ХРОНОГРАФ
ДВА ПРАЗДНИКА
Один знакомый, побывавший на праздновании дня рождения Царя-мученика в Санкт-Петербурге, пребывал после в некоторой растерянности. И вроде бы радость переполняет сердце: первые покаянные ростки, народ пробуждается. С другой стороны, ему казалось, что событие такого рода именно в Питере должно было готовиться торжественно, широко. Но вот он видит, что все делается несколькими энтузиастами – священниками и мирянами. Все церковные силы нынче были брошены на «юбилей»: вот здесь и «широко», и «торжественно». Но как-то неуютно православному человеку на этом празднике...
* * *
Девятнадцатого мая – день рождения Государя – приходится, как известно, на день памяти Иова Многострадального. В этом году тучи в праздник заволокли небо над Петербургом, шел дождь. Выхожу из дома, беру зонт – ничего, как-нибудь простоим. Через сорок минут поднимаюсь из метро на Невском, и солнышко, приветливо выглядывая из-за туч, одаривает каждого. У Спаса-на-крови становится совсем хорошо. Там стоят иконы – среди них бросаются в глаза образ Царя-мученика, Порт-Артурская икона Божией Матери. Она только вчера прибыла из дальнего и трудного путешествия. Паломники преодолели с ней 15 тысяч километров по России и 2 тысячи по Китаю, где несли ее на руках.
Весь путь туда и обратно из-за паники, царящей на Дальнем Востоке в связи со страшной эпидемией, был мукой и чудом одновременно. Месяц паломников вообще не хотели пускать в Китай, но тут, как поведал о.Геннадий Беловолов, они связались с Петербургом, прося сугубой молитвы. Через сорок минут вышел китайский офицер и четверым разрешил пешком, без машины пересечь границу. Удивительно еще и то, что паломников пропустили за 2 часа до полного закрытия китайской границы. Это было поистине чудо... На попутках, благодаря помощи простых китайцев они добрались до Порт-Артура.
Сто лет назад Богородица повелела написать и доставить Свой образ в осажденный Порт-Артур, но по нерадению, по хладости ли это повеление не было исполнено. Приходят на память слова св.Иоанна Кронштадтского о том духовном разгроме, которое определило поражение наших войск в русско-японской войне: «Вождь нашего воинства А.Н.Куропаткин оставил все поднесенные ему иконы у японцев-язычников, между тем как мирские вещи все захватил. Каково отношение к вере и святыне церковной! За то Господь и не благословляет оружия нашего, и враги побеждают нас. За то мы стали в посмеяние и попрание всем врагам нашим».
И вот теперь, спустя столетие, точная копия того образа совершила свой путь до потерянной нами некогда крепости в Китае и вернулась в Петербург. От Спаса-на-крови громадный крестный ход трогается к Казанскому собору. Впереди крест, хоругви. Терпеливо пережидают машины, лишь один какой-то торопливый шофер подает пронзительные гудки. Случайные прохожие останавливаются: лица приветливые, многие крестятся. Солнце, между тем, сияет все ярче. С нами Бог!
* * *
Это и было настоящее начало празднований 300-летия Петербурга. Город, построенный на болотах и костях крестьян, согнанных со всей России, за три века украсился подвигами блаженной Ксении и праведного Иоанна Кронштадтского, омылся кровью отца Философа Орнатского и митрополита Вениамина Петроградского.
Говорят, что Петербург – это вроде как и не Россия. Но неподалеку, на Ладоге, было основано некогда первое известное миру русское поселение. Именно отсюда, быть может, пошла земля Русская. Пришло время вспомнить об этом. И не случайно именно в эти дни прибыли с Афона в Петербург в Исаакиевский собор мощи апостола Андрея Первозванного. Привезти их было непросто. Как сказал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир, «было очень много препятствий, неясностей, не хватало средств, но, слава Богу, начавшиеся празднества теперь освящены такой великой святыней... Это воистину чудо».
То, несомненно, благословение Господне было на нас...
На Невском продолжалось разухабистое представление, когда без милицейского эскорта, без мигалок к Исаакиевскому собору подъехал автомобиль, из которого вышли монахи с ковчежцем в руках. Так прибыли святые мощи.
И вот уже заканчивается праздничная литургия, а веренице желающих приложиться к святыне нет конца. Начинается крестный ход на Дворцовую площадь к дому последнего Царя. Верующие храмов Петербурга идут с местночтимыми иконами. Сердца переполнены благоговейно радостью, многие несут на руках детей. Рядом со мной катится инвалидная коляска. В ней отрок Левушка. Недвижим с детства. Где-то впереди певчие. И тут...
Вдруг обнаруживаю, что милиция зачем-то отгородила тех, кто шел с иконами, от тех, кто следовал рядом.
Вступаем на Дворцовую площадь. Пропустив певчих и священство, путь нам пресекает ОМОН. Голова хода перемещается на середину Дворцовой площади, остальные остаются за спинами ОМОНовцев. Между нами 200-300 метров пустого пространства. В центре начинается благодарственный молебен по случаю 300-летия города, но нам мало что слышно и видно. До обидного напоминает очередное юбилейное театральное представление.
На трибуне, как рассказали мне потом, кроме губернатора и VIP-персон, «какие-то господа с равнодушными лицами, дамы накрашенные, в брюках, с пышными прическами; крещусь, а на меня посматривают с улыбкой, никто из штатских и военных осенить себя крестом не решается; на возгласы: «Христос воскресе!» дружно отвечает лишь один хор...»
Будто не было трехсот лет, не было святых петербургских. А типы вроде Меньшикова, участника петровских всешутейших соборов и глумления над Церковью, празднуют что-то свое; далее по списку – водная феерия, карнавалы, шествия, театральные представления...
Происходившее, как написал один журналист, можно было условно разделить на «день» и «ночь»:
«День» – это пафос «припадания к корням»: открытия отреставрированных исторических памятников, парады и возложения венков, и – в качестве постоянного сопровождения – молебны, литургии, крестные ходы, освящения... «Ночь» – дионисийский разгул «отрыва», в контексте которого совершенно неуместно выглядят не только богослужения, которыми так изобилует «дневная», «светлая», часть программы, но и само упоминание имени Божия или, скажем, небесного покровителя города – святого Петра».
А к мощам св.Андрея, перенесенным в Андреевский собор, всю ночь в начале торжеств шел и шел православный люд. На его долю выпало в дни трехсотлетия главное – радость.
А.ФЕДОТОВ
 | назад |
| вперед |  |
