Николай Раужин: Отец Василиск, насельник Троице-Сергиевой лавры, был инициатором нашего фильма. Ровно год назад мы собрались у него в келье, посидели за чаем, все обсудили и решили начать с Божьей помощью. Батюшке кто-то пожертвовал деньги, сколько-то сот долларов. Для того дела, которое мы затеяли, это была сумма совершенно незначительная. Но ее как раз хватило, чтобы оплатить нашу дорогу в Ливан. Это такой монашеский подход: есть возможность сделать шаг – делай, а там Господь не оставит. И ведь верно, все время нам удивительно везло.

Отец Феогност, настоятель Лавры, одобрил наше начинание, потом мы вышли на одного ливанца, врача Харитона Мушрефа, прекрасно говорившего как по-ливански, так и по-русски. Харитон учился у нас в мединституте, потом женился на русской девушке, она сейчас староста храма в Раменках, крестился, стал православным. У них большая семья, пятеро, кажется, детей замечательных. Когда я у них бываю, просто отдыхаю душой. Так вот, Харитон согласился стать нашим переводчиком, но, что дальше делать было, неясно. И тут мы познакомились с писателем Валерием Поволяевым, который тоже питал интерес к митрополиту Илие. Он взял на себя всю сценарную работу и организацию съемок в Ливане. Выяснилось, что его друг Олег Герасимович Пересыпкин является послом России в этой стране.

Нам многие говорили, что митрополит помогает и молится за съемочную группу. Приезжаем снимать икону Казанской Божией Матери, все небо затянуто – и вдруг тучи расступаются, и образ высвечивается солнечным лучом. Вы эти кадры видели в фильме, это не мы высвечиваем, не мы.

И я хочу сказать – у нас сейчас спорят, было ли видение митрополиту Илие или не было. Часть его переписки нам в архивах удалось обнаружить. Но первого, главного, письма так и не нашли. Хотя косвенных подтверждений много. Когда владыка в 47-м году впервые приехал в Москву, его встречали, ну, я не знаю, с чем сравнить, как главу великой державы. Было ясно, что он старый друг России и что-то исключительно важное для нас сделал. Что?

Я внутренне верю и все больше убеждаюсь, что было видение и было письмо. Помню, на Замоскворецком мосту мы снимали кадры для нашей картины. И как-то заговорили на эту тему – было или не было. И тут метеорит с Востока прочертил небо, пронесся над храмом Василия Блаженного в сторону Кремля. Он, возможно, далеко находился, но так спроецировался. Это был потрясающий символ – некий образ судьбы митрополита Илии. И наш вопрос, было ему видение или не было, повис в воздухе. Я, оператор, водитель – мы застыли с раскрытыми ртами, ассистент оборачивается (он в другую сторону смотрел), спрашивает, что это с нами.

В.П.: Это была не первая моя поездка в Ливан. Несколько лет назад наша Патриархия подарила колокол одному православному монастырю близ Триполи. Название обители я не помню, оно такое длинное, арабское. Там звонница пустовала с 14-го года. Восстанавливает монастырь матушка Екатерина, образованнейший человек, окончила, кажется, Сорбонну. Ей не давали возрождать обитель, пытались даже убить, там очень сложные отношения между мусульманами и христианами. Но она продолжает свое дело.

И вот я второй раз стою на этой земле. О митрополите, кого ни спрашиваем, никто ничего не знает. Вместе с русским эмигрантом Сашей Анановым, крестным сыном митрополита Илии, начинаем искать ту церковь, где владыке было видение. О Саше стоит подробнее рассказать. В детстве тетя вывезла его из разрушенной Риги. Каким-то образом они оказались в Ливане, где их поселили в хлеву. Но буквально наутро пришел митрополит Илия и сказал, зачем же наших гостей поселили в хлев. И перевез их к себе, и они жили у него. А потом владыка дал им землю, а ведь там кругом горы, земли мало, помог построить дом. Дарил Саше как своему крестнику иконы, книги. Тетя занялась иконописью, а владыка ее образа освящал. Саша Ананов был тогда маленьким, мало что помнит, но отношение у него к митрополиту Илии самое восторженное, конечно.

Начать поиски мы решили с бывшей резиденции владыки в городке Хадет, что в 12 км от Бейрута. Оказалось, что она была разрушена во время гражданской войны прямым попаданием ракеты. Это был очень нарядный дом, но от всей прежней красоты осталась только мозаичная икона Богородицы. В этих руинах живут сейчас арабы-беженцы с израильской границы. Очень радушно нас встретили, напоили кофе. Мы походили по комнатам, ничего не нашли.

