ПАЛОМНИЧЕСТВО
ПОКРОВ НАД БЕЛОЗЕРЬЕМ
Обещание рая
Каждое лето мы с Игорем отправляемся в редакционное паломничество. За десять с лишком лет выработался ритуал: долгие сидения над географической картой, составления списков, что нужно взять с собой, и т.д. Целый год идет «серьезная подготовка», а потом, когда уже пора выезжать, время «Ч» застигает врасплох. Невидимая рука внезапно хватает за шиворот и выдергивает из недоделанных дел, из недоспоренных споров, из мельтешения будней. Быстренько побросал вещи в рюкзак – и вперед. В себя приходишь обычно на первом привале, когда опорожняешь рюкзак на траву: все ли успел захватить?
И каждый раз мне неловко – за эту вот дерзость перед Богом. Однажды, помню, выехали мы на велосипедах в очередное паломничество. Отъехали от города километра три, и у меня отвалилась педаль. Зачарованно смотрел я, как резиновой лягушкой она прыгает по асфальту, и... ни капельки страха. Ясно же: велосипед не готов к долгому путешествию, да и сам я физически не готовился. Ну и что? Я ведь в паломничество еду, Бог не оставит. Я твердо знаю, что все получится удачно, даже удачнее, чем мы можем предполагать.
Так всегда было. И, забегая вперед, скажу: да. Бог есть. Иначе как объяснить удивительные встречи, просто фантастические совпадения в нынешнем паломничестве? Вот только один эпизод. Раннее утро. Мы выходим из леса, минуем совершенно обезлюдевшую, будто вымершую деревеньку. За ней проселок раздваивается – куда идти? А идем мы в сторону Кирилло-Белозерского монастыря, до которого еще несколько десятков километров. И тут, на развилке, встречается нам... монах. Мы знаем, что на сотни гектаров Белозерья есть только три монаха, и все они в Кириллове. И вот, оказывается, отец Герасим именно сюда, в глубинку, именно в этот момент приезжает заготавливать дрова. Грузовик его стоит рядом с дорожной развилкой. Монах показывает, в какую сторону свернуть, благословляет. Мы идем дальше... И такие живые указатели были расставлены на всем пути.
Но вернусь к «сломанной педали». Как всегда, собрались мы быстро, билет до Вологды купили незадолго до отправления – и вот уже за окном поплыл осенний коми пейзаж. Проверили рюкзаки, все, кажется, на месте. Переодеваемся в легкую спортивную одежду – специально для поезда захватили. Все очень «цивильно», только тапочек не захватили. Надо заметить, в первый же день путешествия Игорь потеряет свою походную одежду и дальше – по лесам, по долам – будет идти вот в этих «купейных» спортивках. Но он этого еще не знает. Достаем домашние кушанья, плотно обедаем – и на боковую. Начало паломничества, можно сказать, удачное.
И тут снится мне сон. Вообще сны пересказывать нехорошо, но сделаем исключение.
Будто нахожусь я под землей на командном пункте, на котором служил в армии. Сижу перед знакомым разноцветьем лампочек, щелкаю тумблером радиостанции. И вижу, что над шкалой частот не наши, а какие-то иностранные буквы. «Это не армия. Это ты видишь американский фильм», – вдруг начинаю понимать. Некий голос объявляет и название фильма, что-то вроде «Армагеддон-2». Ну и ну, думаю, это очень по-православному... Поворачиваю голову: рядом со мной сидит американский генерал со множеством наградных нашивок. Вдруг страшной силы удар сбрасывает его со стула, сверху что-то сыплется. «Это, надо понимать, русские термоядером вдарили», – догадываюсь. Генерал убит. Но я знаю, что у него есть тайная инструкция спасения на случай катастрофы. Снимаю с его шеи ключ, открываю сейф, там конверт с надписью «top secret», в котором листочек с комбинацией цифр. Набираю эти цифры на бронированной железной двери, толкаю дверь и... оказываюсь я в раю.
В раю небо голубое, солнечно, я сижу на мягком пуфике на берегу какой-то реки. Подплывает ангел, почему-то негритянка. Лик ее на фоне белого нимба черен-пречерен. Она дает конфетку. Таких конфеток, вроде пастилы, вижу много в железном шкафу, они очень красивые, просвечивают на солнце. «Правда, у нас очень хорошо?» – спрашивает ангел. Оглядываюсь: вокруг меня много людей, все нежатся на пуфиках. А за ними два ряда колючей проволоки со следовой контрольной полосой. «Там, на той стороне, ад», – поясняет негритянка. Приглядевшись, вижу, что «ад» почти ничем не отличается от «рая». Там стоят какие-то памятники-монументы, меж которых снуют озабоченные люди. Вот четверо ухитрились прокрасться за колючку и черпают «райский» песок, передавая наполненные ведра по цепочке. «Они нашу землю воруют. В аду другая политическая система, там нарушаются права человека, – поясняют мне. – А здесь свобода и демократия!»
