НА НИВЕ ХРИСТОВОЙ
«ИБО СЛЫШАЛИ ИХ, ГОВОРЯЩИХ ЯЗЫКАМИ»
Миссионерские труды Института перевода Библии
Апостолы, как известно из книги «Деяний», говорили на всех человеческих наречиях – персидском и фригийском, ливийском и египетском... Но дар этот очень редок. Миссионерам последующих веков приходилось прилагать немало сил для изучения языков.
На Руси первым на широкую проповедь среди соседних народов решился святой просветитель коми-зырян Стефан Пермский. Он так полюбил свою новую паству, что даже создал для нее азбуку на основе пасов – значков, заменявших коми азбуку. Однако всего, что задумывал, св.Стефан перевести не успел.
Сейчас с одобрения Патриарха Алексия переводом Нового Завета на коми-зырянский язык занимается Институт перевода Библии в Москве. Работу предполагается закончить к 2003 году. Но этим деятельность Института, конечно, не исчерпывается...
Первое знакомство
Одним из самых ярких событий празднования тысячелетия Крещения Руси стал для нас подарок скандинавских христиан – переизданная трехтомная толковая Библия под редакцией А.П.Лопухина, подготовленная накануне революции.
В течение нескольких лет ее огромный тираж переправлялся в Россию, где и Евангелие-то в те времена обрести было почти невозможно. И вдруг мы стали обладателями Священного Писания со статьями и комментариями лучших дореволюционных богословов.
Три весомых тома на тончайшей прозрачной бумаге из тьмы кромешной перенесли нас в самую гущу двадцативековых исканий, попыток православного мира понять Божественные глаголы. Как сказал Святейший Патриарх летом 2001 года, этот дар открыл возможность изучения Библии в нашей стране.
Прошло немного времени, и бесчисленные западные миссионеры всерьез отравили наше восприятие инославных христиан как соратников.
Но Институт перевода Библии так и остался стоять особняком, ни разу не запятнав себя корыстью, попытками что-либо получить взамен своих трудов.
Благодаря этому Русская Церковь весной 1997 года приняла решение разместить Институт на территории Патриаршего подворья бывшего Андреевского монастыря.
Сегодня Институт работает во взаимодействии с Синодальной Библейской Комиссией. Переводы делаются и издаются по благословению Патриарха Алексия Второго, сказавшего этим летом, что он видит основную задачу Института перевода Библии в том, чтобы «дать людям книги на их родном языке, особенно народам обездоленным, которые лишились возможности знать что-то о христианстве в силу 70-летнего богоборчества».
Значительное число сотрудников составляют православные христиане. Они продолжили дело святых наших выдающихся миссионеров. Священное Писание переводится сейчас примерно на 80 языков народов бывшего СССР. Помимо коми, это: аварский, алтайский, гагаузский, калмыцкий, каракалпакский, карельский (ливвиковский), курдский (курманджи), марийский (лугово-восточный), эрзя-мордовский, осетинский, татарский, тувинский, вепсский, якутский и другие.
Некоторые из народов нашей страны благодаря деятельности Института впервые обрели письменность.
Зачем это нужно?
«А зачем нужны они, эти переводы?» – спрашивают иногда люди, скажем так, рационального склада. Они имеют в виду то, что все жители бывшего СССР, и тем более России, знают русский.
По этому поводу одна девушка-лезгинка ответила, что читала прежде Священное Писание на русском, и Бог ей тоже казался русским, хорошим, но... Но вот недавно она впервые прочла Евангелие на лезгинском. И Бог, заговорив на ее родном языке, стал этой девушке очень близок, знакомые слова Писания зазвучали совершенно по-новому.
Каждый народ, как бы он ни уважал соседей, инстинктивно боится, что может исчезнуть, стремится сохранить свою неповторимость. Видно, как просветляются лица коми-христиан, когда слышат на службе в храме родной язык, хотя бы несколько слов во время проповеди.
Но особенно потрясены бывают люди, когда Евангелие становится первой книгой, написанной на их языке. Некоторое время назад сотрудник Института перевода Библии Маджид Халилов, родом из села Бежты в Дагестане, перевел на бежтинский язык Евангелие от Луки.
До сих пор бежтинцы были бесписьменным народом, писали на аварском языке, но Халилов, будучи доктором филологических наук, вместе с Евангелием составил еще и букварь.
Кстати, на аварском Евангелие пока не издано. И хотя бежтинцы по исповеданию мусульмане-сунниты, Евангелие от Луки они будут отныне изучать в школах. Это очень маленькое, но великое событие. Может, ради него Господь и не дал исчезнуть этому народу.
* * *
Согласно статистике, сегодня в мире на 52-х языках говорит по одному человеку, и им уже ничем не помочь. Трудно и страшно понять, что переживают эти «последние из могикан», которым не с кем больше перемолвиться словом на языке своего детства.
Еще на 426 языках говорят по нескольку человек, и, согласно прогнозам, 80-90 процентов из 6 тысяч существующих языков в ближайшие два века уйдут в небытие.
Но вот что удивительно (хотя, в принципе, закономерно). В то время как глобализация стирает с лица земли один малый народ за другим, единственными, кто пытается противостоять этому натиску, оказались христиане.
В прошлом году первые 20 стихов Евангелия от Луки были опубликованы на восьмидесяти языках народов бывшего СССР. Для некоторых из них это повествование о Рождестве Христове может оказаться предвестием собственного возрождения. Патриарх Алексий назвал это событие эпохальным, и с этим трудно не согласиться.
Народ, прочитавший слово Божье на родном языке, способен обрести смысл того, чтобы этот язык хранить, передавать детям. Доктор Маджид Халилов говорит, что у его народа теперь появилось будущее.
