ПЕРЕПИСКА
О БОЖЕСТВЕННОЙ КОНСТРУКЦИИ
Просматривая православную печать, я обратил внимание на статью В.Григоряна Не сотвори себе кумира – на пороге нового иконоборчества» в газете «Вера» (№ 516). Автор обращает внимание на поднятую магометанами пропаганду против «изображений» вообще, в связи с известным случаем оскорбительных карикатур на Магомета в датском журнале. В своей правильной и интересной статье В.Григорян, однако, не избежал какого-то теплого и уважительного тона к мнению адептов нехристианских религий и, как мне показалось, слишком серьезно относится к их аргументам.
Безусловно, мы, христиане, обязаны всячески избегать какого-либо оскорбления чувства адепта нехристианской религии. Но это потому, что мы не хотим оскорбить человека, ибо всякий человек создан по образу и подобию Божию. Это не означает, однако, что мы с уважением должны относиться к нехристианским религиям, в том числе к мусульманству. Относясь уважительно к ошибке, мы тем самым косвенно оскорбляем самого человека, допустившего ошибку.
Почитание икон является воистину «торжеством православия» не только потому, что оно само по себе таково, но и потому, что, будучи «торжеством православия», оно является оружием против иллюзорных представлений иудаизма, и особенно мусульманства. Мусульманство вообще занимает особое место по части иллюзий, потому что возникло уже после прихода на землю Спасителя и Его крестной Жертвы, Воскресения и Вознесения.
«Мы видим мир, потому что Бог нас видит», – сказал блаженный Августин. Язычники, отступившие от истиной религии ожидания Спасителя, которая возникла сразу же после потери человеком райского блаженства, поклонялись солнцу, деревьям и пр., и сами создавали бессмысленных идолов. Поэтому Бог в Ветхом Завете запретил изображения, которым бы поклонялись как фетишу.
Христос, вернув человеку утерянную связь с Богом, восстановил сознание реальности существования и, таким образом, вернул нам правильное восприятие окружающего мира – как Богом созданного.
Мы знаем, что мир действительно существует, Бог действительно существует (а не в иллюзии воображения). Поэтому мы почитаем изображения святых, Богородицы, Самого Христа Спасителя (Который Сам запечатлел Свой Образ на полотенце). Это наше почитание не что иное, как признание, что Христос, Богородица, святые действительно существуют.
Те, кто воинствует против иконопочитания (в том числе те сектанты, которые называют себя христианами), в подсознании своем отрицают и существование Первообраза, т.е. святых, Христа и Богородицы – то есть не имеют веры. Они воюют против существования всего, и даже самих себя, то есть всего созданного Божественным Разумом, против Конструкции Существования.
Сама наша христианская религия основана на этой Конструкции Божественного Разума – Пути нашего спасения, домостроительства Божьего: Боговочеловечение, Жертва, Воскресение, Вознесение. Центром изображения этой Конструкции является Крест – древо жизни.
Дьявол стремится сломать Конструкцию, уничтожить Божественный смысл, превратить все в фетиш, заставить молиться на мертвый камень Кааба. Другие религии не имеют Конструкции, они – фетиш. Всякая нехристианская религия – это религия-фетиш, и особенно мусульманство. Поэтому отвержение мусульманами изображений хуже, чем изображение идолов в языческих религиях. Понятна поэтому нелюбовь магометан к изображениям. Изображения, например Магомета, разоблачают в подсознании их фетишизм и поэтому, не будучи даже карикатурными, являются по сути карикатурой.
Священник Стефан Красовицкий
Муезерский р-н Республики Карелия
ЧЕЛОВЕК И ИСЛАМ
Уважаемый отец Стефан, с вами трудно не согласиться. Очевидно, я недостаточно четко прописал свое отношение к нехристианским религиям, в частности к мусульманству. Но это не первый мой текст на эту тему.
Я разделяю вашу мысль о том, что нужно различать: вот человек, а вот его ошибки. Здесь не о чем спорить. Споры возникают, когда разговор переходит в более практическую плоскость. Ведь человек не какая-то философическая монада, идея, его трудно уважать независимо от его исканий Бога или бегства от Творца. Разве что в теории. И здесь, на мой взгляд, важно бывает понять, как в той или иной религиозной общности люди пытаются спасаться. Ислам – это тень православия, он именно так и возник, на краю христианской ойкумены. Но нужно различать собственно ислам и тех людей, которые оказались в его плену. Они подчас резко отличаются друг от друга, и, не разобравшись в этом, мы не поймем суть нашей миссии на Востоке.
Чтобы вы лучше смогли меня понять, кратко скажу о трех в чем-то неформальных направлениях мусульманства. Первое – это люди веры, искренне ищущие Бога, желающие пребывать в Нем. Подобно евангельскому Никодиму, они пытаются держаться за старое, но никогда вы не услышите от них хулы на Христа. Таких немного. Второе – люди традиции, для которых религия – свод довольно строгих нравственных правил и мечта о спасении. Именно о спасении, а не о гуриях и прочей экзотике. Эти люди также не враги нам. И, наконец, существует, условно говоря, «политический ислам», среди адептов которого есть много вчерашних социалистов, ревностных не по разуму неофитов, а также масса других несчастных или злых людей, которые свое полное нечувствие Бога, маловерие пытаются компенсировать внешней ревностью.
Есть ислам, и есть человек в исламе.
О первом можно сказать, что это религия, где здравые понятия об отношениях человека и Бога перемешаны с совершенно ложными. И что самое опасное, в исламе изначально присутствует вера в насилие, нет какого-то сдерживающего фанатизм начала. Это, безусловно, не религия любви, а отросток того послепленного иудаизма, который оказался несовместим со Христом.
Иное дело люди в исламе, которые не менее дороги для Бога, чем мы с вами, среди которых есть свои симоны киринеянины. Как говорить с ними? Начинать ли с суда над их религией? Или попытаться разыскать в мусульманстве все зерна истинной веры, которые не удалось вытоптать, которые развившись могут привести человека ко Христу? Или, умолчав об исламе, прямо начинать с проповеди Евангелия? Здесь в каждом случае может быть свой подход. Когда мы искренне задумываемся о судьбе того или иного мусульманина, то Господь дает какие-то ответы. Но когда пытаемся теоретизировать, то легко можем впасть в аналог «политического ислама» – политическое «православие». Они похожи друг на друга как два близнеца, с одинаково скверным характером, волею случая оказавшихся по разные стороны баррикад.
Владимир ГРИГОРЯН
 | назад |
| вперед |  |
