ЖИВОЕ СЛОВО
ПАМЯТНАЯ ПАСХА
| Какое из празднований Христова Воскресения запомнилось вам больше всего? |
Игумен Филипп (Филиппов) (Сыктывкар):
– Больше всего мне запомнились две Пасхи – в 92-м и 93-м годах. Жил я тогда в Печоре, храма у нас еще не было – только молитвенный дом, где настоятелем служил владыка Питирим, тогда еще игумен. А из Архангельска приехал только-только поставленный во диаконы отец Владимир Слободин, ныне покойный, Царство ему Небесное. И то, что у нас, наконец, появился диакон, придавало происходящему особую праздничность.
Я в то время был еще мирянином, пел на клиросе. А работал в больнице заведующим отделения терапии и был даже депутатом Горсовета. На клиросе много было образованных людей. Пели учителя, в том числе завуч одной из школ, моя коллега из другой больницы – она работала заместителем главврача. Да и наставница наша в хоровом пении, Ольга Сидельникова, была первым профессиональным регентом в республике. Служба пролетела незаметно, на одном дыхании. Мы записали ее тогда на видеокассету. Я ее довольно часто смотрю и радуюсь.
А следующая Пасха запомнилась чудом. Накануне у меня пропал голос, поднялась температура. Так что я решил, что на службу не пойду, но совесть замучила. И вот оделся потеплее, взял таблеточки и отправился в храм. Оказалось, что во мне была там нужда. Запаздывали наши чтецы, и целый час пришлось их подменять. Но что удивительно: когда начинал читать, я едва произносил слова. А когда закончил, голос полностью восстановился, температура спала, а к концу службы я и вовсе поправился. Вот как влияет благодать Божия на человка, когда отбрасываешь суетные мысли, встаешь на молитву и молитвой исцеляешься.
С тех пор прошло много лет, и теперь, будучи священником, я должен в праздники следить за порядком чинопоследования, о многом думать – чтобы другие люди могли пережить то же, что и я когда-то. Когда я смотрел на богослужение, как дитя, впервые пришедшее в Церковь, и приходил к тому, что невозможно не благодарить Бога за это, не почитать, не любить такое благолепие.
Отец Иоанн Привалов (с.Заостровье Архангельской области):
– Мне нелегко ответить на ваш вопрос. Так бывает в двух случаях: когда это тебя мало касается или, наоборот, когда это становится глубинной, сокровенной частью твоей жизни. Я бы и рад поделиться своими воспоминаниями, но для этого нужно формализовать очень живые (и поныне живые!) моменты жизни. И в этом смысле – это опасный эксперимент.
Тем не менее, я постараюсь сказать о своей первой Пасхе, пережитой в полноте. Это была Пасха 1991 года. Я тогда был иподиаконом в архангельском кафедральном соборе. Был на всех службах Страстной седмицы и не мог не обратить внимания на то, как изменилась динамика служб по сравнению с другими днями Великого поста. Изменилась атмосфера в храме, вокруг храма, в сердцевине меня и всего окружающего мира. Особенно это стало ощутимым в Страстную пятницу и Великую субботу. Службы этих дней обрели свою христоцентричность. Умаление Христа, совершившееся в истории, обернулось Его возвеличиванием в богослужении Страстных дней.
Тогда мне открылись и меня покорили две стороны литургического предания нашей Церкви: его актуальность и космичность. Актуальность выразилась в том, что я ощутил себя соучастником воспоминаемых событий. И в самом деле, когда я причащался на литургии Великой субботы, то отдавал себе отчет, что причащаюсь не только Его грядущему Воскресению, но и нынешним Страданиям. Той Тоске и тому Ужасу, которые были у Него и Его учеников в те дни. А космичность проявилась в том, что события, которые могли бы остаться важными лишь для горстки людей в храме, на самом деле выходят за порог храма, распространяются на весь мир, включают его в себя. Потом я вычитал это в стихах Бориса Пастернака к его роману «Доктор Живаго»:
Деревья смотрят нагишом
В церковные решетки.
И взгляд их ужасом объят.
Понятна их тревога.
Сады выходят из оград,
Колеблется земли уклад:
Они хоронят Бога.
Это средняя часть стихотворения, которое называется «На Страстной». Заканчивается же оно следующими словами:
Но в полночь смолкнут тварь и плоть,
Заслышав слух весенний,
Что только-только распогодь,
Смерть можно будет побороть
Усильем Воскресенья.
И я пережил в ту Пасху подлинность этого усилия, но об этом совсем невозможно говорить. Я могу сказать лишь одно: Воскресение Христово, Пасха Христова подлинны, потому что они совершаются в моей жизни, о них я знаю не понаслышке.
Иерей Александр Попов (п.Кильмезь Кировской области):
– Больше всего запомнилась одна из моих первых пасхальных служб после рукоположения. Здесь, в Кильмези, богослужение закончилось в три часа ночи, а потом отправились мы с певчими в село Константиновку. Пасха пришлась на весеннюю распутицу, дороги размыло, так что часть пути пришлось пешком добираться. Но зато как рады нам были!
В Константиновке семьдесят лет служб не проводилось, люди столько лет не встречали вот так, соборно, светлое Христово Воскресение. Искренне, с весельем душевным нас приняли. Такая радость была в глазах у людей. Так благодарили нас. И у нас вся усталость прошла, когда увидели, сколько народа собралось. Село небольшое, большинство жителей – мусульмане, православных семей пятьдесят-шестьдесят. И от каждой, наверное, пришло по одному человеку.
Отслужили мы пасхальную утреню с молебном и водоосвящением, крестный ход провели и тронулись обратно, когда уже совсем рассвело, часов восемь было. Разговляться начали на ходу в машине, а закончили в Кильмези, в храме. У нас, в сельской местности, это обычное дело – не по одному храму у каждого священника, а дороги плохие, и все так трудятся.
С той поры каждую Пасху мы лет семь ездили в Константиновку, а сейчас, слава Богу, там уже свой батюшка есть – отец Андрей Бурдин. Третий год они с матушкой Натальей обретаются в селе и в эти дни снова готовятся донести до людей радость Христовой Пасхи.
 | назад |
| вперед |  |