«Стал человеком». Трудности перевода
Заместитель директора Института Марина Ломова попросила двух сотрудников – Андрея Десницкого и Елену Шатилову – познакомить меня с «кухней» той работы, которая ведется над переводами.
* * *
Наиболее интересны для нашей газеты, конечно, переводы на языки русского Севера и Сибири.
6 октября Русская Церковь праздновала память одного из самых извест-ных наших миссионеров – Иннокентия, митрополита Московского. При его непосредственном участии были сделаны первые переводы книг Библии на языки малых народов Севера – алеутский, курильский и якутский.
В 1664 г. в Якутском остроге был основан Спасский монастырь, однако двести лет все старания приобщить местное население к православию были безуспешны. Незнание якутами русской грамоты начало казаться неодолимым препятствием, пока за дело не взялся святой Иннокентий.
Прожив много лет среди коренного населения, он помог создать якут-скую грамматику, а затем перевести Бытие, Псалтырь, все книги Нового Завета, кроме Апокалипсиса, и некоторые богослужебные книги. Первое богослужение на якутском состоялось 19 июля (по ст. стилю) 1858 года. Якуты были так обрадованы и взволнованы, что предложили этот день считать праздничным.
И это действительно был замечательный день. По словам местного священника С.Попова, любовь Божия, переданная святым Евангелием, пришла для якутов на смену тому безграничному и бессознательному страху перед карающим существом, каким представляло туземное население Бога.
* * *
Теперь обратимся непосредственно к тем сложностям, с которыми сталкиваются переводчики в своей работе. По словам Андрея Десницкого и Елены Шатиловой, одна из главных проблем заключается в неразработанности языков малых народов.
Множество абстрактных понятий вообще отсутствуют. Например, в долганском языке стороны света обозначаются, в зависимости от географического положения поселка, словами: «лес», «сопка», «тундра» и т.п.
А в нганасанском языке нет таких слов, как «война», «воин». На территории, где проживали нганасаны, никогда не происходило военных действий.
Особенно сложно переводить библейские термины, даже самые простые. Например, на севере Сибири не живут овцы. В принципе местные жители знают о них, по телевизору видели. Так что если сказать по-русски «овца» или «баран», то они поймут.
Но как передать слово «агнец» – одно из основных понятий Библии? Агнец – это что-то очень нежное и дорогое, и, передав его заимствованием из русского «молодой баран», можно совершенно убить всю поэзию оригинала. Некоторые переводчики предлагали заменить ягненка на олененка, поскольку у оленеводов Севера именно такое отношение к маленьким оленятам. Но такой перевод был бы попросту неверен: в Палестине не пасли полярных оленей.
Такие же трудности с растениями. Очень долго приходится ломать голову, чтобы перевести, например, следующий стих: «не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника (Лк. 6, 44)»?
В алтайском переводе сперва решили передать эту идею следующим образом: «с колючих кустов не собирают хороших ягод» – и получился абсурд, потому что многие хорошие ягоды растут, как всем известно, как раз на колючих кустах. Пришлось исправлять перевод.
Еще сложнее с богословскими понятиями. «При переводе на чукотский язык, – рассказывают Десницкий и Шатилова, – мы обнаружили, что в нем отсутствует слово «Бог». Местные жители знают о шаманах, духах, колдовстве, но представлений о Боге-Творце у них не было. Слово пришлось изобретать, выделив общий корень из терминов, обозначающих духовные явления.
* * *
Попробуем на одном из примеров более подробно показать, как переводчики выходят из сложных ситуаций.
В алтайском языке слово «плоть» состоит из двух слов: «мясо-кровь». И если дословно перевести «плотяной» (тот, на ком есть мясо-кровь), по-алтайски получится – человек тучного телосложения.
А если сказать «Христос воплотился», как «Христос с мясом-кровью пришел», то алтаец может решить, что Господь сошел в мир, чтобы угостить людей принесенным с Собой мясом какого-то животного.
Приходится подбирать эквивалент с другими словами, например «воплотился» – «стал человеком».
* * *
Нередко сопротивление оказывает и сам строй языка. Так, в тюркских языках очень жесткий порядок слов: придаточное предложение идет перед главным, определение – перед определяемым.
Если, следуя этому правилу, просто перестроить длинные предложения оригинала, они становятся тяжелыми и малопонятными. Вывод, который был в самом конце фразы, оказывается в самом ее начале. В результате нарушается логика, текст становится невразумительным нагромождением грамматически правильных предложений.
Поэтому приходится разбивать длинные предложения на части и заново собирать эти части воедино. При этом они становятся отличны от оригинала, но смысл передают верно.
Кстати, именно при святителе Иннокентии была сделана попытка положить конец традиции, согласно которой толмачи держались при переводе русского склада и смысла. В результате все слова были якуту понятны, и стояли они вроде правильно, но суть текста от него решительно ускользала.
Но в конце концов, как писал святой Иннокентий, «Господь вразумил и наших отцов, как нужно передавать якутам русскую речь, и теперь дело пойдет скорее».
* * *
Этот материал мы начали с некоторого сожаления, что дар языков после апостолов нечасто давался христианам.
Но в этом видится особый смысл Божий. Лишь через подобный труд христианин может познать душу того народа, который он надеется просветить.
Вольно или невольно, он учится уважать строй его мыслей, без этого нет надежды быть понятым. И, быть может, в конце концов сумеет угадать замысел Творца, вложенный в этот народ при его создании. Путь к его сердцу.
Г.ДОНАРОВ
 | назад |
| вперед |  |