И уже отчаялись было, когда нашли близ резиденции митрополита старого звонаря. Он рассказал нам, где можно найти еще одного крестника владыки – Николаса Ассаада. Мы сели на машину и через десять минут встретились с Николасом – помощником главврача госпиталя Георгия Победоносца. Оказалось, что его отец был ауаазом при митрополите – светским офицером при церковном иерархе, который охранял его, выполнял часть секретарских обязанностей и даже помогал надевать облачение. Мгновенно съехались какие-то родственники Николаса, знакомые митрополита – и среди них один старик, оказавшийся секретарем митрополита Илии. Мату Ассаада, так его звали, состоял при владыке последние десять лет его жизни. Поэтому о событиях военного и послевоенного времени рассказать мог немного. Но зато назвал несколько мест, где владыку могло посетить видение Богоматери, у него было несколько любимых мест, где он молился.

Это часовня под Бейрутом. Потом одна церквушечка в горах, разбитая ракетами во время гражданской войны. И третье – это монастырь на севере Дейр Сайдет эль Нурия, что означает в переводе на русский – монастырь Божией Матери, несущей Свет. Обитель находится на скале, а пониже метров в пятидесяти от вершины находится древняя пещера.

Поехали мы туда и попали совершенно точно. Церковь в пещере нашли, в скале над морем, – она сгорела, к сожалению. Причем храм сгорел, иконостас и скамейки для паломников, ничего не осталось, кроме любимой чудотворной иконы владыки. Огонь окружил ее со всех сторон и вдруг погас. Она лишь немного обуглилась с одной стороны. После пожара ее подняли наверх, на скалу, где расположен монастырь. Монахи рассказали нам об истории написания этой иконы.

Когда-то давным-давно из Константинополя плыли по морю купцы. Ночью они попали в бурю и, решив, что пришел их последний час, стали от всего сердца молиться Богоматери. Неожиданно тьму прорезал луч света, словно где-то неподалеку находился маяк. Купцы поплыли на этот свет и оказались в тихом месте под прикрытием высокой скалы. Наутро они отправились искать маяк, но не нашли его, зато обнаружили пещеру и в ней образ Божией Матери.

До нас он не дошел, но в память о чудесном спасении появилась икона, на которой изображена Богородица с Младенцем, посылающая свет миру, в том числе и кораблю среди бушующих вод.

Именно перед ней стоял на коленях и молился о спасении России митрополит Илия.

Н.Р.: Первые дни мы никак не могли начать работу по-настоящему, снимали залив Георгия Победоносца. А потом события начали развиваться стремительно. Очень помог наш посол Олег Пересыпкин, он предоставил нам жилье и машину-«джип», на котором мы путешествовали по стране.

После посещения разрушенной резиденции митрополита Илии и пещеры, где он молился в начале войны о России, мы отправились в тот храм, где владыка был погребен. Нам подсказал, где можно найти останки владыки, нынешний митрополит Гор Ливанских Жорж Ходор. Это примерно в 50 км от Бейрута. Этот собор был тоже взорван во время гражданской войны, но косточки владыки сохранились. Их потом раскопали, и сейчас они находятся в домовой церкви, в таком специальном ковчежке.

Умер владыка в апреле 69-го года, в своей резиденции в Хадете, в возрасте 65 лет, а не 97, как это у нас считалось. Он родился 2 августа 1903 года. От резиденции его гроб 30-35 километров несли на руках. Шествие шло через села, где жили не только православные, но и друзы, мусульмане, католики, которые так почитали владыку, что очень все хотели подставить плечи под гроб, просили дать им немного его понести. Это было связано и с его ролью в войне, в спасении России. И вообще его очень уважали в стране, он всех мирил.

На месте разрушенной могилы митрополита Илии строится сейчас новый собор, который поражает воображение своими размерами. Он меньше Храма Христа Спасителя, но все равно громадный. Строится из железобетона, уже есть купол, скоро стены начнут покрывать мрамором. Храм будет носить имя Преображения Господня.

В.П.: Из племянников владыки один – Насиф Карам – очень крупный бизнесмен. Именно он строит собор, но крайне недоброжелательно относится к России. Второй – Габи Карам – по отношению к нам настроен нормально – он «победнее», владелец сети магазинов. Такие, в общем, обычные богатые арабы. А Илия был очень просвещенным человеком и человеком веры. Все свои проповеди, всю свою жизнь он посвятил Пресвятой Богородице.

Н.Р.: За свое отношение к России владыке пришлось немало пострадать. Англичане, американцы ему угрожали, не дали третий раз съездить в Москву, подкупались приходы, людей за деньги переманивали в католицизм. И бедные крестьянские общины шли на это. И митрополит знал, почему его так ненавидят на Западе, и страдал за свою паству, которую искушали.