Изумленный, просыпаюсь. Игорь лежит на верхней полке, листает атлас-карту Вологодской области.
– Мне рай приснился, – сообщаю.
– Эт-то хорошо, – отвечает Игорь.
– Только странный какой-то, будто в американском боевике.
– Блок-бастеров насмотрелся?
Да вроде нет... А, может, сон – «сломанная педаль», предупреждение, что не готов я к паломничеству? Или – предисловие к настоящему раю?
...Вскоре в Ферапонтово мы будем стоять как завороженные пред Страшным судом иконописца Дионисия. Море огня, поглотившее безликих людей, прорисованных контуром, словно из них вынуто внутреннее содержание. И небесные, охристо-лазурные краски, изумительный рай на других фресках. До сих пор эти чудо-фрески перед глазами! Они живут во мне, как прочитанная книга, – все глубже и глубже всматриваюсь в ее смысл, и не видно дна. Сколь абсурдны показались мне эти «пуфики с пастилой», когда увидел я Православное Небо!
Вселенная на карте
Отправиться в Кирилло-Белозерский край мы собирались уже давно. Даже на карте эта земля красива и удивительна. Такое впечатление, что она нарисована человеком.
Наверное, многие в детстве читали сказки-фэнтэзи Кл. Льюиса или Дж.Толкиена. Их персонажи много путешествуют, переживая различные приключения, поэтому карты этих сказочных стран неестественно «насыщенны», там есть все: и горы, и острова, и множество рек, и густые лесные чащи, переплетенные тропками-дорожками. Весь этот мир за неимением места втиснут в формат книжной страницы, поэтому весьма живописен. Так же выглядит и карта Белозерья. В верху ее – круглое, будто нарисованное, Белое озеро, из которого тянутся ниточки-капилляры водных путей по всей земле. Есть и горы, около Кириллова. Есть и поля, и до сих пор труднопроходимые чащи, и даже бурные «моря».
Земля эта очень древняя, ее «чертеж» и вправду не раз подправлялся рукой человека. Начать с того, что обширные долины – это «произведения» людей еще каменного века, выжигавших леса под посадки. А сколько там каналов! Есть каналы обычные, соединяющие озеро с озером. А есть обводные, тянущиеся на много километров по контуру водоемов. Их прорыли вдоль берега, чтобы проводить суда во время бурь. Озера эти пострашней иных морей: такие на них бывают шторма, что безопасней плыть вкруговую по канаве, чем пересекать их напрямую.
Белозерье – историческая вотчина первых русских князей, Рюрика, Синеуса и Трувора. Уже тогда купеческие и военные лодьи вовсю бороздили здешние реки. Белое море – Северная Двина – Сухона – Кубенское озеро – Белое озеро – и далее... Один из Рюриковичей, князь Глеб Василькович, еще в 1260 году, возвращаясь с Белозерья, приказал прорыть каналы на реках Сухоне и Вологде. Как отмечали историки, это было началом «улучшения естественных путей сообщения в то время, когда еще никто не думал об этом в Европе».
А незадолго перед этим с князем Глебом случилась трагедия – на Кубенском озере его застал шторм. Он взмолился к Богу и дал обет, что построит обитель на том острове, на котором найдет пристанище. Волны выбросили его на островок, похожий на осколок скалы. Князь изумился: здесь уже была обитель! Двадцать три старца служили в небольшой часовенке, и неведомо было, с каких давних пор творится тут молитва. 
Князь в благодарность за спасение построил на острове храм Спаса Преображенья, давший название всему острову. Так на пятачке земли, размером 150 на 200 метров, образовался Спасо-Каменный монастырь, давший великих святых: преподобных Кассиана и Иоасафа Каменских, Петра чудотворца, Василия Блаженного, преподобных Дионисия, Пахомия, Тимофея, Александра, Евфимия... И скольких мы еще не знаем.
В прошлом веке путешественник так описывал обитель: «Далеко видно Каменный со всех сторон Кубенского озера, его белеющие монастырские здания представляются как бы плавающими по гладкой поверхности вод, а возвышающиеся амфитеатром зеленеющие волнистые берега озера, со множеством на них сел и деревень, красивых и высоких колоколен, дополняют картину и делают вид монастыря еще прекраснее».
Туда, на удивительный кусочек Белозерской земли, где умещалась, как считается, самая древняя обитель Русского Севера, мы поначалу и отправились.
