ВЕЛИКИЙ ПОСТ

ВЕЛИКИЙ ПОСТ В ДРЕВНЕЙ РУСИ

«Аще постишися, покажи дела добрая»

Пощение в дни святой Четыредесятницы было обставлено особенно строгой системой требований, обрядов и обычаев, которые охватывали всю духовную жизнь верующего. Церковь призывала всех говеющих не только раскаяться в своих грехах и больше к ним не возвращаться, но и принести обильный плод добрых дел: «Аще постишися, покажи дела добрая: убога видя – помилуй, с кем зло имееши – смирись, никому же завиди, ни зла твори, блуда брезись, да не точию ти уста постятся, но и очима не уязвляйся на доброту чужу и уши отвращай от слышания неподобных, руце от грабления и лихоимства оцыщай, нозе от хождения на позоры (зрелища); не насытись зла дела; уста да поститеся от кащун и укор и срамных словес».

Однако, хотя пост и не является основной добродетелью, все же он служит вернейшим условием к отрезвлению ума и сердца человека, очищает от скверны плотской и греховной. Даже покаяние без поста напрасно есть. «Никтоже да не мнит без болезни очистить грехи, – говорит митрополит Киевский, – и без поста омыти скверны».

Церковь и государственная власть в Древней Руси ревностно заботились о духовном совершенствовании народа и ступень за ступенью вели его к надлежащему пониманию и исполнению православных церковных установлений.

Так, например, в 1659 г. царь Алексей Михайлович разослал повеление – «дьякам, подьячим и детям боярским и всякого чина людям говеть на Страстной седмице». От воевод царь требовал, чтобы те понуждали ратных людей в походах исповедоваться и причащаться. Он писал в Новгород воеводе князю Куракину: «А будет человек, который православной христианской веры не прийдет на покаяние в год, в который пост, паче же в Великий, той несть достоин нарещися истинным христианином». Царским указом предписывалось о всех непослушных сообщать начальству и подвергать наказанию «безо всякой пощады».

Десятина или Четыредесятница

Великий пост христиане проводили очень строго, и поэтому предписаний о нем сохранилось гораздо больше, чем о других постах. Согласно древнецерковным указаниям, Великой пост признавался десятиной года, которую верующий посвящал своему Небесному Царю. Всего Великий пост содержал 36 постных дней (ибо субботы и воскресенья Великого поста, согласно церковным канонам, не считались вполне постными днями). Чтобы десятина стала полной, предписывалось поститься в Великую субботу до «поздняго» – еще полдня.

В Киево-Печерском монастыре был другой расчет, по которому Великий пост являлся точной четыредесятницей, но не представлял точной десятины года. Там великопостный период рассчитывали так: шесть седмиц считали сплошь постными, то есть до пятницы шестой недели. Страстная седмица не входила в счет поста.

В Великом посте большая часть седмиц и недель (воскресений) носили особенные календарные названия. Воскресенье перед масляной неделей называлось «Мясное заговение» (Мясопуст). Воскресенье после Масленицы носило название «Недели сыропустной». Саму масленицу именовали «Сырной», «Масляной» или «Молочной неделей». Впервые название «масленица» встречается в XVI в.

Первая седмица Великого поста именуется в летописях «чистой», «Федоровой». Воскресенье после этой недели носило название «Сбора», «Честного сбора», «Недели соборной». Это название происходило от того, что священники в этот день обыкновенно съезжались на ежегодный епархиальный собор к епископу.

Четвертая неделя известна в летописях под именем «Средокрестной», «Средоговения»; пятая – под именем «Похвальной». Шестая носила название «Вербницы», «Цветной», «Цветоносной».

От масленицы – к говению

Наступал Великий пост, но не сразу стихал разгул масленичного веселья. Об этом свидетельствует послание митрополита Фотия (XV в.), который пишет: «Заговев великий святый пост, людии бой и шум сотворяют и зрелища безчинная...» Но постепенно языческий разгул уступал место покаянной молитве. Как иноки, так и миряне в Прощеное воскресенье в торжественной церковной обстановке прощали друг другу все согрешения. Этот день носил название «Прощенного дня», или «Целовальника». Обычай прощения берет свое начало в глубокой древности. Он перешел к нам на Русь из восточных монастырей, о чем упоминается еще в Житии преподобной Марии Египетской.

