ЧТЕНИЕ
КАНИКУЛЫ В МОНАСТЫРЕ
Ольга Рожнёва
«Хочу поделиться радостью: вышла моя книжка про Саньку и Рому!» – пишет в редакцию верный наш читатель и автор Ольга Рожнёва. Это первая её книга для детей. В наше время детская литература в книжных магазинах довольно дорога, и отрадно, что рязанское издательство «Зёрна» распространяет книгу в Интернете всего за 65 рублей. Называется она «Каникулы в монастыре». В неё включены истории про двух двенадцатилетних мальчишек, Саньку и Ромку, проведших лето и зиму в обители на реке Чусовой в Пермском крае. Истории эти основаны на реальных событиях, с согласия автора печатаем две из них.
Знакомство с Пончиком
Вот и зима пришла: яркие звёзды, белые тропы, лютый январский мороз и февральские ветры, снега и метели, тёмная зорька года…
Светловолосый крепыш Санька и рыжий Ромка-непоседа на зимние каникулы поехали в монастырь, к отцу Савватию. В школе предлагали путешествие в аквапарк, но друзья отказались: соскучились сильно по батюшке, по лошадке Ягодке и ослику, по лохматому псу, по кличке Дружок, и даже по молодому послушнику Тимофею.
Зимой в монастыре теперь всё иначе, не то что было летом: в источнике купаться не разрешают, речка замёрзла, по полям и по лесам особенно не прогуляешься – метель метёт, сугробы, холодно… Лохматый Дружок в конуре прячется, и даже Ягодка с осликом не спешат выходить из конюшни.
Но и свои радости были. И послушания – особенные, зимние. У сарая сложены дрова, их там рубили монастырские послушники. А мальчишки эти дрова на санках возили к братским кельям – чтобы монашеская братия печки топила и не замерзала. И приятно было сознавать, что они, Санька с Ромой, тоже пользу приносят, послушание выполняют. Недаром за столом монастырской трапезной обедают!
А там хоть и пост, но всё вкусно! Как дрова повозишь по снежной дорожке, потом румяные шанежки картофельные или нежный пирог с капустой так наворачиваешь – за обе щеки! А уха монастырская и рыба прямо из печки! Один старенький брат, монах Мефодий, смотрел-смотрел, как Санька с Ромой тарелки подчищают, а потом говорит: «Надо сестре написать, пускай племянника пришлёт на каникулы. А то она всё жалуется, что сидит мальчишка за компьютером целый день, всё стреляет кого-то, давит, взрывает, а сам бледный, глаза больные и аппетита никакого…»
После того как друзья с послушанием справлялись, Ягодку и ослика из конюшни выводили, прогуливали. Лошадку берегли: она болела недавно. Попоной укрывали, чтобы не продуло. А для ослика послушник Тимофей упряжку приспособил, чтобы к санкам её цеплять. И ослик катал мальчишек. А то они и сами так красиво, оказывается! Представьте: прямо посреди зимнего сугроба у храма ледяная пещера, освещённая фонариками, в ней деревянные ясли, в яслях – настоящее сено, тряпичная лошадка с осликом и, самое главное, Пресвятая Богородица с Младенцем Христом на полотне – как живые! И взгляд у них такой добрый, такой ласковый!
Особенно хорошо было смотреть на эту пещеру вечером, когда вокруг темно, над головой яркие-яркие, огромные звёзды – в городе таких не увидишь!
Ещё ёлку наряжали, её Тимофей из леса привёз: пушистая ёлочка, зелёная. Санька с Ромой сами игрушки на неё вешали: шары и сосульки. Такие они были яркие, такие звонкие – прямо хрустальные! И Санька с Ромой чувствовали: вот где радость, вот где утешение – наряжать в трапезной пушистую ёлочку и слушать, как гудит и потрескивает весело печь в тёплой уютной трапезной. А с кухни доносятся такие чудесные вкусные запахи. И за окнами, покрытыми сказочным узором, деревья в инее. И тихо кружатся снежинки. Хорошо жить на свете!
Вот как раз, когда всё было так чудесно, и приехал тот мальчишка, о котором вздыхал старый монах. Точнее, его привезла бабушка. Он был укутан так, как будто собрался на Северный полюс. Ребята посмотрели: мальчишка и на самом деле бледный, а глаза у него – тоскливые. Только худобой он не отличался, наоборот, был толстеньким. Звали его Витей.
Санька с Ромой как раз собирались учить стихи к Рождеству. Чтобы поздравить батюшку и братию. Это у них такой маленький концерт должен был состояться. И они решили быть вежливыми, подошли к Вите – познакомиться, поздороваться и предложить вместе в концерте участвовать.
