20 ЛЕТ С ВАМИ

ЖИВОЕ СЛОВО «ВЕРЫ»

Отец Михаил:

– Игорь, нам радостно, что вы сегодня с нами. Мы – те, кто постарше, – выросли в той среде, где газеты и журналы играли очень важную роль. А теперь мы стали верующими православными людьми и хотим, чтобы информация, которую мы ежедневно получаем, подавалась нам в свете самого главного в нашей жизни – в свете Евангелия. Чтобы мы не только потребляли информацию, которой перенасыщен окружающий мир, а понимали, что об этом мире есть Божий Промысл и всё, что случается, на самом деле подтверждает, что в этом мире действует Бог. Не все это знают, но люди верующие, православные профессиональные журналисты – они это видят, и у них свой, правильный, не такой, как у светского журналиста, взгляд на всё происходящее. И вот мы сегодня поговорим с вами – главным редактором, журналистом, зададим свои вопросы. Как у вас с охотой на севере? С оленями? (Улыбается.) Расскажите нам о том, как ваша газета появилась, на кого она рассчитана. Ну и – традиционно – о творческих планах.

Игорь Иванов:

– Спасибо, батюшка. Так получилось, что газета «Вера» на сегодня оказалась одной из самых «пожилых» среди православных газет России, если не самой – в эти дни ей исполняется ровно 20 лет. Несмотря на то, что в 90-х большинство проектов в газетной журналистике жили буквально по 2-3 месяца или вовсе ограничивались пилотным номером, мы, с Божией помощью, за все эти годы не пропустили ни одного выпуска. Упоминание о помощи Свыше здесь не просто фигура речи. Потому что бывали обстоятельства, в которых выжить, казалось, совершенно невозможно, даже при наличии денег и бумаги – а ведь у нас и этого часто не было. Приходил чиновник, который давал нам 24 часа на выселение из помещения редакции (освящённого, замечу, кабинета, единственного во всём Доме печати). Мы запирались, я там ночевал на диванчике, чтобы утром не выломали дверь и не выкинули нас. Но происходили удивительные вещи: каким-то образом начальник забывал о нас, а через пару недель его снимали. О том, чтобы его уволили, или о его «вразумлении» мы не молились и других не просили, но вот так случилось.

В 90-е мы часто жили с ощущением того, что готовим последний выпуск: остались только долги и нужно сделать так, чтобы номер, который мы сейчас верстаем, не вышел скучным – чтобы, как говорится, не было мучительно больно… Необходимо выложиться полностью, а уж потом искать, куда нам податься, где работать дальше. И вот мы выкладывались, а потом – раз! – вдруг какой-нибудь батюшка жертвует денежку или предприятие неожиданно откликается на просьбу. И опять денег ещё на пару выпусков хватает. Значит, надо погодить, почему-то Богу угодно, чтобы эти два номера вышли. В таком режиме мы существовали лет 7-8. А потом уже перестали думать о своей будущности: если Бог устраивает так с газетой, то, может, и нас куда-то в случае чего пристроит...

Газета начала выходить как издание огромной, с пол-Европы, Архангельско-Мурманской епархии, в которую входила тогда и Коми республика с её тремя храмами. Потом епархия разделилась, и мы поневоле стали межепархиальным изданием. Впоследствии регионами нашего распространения стали Кировская, Вологодская, Пермская области, Санкт-Петербург... В конечном итоге мы самоопределились как газета Севера России. И вскоре объявили всероссийскую подписку. Но вынесенные в заголовок слова – «Христианская православная газета Севера России» – не убрали, хотя было искушение именовать себя Всероссийской, и это было бы правдой, поскольку у нас подписчики всюду, от Камчатки до Кубани. Здесь, на Севере, наша душа; северная земля – это наш оплот, она хранит нас, даёт силы, веру в народ, смыслы для служения. Мы постоянно ездим по регионам, как тот философ с фонарём: «ищем человека» – и находим его на приходах, часто в маленьких городках и глухих деревеньках. Судьбы людей, жизнь прихожан – это главная тема нашей газеты. Нас мало интересует официоз, так же как и подковёрная околоцерковная политика, войны компроматов, идущие в основном в Москве (на Севере их, слава Богу, почти нет). И читатели в этом нас поддерживают.

