел в виду нечто большее, чем родство через Орнатских, один из которых — протоиерей Иоанн – был женат на племяннице кронштадтского пастыря. Их родство – духовное.
Петр Белоликов закончил Новгородскую духовную семинарию по первому разряду и поступил в 1900 году без экзаменов в Духовную академию. Но не в Санкт-Петербург, как это было традиционно, а в Киев, по рекомендации учебного комитета.
Духовная академия располагалась в Киево-Печерской лавре, под покровом Царицы Небесной и Собора святых. Один из них – Пимен Многоболезненный из Ближних Пещер – взял Петра Белоликова под свое особое покровительство. В Преображение Господне в 1903 году при монашеском постриге Петр был наречен Пименом. Промыслительно, что с греческого это имя переводится как «пастырь».
«Когда для меня возник вопрос о том, как устроить свою жизнь после школы, то пережитые в духовных школах впечатления и воспоминания властно потребовали от меня жизни иноческой», – говорил он о своем решении.
Постриг, а затем и диаконское рукоположение, совершил митрополит Киевский и Галицкий Флавиан (Городецкий), один из известнейших иерархов — миссионеров Русской Православной Церкви, духовный наставник отца Пимена на многие годы.
25-летний иеромонах Пимен закончил Духовную академию одним из первых и получил ученую степень кандидата богословия. Но самым главным его приобретением, несомненно, стало другое. Это «стяжание Духа Святаго» у великих святынь Православной Руси – от Белозерья и Великого Новгорода до колыбели русского монашества Киева, куда Господь привел когда-то и святого апостола Андрея Первозванного.
Вот и о.Пимен, подобно апостолам Христовым, укрепленный в истине и духе, вышел по воле Божией на проповедь Евангелия в край, далекий от родного дома: он получил назначение в Персию, в Урмийскую православную миссию.
«Жизнь в чужой стране, среди иноверного и разноязычного населения, была всегда тревожна, временами же и опасна», – вспоминал, вернувшись на родину через 10 лет, о.Пимен, не ведая тогда, что смертельная опасность поджидает его именно в России.
Десятилетние миссионерские труды во славу Божию не прошли бесследно как для него самого, так и для жителей далекого Урмийского края – многие персы приняли православие. Благодаря апостольской деятельности о.Пимена, в совершенстве овладевшего сирийским языком, и работе Миссии в целом наметились перспективы присоединения к православию всего сирийского народа, чему помешала Первая мировая война.
За это время о.Пимен дважды, с перерывом в год, потрудился в Миссии. Первый раз он был отозван по собственному прошению и направлен ректором в Ардонскую духовную семинарию Владикавказской епархии, с возведением в сан архимандрита.
Но вдали от любимой им Урмии отец Пимен затосковал. «С Урмией расстался, но об Урмии скорблю не переставая. И чем дальше живу здесь, тем больше душа моя просится в Урмию», – писал он своему духовному отцу – владыке Флавиану. Вскоре архимандрит Пимен обратился в Святейший Синод с просьбой вернуться в Миссию. Он получил благословение на переезд и был назначен помощником начальника Урмийской миссии.
Осенью 1914 года указом Святейшего Синода архимандрита Пимена (Белоликова) назначают ректором Пермской духовной семинарии. Это было трудное для России время. Началась Первая мировая война.
Находясь в далекой Урмии, отец Пимен жаждал общения с близкими по духу людьми, о чем он доверительно писал владыке Флавиану. Ему очень не хватало такого общения. И Господь послал ему по возвращении на родину единомышленника в лице пермского преосвященного Андроника (Никольского).
Их недолгое двухлетнее сотрудничество, совместное делание на ниве Господней, принесло замечательные плоды. По свидетельству современников, Пермская епархия переживала в тот период подлинный расцвет. В начале 1916 года владыка Андроник хлопотал о назначении в свою епархию викарного епископа и рекомендовал на это место отца ректора.
Но Господь судил иначе. Неожиданно пришло известие о предстоящей хиротонии архимандрита Пимена во епископа Салмасского. Господь направляет его стопы «по словеси Своему» – снова в Персию.