Всю карту Белозерья поместить я здесь не смог, слишком большая. Ниже - лишь план нашего маршрута. Подведите мышку к ссылке:
В Устье
Проще всего до Усть-Кубенского (не путать с селом Кубенское) добираться из Сокола, благо, там останавливается пассажирский поезд. Но мы решили ехать через Вологду: сделать там кой-какие дела и зайти в кафедральный собор (он в Вологде рядом с вокзалом), где покоятся мощи преп. Иоасафа Каменского.
Иоасаф – из князей Заозерских, что издревле владели Кубенским озером. Это были родовитые, мужественные и весьма образованные князья. Жили они в своей глуши просто, молились, обустраивали Спас-Каменный монастырь и были счастливы нехитрым, почти крестьянским бытом. Даже Шемяка, мнивший себя Великим князем, однажды позавидовал этим светлым и радостным людям – как это описано у Н.Полевого. Младший из Заозерских – княжич Андрей – с благословения отца принял постриг в родном монастыре с именем Иоасаф, в память об индийском царевиче Иоасафе. Инок-юноша, «скончавшийся вмале и исполнивший лета долга», прожил чернецом всего пять лет, но успел уподобиться ангелам. В течение последнего года он вкушал пищу только раз в неделю и, «подобно серафимам, славил Бога непрестанно». После смерти лицо его было весело, так что он казался не умершим, а как бы сладко заснувшим. Чудотворения от его мощей начались сразу же – во время похорон. Больные касались гроба и исцелялись.
В собор к мощам мы не успели (автобус уходил впритык), но я поклонился собору и мысленно попросил преподобного, да не оставит нас молитвами.
И вот мы в пути. Проезжаем Сокол, и далее шоссе тянется вдоль реки Кубены. Интересно, что она втекает в Кубенское озеро, а Сухона, которая отсюда недалеко, наоборот, вытекает из озера. Между устьем и истоком двух рек всего десяток километров. Такой замысловатый рельеф. За Соколом природа заметно посуровела – пошли сосны и ели, пахнуло севером. Но все равно тепло, даже жарко. Мы, выбравшиеся из дождливого Сыктывкара, искренне радовались: лето в сентябре!
Усть-Кубенское – спокойный, тихий городок. Рассказывают, до революции его хотели сделать уездным центром, но местные купцы откупились, не захотели шума-гама да начальства под боком. При советской власти все-таки учредили здесь райцентр.
Главные достопримечательности городка – центральная круглая площадь,скорее, площадка, с небольшой действующей часовней во имя Николы Чудотворца (на снимке), и набережная с Никольским и Воскресенским храмами. Оттуда просматривается еще один храм, стоящий, как перст, одиноко на Лысой горе. Священника, как нам объяснили, на данный момент в Усть-Кубенском нет, отозвали. Но зато скоро пришлют сразу двух – один будет служить в Никольской, а другой – на Лысой горке в Богородицкой Афанасьевской церкви.
Выходим на набережную и... никуда уже не хочется. Во весь горизонт зеркальная, без морщинки, гладь воды. На небе ни облачка, но солнце не палит, а слабенько струится теплом, навевая дрему. На берегу под огромным камнем примостились мужики, совсем осоловелые. Рядом бутылка валяется. На камне надпись: «Лета 7053 (1545) поехал В. князь Иван Васильевич по монастырям. И был... на Устье, и возвратился в Москву на 7-ой день». И приписка: памятный знак установлен в 1995 году к 450-летию со дня приезда сюда царя Иоанна Грозного.
Бредем по песку вдоль озера, мимо стоящих на приколе катеров и лодок. Безлюдно. Одна лишь женщина встретилась, полоскавшая белье в озере.
– Лодку ищете? – догадалась она. – Вы лучше дальше на острова идите, в лесозавод. Там дешевле обойдется.
– А сколько у вас берут до Спас-Каменного?
– Да несколько сотен выйдет, бензин нынче дорогой.
Хорошее начало! У нас на все путешествие взято полторы тысячи рублей. А впереди еще Ферапонтово, Кириллов. Так и на обратный билет не хватит... Делать нечего, идем в лесозавод, перебираясь с острова на остров по понтонам. В рабочем поселке на одном из деревянных зданий вижу вывеску с расписанием теплоходных рейсов. Захожу на авось, может, что и выгорит. В конторе сидят женщины, чаевничают. «Расписание у нас просто так висит, уже несколько лет, – объясняют они. – Пароходы-то давно не ходят. А вы вот что, лучше на машине на Каменный отправляйтесь». – «Так там же остров!» – «Ну и что? Смотрите, какая сушь стоит, озеро-то пересохло».