Читатель – газета

Прихожанка:

– Я читаю много лет вашу газету, от корочки до корочки. Такое получаю удовольствие! Спасибо!

Игорь Иванов:

– Спасибо вам, очень приятно слышать. А если вы будете не только читать, но и писать, присылать нам свои пожелания, будет ещё лучше. Голос читателя для нас очень важен. Мы даже проводили анкетирование, изучали мнения о газете, и многие пожелания были учтены. Заметьте, в газете всегда присутствуют письма читателей. О нас можно сказать, что мы немножко газета «старорежимная», в том смысле, что до сих пор к нам много писем приходит не в электронной форме, а написанных на бумаге. И мы, я лично, стараемся людям отвечать тоже письмами, написанными от руки. Мне, конечно, удобнее печатать на компьютере, но рукой написать тем, кто так же обратился к тебе, значит уважить человека.

В последнее время у нас печатается много, так сказать, «журнального» чтения: художественно рассказанных историй из жизни. Выясняется, что наш православный читатель очень талантлив. Оказывается, у многих в копилочке житейской мудрости есть какие-то происшествия, которые люди оценивают с православной точки зрения. Их пересказывают порой совершенно бесхитростно, с ошибками, но это совершенно не важно, потому что есть редакторы. Главное, что люди находят время поделиться своим душевным жаром, своими мыслями с другими. Мы охотно публикуем эти материалы и получаем такие добрые отклики! Люди узнают в этих историях самих себя, находят способы разрешения многих житейских и духовных проблем.

Власть и мы

Игорь Иванов:

– Хочу сказать, в чём особенность газеты «Вера», и над этим, может быть, небесполезно поразмышлять нам всем. Нормальный русский человек к власти относится скептически. Про зубастых чиновников с их изощрённой бездушностью и пристрастием к деньгам я писал немало. Но при этом наша газета существует во многом благодаря бюджетным деньгам, которые, как известно, распределяют те самые чиновники. Когда-то мы смогли убедить власти, что у нас «социально-значимый проект» – есть такая формулировка, если кто не знает, – таким проектом может быть как лепрозорий, так и спортивная школа. И вот мы встроились в этот ряд, сумев доказать, что наш читатель не может оплачивать реальную стоимость газеты, которая выше, чем её рыночная цена в киоске, и которая не покрывает всех издержек на её создание. Поэтому какая-то, пусть и ничтожная, часть из налогов, поступающих в республиканский бюджет, тратится на «Веру». Правда, чиновники периодически предпринимают попытки от нас отвязаться, но всякий раз вынуждены отступить, потому что за нами – вы, подписчики, налогоплательщики, граждане, и вас немало, почти восемь тысяч.

И вот что я хочу отметить. Несмотря на то, что государственная машина – вещь бездушная, её можно заставить работать на человека, а власть – на православный народ и даже на Церковь. Это видно по тому, как, например, строятся храмы в Москве. Такой страшный коррумпированный механизм, который работал при Лужкове, тем не менее помогал возводить храмы. Объяснялось это часто какими-то внешними факторами – чиновники хотели красиво выглядеть на фоне церквей, например. Тот же Храм Христа Спасителя, против которого СМИ много в своё время выступали (мы участвовали в этой полемике как сторонники строительства) и презрительно называли «новоделом», «конструкцией по отмывке денег», или «пиар-проектом», на сегодняшний день – главный храм столицы, в который приходит множество людей.

