ПРАВОСЛАВНАЯ ЖИЗНЬ
ВОСПОМИНАНИЯ О БАЙКОНУРЕ
«...Приезжает к нам раз космонавт Леонов и рассказывает такую историю. «Все вы знаете, как наши доблестные собачки Белка и Стрелка летали в космос. Но это одна, как говорится, сторона медали. На самом деле Белку и Стрелку держали за их фотогеничность, в космос же готовили совершенно других собак: каких-то там дворняжек. Подходит время старта. Повезли этих собачек по стране нашей на космодром. Наступает день старта. И тут одна из собачек возьми да и умри. Что делать?! Доложишь наверх – не одни погоны и папаха генеральская полетят. Решили молчать. Буквально перед стартом схватили в степи какую-то одичавшую псину и засунули в ракету. «Четыре, три, два, один, ПУСК»! И улетели наши собачки в даль неведомую. Через положенное время шарик приземлился, открывают наши спецы люк, а эта дворняжка как сиганет в степь. Совсем одичала со страха. Бросились искать. Две роты солдат недели полторы прочесывали степь. Так и не нашли. Опять промолчали и отрапортовали, что все в порядке».
Видя наши недоверчивые взгляды, Виталий добавил: «За что купил, за то и продаю». ...Наша мужская компания сидит на кухне. Хлебосольные хозяева накрыли стол. Хозяйка беспокоится, что гости почти не отведали ее угощений, мы же слушаем хозяина, еще не так давно служившего офицером на нашем знаменитом космодроме Байконур. А послушать есть что...
«Дипломированные» колдуны
Наши стартовые площадки и части находились в 30-50 километрах от городка. Уезжали утром на мотовозе по железной дороге, вечером – назад. Служба – семья, семья – служба... Вот и расцвела у нас на Байконуре эта бесовщина махровым цветом. Всякие экстрасенсы приезжали, дипломы раздавали, бегали за нами: духов искали. Ленинск хоть и закрытый город, но они как-то умудрялись проникнуть. Пропуска им кто-то выписывал, разрешали выступать. Экстрасенсорикой, хиромантией этой мы все тогда грешили. Офицерский состав особенно. Один из способов блеснуть в обществе или познакомиться с женщиной – это предсказание по руке. На самом деле все основывалось на интуиции и опыте, знании характера человека. В общем, психология в чистом виде. Хотя разбирались немножко и в линиях на руках.
Эти экстрасенсы устраивали у нас различные вечера – своеобразную «культурную программу». Вещи на этих вечерах происходили тогда для нас интересные. Пригласили один раз туда мою Татьяну (а она у меня верующая с детства, бабушка воспитала). Пришла, душа трепещет – страшно от всей этой нечисти. Стала она молиться. И так, видимо, пламенно молилась, что у организатора этого «шоу» перестало что-либо получаться. Тогда она и говорит, обращаясь к Татьяне (уж как она ее вычислила, не знаю): «Я при вас ничего делать не буду. Выйдите, а если вам надо, я и так выпишу вам удостоверение, что вы – экстрасенс». Так жена могла «дипломированным» колдуном стать.
Сила молитвы
Служил у нас один офицер, начальник военторга по фамилии Апостолов. Родился у него внук, дед в нем души не чаял. А мальчику было всего несколько месяцев. И вдруг – беда: внук захлебнулся, и от недостатка кислорода у него начались необратимые процессы в мозге. Врачи заявили, что бессильны помочь. Лежал малыш в реанимации и медленно умирал. Однажды Апостолов разговорился с Татьяной (она медик у меня) и в конце разговора говорит: «Я хочу любой ценой сохранить внуку жизнь. Пускай он будет какой угодно, только бы жил! Я его любым воспитаю!» Он знал, что Татьяна верующая и что у нас нет помещения для молитвы. Был у нас в городе магазинчик один, раньше там велосипеды продавали – мы хотели его под церковь переделать. «Выживет внук, буду ходатайствовать перед руководством о передаче здания под церковь». Стали мы все молиться, хотя толком и не знали, как это делать. И ожил мальчонка, нормальный стал. Только зрение пропало, но, думаю, что и оно постепенно восстановится. Апостолов обещание свое выполнил: отдали нам военторг. Стал приезжать к нам по большим праздникам батюшка о.Сергий Сопков из Кзыл-Орды.
