ВЕРТОГРАД
ВНЕ ЮРИДИЧЕСКОГО ПОЛЯ?
Стенограмма выступления прот.Димитрия Смирнова на «круглом столе»
«Правовое положение социальных учреждений РПЦ»
Я бы хотел начать с того, что проблема видится не только в направлении социальной деятельности Церкви. Начнем с толкования положений Конституции. На самом деле там не определено четко, что значит – «отделение Церкви от государства». И если «отделено», то в какой части государство может вмешиваться в дела Церкви и навязывать свое видение, которое часто не соответствует истинному положению вещей.
Поэтому мне кажется, что та юридическая группа, которую мы создаем, должна действовать одновременно по трем направлениям. Главным «локомотивом» должна быть здесь, конечно, социальная деятельность Церкви, потому что она наиболее востребована обществом. Когда устраивают интерактивные опросы по телевидению и ведущий спрашивает, кто должен вести социальную деятельность, то рейтинг Церкви до 90 процентов доходит. Но у нас, при заявленном строительстве демократического государства, мнение народа вообще никак не учитывается. То есть существуют какие-то «постулаты парижской коммуны», существуют «мнения некоторых людей в некоторых странах на Западе», начиная от лорда Джадда и кончая еще какими-то, и мы стараемся их не раздражать. Это как бы они нам не дают делать то, что нам надо.
Нам обязательно нужно в этом направлении начать серьезную работу и с Конституционным судом, и с другими институтами власти. А поводом для этого как раз может послужить социальная деятельность Церкви. Я считаю, что это категорически необходимо, иначе мы всегда будем ощущать такое давление. Нам нужно изменить сознание наших «советских юристов». К сожалению, это так.
Вот, например, к нам в церковный детский дом приезжают четыре судебных пристава и два вооруженных автоматами милиционера и начинают искать ребенка – для того, чтобы выполнить постановление суда о лишении родительских прав его мамы. Хотя ребенку уже 12 лет, и он может самостоятельно решать, где ему быть, но его хотят изъять, чтобы отдать в государственный детский дом. Мы его полностью реабилитировали, обогрели, но его хотели осиротить сейчас еще раз – и все! И нам пришлось прятать его. Слава Богу, эти, видимо, непрофессиональные милиционеры и приставы – не нашли его. Представляете: мы вынуждены были прятать ребенка от милиции!
Потом приходят прокуроры. Потому что когда заявляет в прокуратуру опека, то прокурор считает своим долгом выполнить требование опеки. А когда то же просит частное заведение, детское или церковное, – то это как бы «вне юридического поля», наши права никто не защищает!
Таким образом, по-прежнему защищаются не интересы ребенка, а интересы некоторых государственных структур под названием «опека», где людей подбирают не по моральным, не по образовательным качествам, а берут того, кто придет, и дают им колоссальную власть над детьми. Просто колоссальную! Они могут делать что угодно. Дело в том, что они эмоционально с детьми не связаны, а для нас-то, как сказал владыка Климент, «дети эти становятся родными». Я о каждом из них плачу. Например, был такой случай: ночью пришли милиционеры и двух детей отправили в Азербайджан. Их схватили и увезли, а те рыдали, рвались, отталкивали стражей... Мы тогда вообще еще не знали, как от государства защищаться. И сейчас не знаем, где эти дети.
Подозревая, что будут проблемы, мы с начала нашей деятельности принципиально не брали от государства никаких денег, надеясь, что таким образом оно оставит нас в покое. Ничего подобного! С самого начала, как только мы открылись (причем, у нас и здание в нашей собственности, и земля наша, и все средства наши), нам в Департаменте образования сказали: «Мы вам детей не дадим!» Это было сказано совершенно нагло и официально. Но, слава Богу, милиция сама нам с улицы привозила брошенных детей, которых не знала, куда девать, потому что в распределитель их не брали по закону (был такой период). Из этих детей у нас собрался даже определенный коллектив.
А теперь возник в стране бизнес – в 50-70 миллионов долларов – продажа детей на Запад. И все департаменты образования (у меня сведения есть и о Пскове, и о Москве и т.д.) торгуют детьми через посредников. Конечно, посредникам стали интересны дети. Теперь каждый ребенок представляет для них материальную ценность. Каким-то образом умерить этот аппетит и против таких сумм действовать Церкви, конечно, невозможно. Потому что с помощью денег у нас теперь решаются любые проблемы. Любой американец в течение недели оформляет любого ребенка, кого он хочет и т.д. А как только православный человек из нашего прихода (потому что мы все время пропагандируем усыновление) хочет ребенка усыновить, ему на всех уровнях говорят: «Нет-нет-нет!» – и смеются. И уже по стране количество усыновленных детей иностранцами превысило количество детей, усыновленных россиянами. Потому что с россиянина ничего не возьмешь. Американцы могут платить сколько угодно, ведь для них это тоже хороший бизнес – американское государство дает такую дотацию семье, усыновившей ребенка, что если троих ты усыновил, то можешь жить безбедно! А если из них есть еще ребенок-инвалид, то вообще ты можешь купить дом, у тебя будет страховка и все будет нормально. Вот в чем причина – не потому, что американец добрее русского.
