ПО СВЯТОЙ ИТАЛИЙСКОЙ ЗЕМЛЕ

Разговорный гвалт маршрутки «Сыктывкар – Микунь» прервал чей-то встревоженный голос:

– Смотрите, смотрите, что он делает?! Прижимает нас к обочине!

Наш автобус принимает правее и останавливается. В салон влетает молодой парень в майке – из плеча сочится кровь. Похоже, он в шоке: размахивает руками и что-то яростное выпаливает в адрес водителя. Оба выходят, за ними и пассажиры. Позади нашего автобуса стоит чёрный «Ford» – аккурат посреди лобового стекла зияет дырка, похожая на пулевое отверстие. Ого! Выясняется: соскочивший с колеса автобуса болт насквозь пробил стекло, влетел в салон едущей позади машины, ранил водителя, чудом не угодив в ребёнка. Мелким стекольным крошевом усыпан весь салон, а также волосы и плечи водителя.

– Давайте помолимся? – выводит нас из оцепенения предложение батюшки – иеромонаха Антония (Ольшанова), духовного руководителя нашей паломнической поездки.

Дорога предстоит дальняя, нелёгкая, а начинается с таких искушений...

И вот уже мы едем на другой маршрутке, поданной взамен прежней. Вместо шумных разговоров в салоне – тишина, которую нарушает лишь тихая молитва. Подъезжаем к Микуни за двадцать минут до отправления поезда. Слава Богу, успели!

...Москва встречает мелко моросящим дождичком. Устраиваемся в небольшой частной гостинице и спешим к блаженной Матронушке в Свято-Покровский женский монастырь. Проводим там почти весь день. Как всегда, Матронушка одарила нас цветами – с ними, скажу по секрету, мы объехали всю Италию.

В аэропорту Домодедово к нашей группе присоединяются паломники из других городов России – Нижнего Новгорода, Тулы, Кирова, Москвы, Подмосковья... То и дело слышится:

– Тамара! Вот это встреча!

– Люда, и ты с нами?!

– Анна, здравствуй, как поживаешь?

Сдружившиеся в предыдущих поездках сёстры во Христе радостно обнимаются. Перед дальней дорожкой вместе с батюшкой заходим в аэропортовскую крохотную часовенку Архистратига Михаила, ставим свечечки – служится краткий молебен о путешествующих.

В курортном Римини плюс 24. Нас встречает миловидная гид Ольга вместе со своей юной помощницей Аней. Едем по так называемой Дороге Паломника – Via Romea. За окном автобуса совсем не осенний, а будто бы летний пейзаж – мелькают нескончаемые придорожные кусты, усыпанные нежными розовыми и белыми цветами, бескрайние ярко-зелёные луга, вспаханные пашни, густые заросли вызревшей кукурузы (того самого «Бондюэля»), высаженные будто бы по линеечке, уходящие за горизонт стройные рядочки виноградника и самых разнообразных деревцев и растений (некоторые прямо в горшках – видимо, на продажу).

– Если вдруг потеряетесь, обращайтесь к прохожим, мол, мы пилигримы, это значит паломники, и попросите их набрать мой номер телефона, – преду­преждает Ольга и называет номер.

– В Cредние века, – рассказывает она, – паломника можно было распознать по четырём атрибутам: это плащ, сума, сандалии и посох. Перед дальней дорогой паломники должны были обязательно раздать все долги и написать завещание. Если к указанному сроку путешествующий не возвращался домой, его жена имела право вступать в наследственные права. Из поездок, а это, в первую очередь, была Святая Земля, путники всегда привозили что-нибудь на память, обычно – пальмовую ветвь, как духовный символ входа Господня в Иерусалим. Увидев их, люди говорили: «Пальмовники вернулись!» Позже слово «пальмовники» преобразовалось в «паломники».

– «Фря» – так называли итальянцев на Руси, – улыбаясь, продолжает свой рассказ Ольга. – Говорили раньше: разоделась, как фря, это значит очень нарядно, красиво. Название Фрязино слышали? Верно, когда-то в этом райо­не Подмосковья заселялись выходцы из Италии.

По дороге в отель мы узнали много всего интересного. Например, что нотная грамота была изобретена здесь монахом Гвидо д`Ареццо, жившим в конце Х века. Долгое время музыку не записывали, а пели и играли по памяти. Синьор Гвидо служил, как сейчас сказали бы, регентом церковного хора, и ему изо дня в день приходилось обучать певчих различным распевам псалмов, которые те запоминали не очень хорошо. Тогда и пришла ему в голову гениальная идея записывать ноты на бумаге. Но надо было придумать и названия самих нот. Монах Гвидо обратился к Господу с молитвой, и тут же его осенило, что за основу надо взять гимн святому Иоанну Богослову: UT gueant laxis REsonare fibris, MIra gestorum FAmuli tuorum... В переводе с латинского это звучит так: «Чтобы слуги твои голосами своими смогли воспеть чудные деяния твои, очисти грех с наших опороченных уст, о Святой Иоанн». Запись нот велась вначале на четырёх линеечках заштрихованными квадратиками. (В одной из базилик позже мы смогли воочию увидеть эти старинные толстенные нотные книги.) Синьору Гвидо из провинции Тоскано принадлежит ещё одно изобретение – он придумал систему управления хором певчих с помощью движений рук и пальцев, где каждая фаланга обозначает тональность и ноту. По сути, монах изобрёл технику хорового дирижирования и сам стал первым в истории дирижёром. В XVI веке название первой ноты UT было заменено на DO от слова DOMINUS (Господь Бог).

На ночлег устраиваемся в гостинице. Окутавшая нас густая чернота ночи пьянит солоноватым, смешанным с пряными ароматами туи и цветов, тёплым воздухом. Где-то поблизости вздыхает море. …Едва разомкнув веки, спешим на его поиски, чтобы встретить там первые рассветные лучи. Пустынные улочки, все ставни наглухо затворены. Ага, вот велосипедная дорожка, летнее кафе под тростниковым навесом, серый мелкий песок и бродящие по нему в поисках пищи почти ручные чайки. И пальмы! Мои любимые пальмочки! Бегом бегу к морю и шлёпаю босыми ногами, замочив подол длинной юбки, ликую и смеюсь от счастья! Сколько нового и необыкновенного дарит Италия! Сегодня нам предстоит окунуться в атмосферу сказочной и романтичной Венеции!

Это сон! Ущипните меня. Ужель та самая Венеция? Мы добираемся до островов на небольшом катере. Мимо проплывают дворцы изящной архитектуры, старинные фасады с богатой лепниной и балкончиками с живыми цветочными гирляндами, соборы с колоннадами, увенчанные шатровыми куполами. И кругом вода, вода, вода... Венеция родилась из воды, вода для неё всё – и пропитание, и защита от недругов, и музыка, и поэзия, и... кошелёк.

Говорят, что Венеция, как и человек, на 80 процентов состоит из воды. Среди этой водной стихии зиждется 118 островков, между ними – каналы естественного происхождения. В городе четыреста мостов, а все здания стоят на сваях из крепкой сибирской лиственницы (правда, монахи Троице-Стефановского Ульяновского монастыря, что в Усть-Куломском районе Республики Коми, утверждают, что брусья лиственниц для свай поставлялись в Венецию именно из их леса). Здесь не ходят автобусы, а из общественного транспорта есть лишь водные трамвайчики – вапоретто. У жителей нет личных авто. Вместо машин – лодки, катера, гондолы. Есть даже гондолы-такси. На работу, в гости, в театры и магазины жители Венеции добираются на плавучих средствах либо ходят пешком. Во время крестных ходов сооружаются понтонные мосты.

Въезд в саму Венецию платный – это ещё одна статья доходов венецианцев. Лодок здесь великое множество. С одного мостика мы наблюдали даже затор – пробку, но не из машин, а из лодок. Нет в Венеции и параллельных и перпендикулярных улиц. Как бы мы ни плутали по тесным закоулочкам, куда и солнечному лучу трудно добраться, всё равно выходили на площадь Сан-Марко. Это местная особенность. Наш экскурсовод полушутя даёт нам задание: постараться заблудиться в Венеции, на что многие испуганно мотают головами: «Нет-нет, мы от вас ни на шаг!» – «Да здесь просто невозможно потеряться, – смеётся Ольга. – Как все дороги ведут в Рим, так и здесь – все дороги ведут на площадь Святого Марка». В центре площади красуется величественный католический собор Святого апостола и евангелиста Марка, где находятся его мощи. Святой Марк является символом Венеции, он изображён на гербе города вместе с крылатым львом (статуя льва возвышается на отдельной стелле). В древности на этой солнцем залитой площади у причала, где сейчас мирно прогуливается разноговорящий люд, совершалось исполнение смертных казней, в память о которых на стене собора возле мозаичного панно с изображением Мадонны и Младенца мерцают две неугасимые лампадки.

Венеция дольше других итальянских городов оставалась православной, так как входила в сферу влияния Византийской империи. Католики утвердились здесь лишь в XIII веке, не сразу оторвав местное население от православного мира, тем более что после падения Константинополя сюда перебрались тысячи и тысячи греков. Русское паломничество в эти края началось много веков назад. В 1698 году Венецию инкогнито посетил царь Пётр I, ознакомившись с корабельным арсеналом и жизнью православной общины. В 1725 году один из наших соотечественников писал: «Славится же Венеция основанием на воде, лепотою и множеством прекрасных церквей и колоколен, множеством мощей святых Божиих... изобильна различными премудрыми мастерами и художниками искусными...» Посещали эти края П. Чайковский, Н. Гоголь, А. Блок, Б. Пастернак... Здесь нашли место своего упокоения С. Дягилев, И. Стравинский, И. Бродский, члены династий Апраксиных, Багратионов, Потёмкиных, Трубецких...

– А как же хоронят в Венеции, ведь повсюду вода? – прозвучал резонный вопрос.

– На одном из островов – Сан-Микеле, – ответила гид. – С незапамятных времён это была монастырская земля. На греческом участке кладбища есть православная часовня Святителя Николая Чудотворца. Имя этого святого носит множество церквей, так как он является одним из покровителей Италии. Двое других небесных покровителей – святой Феодор Тирон и святой апостол и евангелист Марк (иное название Венеции – город Святого Марка). Почитание православных святых узаконено в литургическом календаре. День города Венеции празднуется 7 апреля по новому стилю – в день Благовещения. Многие храмы носят имена православных святых: Димитрия Солунского, Георгия Победоносца, святого целителя Пантелеимона, святителя Николая, священномученика Ермолая... Современные родители всё чаще дают своим детям православные имена: Дамиано (Демьян), Никола, Джорджо (Георгий), Данило, Джованни (Иоанн)... Это напоминает островитянам об их православных византийских корнях.

Кто бы мог подумать, что в Венеции более ста пятидесяти христианских храмов! Пробираясь сквозь разноликую, говорящую на многих языках толпу и еле поспевая за гидом, мы торопливо шагаем по площади Сан-Марко вдоль набережной Рива дель Скьявони, мимо причалов с покачивающимися на волнах лодками, сворачиваем в тенистую узенькую улочку с витринами небольших магазинчиков направо и налево. В наушниках слушаем рассказ Ольги о святом Иоанне Милостивом, мощи которого почивают в древнем, конца VIII века, храме Сан-Джованни ин Брагора (святого Иоанна Предтечи), куда мы и держим свой путь.

– Я очень люблю этого святого, – откровенничает Ольга. – Он жил в седьмом веке. Будучи Патриархом Александрийским, главным делом своей жизни он считал милостыню. Ежедневно заботился о пропитании более семи тысяч голодных. По средам и пятницам, сидя на паперти, принимал всех, кто обращался к нему со своими нуждами, раздавал милостыню, разрешал споры, руководствуясь Священным Писанием. Навещал страждущих в лечебницах. Обращайтесь к нему с просьбами. Он поистине Милостивый – услышит и поможет. Однажды случилось такое чудо. Я привезла группу верующих к Иоанну Милостивому, но мы чуть-чуть задержались и не успели к назначенному времени. Священник ушёл на обед, а я, как назло, забыла в автобусе свой мобильник. Стоим у закрытых ворот, думаем, что же делать. Я предлагаю: «Давайте-ка все вместе дружно помолимся, попросим святого открыть нам храм». Только начали молиться, смотрим, подъезжает съёмочная группа и один из них, видимо режиссёр, договаривается по телефону со священником. Я – к нему, мол, разрешите и мы вместе с вами пройдём. Он так высокомерно посмотрел на наших русских паломников, одетых, как вы знаете, по-своему, не по-европейски, простовато. Думаю, это и хорошо, потому что не надо сливаться в единую толпу со всем человечеством, у нас, православных, должно быть своё лицо, свои особенности и в одежде, и в поведении, не надо этого стесняться... Ну так вот, режиссёр кинул на нас свой высокомерный взгляд и так пренебрежительно говорит: «Ладно, но только после нас». Мы киваем: конечно, конечно! Тут дон Джованни, настоятель этой церкви, открывает дверь и, увидев меня с группой, радостно восклицает: «А-а, паломники! Заходите, заходите! А вы, – обращается он к съёмочной группе, – подождите».

Мы входим в храм. Нас встречает священник Алексий Ястребов, настоятель прихода святых жён-мироносиц Русской Православной Церкви в Венеции. Принимает наши записки, и вместе с о. Антонием они служат молебен святому Иоанну Милостивому. Перед нами в нишах за решёткой расположенные друг над другом мощи святого Захарии, родителя святого Иоанна Предтечи, и святителя Афанасия, епископа Александрийского. После молебна выносят для поклонения святыни: крест преподобного Саввы Освященного с частицами Древа Голгофского Креста Спасителя, стеклянный ковчежец с двумя шипами от Тернового Венца Господня. На подставке в белоснежно-мраморном обрамлении с нежной подсветкой – часть ребра святого Иоанна Крестителя. В алтаре хранятся и другие святыни: частицы мощей святого апостола Андрея Первозванного, священномученика Поликарпа Смирнского, Марка Флорентийца. Отец Алексий живо общается с нами, раздаёт кассеты со снятым им фильмом «Православные святыни Венеции», интересуется, есть ли желающие приобрести его книгу-путеводитель с иллюстрациями, содержащую ретроспективу становления православия и повествующую обо всех важнейших святынях, религиозных и культурных памятниках Венеции. Лес рук!

– А это что за старинная купель за заграждением? – любопытствуем мы, рассматривая позолоченную крышку.

Обратив наше внимание на барельеф и табличку, экскурсовод удивляет нас: «В этой купели 4 марта 1678 года крестили малыша, будущего гениального композитора Антонио Вивальди». В голове пронеслись отрывки прекрасных мелодий, сочинённых маэстро. Пышные букеты роз и лилий в вазонах возле купели розового мрамора, а в цветах – крошечный серебряный скрипичный ключик и нотная партитура. Много любопытных фактов произвели на нас впечатление. Крестили Антонио в день его появления на свет. Дело в том, что родился он хиленьким и нежизнеспособным, вот и прибежала акушерка с новорождённым сразу в храм. В церковной книге прихода есть об этом запись. И ещё одно открытие! Все знают Вивальди как композитора, скрипача и дирижёра. Но, оказывается, он был ещё и священником (католическим аббатом)! Сохранилось даже предание, что однажды во время мессы рыжий священник, так называли современники Вивальди за огненный цвет его волос, приостановил службу и надолго ушёл в алтарь. Откуда же было знать возмущённым прихожанам, что именно в этот момент падре Антонио пришла в голову изумительной красоты тема скрипичного концерта, которую он и записывал молниеносно, находясь в алтаре. Концерт был удачно сочинён, но вот карьере священнослужителя пришёл конец, ибо на следующий же день вышел запрет на служение. Окончил свои дни великий маэстро в нищете и голоде, скитаясь под окнами дворца, откуда доносились чарующие звуки его мелодий…

Тепло попрощавшись на улице у входа в храм с о. Алексием, наша группа направила свои стопы к церкви Святого Джулиана, где почивают честные мощи великого Павла Фивейского. Пока шли, слушали в наушниках рассказ о его житии. Запомнилось, что преподобный Павел много претерпел от своих корыстолюбивых сродников, которые даже хотели убить его из-за родительского наследства. Удалившись в египетскую пустыню, святой прожил в отшельничестве 91 год, непрестанно молясь на коленях. Перед кончиной, по Божьему промыслу, его нашёл другой праведник – святой Антоний Великий, который признал, что старец Павел превзошёл его в молитвенном подвиге. Почил праведный Павел Фивейский в возрасте 113 лет, так и застыв на коленях в мольбе к Богу. Два льва вырыли ему когтями могилу, а св. Антоний похоронил. Святой старец не основал ни одной обители, не был ни монахом, ни игуменом, но именно его принято считать отцом православного монашества. И вот теперь мы стоим у его святых мощей, которые привёз в Венецию в тринадцатом столетии один из знатных господ (частицы мощей есть также в Риме и Будапеште).

Несмотря на то что в Италии преобладает католическое вероисповедание, здесь бережно хранятся и почитаются также и православные святыни – их столько, что не устаёшь удивляться. «Чем больше мощей святых, тем надёжнее защита и неприступность города», – считалось раньше. В Венеции на правительственном уровне решалось, чтобы ни один из 118 островов не остался хотя бы без крошечной частицы святых мощей.

Посетили мы и ещё один Божий дом – греческую православную церковь Святого Георгия Победоносца, где вместе с батюшками (нашим и местным) пропели величание и приложились к главным святыням – деснице святителя Василия Великого (серебряный мощевик сделан в форме кисти руки) и частице мощей святого Георгия Победоносца. Подали записочки (совсем вроде недорогие, но, как нам сказали, читаться они будут до дыр, то есть пока не сотрутся буквы, а это, может быть, не одно десятилетие!).

Условившись собраться на причале у отеля Святого Габриэля – архангела Гавриила (даже гостиницы здесь носят имена святых, вот бы нам так!), гид даёт нам пару часов свободного времени.

Мост Риальто – центр и символ Венеции (он есть на многих старинных гравюрах, а теперь вот и на современных магнитиках). Под ним главный «проспект» города – большой гребной канал, который делит город на две части: северо-восточную и юго-западную. Любопытно было и тут наблюдать затор из лодок: светофоров-то нет, поди разберись, кто кого должен пропускать. Гондольеры кто свистом, кто голосом командуют, а те, кто прижат к стене, резко отталкиваются от неё ногой, и лёгкая гондола пускается вплавь. Спускаемся с моста и идём по узеньким улочкам – калле. Даже не идём, а плывём по течению толпы. Народу очень много, мы попали в Италию в самый пик туристического бума! Вот с ноября по январь, говорят, тут посвободнее, мёртвый сезон. А пока приходится плыть...

Муранское стекло. В V веке на рыбацком острове Мурано заселились первые поселенцы, выбрав делом своей жизни выдув художественного стекла. Вот с тех пор и кормятся этим ремеслом. Красиво. Изящно. С выдумкой. Пожалуй, можно на память купить какую-нибудь безделушку.

Выруливаем к причалам, где заманчиво покачиваются на воде гондолы (правильнее ударение ставить на первый слог). Ну как же – побывать в Венеции и не прокатиться на этих красавицах-лодочках! Кто и когда их придумал – неизвестно, первые упоминания о них встречаются уже в летописях VII века. Профессия гондольера здесь одна из самых уважаемых. Вон они – в чёрно-белой полосатой униформе и широкополых шляпах – отдыхают за столиками уличного кафе или притулились на парапете. К нам относятся без энтузиазма, никаких «эх, прокачу!». Сиеста, понимаете ли, послеобеденный отдых.

Наконец, бравые молодцы всё-таки подходят. Мы поскорее усаживаемся в длинные плоскодонки – кто на нарядные красные бархатные креслица, а кто и так, на приступочку. Гондольер берёт длинный шест, и мы медленно-медленно скользим по волнам. Ух ты, как здорово! Дух захватывает от счастья. Солнечные блики игриво колыхаются по зеленоватой водной глади. Вода полупрозрачная, кто-то даже рыбинку углядел. Сворачиваем в тенистую узкую улочку-канал, потом в другую. Да тут как в лабиринте, заблудиться можно. Перекрёстки – как на обычной дороге, только кругом вода. Где-то можно разъехаться со встречной гондолой, а где-то совсем тесно: от стены дома слева до стены справа метра три, если не меньше. Стены каменных домов влажные, покрыты налётом водорослей. Балкончики кое-где, ставни, крылечки, на крылечке сидит собачонка, виляет нам хвостиком. Гондольеры, смеясь, о чём-то громко переговариваются, перешучиваются друг с другом. Гулким эхом разносится по закоулкам их смех... На мостиках, под которыми мы проныриваем, стоят люди, приветственно машут рукой, фотографируют нас. Мы тоже машем им в ответ. Чего-то не хватает. А! Лирической серенады в исполнении нашего гондольера! Увы, все удовольствия за мани-мани: нет мани – нет песни.

Царица морей, шкатулка с драгоценностями, жемчужина Адриатики, город влюблённых, город святого Марка, мост между Востоком и Западом, беззаботная, светлейшая, чистейшая, ангельская – это всё о ней, о Венеции. «Вени эциам» – так по-латински звучит это название, а переводится – «приходи ещё». Спасибо тебе, Венеция, за приглашение и – да хранят тебя твои небесные покровители!

Наш автобус – подобие маленького храма на колёсах. Есть свой батюшка, свой диакон, свой клирос и прихожане. Даже небольшой иконостас есть – прикреплённые к экрану монитора иконы возле кабины водителя. День начинается с утреннего правила, заканчивается – вечерним. Читаем и поём нараспев акафисты. Если назавтра собираемся причащаться, то исповедаться у о. Антония можно прямо в автобусе.

В праздник Воздвижения Животворящего Креста Господь привёл нас на Божественную литургию в русскую православную церковь Рождества Христова во Флоренции. Увидев этот чудной красоты храм, мы сразу почувствовали себя будто дома, в России.

Несколько непривычно, правда, видеть по соседству с ним, как бы в обрамлении, высоченные южные пальмы. На видном месте в храме – икона святителя Николая, старинная, потемневшая от времени, с любовью украшенная вышитым рушником поверх оклада. Благолепная служба пролетела как одно мгновение, и вот уже настоятель храма о. Георгий выносит из алтаря для поклонения святыни – частицу мощей св. Николая Чудотворца, крест-мощевик семьи Лопухиных, принадлежавший когда-то династии царей Романовых.

Пешая прогулка по улицам – идём, глазеем по сторонам. Над проезжей частью – растяжки с разноцветными флажками всех стран, улицы перегорожены щитами, за ними вдоль дороги собралось множество народу – оживлённо переговариваются, скандируют. Гид поясняет: сегодня здесь проходит международная велогонка, прямая телетрансляция ведётся на много стран. Мы ненадолго тоже присоединяемся к болельщикам, но проезда спортсменов нам так и не удалось увидеть, надо было спешить.

Как-то, за суетой в толпе, мы и не заметили, как оказались вдруг у прекраснейшего, будто фигурный пряничек, собора Санта Мария дель Фьоре – самого знаменитого собора Флоренции. А как увидели – остолбенело замерли. Итальянцы называют этот храм Цветок Святой Девы Марии, русские – храм Пресвятой Богородицы «Неувядаемый цвет». Нежно-голубоватого оттенка фасады, будто кружевные переплетения арок и колонн, изящные статуи в нишах... Собор имеет форму латинского креста. Венчает это чудо архитектуры восьмигранный черепичный громадный купол – единственный в своём обличии и по размеру в мире, он внесён даже в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В собор ведут несколько входов, мы вошли через так называемый православный. У входа дежурил знакомый нашего гида Ольги о. Александр, он и провёл вовнутрь. В сокровищницах базилики более 550 частиц святых мощей (мы сподобились поклониться честным мощам святых Иоанна Златоуста, Андрея Первозванного, Иоанна Предтечи). Множество цветных изу­мительных витражей по всему храму. Под одним из них – на золочёной подставке сияющий золотом крест, в перекрестии которого под стеклом рубинового цвета частица Животворящего Креста Господня (а сегодня как раз праздник Воздвижения!). Под куполом – роспись XVI века со сценами Страшного Cуда. В каждом нефе полукругом в форме распускающегося цветка установлены по пять престолов, где можно вести службы одновременно либо поочерёдно. Подобного уж точно не встретишь нигде в мире. С улицы можно подивиться ещё одной достопримечательности – часам, стрелки на которых движутся в обратную сторону.

Флоренция – мировой центр итальянского Возрождения, родина Леонардо да Винчи, Микеланджело, Галилео Галилея, Рафаэля (его захоронение находится в римском Пантеоне), Данте (мимо дома, где он жил, мы проходили). Здесь завершил свой роман «Идиот» Ф. М. Достоевский, недалеко от старого моста через реку Арно находились апартаменты П. И. Чайковского, этот город любил Андрей Тарковский... Здесь на глазах воскресают шедевры старинной живописи, воплощаемые художниками прямо на асфальте, пока нет дождя. А дожди здесь идут часто, чуть ли не триста дней в году. Не зря подруга перед поездкой советовала мне взять зонт и плащ «для Флоренции». Однако, удивительное дело, нам опять повезло. Было тепло, сухо и даже солнечно!