| 48 | Святая жизнь |
А ИГУМЕНСТВО НАПРОРОЧИЛ БАТЮШКА СЕРАФИМ...
игумения Христорождественского Слободского монастыря Пульхерия Сазонова
Когда узнаешь, что имя слободской игумении Пульхерии внесено в святцы Русской Православной Церкви за границей – 27 июля (9 августа) – охватывают смешанные чувства. С одной стороны – ощущаешь радость, а с другой – грусть. По совести говоря: многие ли из вятских слышали хотя бы ее имя?
Родилась будущая подвижница в с.Васильковском Нолинского уезда в 1803 году. В 1830-м она тяжело заболела водянкой. Не надеясь излечиться у земных врачей, она отправилась с двумя женщинами в Саровскую пустынь к старцу Серафиму. У кельи батюшки стояла целая толпа ждущих его молитвенной помощи. Пульхерия встала позади всех, держа в руках вышитое ею полотенце – подарок отцу Серафиму. Преподобный прошел к ней прямо через толпу, взял полотенце из ее рук, трижды утерся им, сказал:
– Ты, матушка, очень нездорова? Пойди умойся в ключе и напейся – и будешь здорова.
– Уж я пила, батюшка, и умылась.
Но старец повторил:
– Возьми, матушка, возьми воды-то из ключа с собой, пей и умывайся, и тело-то омой. Апостолы Христовы исцелят тебя, будешь здорова.
Некоторые паломники пытались отговорить ее; как можно, с ее-то болезнью – да в воду! Как бы хуже не стало. Но матушка Пульхерия исполнила наказ преподобного. На следующий день ее никто не мог узнать: опухоль спала, и даже цвет лица стал здоровым.
Когда вятские паломницы покидали Саровскую обитель, батюшка Серафим благословил им подарочки: одной женщине – палочку с четырьмя отростками, другой – простую палочку, самой Пульхерии – палочку с клюшкой. Только спустя время уразумели женщины смысл этих подарочков: первая ушла в монастырь с тремя своими детьми, вторая – одна, м.Пульхерия – стала игуменией...
В 1831 году она поступила в Слободской Христорождественский монастырь. В течение нескольких лет управляла клиросом. В 1841-м – пострижена в монашество, еще через восемь лет назначена управляющей монастыря, а 20 июля 1850 года возведена в сан игумении. И почти четверть века, во все время ее управления, монастырь возрастал как материально, так и духовно. При ней было начато строительство второго каменного храма обители, который был освящен в 1882 году во имя св.Митрофана Воронежского и Рождества Христова. Внутри монастыря матушка построила четыре двухэтажных деревянных корпуса, за оградой – дом для священников, на северо-восточном углу монастыря – каменную часовню. В 1871 году была открыта школа для бедных детей.
Но это была, если так можно выразиться, внешняя канва ее жизни. О возрастании духа матушки нам известно не много. И здесь драгоценно каждое свидетельство.
Когда матушка была еще простой монахиней, на руках у нее умерла почитаемая в Слободском блаженная инокиня Варвара Яковлевна. В последние свои мгновения блаженная словно прислушивалась к чему-то, а потом ясно произнесла: “Иду, готова”, – и с этими словами скончалась. Так уходят из жизни христиане. И сколько раз, думается, переспрашивала себя потом матушка Пульхерия: “А я, готова ли я?”. И, не находя ответа, умножала труды.
Перечитывая список дел матушки, мы не можем не удивляться, как много ей, слабой женщине, удалось. Что стоит за этим? Незаурядные организаторские способности? Ответ на этот вопрос нам, быть может, способна дать следующая история.
Дом, в котором игумения Пульхерия намеревалась разместить больницу, принадлежал староверке Шептаевой, которая не желала продавать дом для обители. Видя такое упорство, м.Пульхерия стала молиться Серафиму Саровскому, прося его помощи. Вскоре потрясенная Шептаева прибежала к настоятельнице и рассказала, что во сне ей явился батюшка Серафим и строго приказал пожертвовать дом. Шептаева была так поражена видением, что не только исполнила указание святого, но вскоре вернулась в Церковь.
Напомним, что в то время преподобный Серафим не был еще прославлен Русской Церковью. Святость его разливалась по Руси незримо и была несомненна лишь для искренне верующих душ.
