МРЕЖА
ЖИТЬ ЛЮБЯ
Вера Васильевна Миллионщикова, главврач Первого московского хосписа, 68 лет:
«Смерть – это всегда страшно. Я до смерти боюсь смерти. Смерть – это таинство, которое осознают все с самого рождения. Даже ребёнок, заходя туда, где лежит покойник, сначала может закричать: «Мама! Мама!», но как увидит мёртвого – замолкает. И дело не в том, что он вдруг увидел лица взрослых. Дело в том, что он понимает: таинство должно происходить в тишине.
Живи каждый день, как последний: со всей красотой, полнотой и горем. Даже если хочется поспать, а у тебя много дел, не откладывай на завтра ничего – пусть даже это покупка сумочки или звонок соседке. Надо делать то, от чего покой выльется на твою душу.
Рак – интересная болезнь. Без изъянов. Во время этой болезни вы можете сделать многое. Раньше я думала: хорошо бы уйти быстро, без боли. Но посудите сами: допустим, я поссорилась с дочкой, вышла на улицу и – авария. Как будто я должна быть счастлива. Но что будет с моей дочкой? Как она будет жить? Когда есть такая болезнь, как онкология, – многолетняя, многомесячная, и все родственники больного об этом знают, – жизнь человека сразу меняется. Появляются возможности: повиниться, попрощаться, доцеловать. В такой болезни есть своё достоинство – время. А в мгновенной смерти времени нет, а значит, и нет возможности что-то исправить.
Я считаю, что нашему поколению повезло: мы наконец можем покаяться за грехи своих родителей. Я – родственница генерала Краснова (по маминой линии). Он умер в Луганской тюрьме, потому что от него отказалась его старшая дочь Лиза. Когда дед узнал об этом, он объявил голодовку и умер. Мама рассказала мне об этом только в 1976 году. Всю жизнь она прожила с ужасом в душе. Да, от отца отреклась не она, но разве это не наш семейный грех?
По каким заповедям жить – коммунистическим, евангелическим или каким хотите ещё – неважно. Главное – жить любя.
Я не люблю обходы. Мне не нравится, когда больные благодарят нас за нашу работу – за то, что у них чистая постель, есть еда и лекарства. До какого унижения должен дойти человек, чтобы благодарить за то, что его помыли и перестелили кровать!
Никогда не ищите благодарности от того, кому что-то дали. Благодарность придёт с другой стороны. Моё глубокое убеждение состоит в том, что добро должно идти куда-то, а приходить – отовсюду.
Я не святая. Просто делаю то, что мне нравится. А так я очень плохой человек: злая и достаточно циничная. И я не кокетничаю. А святые тоже делали то, что им нравилось. Иначе невозможно.
У меня было три собаки, и все – дворняги. Мы – плохие хозяева: наши собаки были очень умными, но, старея, попадали под машины. Все три собаки так и погибли. Они были очень свободолюбивыми: с поводком ходить не хотели, а мы никогда не настаивали.
Я очень люблю властвовать и очень авторитарна. Девчонки говорят: «Маме помогать – хуже нет». Я сижу в комнате и командую: «Так, это – в шкаф, это – в мойку». Иногда мне, конечно, хочется прикусить язык, но дочки говорят, что если я замолчу, то буду драться.
Меня на всех не хватает».
alla_sutyagina: Часто думала: «Каким может быть человек, работающий в хосписе?» Теперь знаю. Без маски. Просто человек. Благодарю.
Iereys: Очень сильное свидетельство о смерти и жизни... такое своего рода практическое христианство.
marygrove: Да, человек большой душевной силы. Хоспис – это место особенного служения, там далеко не всякий врач сможет (и должен) работать. Мне не раз приходилось там исповедовать и причащать, и сразу видишь, какие там подвижники трудятся.
 | назад |
| вперед |  |