Народный обычай прощения в Древней Руси заключался в том, что после вечерней молитвы младшие члены дома с земными поклонами просили прощения у старших; старшие, в свою очередь, испрашивая прощения у них, кланялись в пояс. Христиане ходили «прощаться» со знакомыми, со священниками – своими духовными отцами. Они посещали могилы, «прощаясь» с умершими родственниками, и сокрушались о тех, которые умерли без покаяния в этом году. В начале XVII века о чине прощения француз Маржерет пишет: «На масленице россияне... посещают друг друга, целуются, прощаются, мирятся, если оскорбили один другого словом или делом; встречаясь даже на улице, – хотя бы никогда прежде не видались, – целуются, приговаривая: «Прости меня, пожалуй»; другой отвечает: «Бог тебя простит».

При дворе московских государей обряд «прощения» развился в сложную и торжественную церемонию. С середины масленой недели царь объезжал московские монастыри, «прощаясь» с братией, а иногда ездил и в Троице-Сергиеву лавру. Затем прощался со своими домочадцами и приближенными двора. В само воскресенье, после обедни, Патриарх посещал государя, и во дворце совершался обряд «Прощения» со всеми дворовыми чинами. А вечером в Прощеное воскресенье этот чин прощения совершался в Успенском соборе. Здесь пели прощальные песнопения и произносилось глубоко покаянное слово Патриарха. Затем государь шествовал в Чудов и Воскресенский монастыри, а также в Архангельский и Благовещенский соборы, где просил прощения у гробов своих родителей. В этот день русские цари отпускали на свободу многих колодников, то есть заключенных.

Многие знатные люди в дни поста считали необходимым находиться в мире и прощать всем обиды. Так, например, Киевский князь Владимир Мономах, воюя с Муромским князем Глебом, согласился на его просьбу о мире. «Владимир же сжалился тем, еже проливашеся кровь в дни Великого поста, и вдаст ему мир». Войско казачье не брало оружия в период всего Великого поста.

Уставы – о пище в пост

Дисциплинарная сторона великого говения, зафиксированная впоследствии уставами, была далеко не единообразна. Три главных устава определяли обрядовую жизнь Восточной Церкви, как-то:

Студийский – преп. Феодора Студита, который был в какой-то мере снисходительным;

Иерусалимский, или преподобного Саввы Освященного, отличавшийся наибольшей строгостью;

Афонский – преп. Афанасия, своим содержанием напоминавший Студийский.

В Русской Церкви имели определяющее значение особенно два первых устава: сначала – Студийский, затем – Иерусалимский. Замена одного устава другим происходила постепенно, с XIII столетия до XV. Это обстоятельство внесло разнообразие в практику говения русского народа. Русские монастыри, по примеру греческих, пользовались правом придерживаться того или иного устава.

Студийский устав

Русская Церковь, первоначально принявшая Студийский устав, а потом Иерусалимский, шла от снисходительного поста к более строгому. Преподобный Феодор Студит цель поста полагал не в измождении только тела, но и в воздержании всех чувств, то есть в созидании гармонического соотношения между душой и телом. Поэтому он не возводил в правило невкушение пищи в течение нескольких дней и не требовал строгого различия между постными и мясоедными периодами. Главное значение в посте преподобный Феодор придавал времени принятия пищи и ее количеству. Вот это и было характерной чертой Студийского устава.

После кончины преподобного Феодора его рукописный устав хранился в Студийском монастыре. Затем Константинопольский Патриарх Алексий расширил его и внес в него свои дополнения. Таким образом, появилось два устава или, точнее, две редакции устава, которые в подробностях имеют некоторые разногласия. В Студийском уставе относительно принятия пищи в Великом посту имеются подробные указания. Так, например, он предписывает вкушать ее в 9-м часу (в 3-м часу пополудни) и притом один раз в день, а в праздники, субботы и воскресенья – два раза. Наиболее строгий пост соблюдался в первую и третью (Крестопоклонную) недели; разрешалось лишь сухоядение. В пищу употреблялись сушеные и неразваренные плоды, притом без масла. Вино принимать запрещалось, вместо него пили так называемое «благосмешение» из перца, тмина и аниса.