Но Витю их предложение не заинтересовало. И знакомиться с Санькой и Ромой он тоже не захотел. Он спросил у них: «А компьютер здесь есть?» Получив отрицательный ответ, насупился и отвернулся. Санька с Ромой обиделись немного и про себя стали звать новенького мальчишку Пончиком. Это ещё не так обидно, правда? Если бы они были злыми, могли бы и Жиртрестом назвать… Но Санька с Ромой не хотели быть злыми…
А потом был праздник: и праздничная ночная служба, и праздничная трапеза, и стихи рождественские Санька с Ромой рассказывали. Только Пончик не смог на ночной службе постоять, на скамейке уснул. Бабушка его увела в паломническую келью, а затем, заспанного, привела на трапезу. Но Пончик почти не ел, насупившись, смотрел на ёлку, стихи не слушал и в празднике не участвовал. И Санька с Ромой совсем в нём разочаровались. Ну и сидел бы дома со своим компьютером в обнимку, в стрелялки-давилки играл…
А на следующий вечер отец Савватий устроил праздничный фейерверк – и в синем вечернем небе над монастырём расцвели огоньки, самые разные и такие красивые! Даже Пончик перестал дуться и заворожённо смотрел, как жёлтые, зелёные, красные огни фейерверка распускались на фоне звёздного неба.
На следующий день Пончик уже не казался таким уставшим. Видимо, отдохнул от ночных посиделок за компьютером… Ему тоже дали послушание: возить вместе с Санькой и Ромой дрова на салазках. А когда закончили дрова возить, взяли Пончика с собой на конюшню. И ему так полюбились Ягодка и ослик, что он не хотел отходить от них.
– Ух ты, – всё повторял Пончик, – живые! Настоящие!
И гладил Ягодку по блестящей тёплой спине, помогал надевать попону. А потом, когда запрягли ослика и катались на нём, Пончик никак не хотел садиться в санки.
– Я ж тяжёлый, – смущённо говорил он, – ослику тяжело будет! Сань, давай ты садись! Или Рома… А я буду сзади ослику помогать – санки толкать!
И Санька с Ромой переглянулись, и подумали оба, что Пончик не такой уж и зануда… Ничего так парень… Подходящий…
Вечером отец Савватий ребят в келью позвал. Это были самые желанные минуты для Саньки и Ромы. В келье у батюшки пахнет так чудесно, ладаном афонским, иконы кругом, книги. А уж как сам батюшка начнёт рассказывать про Афон, про горные тропы, про Паисия Святогорца – так всю жизнь бы слушал…
Когда мальчишки вышли из игуменской кельи, на монастырь уже спускалась синяя ночь и огромные звёзды ярко переливались в небе. В ночной тьме светил вертеп, маленькая пещера, и свет её Святых Обитателей разгонял тьму. Пончик остановился и робко спросил мальчишек:
– Здесь всегда так?
– Как так? – не поняли Санька с Ромой.
– Так… Так хорошо!
– Конечно!
А Санька спросил у Пончика:
– Но ведь здесь нет твоих любимых стрелялок-давилок. Что ж хорошего-то?
И Пончик подумал и ответил:
– Зато здесь всё… настоящее… Я к вам ещё приеду, ладно?
И Санька с Ромой переглянулись и сразу поняли, что хотят сказать друг другу, недаром были давними друзьями: пожалуй, они примут в свою компанию этого Пончика, то есть не Пончика, а Витю. И Санька с Ромой ответили вместе:
– Конечно, Вить, ты обязательно приезжай!
Как батюшку спасали
Так ребята приняли Витю в свою компанию и Пончиком больше не звали, если только иногда, когда забудутся.
Всё было здорово, только вот случилось одно происшествие. Но всё по порядку. Когда после службы по звону колокольчика шли мальчишки на трапезу, то увидели, как из своего домика выходит отец Савватий. За спиной – рюкзак и лыжи. Неужели батюшка в поход собрался, а ребят с собой не возьмёт? Они так и застыли в горестном недоумении.
Но отец Савватий объяснил, что идёт в дальнюю деревеньку Никифирово. От той деревеньки остались только три избушки, и в них две бабушки да дед Пахомий свой век доживают. Дед приболел, вот и нужно сходить к нему: пособоровать, исповедать и причастить.
И ушёл батюшка. Так это ещё до обеда было. А теперь день подходил к концу, небо потихоньку темнело, ещё немного – и зимние сумерки спустятся на монастырь. Монастырь на горе стоит, вокруг поля и леса, фонарей нет. Ночью темнота полная, только звёзды сияют.