Портрет преподобного матушка заказала в Дивеевском монастыре в 1854-м году. На нем батюшка изображен идущим с палочкой из дальней своей пустыньки. По свидетельствам, старец был изображен, как живой. Находился портрет в комнате настоятельницы, там она перед ним часто молилась. Когда о.Серафима в 1903 году канонизировали, портрет был перенесен в церковь, стал иконой. Вернее, оказался иконой. Просто матушка увидела это прежде многих, умудренных чинами и званиями. Приходящие к образу с молитвой сподоблялись исцеления. Раз в месяц перед иконой служились водосвятные молебны, собиравшие множество богомольцев.
Вообще, время настоятельства игумении Пульхерии можно назвать эпохой икон. Слободская обитель в то время обретает несколько бесценных святынь, благодаря заступничеству которых, возможно, обитель и стоит до сих пор – поруганная, но не разрушенная...
Особое духовное чувство имела слободская настоятельница к Афону – этой великой православной святыне. Духовная любовь приобретала для нее особенное тепло – на Афоне последние годы своей жизни провел ее родной отец, принявший там схиму под именем Флавиана. Афонские святыни занимали в монастыре особое место. В 1853 году в обитель прислали список с иконы Божией Матери “Скоропослушница”. Риза на святыне была серебряная, позлащенная; венец и корона на Божией Матери и Младенце убраны бриллиантами. Все эти земные сокровища были пожертвованы благодарной казанской купчихой Крупенниковой после того, как она получила пред иконой исцеление.
А вот история, связанная с другим святым образом. 1863 год. 16 ноября афонский иеромонах Паисий, собиравший по России пожертвования на русские афонские обители, приезжает в Слободской. Привозит с собой икону Божией Матери “В скорбях и печалях утешение”. Она была поставлена в церкви Христорождественского женского монастыря. Удивительно, но поначалу об иконе словно забыли, даже лампадку перед ней не затеплили. Первой обратила на это внимание матушка Пульхерия: “Что же так плохо почитаем Божию Матерь?” – и первая поставила свечу перед образом. Потянулись к святыне монахини, а за ними и горожане.
Но настоящее паломничество началось после чудесного исцеления, случившегося с восемнадцатилетним юношей Владимиром Неволиным. Он онемел за шесть лет до этого, отец возил его к разным врачам, но бесполезно. Мальчика отдали учиться живописи у местного купца А.Пашкина... Когда Володя услышал, что в город прибыла афонская святыня, в сердце его вспыхнуло желание припасть к ней и излить свою скорбь. Он пришел в церковь и горячо молился Пресвятой Владычице. И, когда он в молитве припал губами к иконе, то почувствовал жар, который начался с языка и прошел по всему телу. Положив несколько поклонов, Владимир отправился домой и снова принялся за живопись. Но духовная радость не оставляла его, мыслями он все еще был в храме. Задумчиво глядя на брата своего хозяина, он неожиданно сказал: “Какой чудный бриллиантовый венец у Божией Матери!” И тут же с удивлением, ужасом и восторгом воскликнул: “Да ведь я говорю!?” Потрясенный брат хозяина только и мог промолвить: “Молись, молись, Володенька...”
Весть о чуде быстро распространилась по городу, к иконе началось настоящее паломничество. Продолжали свершаться с ее помощью исцеления: от косноязычия, от паралича...
Так с легкой, поистине легкой, руки м.Пульхерии открылся образ православным вятичам, стал для них утешением и исцелением. Помог он, к слову сказать, и самой матушке. Исцелил от ревматизма, который зимой сваливал ее в постель.
Из монастыря икону доставили в Вятку. Двери храма не закрывались ни на минуту. Даже ночью люди приходили. А сами сестры монастыря дневали и ночевали у святыни... Духовный подъем был настолько велик, что и через несколько лет накануне Великорецкого крестного хода “Вятские губернские ведомости” сравнивали этот ход по религиозному настрою со встречей афонской святыни...
Невольно перехватывает горло, когда читаешь описание ее проводов на Афон. Тысячи людей – мужчин, женщин, детей – последний раз молились перед святыней. Многие плакали. Когда образ перенесли в карету, люди окружили ее плотным кольцом, выпрягли лошадей и буквально на руках несли по городу с пением тропарей и молитв.
Сильно, видать, растрогало это монаха Паисия. Спустя время с Афона был прислан список с иконы. А в Вятском женском Преображенском монастыре был построен храм во имя этой святыни. Игумения Емерентиана дала еще во время пребывания образа в Слободском такой обет и выполнила его с честью.
А м.Пульхерия вышла на покой в 1873 году. Дни свои доживала в родной обители. Не за то ли чудесное зрение, которое помогало матушке видеть образа во всем достоинстве их, дал и нам сегодня Господь память об ней?!
А.Маркелов.