По уставу Патриарха Алексия, разрешалась «ривлонная уха», которая составлялась из укропа и перца. Эта пища была для всех, за исключением больных и старых, которым давалась одна чаша вина. В пятницу, накануне памяти вмч. Феодора Тирона, предписывалось ослабление поста, а в самый день его памяти дозволялась праздничная трапеза. В прочие недели разрешалась горячая пища с маслом, уксусом и медом. Только среды и пятницы всех недель проводились в сухоядении, как и вся первая неделя. Страстная седмица проводилась как первая, за исключением Великого четверга и Великой субботы, для которых предписан свой устав.

По уставу патриарха Алексия, каждый день Страстной седмицы имеет свой рацион, и притом довольно снисходительный.

Так, например, сухоядение предписывалось только в Великий понедельник, в Великую пятницу разрешалось сочиво с уксусом, в остальные дни Страстной седмицы употреблялось в пищу вино и масло. В Великую субботу, согласно редакции устава Студийского монастыря, в 5 часов пополудни полагалось разговение: иноки вкушали сыр, яйца и испивали по три чаши вина. Однако следует отметить, что в древнейших славянских уставах эта статья исправлена. В субботние и воскресные дни каждой недели Великого поста уставом разрешалось вкушать дважды и пить вино во время обеда и ужина. В уставе Патриарха Алексия, можно заметить, что он разрешает употребление вина Великим постом гораздо чаще, чем монастырская редакция. В праздник Благовещения, по Студийскому уставу, разрешались рыба и вино, а согласно уставу патриарха Алексия такое разрешение распространялось и на другие праздничные дни, как-то: 9 марта – 40 мучеников, 24 февраля – св. Иоанна Предтечи, 17 марта – св. Алексия, человека Божия, в Лазареву субботу и Благовещение.

Русские иноки Древней Руси с доскональной точностью исполняли предписания Студийского устава относительно Великого поста. Для мирян же было некоторое послабление. Они принимали пищу однажды в полдень, кроме суббот и воскресений. В первую неделю вместо вина пили по одной чаше кваса. Однако, по предписанию митрополита Климента Смолятича (XII век), полагалось и для мирян сухоядение, то есть хлеб с капустой, редька, горох, в первую неделю поста, а также в остальные недели до Вербного воскресенья – по понедельникам, средам и пятницам. По вторникам и четвергам им разрешалось вкушать «горох и яглы» (род мха), икру, которая тем же митрополитом разрешалась мирянам во весь пост, пить мед пресный и житный квас. На Страстной седмице в понедельник и среду – хлеб и капуста, во вторник и четверг предписывалось вкушать «горох и яглы», в Великий пяток – только сочиво. В Великую субботу вареная пища запрещалась, но разрешалось вечером «мало есть и пить» (сухоядение).

В праздники (Благовещения, 40 мучеников, обретения главы св. Иоанна Предтечи, св. Алексия, человека Божия, праведного Лазаря) мирянам разрешалось вкушать рыбу дважды в день, а митрополитом Климентом дозволялось вкушение рыбы только один раз. Больным «вельми» и матерям-родильницам рыба разрешалась, кроме среды и пятницы, во все недели поста.

Таковы требования Студийского устава относительно исполнения Великого поста.

Иерусалимский устав

Предписания устава Иерусалимского о Великом посте гораздо строже. Рыба разрешалась только в праздник Благовещения (если он не совпадал со Страстной седмицей) и в Неделю ваий, а в праздники обретения главы св. Иоанна Предтечи и свв. 40 мучеников Севастийских не позволялась не только рыба, но и растительное масло. В первую неделю поста Иерусалимский устав так же, как и Студийский, предписывает мирянам сухоядение (без масла) однажды в день, время принятия пищи – 9-й час (3-й пополудни). Эту первую неделю – с понедельника до среды – монахи должны проводить без пищи. В среду на трапезе разрешается хлеб с теплой водой. Остальные дни – четверг и пятница – проводились также без пищи. Для больных разрешается хлеб с водой. А тяжелобольным («изнемогшим зело») позволяется по захождении солнца вкушать пищу ежедневно. В остальные недели пять дней инокам предписывалось сухоядение, а в понедельник, среду и пятницу всех недель пост был еще строже. На Страстной седмице и миряне, и иноки могли лишь есть хлеб, «зелие неварено» и пить воду с воздержанием. В Великий четверг разрешалась вареная пища, но без масла. Великий пяток предписывалось проводить без пищи, а в Великую субботу – поститься до 9 часов вечера, после чего разрешалось вкушать хлеб. В субботы и воскресенья мирянам и инокам предписывались уставом масло и вино. В соблюдении поста мирянам так же, как и инокам, следовало руководствоваться рассуждением своего духовного отца.

