«К ТЕБЕ УСЕРДНО ПРИПАДАЮ...» Этим стихам уже много лет, может, больше ста, мне их читала по памяти 80-летняя женщина, у нее мама была верующей, так она ей тоже говорила по памяти. Ее мама была неграмотной, не умела ни читать, ни писать, а знала наизусть все псалмы, не говоря уже о молитвах (я, например, одолела только десять и то выбирала те, которые легче запомнить и написаны простым разговорным языком). А Анна Феодосьевна дала мне эти стихи, чтобы я их говорила вместо молитв, их ведь быстрей запомнишь. Может, еще кто-нибудь почитает их вместо молитв. Молодым-то нам ничего не рассказывали, не учили Божьему Закону, а сейчас память плоха на новое-то, уж простит же Бог. Раба Божия Валентина Вологодская обл. |
Спаситель мой, к Тебе иду От сердца я воздать хвалу. Прими ее, какая есть, Тебе за все хвала и честь. И силой Духа уничтожь Всю злую мысль мою и ложь. Прости, в чем согрешил Твой раб. Дай силы мне, ведь я так слаб. Дай сердце чистым сохранить, Чтоб вечно Твой Закон любить. Я знаю, скоро Ты придешь, Своих детей к Себе возьмешь, И будем там мы без конца Благодарить Тебя – Творца.
* * * На Тебя я уповаю, Мой Спаситель и Творец, И на помощь призываю: Будь мне Благостный Отец.
Если я всегда с Тобою, То кого я убоюсь? Под Твоей благой рукою Никого не устрашусь.
Волею Твоей святою Укрепи меня в скорбях, Чтобы мог душой живою Веселиться я в слезах.
* * * Ты слышишь райские напевы: Ведь это ангелы поют. Родился Божий Сын от Девы, Ему хвалу все воздают.
Ты пробудись, душа больная, Скорей в надежду облекись. Твой Бог принес тебе из рая Любви небесной – изцелись.
Смотри: Он весь любовью дышит, Он жизнь готов за нас отдать. Молись Ему: Он видит, слышит, Старайся ближе к Нему стать.
В Нем слава Отчая сокрыта, Твое спасенье и покой. Ты будь Ему всегда открыта И верь, что Он – Спаситель Твой.
Ты Отче наш, Царю Небесный, И утешения Творец, Ты будь покров нам и защита, Премилосердный наш Отец.
Даруй нам крепости и силы, Любви и верности в делах, Чтобы не знать грехов нам в мире И не погибнуть во грехах.
* * * Я люблю Тебя, Боже, люблю всей душой, Но в груди моей мало огня, И мой дух ослабел под людскою молвой, Одолела усталость меня.
И лукавый смущает и мучит меня, Хочет в сети свои затянуть. Но Ты, Боже, скала и твердыня моя, Не дай в смерти греховной уснуть.
Ты зажги мое сердце священным огнем И дай веру спасения вновь. Помоги мне, о Боже, быть твердой во всем, К моим ближним дай, Боже, любовь.
Научи меня волю Твою познавать, Чтить Закон Твой, великий, святой. Научи меня, Боже, обиды прощать И друзьям, и врагам всей душой.
Нету силы во мне, нет стремленья к мольбе. Взор духовный туманится мой. Я готова упасть в непосильной борьбе, Если Дух не поможет мне Твой.
А когда Ты придешь осудить этот мир, Мир коварный, лукавый и злой, Помоги же, о Боже, на брачный Твой пир Мне войти в Твой чертог золотой.
* * * Придет Христос опять на Землю Не в том венце, что был в крови. Придет Он к нам в сиянье славы, Чтоб суд свершить Свой над людьми.
Народы все пред Ним предстанут: И те, что распяли Его. И плакать горько, горько станут, Да будет поздно уже то.
Пред Ним увидим мы Пилата И всех насмешников Его, И тех, кто шел с мечом на брата И делал ближнему во зло.
Да, Он придет, я повторяю, Я говорю вам не мечту, А Слово Божье возвещаю, Как Он сказал: «Опять приду».
Народы, встаньте, пробудитесь, Довольно жить во тьме греха, Вражду забудьте, обновитесь, И будем ждать с небес Христа.
* * * Мира Заступница, Мати Всепетая! Я пред Тобою с мольбой: Бедную грешницу, мраком одетую, Ты благодатью покрой.
Если постигнут меня испытания – Скорби, утраты, враги, В трудный час жизни, в минуты страдания Ты мне, молю – помоги.
Радость духовную, жажду спасения В сердце мое положи, В Царство Небесное, в мир утешения Путь мне прямой укажи.
Знаю я силу иконы целительной, Знаю я милость Твою, И пред Тобою с надеждой живительной Я вся в слезах предстою.
Можешь Ты скорбь излечить неутешную, Радость духовную дать, Можешь Ты скоро излить живоносную В душу мою благодать.
В скорби душа унывает бессильная, Отягощенна борьбой. И пред Тобою, о Мати Всесильная, Я припадаю с мольбой:
О, утоли же печаль безутешную, О, утоли же, любя! Скоро услыши меня, многогрешную, С верой молю я Тебя.
* * * Угодна ты Богу, свеча восковая. Пред образом Божием ты в храме горишь. В тебе отражается жизнь трудовая, Ты звездочкой ясной для верных блестишь.