«Верую, Господи...»
Взялись мы с о.Сергием общими силами этот домик переделывать в храм. Сделали иконостас, царские врата, алтарь, и такая дивная церковь получилась, что не передать словами! Самое интересное – народ в церковь пошел. Многие, как язычники, так уверовали в Бога, что приводили с собой и детей, и родных. Стал наш приход расти. Однажды батюшка сказал нам: «Как Авраам пожертвовал Мелхиседеку десятую часть от своей добычи, так и вы, христиане, должны жертвовать на свой храм». А люди – все военные: «Есть! Надо – значит, надо»! Стала наша церковь благоустраиваться. Потом заложили фундамент под новый храм и на этом пока остановились. Расширили старую так, что до 300 человек размещалось по праздникам. Батюшка литературу привез из Лавры. Да не просто так, а на самолете – руководство навстречу пошло. Духовные потребности у народа были большие. Все бросились читать, записывать. Высокое начальство принимало это как экзотику, как народную традицию и веянье нового времени. Не мешали – все шло по промыслу Божию. Год шел 1991-й.
С крестом на шее
Отец Геннадий раньше был замполитом. Поехал он однажды в Туркестан (местечко в Казахстане) и увидел там дивную церковь. В Туркестане еще со времен Сталина и более ранних времен живут и греки, и казахи... Много православных. И как-то все это уживается. Есть и мечеть в центре города. И как островок православия – храм Николая Чудотворца. У них там и автохозяйство, и котельная своя, сад, огород, странноприимный дом. Зашел. Стал ездить он туда в отпуск, а однажды поехал, и его рукоположили. Было это в середине 90-х. Приехал в часть – на руках гербовая бумага с печатью от епископа и просьба об увольнении из Вооруженных Сил. Еще майор, в то же время уже – священник. Ходил в форме. На шее – священнический крест. Интересное состояние. Месяц держали в части: пока документы ходили, подсчеты всякие, на пенсию оформляли. Тяжело увольняли. Сделали мы ему временно на шестом этаже в складском помещении молельную комнату, развесили иконочки, занавесочки повесили, ладан запасли. И служил наш о.Геннадий там молебны. Еще и Псалтырь читали. На каждой славе поминали всех родственников. Эта молельня, наверное, и поныне осталась. Дивное местечко. Потом о.Геннадия отправили служить в Кокчетав. Писал нам, что приход есть, детки на клиросе поют, матушка стала регентом.
«По вере вашей»
У начальника отдела на полигоне (а это величина большая!) как-то заболела жена: опухоль с подозрением на рак. И снится ему сон, что отводит он свою жену в поликлинику, а там моя жена Татьяна... Рассказал он это все жене. Приходит Люба к Татьяне и заводит речь про свою болезнь. Назначила Татьяна лечение и говорит, что надо ей ходить в церковь, причащаться, исповедоваться, иначе – операция, и остановит ли она болезнь, неизвестно. И Люба пришла в церковь. Болезнь у нее прошла полностью. Деток стала водить, потом и внуков перекрестила. А муж в церковь так еще и не пришел, хотя батюшку всегда спрашивает: чем помочь надо, солдат выделить или еще чего? А у этого начальника отдела есть друг, он сейчас в Питере начальником одного военного училища. И с этим генералом такая история приключилась. Он лет десять был заместителем командира части и все никак не мог стать командиром. То бывшего космонавта поставят, то физика... Обходили его как-то. Он же на себе тащил многое, и по справедливости хотелось ему стать начальником. Приезжает он к нам. Мы уже в Красном Селе жили. Мы дома и молимся перед обедом, и все благословляем. Не стесняемся. Стали мы ему советовать поехать к Ксении Петербургской. Не ожидали мы, что он поедет, но так и случилось. Представляете себе: подъезжает машина, выходит важный генерал, заходит в часовню, заказывает молебен, покупает пучок свечек.
И что вы думаете? Приходит ему осенью назначение на эту должность. После этого стал он ходить в церковь, пост старается соблюдать.