Если рассматривать период действия Иерусалимского устава на Руси со времени митрополита Киприана (XIV в.), можно увидеть, что суровые его предписания относительно Великого поста не сразу воспринимались даже иноками. Преемник Киприана митрополит Фотий (XV в.) своим циркуляром сделал некоторые послабления.

Он разрешил во время поста вкушать рыбу, кроме двух вышеуказанных праздников, еще в субботы и воскресные дни, обосновывая свое мнение Студийским уставом, но в остальные дни он предписывал сухоядение. В «Домострое», который составлялся с XV и до середины XVI века, тоже наблюдается совмещение двух уставов. Автор «Домостроя» дает подробные указания относительно пищи в Великий пост. Например, в Феодорову неделю (первая неделя поста) полагалось сухоядение, как и в Страстную. По воскресеньям и субботам разрешалась рыба. Но наиболее благочестивые, «подвижные люди к Богу» не ели свежей рыбы, а только соленую, свежую же вкушали только в праздник Благовещения и в Вербное воскресенье.

Строгость Великого поста на Руси

В XVI и XVII столетиях строгость соблюдения поста на Руси значительно усилилась. В XVII веке эта строгость вошла в русское общество так прочно, что стала как бы составной частью самой религиозной жизни народа. Даже иностранцы поражались таким строгим соблюдением поста русскими людьми.

Так, Герберштейн пишет, что среди русских «некоторые принимают пищу в воскресенье и субботу, а в остальные дни воздерживаются от всякой пищи, другие принимают пищу в воскресенье, вторник, четверг и субботу. Также весьма многие довольствуются куском хлеба с водой в понедельник, среду и пятницу».

Как свидетельствует один из арабских путешественников, благочестивые русские люди в первые дни Великого поста без нужды не выходили из своих домов. Царь Алексей Михайлович, царица и их взрослые дети не принимали пищи в первые три дня поста. Они не только усердно посещали церковные службы, но и не опускали домашнее молитвенное правило. Только в среду после литургии Преждеосвященных Даров царь вкушал сладкий компот и рассылал его боярам. С четверга до субботы он снова оставался без пищи, а в субботу причащался Святых Христовых Таин. На первой неделе царь никуда не выходил из дома и никого не принимал. Подобным образом проводили первую неделю и вельможи. В течение всего поста, кроме праздника Благовещения, царь ел без масла капусту, грибы и ягоды. По воскресеньям, вторникам, четвергам и субботам он ел однажды в день и пил квас. В остальные три дня недели он совсем не вкушал пищи, за исключением каких-либо торжеств.

На первой неделе Великого поста шумная русская столица словно засыпала. Никто без нужды не появлялся на улице. Магазины в первые три дня были закрыты. Все жители не производили ни продажи, ни купли, но неопустительно присутствовали за богослужением, носили простую одежду. Все питейные заведения были закрыты вплоть до пасхальной среды. Страстная седмица, как было отмечено выше, проводилась еще строже. Некоторые наиболее ревностные христиане во весь пост не вкушали ничего приготовленного на огне, довольствуясь сухоядением, другие принимали пищу только на закате солнца.

Родители заставляли поститься даже младенцев. По русской традиции, младенец мог питаться от груди матери только «два говенья», то есть менее года, после чего и он обязан был соблюдать посты. По свидетельству иностранцев, младенцев на Руси заставляли исполнять посты с двухлетнего возраста. Но если ребенок был слабый, то за него, согласно церковным постановлениям, постилась мать.