В «Пермских епархиальных ведомостях» по случаю проводов отца Пимена написано следующее: «Он был истинным пастырем, был бессребреником, помогал направо и налево. Последняя черта его особенно трогательная: получая по должности ректора солидное содержание, о.Пимен не имел средств выехать в Петроград, и, как нам известно, правление Духовной семинарии выдало ему потребную сумму на поездку взаимообразно...»
Преосвященнейший Андроник благословил единомышленнику и сомолитвеннику свою панагию, полученную в начале его архиерейства в Новгороде. Этот драгоценный для владыки Пимена подарок – панагия с изображением Матери Божией «Знамение» – был с ним до конца жизни.
…Епископская хиротония владыки Пимена совершилась в Казанском соборе Петрограда 6/19 августа 1916 года, в праздник Преображения Господня, день его монашеского пострига. Посему этот удивительно светоносный день стал знамением духовного преображения епископа Пимена в жизнь вечную, в Царствие Небесное. Он был, подобно Спасителю, на Фаворе. А впереди ждала Голгофа...
Пройдет всего два года, и епископ Пимен сподобится такого венца в городе Верном (Алма-Ате), куда он был переведен в 1917 году в качестве епископа Семиреченского и Верненского, викария Туркестанского.
|
Летом 1918 года в России начался «красный террор», унесший жизни некоторых иерархов и многих священнослужителей Православной Церкви, истинных пастырей, расстрелянных без суда и следствия. Митрополит Мануил (Лемешевский) приводит некоторые подробности гибели владыки Пимена: «...расстрелян в 1918 году на участке казенной рощи малой станицы. Его тело было найдено в белом подряснике, закрытое листвой. Похоронен близ Алма-Аты».
Это случилось 3/16 сентября 1918 года. В расстреле участвовал «красный отряд партизана Мамонтова», «герои» документальной повести Д.Фурманова «Мятеж». В этой книге описан расстрел владыки Пимена.
...Один православный писатель сравнил жизнь священномученика Пимена с лампадой, «возжженной перед Богом от руки святого праведного Иоанна Кронштадтского, огонь которой вырос до столпа пламени, который опаляет нам, живущим, душу чувством невосполнимости земной утраты и радости о свершившейся жертве».
Священномученик Философ (Орнатский)
Справедливо будет сказать, что еще одна лампада была возжжена святым праведным отцом Ионном Кронштадтским в священнической семье Орнатских. Двое из братьев, близких к кронштадтскому пастырю – протоиереи Философ и Иоанн, – стали новомучениками. Причем настоятель Казанского собора в Санкт-Петербурге отец Философ расстрелян в 1918 году вместе со своими сыновьями — Николаем и Борисом. По воспоминаниям очевидцев, он принял мученическую кончину, молясь Богу.
Сбылись его слова, ставшие пророческими по отношению к нему самому, сказанные за 15 лет до этого в Сарове, на торжествах по случаю прославления прп.Серафима Саровского: «Какая чудная, блаженная кончина — венец праведной подвижнической жизни! Умереть на молитве — это высшее счастье для христианина... Умирающий на молитве находит то, к чему пламенно стремился. Так, с молитвой на устах, умер на Кресте Господь наш Иисус Христос, с молитвой же за врагов своих умер и святой Стефан первомученик, и многие другие праведники. Да не лишит и нас, братие, Бог этого счастия».
И Господь услышал его слова. Есть несколько версий мученической кончины отца Философа, основанных на устных преданиях. Эти версии сходны в одном: он умер с молитвой к Богу. Читал ли он отходную, или просил Господа простить убийц, которые не ведали, что творили, доподлинно неизвестно. Известно лишь, что он молился, стоя на коленях. Вместе с отцом Философом и его сыновьями расстреляли 30 офицеров. По предположительным сведениям, это злодеяние совершено в Кронштадте Успенским постом, между 15 и 29 августа 1918 года (точная дата расстрела не установлена).
