– Я веду занятия в академии и отряде космонавтов вот уже тридцать лет. Сейчас, кроме своей специальности, преподаю основы православной культуры. Но еще в советское время возил курсантов академии в Троице-Сергиеву лавру.

В ту пору ректором Духовной академии в Лавре был владыка Филарет. С ним мы очень хорошо взаимодействовали, и наши отношения сохранились, когда владыку перевели в Свято-Данилов монастырь. Поэтому мы к нему и обратились в декабре 1987 года...

Тогда Владимир Титов впервые полетел в космосна год. Наступал год Тысячелетия Крещения Руси. Когда встал вопрос о том, кто полетит, весь отряд проголосовал против кандидатуры начальства и за то, чтобы полетел Владимир. Мы считали, что лучше, чем он, никто не подготовлен. Человек он, кстати, православный, сибиряк. До этого уже трижды стартовал в космос. Первый раз был отказ – корабль не состыковался со станцией. Второй раз, в 83-м году, корабль взорвался на старте, и только благодаря нашей технике ребята остались живы. Они катапультировались с высоты выше ста метров. Это достаточная высота, чтобы уцелеть (американцы при таких же обстоятельствах потеряли троих космонавтов).

Когда комиссия утвердила Владимира Титова, он попросил меня, чтобы я с кем-то связался в Свято-Даниловом монастыре, чтобы он мог получить благословение на полет. Как я уже сказал, у нас давно сложилась дружба с владыкой Филаретом, в Даниловом монастыре он возглавлял отдел внешних церковных связей, а сейчас он – правящий архиерей Белоруссии. И вот я звоню ему по телефону, объясняю ситуацию. И что меня поразило: несмотря на то, что это было в 22 часа, владыка сказал: «Приезжайте».

– Но, владыка, – говорю, – уже поздно. Может, завтра?

– Я работаю до двух часов ночи.

С порога владыка говорит Владимиру Титову:

– Вот, Володя, Горбачев сейчас летал на переговоры и сорвал их, потому что полетел без благословения. А у тебя все будет хорошо. Тем более, что ты летишь в год Тысячелетия Крещения Руси.

И тогда владыка договорился с Титовым о том, что когда будет праздноваться эта дата, то он поздравит из космоса весь Советский Союз с этим праздником. Владимир, как он сам говорил, ощутил всю ответственность, которая на него была возложена. А это, не забывайте, был 87-й год. Это не то, что сейчас, – военные в форме могут прийти в храм, и им ничего не будет. Тогда все было далеко не так.

Тогда Володя спрашивает владыку:

– А в какой день мне поздравлять?

– Ну, это очень просто. Вот тебе церковный календарь, вот тебе икона Владимирской Божией Матери, ну а поскольку ты летишь по благословению, взятому в Свято-Даниловом монастыре, то возьми еще и иконку Даниила Московского.

Тогда впервые, отправляясь в полет, космонавт брал с собой не письма и фотографии родных, а иконки. На старте разрешено брать в скафандр только 250 граммов «лишнего» веса. Церковный груз как раз уместился в эти рамки. Стартовал Титов 21 декабря 1987 года, а 21 декабря 1988 года, ровно через год, была посадка. И вот что случилось во время этого полета.

Накануне празднования Тысячелетия Крещения Руси ЦУП получает из космоса радиограмму, обращенную ко всему советскому народу, – поздравление экипажа с этим праздником. В ЦУПе – шок. Во-первых, откуда космонавты на высоте 450 километров знают, что сейчас Тысячелетие Крещения Руси? Во-вторых, почему так точно это все происходит? Но службы у нас работают хорошо – все вскоре выясняется, и мне дают выговор по партийной линии. Наверное, было бы еще больше всяких санкций, но на следующий день в честь Тысячелетия Крещения Руси Михаил Сергеевич Горбачев принимал Патриарха Пимена и постоянных членов Священного Синода у себя. Так что нас оставили в покое, не стали раскручивать это дело.

Но «раскрутилось» другое – космонавты поверили, что Даниил Московский помогает в полете. Володя при совершении посадки чувствовал себя нормально, хотя провел в невесомости рекордный срок – целый год. Американцы в это не могли поверить. И он был первым советским космонавтом, которого пригласили в Пентагон. Там к нему подошел здоровый американец и говорит:

– Владимир, скажи честно, как ты себя чувствуешь?

– Нормально, если не веришь, давай померяемся силами на руках.

И на глазах у всех он этого американца задавил.

– Конечно, брали. Волков приземлился на Землю с иконой Георгия Победоносца. Ее Лена Кондакова привезла на станцию и там оставила. Потом она передавалась по эстафете. В последующих полетах ребята брали с собой также иконки Даниила Московского. Когда летал Василий Циплеев, он перед стартом привез в Даниловский монастырь всю свою семью. На экскурсии, которую вел тогда иеромонах Зосима (сейчас он владыка), Василий спросил у него: «Батюшка, как вы думаете, можно из космоса поздравить Патриарха с днем рождения?» – «Вообще, – отвечает, – у нас такого случая не было, но... попробуйте». И вот эта проба у нас довольно удачно прошла.

23 февраля – одновременно День защитника Отечества и день рождения Патриарха. Поэтому мы заранее подготовились, сидим здесь, в монастыре, у Святейшего. Патриарху докладывают: «Космос на проводе». Я объясняю:

– Ваше Святейшество, у вас всего 15 минут, потому что потом вы выходите из зоны связи.

Начался разговор, командир экипажа Василий Циплеев поздравил Патриарха с днем рождения и говорит:

– Я хочу передать слово другим, чтобы каждый мог поздравить вас.

А на орбите были американец, австралиец и еще экипаж Корзуна. Тогда Патриарх сказал:

– Нет, давайте я вас поздравлю с вашим праздником, Днем защитника Отечества. Как вы там чувствуете себя и где сейчас летите?

Как военные ребята докладывают:

– Ваше Святейшество, мы над Римом.

– Ну, передайте святому граду привет. А какая у вас высота?

– 450 километров...

Шел разговор обо всем. Причем Святейший так спокойно разговаривал, что у меня сложилось впечатление, что он руководит не только всеми епархиями, но и космосом. Проходит какое-то время, он опять спрашивает:

– А сейчас где летите?

– Сейчас над Владивостоком.

– Как так, только что над Римом были?

Тогда командир ему объясняет:

– Ваше Святейшество, наша скорость восемь километров в секунду. Пока шел разговор, мы пролетели весь Советский Союз, а теперь выходим из зоны видимости.

Самое интересное произошло потом. Это был первый разговор с Патриархом за всю историю нашей космонавтики, к тому же День защитника Отечества. Ребята решили это событие отметить по нашей армейской традиции. К ним туда всегда присылают тубус для почетных гостей. И вот приготовились они к принятию допинга, и в это время (вот ведь нечистый не дремлет) на станции произошел пожар. В космосе пожар – прямая смерть. Командир экипажа берет весь удар на себя. Командует, чтобы все ушли в сторону, и сам вместе с Корзуном тушит огонь. Когда он вернулся на Землю, то сказал, что в тех условиях спаслись они чудом. Только по благословению Патриарха и по молитвам Даниила Московского, считает он, экипаж выжил.