68 лет - немного прожила на этом свете Мария Ивановна Палева. Но разве годамимеряется время? После наставницы остался большой архив записей на каждый день: куда ходила, о чем разговаривала, что читала, когда лед вскрылся, когда первый скворец прилетел, у кого свадьбабыла, чем угощали, у кого поминали... Сколько хранилось в ее памяти! Каждый день - целыймир. Прошлым летом, будто предчувствуя кончину, составила она полный синодик похороненных на пучкомском кладбище. Вспоминала, кто какой смертью умер, где погребен. Хотя на некоторых могилах даже надписей не осталось.

Мирно преставилась наставница. “Идеже несть болезни, ни печали, ни воздыхания. Средь бела дня сказала сестре своей: “Прилягу, отдохну. И смежила веки навсегда. Так замкнулась полуторовековая цепь поколений...

4 февраля от сего света в иной мир преставилась наставница Старообрядческой Поморской Церкви Мария Ивановна Палева. Среди удорских старообрядцев была она хранительницей древнего благочестия, отовсюду шли к ней за благословением и советом, в разных уголках страны знали и уважали ее. Для многих наставница стала крестной матерью, многих обогрела материнской любовью. Осиротели духовные дети, велика скорбь родных и близких.

Тело покойной предано земле на родовом кладбище в д. Пучкома Удорского района.

Да упокоит Господьдушу усопшей рабы Cвоей Марии в небесных селениях.

11 ноября 1886 года ее прадед Иван Малахиевич сидел за столом, переписывал сборник староверческой летописи и духовных стихов. И тоже не заметил, как умер. Этот сборник сохранился до наших дней. Витиеватые заставки, выписанные красными чернилами, ровные строчки из “аз”, “буки”, “веди... Последние буквы начертаны за гранью бытия: видно, как мертвая рука царапала пером бумагу, как черным росчерком ушло перо за край листа. Рука остановилась на слове “созерцание”.

Полтора века назад предок Палевых укрепил на Вашке древлеправославную веру. Он не только переписывал вероучительные книги, но и сам их переплетал, выделывал кожу для книжной одежки. На русском и коми языках написал руководство, как в домашних условиях изготавливать писцовые краски. Начал летопись села. Свои знания передал Михаилу, тот Дмитрию, от него перешло к Марии. Старообрядческаялетопись исправно велась этими людьми. И вот... оборвалось. Кто теперь допишет Книгу древнего благочестия на Удорской земле?

Попричитали бабушки-староверки и стали готовить покойницу в путь. Под непрестанное пение “Святый Боже, Святый Крепкий, СвятыйБессмертный,помилуй нас положили ее ногами на восток, к иконам, и начали омовение. Чтобы предстала подруга перед Самим Богом в чистоте и непорочности. Одевали в моленные одежды. Заплетали однукосу, как и положено девице. Руки сложили крестом, правая ладонь поверху левой, как при молитве. Ведь старообрядцы на Богослужении стоят не просто так, у них никогда рукине “болтаются. Мужчины держат руки скрещенными на груди, а женщины - на животе.

Потом, положив приходное начало, староверки кадили иконы и крест, лежащий на груди усопшей. Еще троекратно покадили тело с молитвой: “Покой, Господи, душу усопшей рабы Своей Марии. Елика в житии сем яко человек согреши. Ты же яко Человеколюбец Бог прости ее и помилуй. И вечныя муки избави. Небесному Царствию причастника учини. И душам нашим полезно сотвори. Пока в гробу постилался саван, читали еще молитвы, по чину. При пении “Рабу Божию... тело полагали во гроб.Припении “Вечная память снова трижды покадили гроб вместе с усопшей. Также покадили лестовку (четки) и дали в руки покойной. Возложили венчик.

Ночью надпокойной читали Псалтирь. А в соседней комнате читали каноны.

Наутро из окрестных деревень, даже из самых отдаленных, приехало множество людей. Сани, розвальни, лошади, снегоходы “Буран - все это перемешалось, не поместилось во дворе. Шаньги, рыбники, куличи, пироги - горками росли на столах, каждый приехал с дарами. Одна за другой входили в покои женщины - с плачем, снадрывнымпевучим причитанием. Почти час в доме стенал этот душепереворачивающий бабий плач. Мужики хмурились и уходили в другую половину дома, храня глаза сухими.

Тем временем в горнице установили небольшие медные иконы, из печки зачерпнули черпаком малиновых углей, добавили туда душистого тимьяна. Приготовив кадило, двадцать староверок начали погребение - заупокойную службу.

Третий день начался с угощения. Отдельно кормили схимниц-староверок, мирских старообрядцев, гробокопателей, односельчан, родственников. Хозяйка дома по обычаю подарила гостям мешочек зерна, чашку с ложкой, тарелку, иголку с ниткой - “дорогу купила". После трехдневной заупокойной службы началось прощание.

Вновь запричитали плакальщицы. И содрогнулась душа от плача.

Растворилось время. Проступило ясно святая допетровская Русь.

...Темные иконы и запах солярки. Фырча, подъехал к избе трактор. С трисвятою песнею вынесли гроб на заснеженный двор, поставили вогромнуюдощатую клеть на бревнах-полозах. И вот вздрогом скрипнула клеть, потянулась процессия на старообрядческий погост. Впереди розвальни с восьмиконечным крестом из толстого оструганного бруса. Следом трактор тащил клеть, набитую людьми и с гробом. В хвосте - черная на снегу людская колонна. Ревел трактор, но все происходило внепонятнойтишине. Медленно стягивали с себя треухи встречные мужики. Медленно-медленно двигалось но небу водянистое солнце зимнего дня.

После похорон снова угощали всех. А когда гости разъехались, когда опустиласьнаПучкому ночь - замер дом. Только дверь поскрипывала наветру. Таков обычай: три ночине запирать дверь.

Стоял дом нараспашку, как раскрытая на середине книга.