Да, мы молимся за «власти и воинство», но очень часто в душе мы абсолютно отвергаем и презираем эту власть. Выходит, что молитва эта – неискренняя. И значит, Бог не услышит её. Легко встать в позу: «А пошли они все!» – но нужно всё-таки искать пути, как развернуть государственную машину на служение народу. В ином случае она подточит страну изнутри. Нашей газете как-то удалось найти такой путь. К сожалению, он не универсален – других православных газет в России, которым помогало бы государство, нет. Но есть и другие пути. Господь укажет их.

В русском народе сейчас этот пессимизм разлит (а вообще-то так было всегда). Привычно говорят, что страна катится (империализм гниёт, а Россия – катится, правда всё никак не может докатиться до каких-то там пределов), скоро придёт крах всему. Такие апокалиптические настроения, переходящие в уныние и апатию. Часть моего сознания – рациональное полушарие мозга – вроде готова согласиться: да, сколько русский человек пьёт – это просто чудовищно, а воровство и цинизм чиновничества – уму непостижимы! Когда, например, из выделенных бюджетных денег больше половины сразу планируется к воровству...

И вот с одной стороны: да, куда мы летим? А с другой стороны: я езжу, общаюсь с людьми и понимаю, что, несмотря на жуткие условия, люди сохраняют в себе человеческое сердце. И это не относится только ко много пережившим и понявшим – это и у многих молодых так. Да, шатания: сегодня грешим, завтра каемся. Но в целом есть желание быть русским в нашем, широком смысле этого слова, безотносительно национальностей. Даже советский строй не смог выбить порой подсознательное желание сообразовываться с Божественным законом, с традиционным опытом наших предков. Это отрадно видеть, это вдохновляет. Поэтому мы пытаемся редакционную политику строить так, чтобы не напустить «ужастиков» в сознание читателя. Надо поддержать людей, дать ощутить эту общность во Христе, дать понять, что мы, православные, не одиноки, и более того, мы и есть та добрая закваска, которая должна менять общество, нести в него смыслы. Надо помнить: если мы будем в уныние впадать от того, что творится вокруг, то что будет с теми, кто далёк от храма? – ведь у них нет Христа Утешителя, им труднее...

Столицы и провинция

Отец Михаил:

– Вы часто бываете в Петербурге. Скажите, Игорь, есть разница между теми людьми, которые посещают храмы на Севере, и нашими, петербуржцами? Где больше молодёжи?

Игорь Иванов:

– На Севере жить трудно. Несмотря на то, что всё главное богатство России дают северные земли, многие люди там бедствуют, потому что, в отличие от средней полосы, там не прокормишься приусадебным участком. Зимы суровые, долгие, а это означает, что нужно огромные деньги платить за отопление квартиры и свет, а если ты живёшь в частном доме, – за дрова. Все денежные надбавки, северные коэффициенты теперь практически не действуют, потому что большинство фирм – частные, заработок выдают в конвертах, ни о каких социальных выплатах речи нет. К сожалению, наших людей поставили в такое положение. Потому молодые и активные стараются сейчас с Севера уехать. Население, соответственно, стареет.

Но когда мне люди нецерковные говорят: «Эй, куда вы в наш технологический век с вашими старушками!» – я думаю: сами ведь стариками будете, и тогда ещё посмотрим, годитесь ли вы нынешним старушкам в подмётки... А говорю им так: «Вы когда были в храме в последний раз? Вообще, если «продвинутость и компетентность» теперь ваш конёк, о чём вы говорите? Вы отстали лет на 20, наверно, что-то такое помните из далёкого начала 90-х». В храме теперь много молодых, людей среднего возраста, всех сословий и разного достатка. И особой разницы между верующим помором, карелом или питерцем я не вижу. Общаясь здесь, уже после двух-трёх фраз понимаешь: да, наш человек. И очень скоро разговор с «нашим», ознакомительный сначала, переходит на большие глубины, наполняется особым содержанием. Начинаешь говорить о самом главном, как будто знаком давным-давно и уже на эти темы разговаривал не раз, а сейчас просто продолжаешь...

