БРАТЬЯ ВО ХРИСТЕ
«Счастлив тем, что старовер»
Нынешним летом в Костроме в небольшом старообрядческом храме Преображения Господня, из окон которого открывается замечательная панорама на древний город и Ипатьевский монастырь, состоялось важное событие для староверов нашего Севера. Впервые за десятилетия на соборное епархиальное совещание съехались представители клира и мирян обширной Костромо-Ярославской, Архангельско-Вологодской епархии Русской Старообрядческой Церкви. Принятые на совещании решения, как отметила потом газета «Костромской старообрядец», стали «точкой отсчета возрождения староверия не только в епархии, но, возможно, и во всем Русском Севере». Думается, в свете этого нам, северянам, будет интересно узнать, чем живут сейчас братья по вере. Ниже публикуем письмо, присланное в «Веру» участником совещания в Костроме, жителем Архангельской области Лукианом Шашковым. На фотографии – он четвертый справа в заднем ряду.
За свою довольно продолжительную жизнь я редко встречал людей, уважительно относящихся к нам, староверам. Разговариваешь вроде со взрослым здоровым человеком, грамотным по нашим временам, – и явно чувствуешь пренебрежительное к себе отношение: «Это что, старовер, кержак?» И сразу же какая-то невидимая преграда становится между людьми. Видимо, священники мирской Церкви (т.е. не старообрядческой Церкви – ред.) не очень понимают, что творят на своих приходах по отношению к нам, староверам. Ведь мы – братья и сестры одной веры молимся одними и теми же молитвами, в храмах наших проходят такие же службы, мы имеем такие же храмы, такие же иконы... Правда, есть и внешние отличия: в наших храмах, на приходах, в часовнях и молельнях торговых точек не имеем, только имеем свечные ящики для прихожан. Обусловленную плату вносит в кассу прихода каждый взрослый прихожанин: на ремонт храма, содержание церковного причта, обновление икон, на покупку воска, муки, вина для приготовления причастия, церковной утвари. Это называется десятинная часть дохода своего. Оттого у нас святое крещение бесплатно, все требы церковные выполняются бесплатно. Но есть, как я уже сказал, десятина.
Сейчас такое переломное, тяжелое религиозное время. Вроде все на месте, есть закон о свободе веры, никого не преследуют за веру, но нет теплоты между нами, русскими, и твердости успокоения не ощущается среди всего прочего. Сколько горя у людей! А с горем не пойдешь к соседу, не поделишься, у него своих бед достаточно. А так хотелось бы снять тяжесть с души! Куда пойти?
Было у меня так: узнал, что старушки собираются на моление в одном из сельсоветов Верхне-Тоемского района, они уже более 30 лет собираются, молятся и отпевают своих единоверцев. И делают все по старым канонам, по старым книгам, и носят лестовки и подручники. Все, как было у моих родителей.
Помню, мама рассказывала, как она ходила молиться на Сидорову Едому, это довольно далеко от дома, так как успевала связать полноска, дойдя до храма. Девушки собирались вместе и шли группой, так веселей. Шли босиком и уже перед молельней мыли ноги и надевали ботинки. Все жили дружно, смешанно, в одном селении. Дружить девушкам можно было с парнями-нововерами. Но замуж выходить – ни в коем случае нельзя было. Только за парня своей веры. Ведь только так можно было в чистоте сохранить веру предков, семью, имея одни обычаи и привычки, и правила семейных уложений. У моей бабушки, Ефимии Бочуриной, и деда, Тимофея Ерофеича, было 16 детей. Правда, выживали самые сильные. Им давали имена по святцам: Прохор, Ерофей, Терентий, Акулина, Селиверст, Арина, Пелагея, Матрена. Староверы всегда отличались трудолюбием, аккуратностью и чистотой. Говорят, что староверы и воды попить не дадут, тут же кружку выбросят. Ну, выбросят или не выбросят, я не знаю. У мамы в доме и вправду после чужих мыли посуду. А как же не мыть, ведь врачей было мало, странников – много. Зараза разносилась. Эпидемии.
Мамины родители были людьми молчаливыми. Если хочешь
выжить – не болтай лишнего. Так уж веками повелось. Молчаливые, терпеливые, чистоплотные, работящие, много и усердно молящиеся, так и нам привилось. Строго чтился порядок, отец был строгих правил, семейный уклад сохранился и поныне сохраняется в моей
семье. Дом был большой, без перегородок, половики на полу были домотканые, сплошь постеленные, дома ходили в носочках. А пол мели куриным крылышком, бранного слова не услышишь в семье, не то, что матерка. И табаком не баловались. Вот такие люди в наших
селах – спокойные, уравновешенные, и поэтому с Божьей помощью у них все было хорошо: порядок, достаток и здоровье. Может, поэтому их и не любили те, кто жил не так. Может быть, я впитал эти качества в себя с молоком матери. И эти качества 
вложил и в свою семью. Не могу терпеть мата, пьянства и грязи в доме. Я счастлив тем, что я старовер. В настоящее время являюсь
настоятелем власьевской православной общины, здесь же открылась своя церковь: там и маковка с восьмиконечным крестом, и всегда после службы раздается мелодичный звон колоколов. Веселая радость вселяется в наши сердца. Приезжайте к нам на приход,
побывайте в нашем храме, пообщайтесь на службе с людьми.
Да поможет вам Бог. А меня простите за мои суждения.
Смиренный Лукиан,
храм св.Власия
Севастийского, д.Власьевская В.-Тоемского района Архангельской обл.
На снимках, любезно предоставленных нам редакцией «Костромского старообрядца»: храм Преображения Господня; участники совещания, в центре в первом ряду – Иоанн (Витушкин), епископ Костромской и Ярославский, Архангельский и Вологодский Русской Старообрядческой Церкви.
 | назад |
| вперед |  |