Страсти человеческие
Познакомился я однажды в поезде с подполковником Павлом Петровичем Никитиным. Интеллигент, увлекательный рассказчик, в большой теннис играл очень прилично. Тоже хиромантией, гороскопами увлекался. Потом вместе чертили, помню, на бумаге модели мироздания. Прошли Розу Мира, Блаватскую и пр. Вместе в Кзыл-Орды ездили, молились в церкви.
У Павла Петровича судьба так сложилась. Была у него семья: жена и дочь. Дочка сейчас уже и институт закончила, и замуж вышла. Тогда же была поменьше. Стал он воцерковляться. Зовет и Ирину, жену, в церковь, а она не идет и все. Постоит иногда на службе, видимо, чтобы угодить ему, – дальше дело не идет. Скептически к этому относилась. Тогда Павел Петрович и говорит: «Что я все время каюсь: в блуде живу да в блуде живу! Пойдем повенчаемся!» Она ни в какую! И он перестал жить с ней как муж с женой, а вроде как брат и сестра. Она это, конечно, приметила, а линию свою гнет. «Это он так попервости – природа свое возьмет!» Павел же Петрович молился, ходил в храм, и Господь укреплял его: в Боге жил человек. Сначала она думала, что он нашел себе другую женщину, но когда поняла, что это не так, то начались у них в доме скандалы. Один раз даже иконки в доме порвала, но сама в церковь не идет и все! Павел Петрович в то время частенько в нам в гости приходил. И тогда она возревновала его уже и к нам! Решила наказать меня. «Заказала» она меня колдуну. Заказ был очень жесткий: смерть.
Снится мне вскоре сон: две огромные свечи, сросшиеся у основания вместе. Я пытаюсь зажечь у этих свечей фитили – и не могу. С этим и проснулся. На душе тяжесть. Рассказал я этот сон Татьяне. «Что это значит, потом узнаешь и поймешь». Не стала говорить.
Прихожу я на службу в храм, и вдруг моя голова стала словно раскалываться. Сильная боль, да еще и рези в животе добавились! И ощущение такое, будто меня из церкви что-то выталкивает. «Не пойду никуда! Не пойду!» А голову словно сверлят. «Все равно не пойду!» Всю службу провел в этих муках. Когда народ стал расходиться, немного отпустило. Потом что-то покушал – ничего, нормально все. Хотя тяжесть еще недели две чувствовал. Но терпеть можно было.
Приехал, снова рассказываю Татьяне. Она у нас эксперт по всем этим делам. «Две свечки – это два удара, которые были направлены на тебя. Если бы ты зажег фитили, то эти свечки тебе снились бы каждую ночь. И с каждым разом были бы они все меньше и меньше – это твоя жизнь бы истончалась. Не знаю, насколько бы хватило этой свечи?! Может быть, на полгода или на пару месяцев? Хорошо, что ты эти свечи не зажег – это тебя Божия Матерь остановила». Свеча догорает, и человек умирает, неизвестно от чего. Ушли из него жизненные силы, а врачи и причину определить не могут. Было такое с одним человеком. Стали после смерти разбираться, и оказалось, что поссорился он с одной колдуньей. Нагрубил или еще что... Она обиделась сильно и навела на него такую вот порчу. Тоже свеча, тоже догорала...
У меня же дальше так было: все это Ирине обратно вернулось. И вернулось жутким образом: она голоса стала слышать. Что только у нее дома не вытворяли эти бесы! Сильно болела она тогда. Но Господь помиловал не только меня, но и ее: пришла она через эти страдания в церковь. К тому времени они с Павлом Петровичем разошлись, и он уехал в Ярославскую область. Постригся там в монахи в Спасо-Геннадьевском монастыре. Потом рукоположили его в иеромонахи, нарекли Дионисием, и стал он там подвизаться.
Когда у меня все эти боли-то прошли, то я на Ирину не держал обиды: все понял и простил ее. Тут все вместе у нее было: и месть, и ненависть, и любовь... Да и сама она пострадала сильно. Встречаемся мы с ней как-то в церкви, разговорились. Рассказала она мне, конечно, не все, но прощения попросила искренне. Расстались очень мирно – друзьями. В церковь она стала ходить все чаще и чаще.
