РАССКАЗЫ НАШИХ ЧИТАТЕЛЕЙ
ДОРОЖНОЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ
Рассматривая многочисленные семейные фотографии своей родственницы, проживающей вблизи мордовского села Пуркаево, я выделил две. На фоне деревенского дома девочка-подросток с черпаком в руке стоит у чана в окружении нескольких мужчин и женщин, старых и молодых, с небольшими котомочками за плечами.
– Это моя будущая мама, – поясняет собеседница, – разливает хлебный квас, специально приготовленный для проходящих мимо нашего дома паломников, идущих на святую гору Угодника Божия Николая, что у нынешнего поселка Сурское Ульяновской обла-сти.
– А вот и сама Никольская гора, – продолжает родственница, держа передо мной вторую фотографию. – Это в день празднования «летнего» Николы, 22 мая. Во, народищу-то раньше ходило!
Действительно, гора как таковая не просматривается: она от подножия до вершины полностью заполнена людьми. Неся свои нужды, скорби, недуги с надеждою на избавление из самых разных мест приходили сюда верующие и с молитвою обращались к Николаю Чудотворцу: «...Ты же, яко имеяй дерзновение ко Господу, от всяких нас бед свободи...». И было им по вере их. Не зря же Евангелие утверждает: «Просите, и дано вам будет...»
И рассказала мне эта женщина о себе одну историю, которую я вам сейчас и передаю.
* * *
«Мы с мужем жили тогда на Севере, в небольшом городке под Мурманском. Муж плавал, я на заводе перерабатывала добытое в море, дочь училась в третьем классе местной школы.
«Кто на море не бывал – тот и Богу не молился», – говорят моряки. Но и большинство из остающихся на берегу горячо молятся за тех, кто в море. У поморов по всему побережью много храмов, церквушек, часовен поставлено в честь Николая Чудотворца.
«От Холмогор до Колы – тридцать три Николы». Не знаю, не считала, но то, что уходящий в море всегда может забежать в церковь зажечь свечку у иконы Николая Угодника – своего покровителя, знаю точно.
Еще со школы запала мне в память восточная повесть Лермонтова «Демон». Властитель Синодала спешит на брачный пир. Желание поскорее увидеть и обнять княжну Тамару заставляет князя проехать мимо стоящей на пути часовни. Ему известен был обычай прадедов: спешишь ли ты на свадьбу, на битву ли – остановись здесь и принеси Господу молитву, которая защитит тебя от мусульманского кинжала. Понадеясь на свои силы и на многочисленную охрану, князь обходит этот обычай, после чего гибнет сам и губит ожидавшую его невесту.
Из-за специфической работы мужа не каждый год нам удавалось выбраться всей семьей на мою малую родину – в Мордовию. Когда же все-таки это случалось, мы шли к местному священнику и испрашивали у него благословения в предстоящую дорогу. Это вошло у нас в правило.
В тот памятный для всех нас год мы целых три месяца находились под мордовским солнцем и родительской опекой среди лесов, садов, полей. Дважды посещали Никольскую гору и целебные под нею источники.
Незаметно подкрался август. В сентябре предстояла школа: пора было думать о возвращении на Север. Нежданно-негаданно в село на собственных новеньких «Жигулях» прикатил мой двоюродный брат-москвич. Баловал он мать своими посещениями крайне редко.
После веселого застолья по случаю его внезапного появления я спросила, сможет ли он свозить нас в Саранск, чтобы заранее взять билеты на обратный путь? С этим тогда была проблема.
– Какие билеты? – взорвался брательник. – О чем, сестренка, ведешь речь! До Москвы вы будете доставлены в самом что ни на есть лучшем виде на моих «Жигулях» в любое удобное для вас время.
Бахвальство брата меня немного смутило, но я промолчала: желание проехаться до Москвы на машине я вынашивала давно.
Дома, в семейном кругу, мы обговорили это неожиданное предложение и решили согласиться. Глядя в календарь, выбрали дату отъезда. В расчет брались своевременный приезд к началу учебного года и то, чтобы отъезд пришелся на вечер четверга или после него. Второе условие, странное на первый взгляд, объясняется тем, что четвертый день седмицы (четверг) Церковь посвящает святым апостолам и святителю Николаю, архиепископу Мирликийскому, любовно называемому в народе Николаем Угодником. Именно в такой день хотели мы последний раз всей семьей побывать на Никольской горе, испить и захватить в дорогу водички из целебного источника, помолиться и испросить у местного священника Божьего благословения на дальний путь.
Случиться этому, однако, было не суждено.
В среду московский родственник нас огорошил:
– Радуйтесь! – начал он с порога. – Выезжаем не в субботу, как думали, а завтра утром. Довольны?
Я посмотрела на изменившееся лицо мужа и попыталась урезонить братца:
– Давай-ка, братишка, держать наш первый уговор – выезжать в субботу или хотя бы в пятницу. Куда ты торопишься? Кто или что тебя гонит?
– Нет, – осадил он меня, – в пятницу мне уже надо быть в Москве. Так что завтра, мои дорогие родственнички, к семи утра будьте готовы к отъезду. Подъеду прямо к вашему парадному, ждите!
– Ну что ж, – выдавил из себя муж после его ухода, – кто правит, тот и решает. Будем собираться.