Отец Философ больше известен нам по месту своего последнего служения Богу и людям как настоятель Казанского собора. Хотя за 33 года пастырского служения выпускник Санкт-Петербургской духовной академии причастен и к другим храмам. Он был устроителем, а затем и настоятелем церкви во имя св.Андрея Критского при Экспедиции заготовления государственных бумаг. Стараниями отца Философа, при его непосредственном горячем участии возведены 12 благолепных храмов с духовно-просветительскими центрами и благотворительными учреждениями при них. Двадцать шесть лет неутомимый пастырь возглавлял Общество распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви. Почетным членом общества был протоиерей Иоанн Ильич Сергеев – духовный наставник отца Философа. Все начинания и дела общества освящались благословением и молитвой кронштадтского пастыря.
В связи с 25-летием общества его бессменный председатель был отмечен особой императорской милостью: роду Орнатских пожаловали потомственное дворянство. Еще раньше, в мае 1914 года, вышел указ Его Императорского Величества о награждении протоиерея Философа Николаевича Орнатского орденом св.Владимира 3-й степени, что и давало ему право на получение дворянства.
Современники, близко знавшие о.Философа, зачастую удивлялись, как его хватало на все и на всех! Он был устроителем и попечителем храмов, обществ, многочисленных церковных изданий, депутатом городской Думы от духовного ведомства, многодетным отцом, духовником, а главное – священнослужителем, молитвенником. Известно, что во время своего служения в храме при Экспедиции заготовления государственных бумаг он старался ежедневно совершать Божественную литургию. Зачастую отец Философ служил и молился со своим духовным наставником – отцом Иоанном Кронштадтским, которому открывал душу, просил совета и молитвенной помощи.
У Орнатских была большая семья. Господь даровал отцу Философу и матушке Елене десятерых детей, которых они с детства учили жить по евангельским заповедям, в страхе Божием и благочестии.
«Мы всегда должны говорить правду, ибо ложь – главное зло, присущее человеку. Всегда помогать тем, кому трудно, независимо от происхождения, возраста и положения. Всегда уважать старших и старость. Постоянно учиться, совершенствовать себя. Главное – быть человеком, которому не стыдно не только перед окружающими, но и перед самим, перед своей совестью, перед Господом», – такие наставления давал батюшка своим детям, по воспоминаниям его дочери Веры Философовны Яворской. Именно так, с любовью к Богу и ближнему, жили их деды и прадеды. Батюшка и матушка Орнатские – из семей священнослужителей.
Родом отец Философ с Вологодчины. Он родился 21 мая ст.стиля 1860 года в семье священника Николая Ивановича Орнатского, который служил на погосте Новая Ерга (Поповка) под Череповцом, в церкви Богоявления Господня. Дом Орнатских был открыт для всех. Шли к ним за духовным советом, за помощью, за милостыней. Истинный христианский пример служения Богу и ближним видели с детства отец Философ и его младший брат отец Иоанн, женатый на племяннице кронштадтского пастыря. О.Иоанн – тоже новомученик. Он был первым священником Леушинского подворья, позднее – старшим священником Иоанновского женского монастыря на Карповке. Именно отец Иоанн сподобился быть при кончине Батюшки, причастил его Святых Христовых Тайн, по благословению умирающего прочитал ему отходную. Вместе с о.Философом он принимал деятельное участие в создании Общества памяти отца Иоанна Кронштадского.
Отец Иоанн Орнатский принял мученическую кончину 20 апреля 1937 года в лагере на станции «Погостье».
Не иссяк «добрый плод» от рода Орнатских и по сей день, как ни пытались его истребить в годы репрессий и гонений на Церковь. Так же, как их благочестивые прадеды, несут они в мир «разумное, доброе, вечное» и, конечно, Божие. Среди представителей этого славного рода много учителей, есть научные сотрудники, кандидаты и доктора наук. По всему миру рассеян род Орнатских. Живут в Санкт-Петербурге. Дети Лидии Философовны Орнатской-Рюминой – в Канаде. Есть Орнатские и у нас, на Вологодчине.