Взять, например, приют о.Аркадия Шатова. Открылся приют, выделили здание, Патриарх освящал там храм, мэр присутствовал. И что началось? Сначала: священник не может быть директором приюта. Из-за этого была война два года. И добились, что священника убрали. Далее: «У вас учреждение государственное, вы не имеете права, чтобы там был храм...» Все время была война, по любому поводу. И пришлось из государственного приюта перейти в статус частного. И что вы думаете – оставили в покое? Да ничего подобного!
А как делается во всех так называемых цивилизованных странах: если возникает какая-то инициатива, народная, церковная, еще какая-то, – например, реабилитация заключенных или забота о детях бездомных, – тут же государство дает дотацию: «Люди, только делайте!» У нас же наш аппарат чиновничий своей задачей считает только «задачить»! И мы основную энергию нервную тратим на защиту от родного чиновничьего аппарата.
Казалось бы, ну что, церковных приютов в Москве очень много? Я вам скажу: их три! О чем вообще спор? О тридцати-сорока детях? Да! И чтобы этого не было! Чтобы государство было полным хозяином! То есть опять-таки сталкиваемся с тоталитарным сознанием.
Я не обвиняю людей, у которых такое сознание: они в этом выросли, я сам советский человек, мне это все понятно. Но только Церковь может постепенно поменять эту ситуацию. Путем маленьких шагов: путем изменения законодательства, внесения всяких инициатив и т.д. Потому что проблем, на самом деле, очень много.
Например, проблемы с нашим телевидением... 84 процента населения у нас православные, а нам показывают всякую порнографическую макулатуру и насилие. И народ никак не может влиять на программы радио и телевидения. А где же демократия, при которой большинство должно решать ту или иную проблему?
Так же с образованием. Департамент по образованию решает, что преподавать детям. Вот я, например, как гражданин и житель Москвы считаю, что главным предметом в нашей средней школе должен быть предмет под названием «Семья», а не тригонометрия, не алгебра, не ботаника. А у нас вместо «Семьи» вводят «Сексуальное образование школьника», где им рассказывают про виды извращений, учат, что гомосексуализм – это разновидность нормы и т.д. А в Ярославле такая программа вообще действовала год без оповещения родителей. Ребенка брали с урока, везли, там его этим всем «просвещали», обучали, как действовать, используя презерватив, и все это на макетах... И что же мы видим? Только количество венерических заболеваний на следующий год в Ярославской области выросло в три раза! Для чего это делается? Это делается потому, что это оплачивается фармакологическими фирмами, выпускающими контрацептивы. Потому что Департаменты образования – они же нищие, а им дают деньги, и они готовы «на ура» это все внедрять, и внедряют, и т.д. Я как гражданин и житель Москвы не имею права вмешаться. А Кезина все решает, вот ее слова я цитирую полностью: «Никакого Закона Божия в наших школах не будет». Опять – на каком основании?
Мы должны создавать та-кую систему, через которую голос Церкви может быть услышан. А Церковь отражает голос народа, потому что Церковь – это душа народа, это не просто какая-то локальная структура, у которой свои интересы, отнюдь нет. Если мы посмотрим на политические движения, то мы увидим, что в каждом политическом движении есть люди церковные, и они будут нас поддерживать. Вот именно это мы должны создавать.
Конечно, на это уйдет не один год. Понятно, что это потребует серьезных интеллектуальных усилий наших православных юристов. Но это дело надо начинать. Потому что, в противном случае, политика «закручивания гаек» при полной вялости и юридическом нигилизме всего нашего народа будет продолжена.
Вот еще один пример. Наш детский дом сейчас оказался должен родному государству полтора миллиона рублей. За что? Он должен выплатить налог на землю! Но ведь налог на землю сейчас отменили? Да, отменили, но год-то он действовал. И вот за тот год вы заплатите! То есть нам благодетели (а не государство) дают деньги на детей, а мы должны земельный налог платить! За что?! За то, что мы содержим детей, за то, что мы изымаем этих детей из государственного бюджета – государство на нас экономит! Хотя по закону, просто по Конституции, они обязаны платить! Мы можем просто по суду с них требовать деньги на каждого ребенка – потому что это нарушение Конституции. Нет! Все детские учреждения сняты с дотаций без всякого предупреждения. Очень многие школы закрылись, а некоторые поставлены на грань выживания, хотя то, что государство давало, едва пятнадцать процентов обеспечивало их бюджет. Но для многих школ и это – деньги.
Вот такая ситуация. И получается, что сейчас она реально много хуже, чем при советской власти.
Внешне – улыбки, хорошие слова на Рождественских чтениях, а внутри – вполне определенная политика, направленная на удушение. А поскольку у нас есть определенная «разведка» среди всех этих структур, то мы знаем, что они о нас так и говорят (в лице первых руководителей, которые отвечают за образование): «Да, мы должны их поставить в такое положение, что они сами закроются».
Публикуется по тексту радио «Радонеж».
 | назад |
| вперед |  |
