– Прошло больше десяти лет, но забыть эту историю не могу, – начала свой рассказ раба Божия Лидия, которая долгие годы трудится в одном из сыктывкарских храмов. Она и за подсвечниками присматривает, и за батюшкиными облачениями следит – подшивает, стирает, гладит... И кашевар отменный – из ничего может такое сварганить, что отцы едят да нахваливают.

Мы сидим в трапезной – певчие и труждающиеся. Отложив глажку, Лидия присела к столу, налила себе горячего чаю и продолжила повествование:

– Случилось это как раз под Рождество. Понадобилось мне навестить болящую сестру Татьяну – она жила в Усть-Цилемском районе, в посёлке Новый Бор (теперь уж нет её с нами, Царствие Небесное). Но как в такую даль добираться? Транспорт ходил редко. Случайно узнала, что знакомые собираются в те края, и решила поехать с ними. А у них машина такая, как здесь, в городе, автобусы небольшие...

– «Газелька»? – подсказываю.

– Да, да, она самая. Я ещё подумала – как на такой машине по сельским непролазным дорогам-то ехать? Ну, ладно, собралось нас трое женщин, двое мужиков и девочка лет пяти. Поехали. Целый день почти ехали, Усть-Цильму проехали, а дальше надо было свернуть и двигаться «по ручью». А шофёр-то дороги не знает, думает, как в городе, указатели везде стоят. Уже совсем стемнело. Слева река Печора, справа лес чернеет. И что случилось, не знаю – или водитель задремал, или в темноте дороги не разглядел, но только бухнулась наша «Газель» с размаху в ручей, пробила лёд и застряла в нём, почти наполовину в воде. Дверцы искорёжило, мы кое-как выбрались, всех трясёт от холода и испуга.

– Ушиблись, наверное? – с волнением, участливо спросила Юлия, одна из певчих.

– Да, я лицо поранила, губу рассекла, другие тоже сильно стукнулись. Но, слава Богу, живые. И вот представьте: ночь, мы одни посреди леса, обувь мокрая. Хорошо хоть, мороз был некрепкий, градусов пять. Насобирали хворосту, костёр разожгли, чтоб одёжку просушить да отогреться малость. Что делать, как выбираться – не знаем. Где мы, далёко ли от людей – тоже не знаем.

От последнего встретившегося по дороге села проехали почти 20 километров. Впереди должно быть Окунёво, а сколько до него – тоже не ведаем. Телефоны сотовые тогда редкостью были. Ну, и решили муж да жена – хозяева этой машины – идти в то село, что мы проехали, звать на помощь. Факелы соорудили, ушли. Через полчаса воротаются – мол, боимся идти, может, там волки. И тогда я стала горячо молиться: «Господи, услыши, помоги нам! Пресвятая Богородица, спаси нас! Николай Угодник, пошли нам помощь!»

Лидия крестится, как в ту ночь в лесу, а в глазах блестят слёзы.

– Вдруг вижу, – продолжает она, – вдалеке звёздочка яркая вспыхнула. Я стою на дороге, а дорога-то прямая, с небом сливается. Звёздочка то вспыхнет, то погаснет. Что за чудо? Всё ближе, ближе к нам огонёк. Мы все высыпали на дорогу, ждём... Услышали рокот. А это, оказывается, мотоцикл к нам приближается! Откуда он здесь в такую пору?! Девочка запрыгала от радости, мы тоже оживились. Мотоциклист заглушил своего «коня»; узнав, в чём дело, спустился к ручью. «Да-а, – почесал затылок, – здесь нужен трактор, да не простой, а гусеничный. Ладно! Я как раз в Усть-Цильму еду, есть там у меня знакомый тракторист». Как же мы обрадовались, повеселели! Парень завёл мотоцикл, и я успела спросить: «А чего это ты ночью-то поехал в Усть-Цильму?» «Да я и не собирался совсем, – отвечает тот, – да вдруг так плохо стало, думал, не доживу до утра. К врачу еду, чтоб первым попасть на приём».

– К рассвету и помощь к нам подоспела, – отхлёбывая горячего чайку, продолжает Лидия. – Этакая махина на гусеницах. Кое-как вытащила «из болота нашего бегемота». Но, конечно, транспорт наш требовал серьёзного ремонта, пришлось его оставить. Благо проезжала мимо попутка, довезла нас всех до Окунёво (до него оказалось 67 километров!). Остановились мы на ночлег – как раз это была уже рождественская ночь – в доме у чужих людей. Но храма в тех местах не было. Мы помолились, как обычно, и уснули «без задних ног» на новеньких белоснежных простынях.

– А сестра, наверное, волновалась, ждала вас? – спросила я.

– Да, заждалась она меня, испереживалась, бедная, – вздохнула Лидия. – В её доме столько икон – считай, как сельский храм, в нём по праздникам собирались и молились верующие со всего посёлка. Рождество они там встретили, а я приехала уже ближе к вечеру. Вот какое было у меня рождественское приключение.

Лидия поднялась из-за стола, перекрестилась на образа и добавила:

– Господь-Батюшка всё ведает. А я всю жизнь буду помнить, благодарить и молиться за тех добрых людей, что нас приютили, за того парня на мотоцикле. Всё думаю: если бы не он, что было бы с нами, с той девочкой? Ребёнок ведь легко простужается, ему терпеть страдания тяжелее. Почему всё так совпало для нашего спасения? Нет, ничего случайного не бывает в нашей жизни, – заключает наша трудолюбивая «пчёлка». – И святые, и Бог слышат наши молитвы. И как скоро слышат!

В одной благочестивой сыктывкарской семье появился пернатый друг – попугайчик. Особо его никто не учил говорить, но птичка оказалась смышлёной и говорливой, сама научилась повторять слова и целые фразы.

Однажды на какой-то семейный праздник пожаловали гости. Бабушка суетилась на кухне, а дети, чтобы занять гостей, показывали им забавного попугайчика. Случайно дверца клетки распахнулась, попугай вылетел и стал порхать по квартире, внеся в размеренный ритм жизни её обитателей переполох. Хозяйский кот, до этого прятавшийся в укромном местечке, завидев в свободном полёте птаху, устремился за ней. И так и сяк подпрыгивал пушистый мурлыка, делая в воздухе немыслимые кульбиты, пытаясь изловить птичку. Вот уж было смеха, визга и веселья! Все хохотали до упаду!

Только бедной птичке было не до смеха. Спасаясь от преследования и уже порядком подустав махать крыльями, попугай примостился на карниз у самого потолка. Кот, не будь дураком, мигом ловко вскарабкался по шторам до самого верха. Гости замерли. Ещё миг – и котяра сцапает бедолагу! Но вдруг птица громко и чётко произнесла бабушкиным голосом: «Господи помилуй! Господи помилуй!»

От такой неожиданности кот тут же шмякнулся на пол, вероятно, с трудом соображая: «Бабушка?! На шторах?!.» А попугай, перебирая лапками по карнизу, довольно произнёс, словно выдохнул: «Слава Богу!»

Немая сцена. И – всеобщий вздох облегчения и удивления. Все – в восхищении. Вот это да! Какой осмысленный монолог! Вот уж поистине: «Всякое дыхание да хвалит Господа!»

Эту весёлую историю-быль поведала мне моя добрая знакомая. И на ум пришли прочитанные когда-то в газете «Вера» стихотворные строчки из «Тетрадки Таисьи Малаховой»: