| 36 | Русский Север |
СМОТРЯЩИЕ В НЕБО
Валаам известен далеко за пределами Карелии. В теплое время года сюда ежедневно прибывают теплоходы с сотнями туристов и паломников из Санкт-Петербурга и Сортавалы. То тут, то там на острове звучит иностранная речь и раздаются щелчки фотоаппаратов. Но большинство гостей острова даже не подозревают, что кроме церковной и светской на острове есть другая жизнь. Военная.
Вот уже тридцать с лишним лет в четырех километрах от Спасо-Преображенского монастыря находится военная часть. Сегодня ее можно назвать уникальной – последние годы здесь служат только верующие солдаты. Об этом рассказывает в своем материале корреспондент газеты “Губернiя” Андрей ЗАМУЛА.
На остров нас доставил катер с вызывающим названием “Беда”. Как раз в этот день он вез овощи солдатам с материка.
– Нормально местные относятся к тому, что на Валааме расположена военная часть? – спросил я у капитана “Беды”, когда на горизонте появились очертания острова.
– А с чего нам плохо к ним относиться? Служат и служат. Никому не мешают. Да и сами солдаты живут здесь как у Христа за пазухой...
Валаам всегда притягивал к себе военных. Их привлекали и стратегически удобное место (самый центр Ладоги, близость государственной границы), и удобный ландшафт острова. Сюда стремились некогда и шведские войска, и финские. “Не раз меч шведа посекал главы святых отшельников и пламень войны обращал в пепел мирные их кущи, – писал историк. – Светильник монашества по временам едва мерцал в дебрях валаамских: страшный 1611 год, казалось, кровию угасил его навсегда. Но прошло сто лет, и мощным манием Великого Петра он снова на святых горах...” Петр Первый разместил на Валааме солидные морские силы и остров считался чуть ли не ставкой российского самодержца...
Часть советской тогда еще армии появилась на острове в 1966 году. Поскольку до российско-финляндской границы отсюда всего 60 километров, создаваемая база ПВО должна была перекрыть доступ на территорию нашего государства иностранных самолетов на малых и предельно малых высотах.
Воистину удивительное стечение обстоятельств: даже военные на острове по роду своей деятельности должны были постоянно смотреть в небеса...
До конца 1995 года валаамская рота ПВО мало чем отличалась от сотен других. Более того, поскольку жить военным приходилось вдали от населенных пунктов, сюда направляли далеко не самых образцовых солдат, и служба на Валааме воспринималась всеми как ссылка.
Но затем на остров стали прибывать комиссии с московскими генералами из Министерства обороны, а вскоре выяснилось, что на Валааме создается экспериментальная рота для послушников здешнего монастыря. Решение о создании такой роты было принято во время личной встречи тогдашнего министра обороны Павла Грачева и Патриарха всея Руси Алексия Второго.
С тех пор сюда отправляют служить только тех ребят, которых отбирает сам Валаамский монастырь. Как правило, эти призывники еще до армии несколько месяцев или даже лет проходят послушание в монастыре и попадают в армию, твердо зная, кем будут по прошествии двух лет “осударевой службы”.
– В первый “православный” набор в нашу роту попало много случайных людей, не имеющих отношения к православию, – вспоминает зам командира роты по воспитательной работе старший лейтенант Игорь Жилкин. – Но когда выяснилось, что послушников призывного возраста в монастыре больше, чем мы можем принять, монахи сами стали проводить отбор. Сейчас в монастыре юношам, которые хотят служить здесь, дается такое трудное послушание, что многие просто не выдерживают...
В экспериментальной роте сегодня служат четырнадцать солдат и сержантов. Все – верующие. Тринадцать – православные, один, Дагир, из Дагестана – мусульманин. Но это ни в коей мере не влияет на их взаимоотношения, не по-армейски доброжелательные и человечные. Это сразу же бросается в глаза и заметно даже на уровне каких-то мелочей. Здесь, например, никто никогда не ругается матом. А сама служба – мало чем отличается от обычной, армейской. В шесть утра подъем, в десять вечера отбой. Дежурство, наряды, хозработы... Все – строго по уставу. Даже кормежку готовят без оглядки на церковный календарь с его частыми постами. Но в столовой – иконы, перед “приемом пищи” солдаты молятся. В увольнение солдаты на весь день уходят в монастырь. И вместо привычных строевых песен типа “Не плачь, девчонка!” и “Катюша” юноши поют “Гимн Преображенского полка”, восхваляющий силу российского оружия.