Я проехал не один десяток тысяч километров, побывал не в одной сотне храмов, и мой личный журналистский опыт состоит в том, что лучшие наши русские люди – православные. А самые лучшие православные – это наши священники, или как другие говорят – попы, а третьи по-церковному величают их иереями. Звучит в присутствии батюшки топорно, но куда ж деваться, это так.

Это большое благословение Божие – ездить и общаться с православными христианами: во-первых, очень открытыми людьми, а во-вторых, людьми, как правило, сознающими своё недостоинство. Это взаимосвязанные вещи. И когда люди рассказывают о тех сложностях, с которыми им приходится встречаться на путях духа, я всякий раз получаю важнейший урок веры, значимый духовный опыт, который обязан описать на страницах газеты.

Да, бывает, приходит какой-нибудь мужичок в сельский храм, от него перегаром с похмелья разит; служба идёт, а он, нарушая благолепие, шумно ходит, громыхает: «А вот мне братану поставить свечку где?» Но разговоришься с ним о правилах поведения в храме и с нескольких слов понимаешь, что это не просто дурь или бескультурье человека, которому заковырку хочется вычудить принародно, а у него действительно душа этого просит. И то, как он нечленораздельно, с дикостями пытается выразить это, показывает: в нём жив дух! Может быть, всего лишь духовный заморыш внутри сидит, но он есть. И если человек получит поддержку, а не будет с позором изгнан, он духовно возрастёт как-то, укрепится и, быть может, станет важным приобретением для Бога... А для этого нам, окружающим, нужно лишь чуточку (а иногда и поболе) терпения и прощения.

Жизнь идёт – она удивительна, разнообразна; она не поверхностна, а глубока. Вот, кажется, сейчас этот гламур и реклама настолько придавили людей, что они больше ни о чём думать не могут. Идёт мой знакомый в магазин: нужно купить обычный порошок для чистки, и самый лучший, «Санитарный», десятку всего стоит. Но его взгляд скользит по прилавку и останавливается на том, что в разы дороже. У него в голове на подсознательном уровне уже запрограммировано, и он покупает то, что рекламировали вчера по телевизору. «Зачем ты покупаешь дорогое? – спрашиваю. – Ведь это ж не какая-то сложная бытовая химия, тебе унитаз почистить!» – «Зачем? Не знаю, – он вдруг словно просыпается от какого-то морока. – Действительно, давай дешёвый купим». Нас зомбируют, много лет уже программируют на то, чтобы мы стали потребителями. Это идёт, к сожалению, не только у нас – весь мир сейчас таков. Потому что не будет потребителей – и те транснациональные корпорации, которые правят миром, загнутся. Им нужен глобальный рынок, нужно, чтоб все мы были солдатиками на этой войне, пушечным мясом в битве за их сверхприбыли. Именно поэтому мы должны чаще задавать себе и друг другу этот вопрос: «Зачем?» И слава Богу, у нас в России это происходит; жизнь рано или поздно как-то уходит с этой лакированной поверхности в глубину.

Есть, пожалуй, единственный город в России, о котором могу сказать, что там православные люди отличаются от братьев по вере, от россиян в целом. Это Москва. Я убедился в этом, когда одно время мы пытались распространять «Веру» там. И, в общем, газета неплохо расходилась. Но знаете, всё-таки Москва – это иной мир и, как бы помягче сказать, она самодостаточна. Вот в Питере общаешься с человеком и ему чаще всего многое интересно: как там, у поморов? что за жизнь в каком-нибудь приходе в глуши? Не всегда, но люди ощущают себя живущими среди русских пространств – тайги, степей. То есть мир за пределами города – тоже часть их жизни. Тогда как в Москве тебя вежливо выслушают и даже что-то переспросят, но это интерес, как бы сказать, снисходительный: что там у них происходит, чем они живут-то в деревне? Они – Там… И всегда немножко блуждающий взгляд сверху вниз, задерживающийся лишь на «экзотике». Но при этом Москва православная – это, конечно, и очень интересные люди, и множество людей высокого духа, город дорогих нам святынь.