Пламенная молитва
Анастасия Петровна Сураева в Кзыл-Орде служила в храме регентом. И всегда после службы кормила она нас с Павлом Петровичем вкусным борщом или мордовским супом. Мяса она не ела, а тут тебе и первое, и второе сразу же. Рыбный густой борщ – так мы это называли. Приехали мы однажды в Кзыл-Орду, зашли после утренней службы к ней. Поели, поговорили, немного отдохнули. Спохватились – на поезд опаздываем! И вот Анастасия Петровна стала молиться: «Господи, задержи поезд! Господи, задержи поезд!» Следующий поезд только вечером, а домой приезжаешь ночью. Утром же – на службу. Благословила она нас, и мы отправились на вокзал. А там – что за чудеса такие: стоят три поезда! Обычно они идут один за другим, и стоянка очень маленькая, а тут все остановились. «Что случилось?» – «Да что-то с рельсами непорядок». Купили мы билеты, зашли в поезд, сидим, ждем. А поезда все не трогаются. Перемолилась наша Анастасия Петровна. Потом все-таки поехали.
На пороге гражданской жизни
Служба у меня шла помаленьку, но тут встает выбор – или продолжать служить, или увольняться с прицелом, чтобы получить себе законное жилье. В городке-то у нас служебное жилье, и народ там не оставался – жилье получали где-нибудь в средней полосе. Проблемы в этом вопросе всегда были – и чем дальше, тем хуже. Подумали мы с Татьяной, что пора заниматься этим не откладывая. Но не сразу это получилось. Ездили мы по путевке в последний раз в Ялту. Заходим однажды в храм Александра Невского и встречаем там монаха с Афона. Татьяна как его увидела, так и шепчет мне: «Подойди к нему. Он не простой монах, молитвенник. Дай ему денежку и попроси, чтобы он помолился за нас». Сумму мы ему дали не малую и объяснили ситуацию, что хотим, мол, увольняться из Вооруженных Сил и что есть проблемы с жильем. Стал о.Александр вместе с нами молиться в этом храме: «Господи, дай рабам сим жилище земное и переведи его в небесное». Дивный батюшка. Я потом увидел, как он одного пьяницу отчитал. Зашел пьяненький мужичок в храм, любопытства ради. Там много таких забредает среди отдыхающих. Вышел о.Александр из храма, а мужичок тот к нему: «Ну-ка, батя, расскажи мне про Бога!» Батюшка ему в ответ: «Сынок, а как тебя зовут?» – «Владимир». – «Вот, Владимир, запомни: в храм Божий никогда не ходи в пьяном виде. Ни-ког-да! Сугубый грех будешь иметь». Тот как-то сразу протрезвел внезапно, встал перед о.Александром на колени и говорит: «Батюшка, молись за меня!» На глазах слезы. Батюшка помолился, благословил его и напоследок сказал: «Ступай с Богом и не ходи в храм выпивши». И видно было, что человек этот сердцем прочувствовал слова батюшки, такую силу благодати дал Господь этому монаху. А ведь говорил он без гнева, с любовью в сердце, но в то же время со строгостью.
Когда приехали мы обратно в Ленинск, то дела наши стали потихонечку налаживаться. Мы и не думали, что уже через год получим жилье в Питере. Когда меня увольняли по болезни, то была нам положена 5-комнатная квартира. Но ее не было. Мы же согласны были и на трехкомнатную. А дело было летом: отпуска у многих, и народ не знал, что отменили право прописки. Стало возможным теперь получить квартиру и в Москве, и в Питере. Пошли мы на жилкомиссию по распределению. Нам предлагают две двухкомнатные квартиры. Под Питером, в Красном Селе! Это бы все ничего, но когда мы приехали сюда и увидели, что недалеко стоит храм Александра Невского, то точно поняли, что это по молитвам о.Александра Господь помог нам. Через год 5 февраля встречаем мы батюшку у часовенки матушки Ксении и привозим его к нам. Он тут и молился в каждой комнате, и благословил нас.
Живем сейчас тут, слава Богу! Растим деток. Родителей Татьяны привезли с Украины. Они в Запорожской области жили... Живем одной большой семьей, ходим в храм Божий, молимся. Домик здесь купили, землица есть – Господь не оставляет».
Записал И.ВЯЗОВСКИЙ
 | назад |
| вперед |  |