Ровно в семь следующего утра машина подкатила к дому.
– Готовы? – как ни в чем не бывало, весело приветствовал нас брат. – Молодцы! За-гру-жа-ем-ся!
– С Богом, – напутствовала нас мама, утирая слезы. – Приедете – сразу же дайте телеграмму, чтобы я за вас не беспокоилась.
Машина рванула с места, и скоро мама, дом, село остались далеко позади.
Подъезжая к Саранску, муж предложил остановиться на минутку у церковки.
– Нет, – вновь последовал категоричный ответ. – Во-первых, мы едем по объездной и в город не заезжаем, а во-вторых, действительно торопимся.
До Шацка ехали быстро и без остановок.
– Здесь тормознемся, – сказал наш водитель, пристраиваясь в хвост длинной очереди у заправочной станции. – Минут двадцать в вашем распоряжении.
Я сразу побежала по магазинам и киоскам, выстроившимся вдоль дороги, а муж с дочкой остались с мороженым около машин. Потом он рассказал мне, что неожиданно его внимание привлек человек, сидящий за рулем «Нивы» чуть впереди нас. В одежде священника, только без креста на груди, он терпеливо дожидался своей очереди.
Держа дочь за руку, муж устремился к нему:
– Скажите, пожалуйста, вы священник?
– Да, я настоятель церкви, протоиерей отец Иоанн.
– Слава Тебе, Господи! – облегченно выдохнул муж. – Благословите нас, отче, в дальнюю нашу дорогу. Не успели заранее это сделать.
О.Иоанн вышел из машины и, несмотря на раздавшиеся вдруг сигналы стоявших сзади автомашин, требовавших продвижения «Нивы» вперед, благословил мужа и нашу дочь во имя Отца и Сына и Святого Духа, пожелав им ангела-хранителя в пути. Потом, сев за руль, он продвинул свою машину ближе к заправочной, а муж с дочкой направились было искать меня к киоскам.
– Подождите, – услышали они вдруг голос батюшки.
Муж быстро вернулся. Сидя за рулем, о.Иоанн спросил:
– Как зовут жену вашу?
– Нюра, – ответил муж, удивленный батюшкиным вопросом, и, спохватившись, поправился, – Анной, Анной ее зовут.
– Значит, Анной, – не то переспросил, не то повторил мое имя священник. – Теперь – всё, езжайте с Богом, я помолюсь вскоре за всех вас.
Машина его стояла уже у самой бензоколонки.
Мужу моему не раз приходилось испрашивать благословения у священнослужителей, но чтобы кто-нибудь из них просил назвать имя его жены – такого случая на его памяти не было.
Миновав границу Рязанской области, мы въехали в Подмосковье. Впереди, перпендикулярно нашей, показалась широкая автотрасса, по которой нам и 
предстояло двигаться на Москву. Вдруг, непонятно почему, брательник мой сбросил скорость. Тут же с нами поравнялся и пошел на обгон огромный рефрижератор. Брат принял ближе к обочине. Нашу машину встряхнуло, из-под днища послышался скрежет, мотор заглох, и она, как бы нехотя, стала сползать по наклонному берегу к сверкавшему на солнце полноводному озеру, вдоль которого проходила дорога.
Мгновенным движением муж распахнул левую заднюю дверцу и буквально вытолкнул сидевшую рядом дочь. Машина медленно, боком, продолжала сползать в озеро.
– Прыгай, – дошел до моего сознания крик брата, уже успевшего выскочить из машины.
Я была на переднем сиденье, накрепко перехваченная ремнем безопасности. Перекинувшись через спинки кресел, муж рывком освободил меня от этих пут и, навалившись, успел открыть и с силой толкнуть дверцу. Нас начало медленно переворачивать. Еще не оценив происходящего, я услышала повелительно-твердый голос мужа:
– Спокойно, Нюрушка. Глубоко вдохни, как перед нырянием...
...и через несколько секунд мы действительно вынырнули из-под воды. Брательник был уже рядом. Крепкие руки двух сильных мужчин поддерживали меня у поверхности. Ближе к берегу из-под воды торчало почему-то только одно заднее колесо.
Люди из остановившихся машин помогли нам выбраться на берег.
– Мама, мамочка, – бросилась мне на шею дочь и, не замечая стекающей с меня воды, крепко прижалась ко мне.
Словно из-под земли выросла машина ГАИ.
– Никого не осталось там? – кивнул в сторону ушедшей под воду машины молодой инспектор.
– Никого, – коротко ответил муж.
Милиционер неожиданно улыбнулся:
– Повезло же вам, друзья-приятели, крепко повезло. В рубашках, наверно, родились...
– Слава Тебе, Господи! – все еще обнимая прижавшуюся ко мне дочку, мысленно восхваляла я своего Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа, только что, по молитве не известного мне отца Иоанна, отвратившего от нас беду.
...Телеграмма в Мордовию о нашем благополучном возвращении домой ушла вовремя. В первый день учебного года дочь пошла в школу. От предложения двоюродного брата приехать за нами на машине в очередной наш отпуск мы отказались.
Н.АРСЕНТЬЕВ
г.Архангельск
 | назад |
| вперед |  |