Северное измерение

Отец Михаил:

– Расскажите нам о Севере, потому что это очень интересно. Вот Воркута у вас там рядом...

Игорь Иванов:

– Да, в Республике Коми. При этом от Сыктывкара до Воркуты почти столько же, сколько до Москвы от Сыктывкара, – больше тысячи километров.

Отец Михаил:

– Там же вечная мерзлота...

Игорь Иванов:

– Она не только в Воркуте, а уже за 200 км до неё. Но чем славен сам город? В 90-е годы, помните, оттуда приезжали в Москву шахтёры и на Горбатом мосту стучали касками. Их, конечно, использовали втёмную, этих наших тружеников-шахтёров. С тех пор много воды утекло. Воркута стала закрытой темой. Туда Президент не ездит, высокие чиновники стараются не заглядывать. Значительно уменьшилось население, работы не было, город был на грани ликвидации, люди за бесценок продавали квартиры и бежали на Большую землю. В советское время там не было ни одного храма, даже молельной комнаты. И вот в ту пору развала Церкви верующим выделили здание бывшего детсада (детей-то не было), такую развалюху: на Тебе, Боже, что нам негоже. А сейчас в парке Победы стоит прекрасный храм в честь Иверской иконы Божией Матери. Символическое такое название – «Победы». Победы над разрухой в мозгах, прежде всего, потому что погубить, «закрыть» такой город, как хотели московские либералы, – это преступление. Я думаю, огромная заслуга Церкви в том, что город всё-таки жив. Строительство храмов воодушевило людей. Энергичный настоятель игумен Рафаил (Беловолов) нашёл общий язык с городским руководством, и праздник Крещения в Воркуте стал известен далеко за пределами России. Этот день в городе объявлялся выходным, тысячи горожан и гостей города ехали на реку Уса к иорданям, проводились Крещенские чтения – вот такое всенародное торжество.

Отец Михаил:

– Там же мороз в это время...

Игорь Иванов:

– Да, и частенько за минус 30. Но рядом стоят шатры, есть где обогреться. Люди вылезают из купелей, идут босиком по снегу, с волос свисают сосульки...

Отец Михаил:

– Игорь, у нас в храме есть паломнические поездки, надо бы как-нибудь приехать к вам на Север. Как у вас там с дикими зверями, можно в лес ходить?

Игорь Иванов:

– Можно. Но осторожно. Особенно в этом году. Из-за жары, вы знаете, грибов и ягод нет по всему Северу, голодное наше зверьё начинает вылезать на помойки: лисы, кабаны, медведи... А оттуда два шага уже и до дворов. Я не говорю про волков, которые режут собак и домашний скот. Сотрудники МЧС постоянно предупреждают жителей деревень об осторожности при посещении лесов. В начале сентября милиционерам пришлось застрелить медведя – прямо по Сыктывкару разгуливал, не боясь людей. Тут же, в конце месяца, на городской улице медведь повалил человека и начал его рвать... А ведь медведи – они всё-таки «люди» осторожные. Так что дикая природа у нас рядом: не только за околицей – в городскую черту лезет. Но вообще, когда из центра города в лес можно попасть за полчаса на автобусе, это здорово. Я считаю, будущее за малыми городами.

Прихожанка:

– Хотела бы спросить про Север, про республику, где находится ваша редакция. Как там с верой? Коренное население там кто?

Игорь Иванов:

– Слава Богу, у нас в Коми живут православные христиане, русские и коми-зыряне. Шесть веков назад в эти земли пришёл великий миссионер, святитель Стефан Пермский, – это его заслуга. Ну, может, только среди ненцев, которые живут на Крайнем Севере и кочуют по тундре, ещё существует язычество. Но большей частью, конечно, просто безбожие. Православная миссия не была полностью завершена, этому помешала революция и советская власть…

Газета в храме

Отец Михаил:

– Игорь, вот вы сказали о подписке, но как это осуществить, я пока не понимаю. Вы можете объяснить?