А вдруг отец Савватий заблудится? Или того хуже: все говорят, что волков много развелось этой зимой. Вдруг да волки нападут на батюшку?! Беда-беда! Что делать?!
Бросились к молодому послушнику Тимофею, но тот только плечами пожал:
– Отец Савватий сам всё знает, он здесь решения принимает, а мы в послушании живём… Да не переживайте вы, батюшка на этой горе после своего рукоположения уж двадцать пять лет живёт – все тропинки знает!
Он как-то раз ходил причастить старушку умирающую. Уж река вскрывалась, а он пошёл. Говорит, это, дескать, мой долг – причастить умирающего человека… Не побоялся опасности… Только вернулся – и лёд тронулся! Представляете: огромные льдины снесли всю лежнёвку – это дорогу деревянную так называют. Ровно через десять минут, как батюшка по ней прошёл!
Что с бабушкой умирающей стало? Ну что, отец Савватий причастил её, помолился. Так уж лет десять прошло, а баба Нюра всё жива! И помирать не собирается! Батюшка у нас молитвенник… А вы вот запереживали: волки, ночь! Да волки его сами испугаются! Лучше идите помогите в трапезной стол накрывать.
Но не переживать было просто невозможно. Санька с Ромой все глаза проглядели, рассматривая с горы дорогу, по которой ушёл игумен Савватий. Дорога уходила к шоссе, а лыжня вела в сторону от неё, через поле и лес, по заснеженной зимней дороге к Никифорово. Зимой по этой дороге никто не ездил, только на лыжах и пройти можно.
Лыжи-то в монастыре были, в прихожей склада стояли несколько пар. Были и старенькие лыжи, которые можно просто на валенки надеть. Эх, а увидит Саньку с Ромой кто-нибудь из братии, вот попадёт-то! Без спроса на склад залезли, да ещё лыжи примеряют. А уж то, что они хотят без благословения из монастыря выйти на ночь глядя, и вообще ужасно!
В прихожей склада темновато, таинственно – вот бы днём тут покопаться, наверное, очень много интересного найти можно! Запахло берёзовыми дровами – в трапезной растапливали печь, готовили ужин. Санька с Ромой переглянулись: не до ужина – батюшку спасать нужно! Может, уж напали на него волки, поэтому и не идёт! Недавно фильм смотрели, как охотник от волков на дереве спасался… Если б не пришли друзья, замёрз бы совсем.
Решили надеть лыжи на валенки, обойти склад и по задворкам, чтобы никто не остановил, выйти на дорогу. Санька зашептал:
– Нужен фонарик и спички на всякий случай…
Рома важно ответил:
– Оружие нужно! Если волки, то без ножа и топора в лесу делать нечего!
Пришлось вернуться в келью за ножом. А там Пончик их увидел и привязался: куда пошли, да зачем пошли, да можно ли ему с ними идти… На Пончика прикрикнули, чтобы в келье сидел и язык за зубами держал! А то им то ли батюшку спасать, то ли следить за самим Пончиком – лыжник из него никудышный! Витя расстроился сильно, но спорить не стал, лёг на кровать, к стенке отвернулся. Ладно, потом будем мириться, сейчас времени нет!
Топор взяли у сарая, где братия обычно дрова рубила. Положили топор в мешок и сразу почувствовали себя в безопасности: и оружие есть, и фонарик, и спички! Костёр разведут – волки как миленькие поубегают! Они огня не любят – это всем известно!
Задворками вышли на дорогу и пошли к лесной тропке, ведущей в Никифорово. Монастырь быстро остался позади – с горы спускаться легко! Когда вошли в лес – почувствовали себя очень неуютно: там, за спиной, остались запах берёзовых дров, келья с горячей печкой и конюшня, где в тёплой полутьме Ягодка жуёт своими мягкими губами сено и кивает головой малышу-ослику. И трапезная, где уже скоро дадут пироги с капустой и уху. Уха ароматная! А у пирога капустного корочка такая хрустящая, а внутри начинка мягкая, нежная!
– Ром, а мы с собой хлеба не взяли?
– Нет, конечно! Не до хлеба, иди быстрей, видишь: темнеет на глазах!
Лес стоял весь белоснежный, деревья в инее, ветра почти не было, и царила тишина. Зимний лес – он спит. Спускались синие сумерки, и лыжня под ногами потихоньку становилась неразличимой.
Рома включил фонарик. Гора с монастырём пропала из виду, скрытая деревьями, и мальчишки почувствовали, как сильно застучало сердце и страх стал тихонько подползать к самому горлу.
Подошли к развилке: куда идти – непонятно. Встали и начали спорить: Санька считал, что нужно брать левее – Никифорово влево от монастыря. А Рома настаивал на том, чтобы идти вправо – там лыжня чётче, значит, здесь и прошёл отец Савватий.