Ты – символ усердья в душе непорочной, Ты – избранный светоч для всех христиан, Горящий пред Богом во тьме полуночной. Цена твоя – жертва святая на храм.
* * * Покайся, пока есть желанья Греховные жизни твоей, Покайся, пока есть сознанье Блаженных и радостных дней.
Покайся, пока не увяла Здоровая ясность ума. Покайся, пока не настала Студящая душу зима.
Покайся, пока не явилась Ужасная гостья с косой. Покайся, пока не закрылась Дверь Господа перед тобой.
Покайся, иначе придется Напрасно в ворота стучать. Напрасно твой стук пронесется, Не будет никто отвечать.
Покайся, ведь время настанет, И смолкнет небесная весть, И Тот приглашать перестанет, Кто хочет нас к Небу возвесть.
Покайся, пока еще живы В душе приглашенья любви. Ответь же на Божьи призывы, Покайся и вечно живи.
* * * К тебе усердно припадаю, Христов хранитель Николай, И со слезами умоляю: Храни меня и избавляй!
Родная мать благословила Меня пред образом твоим, И перед смертию молила: Ты будь заступником моим!
И мне ты будь путеводитель На жизненном моем пути, От всех страстей и бед хранитель, Ты сбереги и сохрани.
Я верю, что твое моленье Меня в напастях укрепит. Твое святое утешенье Меня в час скорбный облегчит.
Твоим предстательством хранима, Себе я путь приобрету От силы злой, неугасимой. Угодна буду я Христу.
О, чудотворец и святитель, Ты будь в небесной высоте Хранитель мой и покровитель! Молюсь Христу, молюсь тебе. |
ХРИСТА РАДИ Здравствуй, уважаемая редакция! Пишет вам ваша давняя читательница, раба Божия Наталья. На сей раз я сама написала для вашей (и «нашей») газеты несколько историй из жизни деревни, в которой я живу (сегодня мы опубликуем одну из них – ред.). Все они – не выдумка, но сама быль. Раба Божия Наталья Кировская обл. |
«Тогда скажет царь, тем, что на правую сторону, придите, наследуйте царствие, уготованное вам от создания мира. Ибо алкал я, а вы дали Мне есть...» (Ев. 25, 34). На улице сегодня в деревне тихо. Жарко. Вся живность, какая была в деревне, попряталась по прохладным местам и закоулкам. Только мухи да оводы не переставали жужжать, и это жужжание явственно слышится в жаркой деревенской тишине. Но вот залаяла одна собака, потом еще одна, и уже вся улица наполнилась разноголосым лаем. «Что это? Кто это?» – встревожено вопрошали деревенские жительницы-старушки, каждая выглядывая из своего окна. По улице бредет виновник нарушенного спокойствия деревни. Это небольшого роста молодой мужичок, весь обросший и словно какой-то помятый. Грязная рубашонка, мятые брючата и котомка через плечо. Идет, поглядывая неуверенно и с робостью по сторонам. Наконец, словно решившись про себя, останавливается у одного дома и громким голосом зовет хозяйку. (Хозяйку звать – это всего вернее, по таким заброшенным деревенькам чаще всего и живут только одинокие бабульки). Старушонка появляется у калитки, мужичок что-то говорит, старушонка машет руками на него, и он отходит. Идет к другому двору – там его вовсе не пустили. К третьему – там немного задержался. И так через всю деревню. Наконец очередь доходит и до моего дома. Вижу, заходит этот мужичок в мою калитку. И, увидев меня, вдруг низко-низко кланяется мне в ноги: «Хозяюшка, Христа ради, что-нибудь подайте: или копейку какую-нибудь, или же что покушать будет». Я этого так и ожидала. «Садитесь», – говорю и указываю ему на лавочку. Мне еще ни разу в наше время не приводилось такое вот видеть. Сравнительно молодого еще человека, просящего милостыню Христа ради. Сели мы оба на лавочку и хорошо так поговорили. Идет он пешком издалека. Сидел. Выпустили. Денег нет (а может, уже успел их потратить). Добраться домой не на что. В тюрьме ходил в церковь, причащался. Решил с Христовой молитвой о подаянии добраться-таки до своего родного гнезда. Смотрит на меня с мольбой: «Пожалуйста, помогите!» Вынесла я ему, конечно, что могла: сала, хлеба, яичек, да в придачу еще сунула две десятки. Смотрю – стоит, словно ошарашенный чем-то, смотрит на меня. «Что, – говорю, – может, еще мало?» А он вдруг опять-таки низко-низко поклонился мне до самой земли: «Помогай вам Бог!» Смотрю я в его сумку и что же вижу – несколько ломтей хлеба. Догадываюсь, что это все, что подала ему наша деревня, – и тихо ужасаюсь. Все наши старушонки, можно сказать, живут даже очень зажиточно и никогда ни в чем себе не отказывают. К тому же огород, хозяйство – все свое да плюс пенсии немаленькие. И вдруг словно ножом мне по сердцу полоснуло. Вместо этого мужичка я вдруг представила себе Господа Нашего Иисуса Христа, одиноко бредущего по пыльным дорогам российским, нищего, голодного и убогого с котомкой за плечами. Он идет, он стучится, он просит своим именем. Он прошел уже много деревень и дорог, но в сумке у него всего только несколько ломтей хлеба. |