«Слава Богу за все!»
В поселке Шулма под Череповцом живет Ирина Николаевна Орнатская, внучка священномученика Философа и дочь убиенного с ним мученика Николая.
Она знает их по рассказам бабушки (матушки Елены Орнатской) и мамы Серафимы Ивановны. Их расстреляли, когда Ирине Николаевне не было и года, а ее старшей сестре Елене шел пятый год.
...В ожидании чая рассматриваю семейный альбом в скромной, чистой, заставленной книжными полками квартире Ирины Николаевны. Она как две капли воды похожа на своего отца Николая Философовича Орнатского, также причисленного на Архиерейском Соборе к лику святых.
– Это мама у нас была красавица, – отшучивается на мое замечание Ирина Николаевна, бодрая и моложавая для своих лет, накрывая на стол, – а я – в Орнатских... Не только в папу, но и в деда. Его благословенная...
Отец Философ крестил внучку, родившуюся в Петербурге в сентябре 1917 года, в своем храме – знаменитом Казанском соборе. При крещении случилось искушение. А может, и Божие знамение на всю ее долгую многострадальную жизнь. Для малышки не оказалось крестика, почему-то забыли взять. Тогда отец Философ снял свой нательный крестик и надел внучке. У Ирины Николаевны сохранилось свидетельство о крещении, которому 83 года.
Сельская учительница, биолог. В прошлом – дочь и внучка «врагов народа», в настоящем – святых новомучеников Российских. Она прожила непростую жизнь, о которой можно писать отдельную книгу. Эта книга могла бы поведать нам о судьбе русской женщины-христианки, прошедшей круги земного ада и с Божией помощью сохранившей в душе все лучшее, что от Господа: веру, любовь Христову, совестливость.
Как кошмарный сон вспоминает Ирина Николаевна немецкий плен вместе с малолетним сыном во время войны, голод, холод, предательство. И особые переживания, когда, будучи студентом, заболел сын. Тогда она бросила работу, дом и спешно поехала в Сибирь выхаживать его. Ирина Николаевна с сыном Валерием Платоновичем, которому уже за шестьдесят, – самые родные души, она не раз спасала его от смерти. Внучку назвали в честь бабушки – Ириной, она тоже педагог, кандидат наук.
Ирина Николаевна продолжает рассказывать: «Во все трудные моменты жизни мне помогало дедушкино благословение, данное у крестильной купели, я это всегда чувствовала. Его благословение, святые молитвы спасали нас, хранили от зла, от унижений, помогали выжить в голодные годы. Нам с сыном всегда Бог помогал, вовремя посылал порядочных, добрых людей. Вы спросили, терпела ли я гонения, как дочь «врага народа». Попытки были, но жестоких гонений, какие терпели многие, мы не ощущали. Я смогла получить еще в тридцатые годы высшее педагогическое образование, благодаря поддержке директора нашего педучилища Н.К.Словотенко, который был коммунистом, орденоносцем и в то же время – глубоко порядочным человеком. У меня была любимая работа – в школе.
После возвращения из Германии, из немецкого плена, мы с сыном поехали на дедушкину родину, куда еще раньше переехала мама с моей старшей сестрой. Здесь Господь спас нас от голода.
Кроме о.Философа и папы, есть у нас еще один близкий нам небесный заступник и молитвенник – праведный Иоанн Кронштадтский. Я всю жизнь обращаюсь к нему за помощью, молюсь ему. На нашей семье – его благословение».
В семье Ирины Николаевны Орнатской сохранилась старинная икона Казанской Божией Матери – самая дорогая семейная святыня. Этой иконой отец Иоанн Кронштадтский благословлял на брак деда Ирины Николаевны по материнской линии – протоиерея Иоанна Успенского, а затем и ее маму Серафиму Ивановну (урожденную Успенскую)...
При расставании Ирина Николаевна говорит мне: «Оглядываясь на свою жизнь, могу сказать одно: «Слава Богу за все!»
Монахиня КИРИЛЛА (Червова)
Вологодская область
 | назад |
| вперед |  |