Спорили долго, стало ещё темнее. Вдруг совсем рядом раздался протяжный тоскливый вой. Потом ещё и ещё.
Санька с Ромой почувствовали, как внутри всё похолодело. Они примолкли, а потом, не сговариваясь, громко закричали:
– Батюшка-а-а-а! Батюшка-а-а-а!
Замолчали, и Рома сказал дрожащим голосом:
– Ну вот, спасатели… Как страшно стало, батюшку зовём… А он, может, сам на дереве сидит – от волков спасается. И нашей помощи ждёт…
– Тогда бы отозвался на крик… Давай ещё его покричим. И потом, может, волки поймут, что отец Савватий теперь не один, что помощь пришла. И сами убегут…
– Батюшка-а-а! Батюшка-а-а-а!
И тут случилось страшное: прямо рядом с ближайшей елью выросла фигура волка. Он был большой, серый, с крепкими сильными лапами. Волк смотрел внимательно на мальчишек, а они, застыв, – на него. Морда у волка была большая, глаза внимательные. Он смотрел на ребят, а потом зарычал, обнажив страшные зубы.
– Санька, похоже, нам конец пришёл… Что делать будем?
– Ром, топор, топор доставай!
Волк медленно пошёл к мальчишкам. Рома, склонился над мешком, развязывая бечёвку, но пальцы не слушались, и развязать узел никак не получалось. Санька дрожащими руками чиркал спичкой о коробок. Спичка быстро загоралась, но так же быстро тухла. А волк медленно приближался.
И вдруг за спиной ребят раздался громкий вопль:
– А-а-а-а! Пошёл вон! Прочь, волк! Пошёл вон!
Затем что-то загремело, затрещало, и рядом с волком вспыхнул разноцветными огоньками фейерверк. Во все стороны полетели звёздочки: красные, жёлтые, зелёные, и в лесу стало нарядно, как в монастырском дворе, когда на Рождество отец Савватий устраивал ребятам праздничный салют.
Ребята обернулись и застыли в недоумении: за их спинами стоял на лыжах Пончик, и кричал, и угрожающе размахивал руками, и зажигал новую петарду.
Когда ребята снова посмотрели на место, где стоял волк, там уже никакого волка не было. Да, Пончик мог бы испугать целую волчью стаю, а не только одинокого волка, который удрал уже, наверное, от страха в самую чащу.
Мальчишки бросились к Пончику:
– Витька! Ты молодец! Как ты нас нашёл?! А петарду как догадался запустить?
А Витя ничего не ответил. Только всхлипнул:
– Я так испугался за вас… И за батюшку…
– Это что ещё здесь за вечерний концерт?! Это кто вас в лес отпустил одних?! – раздался грозный голос. И этот голос был таким знакомым, таким родным! Отец Савватий!
– Я ваши вопли за три километра слышал! Сейчас, наверное, мировой рекорд установил по лыжным гонкам! Так ехал, аж ветер в ушах свистел! Вы чего это тут такое устроили, а?!
Ребята переглянулись: батюшка! Живой и невредимый! И волки не напали! И на дереве не сидел! Счастье-то какое! И они наперебой рассказали ему, как решили спасать его, как напал на них матёрый волк и как они уже собрались обороняться от него топором и спичками. И как умница Пончик, то есть Витя, прогнал волка петардой, оставшейся от рождественского фейерверка.
– Волка… – задумчиво протянул отец Савватий. – Я тут охотника в лесу видел с собакой серой, большой.
А потом посмотрел на ребят внимательно и добавил:
– Ну, может, это и волк был… Так вы, получается, меня спасали?!
– Тебя, батюшка, тебя! И спасли ведь! Если б Витя волка не прогнал, он бы мог на тебя напасть!
Отец Савватий перестал гневаться и улыбнулся:
– Ну что ж… За спасение батюшки вам благодарность.
Потом посерьёзнел:
– А за непослушание и самовольную отлучку из монастыря – наказание: три наряда на кухне вне очереди!
Потом сказал уже не сердито:
– Всё, пошли в монастырь, может, на трапезу успеем!
Ребята, счастливые, что всё так хорошо закончилось, решили не расстраиваться из-за нарядов на кухне. Радостные, пошли вслед за отцом Савватием. И вот уже скоро показалась гора, а на ней монастырь. А там: пироги и уха в уютной трапезной, и горячая печка в келье, и вечерняя служба в храме, где так таинственно горят в полутьме свечи перед иконами и так чудесно пахнет афонским ладаном.
|
 | назад |
| вперед |  |