Игорь Иванов:

– Очень просто. Можно выписать газету на почте, и её будут приносить вам домой. Но существует ещё так называемая коллективная подписка. Что это означает? Обычно такая подписка организуется при церквях. Допустим, есть прихожанин, которому по послушанию – отец настоятель велел – или лично важно, чтобы газету читали. Он объявляет всем после службы: «Кто желает подписаться на православную газету “Вера” с получением её регулярно в храме – сдавайте по 132 рубля!» Согласитесь, за 12 выпусков и цветной настенный календарь это немного. И вот, если набирается 10 или больше человек, мы высылаем газеты на этот приход бандеролью и номера выдаются тем, кто подписался. В свечном киоске, например. Это, кстати, как нам батюшки говорили, дисциплинирует прихожан, подвигает чаще посещать храм. Иной раз, знаете, думаешь: надо бы в лес сходить, свежим воздухом подышать! Но без повода не можешь себя заставить. Тогда берёшь корзинку – вот, пойду грибов поищу. А на самом деле идёшь просто общаться с природой. Так и тут. Когда внутреннего порыва в церковь идти нет, есть повод внешний – сходить газету получить. Мне рассказывают: пошёл за газетой – и службу отстоял, и хорошо сделалось, душа радуется.

Должен сказать, что мы никогда не обращались за финансовой помощью ни в епархии, ни в храмы. Мы понимали, что приходы живут бедно; где-то нужно стены восстанавливать или налаживать приходскую жизнь, где-то помогают бедным и т.д. Всё, что мы делали, это просили: представьте, пожалуйста, нашу газету; может быть, прихожане захотят подписаться на неё.

Отец Михаил:

– Действительно, хотелось бы, чтоб газета прижилась, чтобы люди приходили и спрашивали: появился ли новый выпуск «Веры»? Обязательно надо читать, нельзя не использовать такую возможность узнавать обо всём многообразии православия. Может, и про кота нашего учёного в газете напишут (смеётся).

Игорь Иванов:

– Про кота – обязательно! Да, у нас есть принцип, который мы стараемся соблюдать – разнообразие. Мы понимаем, что читатель у нас самый разный, и потому стремимся, чтобы в каждом выпуске хотя бы одна-две публикации затронули человека, были ему интересны.

Хочу ещё добавить, чтоб сомнений не было. У нас часто спрашивают, почему в газете на первой странице нет указания, что благословлено архиереем таким-то. Благословение у нас есть – раз в пять лет мы обращались за ним к ныне покойному Патриарху Алексию – и получали. Последний раз это было в 2006 году. Но уже несколько лет назад священноначалием было принято решение о том, что благословение на газетах могут печатать только официальные издания епархий. Для остальных это является нарушением. С 2011 года все печатные издания, распространяющиеся в храмах, должны будут получить официальную рекомендацию Синодального информационного отдела. Будет такая специальная надпись, которая как бы заменит традиционное «благословение».

Отец Михаил:

– Братья и сёстры, у нас заканчивается собрание. Пожалуйста, подписывайтесь, покупайте газету Севера России «Вера». Кто-то на самом деле может купить и десяток газет, пойти раздать их в больнице или в школе среди преподавателей, если работает там. Это не какой-то подвиг. Газета, когда она будет расходиться, раскупаться, – будет жить и продолжать развиваться.

Прихожанка:

– Да, и вот так встречаться тоже надо. Обязательно! Когда не только читаешь, но живое слово слышишь. Спасибо вам, здоровья и счастья!

Отец Михаил:

– Игорь, спасибо большое! Хотим, чтобы ваша газета стала «своей» в нашем храме. Я не сомневаюсь, что так и будет. Поэтому мы не прощаемся... А теперь помолимся: «Достойно есть, яко воистину блажити...»
  

назад

вперед

На глав. страницу | Оглавление выпуска | О свт.Стефане | О редакции | Архив | Форум | Гостевая книга