Среди офицеров роты верующих нет. Тем не менее, они с пониманием относятся к нуждам подопечных. Один раз в неделю-две приезжает сюда кто-нибудь из монахов, чтобы отслужить службу. Не военную – церковную. Но при мне зам командира договаривался с настоятелем монастыря о том, чтобы батюшки приезжали в часть еще и по религиозным праздникам, обещал выделить специальное помещение.
– Эти солдаты последних двух лет, конечно же, отличаются от тех, кто проходил здесь службу до сих пор, – утверждает командир роты майор Константин Добреньков. – Дисциплина для них вполне естественное понятие, они привыкли к ней в монастыре. Поэтому ни о каких неуставных взаимоотношениях у нас просто речь не идет. И все приказы командиров молодые верующие исполняют добросовестно.
– Нужно иметь что-то особенное за душой и в душе, чтобы стать такими, как они. Ведь не каждый решится уйти в монастырь, – вторит ему Игорь Жилкин. – Наши ребята – люди думающие, с ними интересно беседовать, и, честно говоря, мы, офицеры, многому учимся у них...
Судьба практически всех валаамских солдат-послушников схожа. Большинство из них призваны из Санкт-Петербурга, где находится подворье Валаамского монастыря. Из Карелии здесь только двое.
Даниил, младший сержант, родился в благочестивой, верующей семье, и это, как он считает, предопределило его будущую судьбу. После школы занялся музыкой и однажды вместе с хором Петрозаводской консерватории попал на Валаам, где познакомился с одним из иноков. Беседы с монахом настолько заинтересовали Даниила, что уже на следующий год он отправился в паломничество по монастырям. Месяц провел в Муромском, затем посетил Псково-Печерский, Зеленевский. Три года назад сам стал иноком, приняв постриг.
– Обычно к службе в армии принято относиться, как к чему-то страшному. “Два года, вычеркнутые из жизни”, – говорят в миру. Для меня служба – это то же послушание. Исполнение долга перед нашими дочерьми, матерями. Так было и раньше. “Нет больше той любви, нежели душу свою положить за ближнего своего”, – говорится в Библии. Солдаты, погибшие в бою, попадают в Царствие Божие без мытарств. Они своей мученической кровью очищаются. Поэтому среди православных никогда не было дезертиров или трусов...
Практически таким же путем к вере пришел и Александр, рядовой.
– Армия и монастырь имеют много общего. Но если солдаты ведут борьбу с видимым врагом, то у церкви задача сложнее, поскольку ее враг, сатана, невидим...
Что ждет их в будущем, после службы в армии? Ни Александр, ни его сослуживцы определенно ответить не смогли. “На что благословят в монастыре, туда и отправимся”, – говорят они. Или в монастырь, или в духовную семинарию. Из тех ребят, что уже отслужили на Валааме, монахом пока не стал никто. Но многие из них уже вернулись в монастырь в качестве трудников и послушников. А один из солдат, демобилизованных в прошлом году, как сказал мне зам командира роты, собирается получить свой приход и стать батюшкой...
Армия и монастырь действительно имеют много общего. И, как считают на Валааме, от того, насколько тесным будет это сотрудничество людей в погонах и рясах, зависит будущее нашего государства.
– Православная церковь во все времена поддерживала армию. Мы и сегодня продолжаем молиться за наших солдат как за христолюбивое воинство. Хотя сегодняшняя армия далеко не христолюбивая, – сказал мне один из монахов, которому тоже пришлось когда-то служить в Советской Армии. – Если Россия ранее и вела войны, то только во имя веры. В бой шли со словами “За веру, царя и Отечество”. Сегодня все не так. Все по-другому. Войны ведутся не во имя православной веры, а по чьей-то прихоти. Потому произошло то, что случилось в Афганистане или Чечне.
Как считают в монастыре, армия, не имеющая православной опоры, рано или поздно превратится в армию наемников. Им будет все равно, кого убивать и захватывать. И такую армию ждут только поражения и позор. Со служителями церкви, похоже, согласны и военные. Игорь Жилкин, например, не исключает того, что через какое-то время в армии вместо таких как он появятся воинские священники.
– Пока же наша рота – это просто эксперимент, – говорит Игорь...
Кроме Особой валаамской роты, подобный “эксперимент” проходит только в Оптиной пустыни. А потому пока вряд ли стоит говорить о том, что православие возвращается в армию. И все же командование радиотехнической части, к которой и относится экспериментальная рота, уже предложило Валаамскому монастырю отправлять своих послушников в другие “точки” батальона. Возможно, вскоре “православные” роты появятся где-то еще.