Ободренный, выхожу из конторы и сталкиваюсь с Игорем, которого сопровождает какой-то парень в камуфляже. Естественно, пьяный. «Вот я в армии голубой берет заслужил, – втолковывает он Игорю. – Ну и что теперь?! Кто я такой? Никто!» Бывший десантник ведет нас к лодке: «Вот, берите за два пузыря. Но только завтра на место поставьте. Весла не потеряйте...»
Посовещавшись, решаем плыть на лодке. А идея с машиной, как потом оказалось, была настоящей авантюрой. Какую машину имела в виду женщина? Амфибию?
Десантник, довольный торгом, идет к собутыльникам, сидящим у оградки какого-то обелиска. По его словам, здесь похоронены шестеро лесозаводских парней – подводников с «Курска». Кристально чистая ложь, даже умилительно.
– А сколько до Каменного плыть? – кричу ему в спину.
– Пять кэ-мэ. Быстро догребете, – бросил он.
На самом деле оказались все десять километров.
Остров
И все же спасибо тому парню! Дай Бог ему здоровья, удачи. Лодка ходкая, с низкой посадкой, грести – удовольствие. Вот уже лесозаводский остров с кранами канул за поворотов, сзади маячит лишь непотопляемая Лысая гора с Афанасьевским храмом. Место это самое высокое. Говорят, прежде там языческое капище было, на нем прямо храм и поставили – чтобы темных духов изгнать.
Выходим в озеро и на горизонте замечаем невесомое облачко. Шквал, что ли, собирается? Нет, это Спас Каменный и есть! Кажется, что он висит в воздухе...
На берегу нас встречает лаем собака. Еще один пес, совсем старый, развалился на пристани, даже морду в нашу сторону не повернул. Из кустов выходит колоритный, с курчавой бородой, послушник. Представляется:
– Евгений Федорушкин... Да вы не бойтесь, это Рекс, он просто так лает. К людям привычен. А вон лежит Паша, к нему не подходите, укусит. Его Николаич еще щенком сюда привез, дикий он.
– Это ж сколько лет назад? – удивляется Игорь, глянув на старого кобеля.
– Николаич здесь с 92-го года, почти безвыездно. Храм восстанавливает. И зимой здесь, и летом, без собаки ему никак. Сейчас он на той стороне озера, за картошкой на катере уплыл.
Идем в глубь острова. Рядом с одноэтажным жилым корпусом лежат на боку два огромных катера, почти что корабли. На ржавом днище выведено краской: «Восстановление Спасо-Каменного монастыря ведет некоммерческое партнерство «Спас-Камень». Руководитель Плигин А.Н. Начало 1992 г. Окончание 2010 г.» Плигин – это и есть Николаич. За катерами сложено какое-то оборудование, пропеллер от ветряка, два дизеля, гусеничный вездеход стоит. За ними – восьмиконечный обетный Крест, а дальше начинается громада собора. Основная часть его обрушена, только колокольня осталась, вся в строительных лесах. Чуть дальше сбоку деревянная часовенка (в ней два раза в неделю акафист святителю Николаю читается), а еще дальше – все, остров обрывается в озеро.
– Земля наша – три шага вперед, три шага назад, – рассказывает Федорушкин. – Главная проблема – электричества нет. И вот когда Николаич ветряк устанавливал для электрогенератора, стал землю копать под мачту, то сразу наткнулся на захоронение. Тут мощи друг на дружке. Монахов-то много было, а земли мало...
А вот еще чудо. В Преображенском соборе были похоронены святые Василий, Петр и Кассиан. Сейчас, сами видите, собор обрушен. Но зимой оттуда, из-под развалин, идет теплый воздух. Ставили кружку со льдом – оттаивает! Николаич считает, что, возможно, летний жар там, в пустотах, собирается. Но, наверное, это все ж мощи дают о себе знать. Это явление еще до меня, когда здесь послушником Михаил был, открыли.
– А вы сами откуда?
– Из Спасо-Прилуцкого монастыря. Простите меня, грешного, я уж пойду, – Женя кивает на колокольню. – Я сверху увидел, что вы к острову гребете, и спустился. А там у меня раствор замешан.
Евгений лезет по шаткой лесенке вверх, а мы с Игорем – вслед за ним. Добираемся до самого купола. Фотографирую, как послушник, примостившись на нескольких досочках, орудует мастерком. Сверху остров кажется совсем малюсеньким, этакий пятачок под нами. А озеро – огромная голубая чаша. По ее поверхности медленно-медленно скользит семечко катера. «Это наши возвращаются», – прищурился Женя. Спускаемся вниз. Опережая нас, к берегу трусят Рекс и Паша, откуда-то из-под земли появился кот и тоже припустил туда.«Николаич приехал!»
М.СИЗОВ
Фото автора, И.ИВАНОВА, а также с сайта Достопримечательности Вологодской области.
(Продолжение следует)
 | назад |
| вперед |  |