О строгости соблюдения Великого поста на Руси архидиакон Павел Алеппский, посетивший Москву с Макарием, Патриархом Антиохийским, при Патриархе Никоне, писал следующее: «В этот пост мы переносили с ним большие мучения, подражая им против воли, особливо в еде: мы не находили иной пищи, кроме размазни, похожей на вареный горох и бобы, ибо в этот пост вообще совсем не едят масла. По этой причине мы испытывали неописуемую муку... Как часто мы вздыхали и горевали по кушаньям нашей родины и заклинали, чтоб никто впредь (в Сирии) не жаловался на пост».

Православный русский народ с большой любовью нес подвиг поста. Ему гораздо труднее было воздержаться от спиртных напитков. И для того, чтобы предотвратить пьянство и разгул во время Великого поста, в начале поста стрельцы по повелению царя опечатывали все питейные дома, и они оставались закрытыми до истечения пасхальной среды. «Равным образом и в течение всего года питейные дома обыкновенно остаются закрытыми от кануна воскресенья до утра понедельника, так же делается во время больших праздников».

Поклоны в пост

Кроме воздержания в пище и питии, уставом предусматривалась во время поста усиленная молитва с поклонами. Так, по Студийскому уставу, полагалось ежедневно 240 земных поклонов: во время чтения часов и светильничных молитв – 60, на вечерне – 100 и на утрени – 80. Однако следует отметить, что в русских уставных статьях о поклонах имелось несколько предписаний, но в большинстве из них указывалось по 300, иногда по 400 ежедневных поклонов.

В некоторых статьях давалось разъяснение о поклонах. Так, например, предписывались поклоны большие и средние. Большие совершались головой до земли или на «коленцах», средние – в пояс. Они же назывались еще поясными и полагались только по субботам, воскресеньям и праздничным дням, когда уставом предписывалось некоторое послабление в пище. Вообще поклоны были неотъемлемой частью как церковной, так и домашней молитвы православного русского человека. В подтверждение этого достаточно привести лишь свидетельство Павла Алеппского, присутствовавшего в одном московском храме в 1656 г., в среду 5-й седмицы поста во время чтения Великого канона преп. Андрея Критского, что все молящиеся положили более тысячи земных поклонов, не считая поклонов до и после канона.

Когда Патриарх Никон хотел заменить земные поклоны на малые при совершении молитвы св. Ефрема Сирина и некоторых частных богослужений, то народ и духовенство возмутились и обвинили его в ереси и произволе, ссылаясь на преп. Никона Черногорца и св. Иоанна Дамаскина, осуждавших «непоклонническую ересь». По учению этих святых отцов, поклоны, как и пост, имели ту же задачу – «томить плоть свою».

В «Истории о отцех и страдальцех Соловецких» есть рассказ об одном подвижнике, который на исповеди перед смертью открыл духовнику, что келейное правило он совершил вперед на 30 лет, то есть положил бесчисленное число поклонов и прочитал сотни тысяч молитв. И этот случай не единичный. Так, преподобный Иосиф Волоцкий предписывал своим духовным детям делать в свободное время запас молитв и поклонов на будущее: «Аше ли день случится покоен, ино и на иной день вперед правила запасти льзя».

Милостыня бедным

Наивысшим подвигом во время поста считалось милосердие к ближним. Каждому христианину вменялось Церковью проявлять постоянную заботу о своих братьях, находящихся в бедности. Милостыня бедным в Древней Руси рассматривалась как необходимая спутница говенья, придающая ему нравственную ценность. «Пост на небо ведет человека, а милостыня в царство вселяет».

«Русские отличаются беспримерною благотворительностью по отношению к бедным, для их просьб у них всегда открыты уши и расжаты руки, так что в Москве можно видеть, как целые толпы нищих получают около домов богатых людей пищу», – писалось в записках путешественника по Руси. В XVII в. Павел Алеппский отмечал, что в Москве мало бедных, просящих милостыню, так как было «много домов для помещения их и ежедневная выдача потребного для жизни». Кроме того, бедные были распределены по разрядным спискам между боярами для получения ежедневного пропитания.

Причащение в Великий пост

Особое внимание древние проповедники уделяли принятию Святых Таин. В Древней Руси (как и во всех восточных Церквах) был обычай причащаться Христовых Таин именно в конце Великого поста, о чем свидетельствуют писатели XVI-XVII вв. Павел Алеппский днем исповеди называет Великий четверг, а Олеарий – Великую пятницу. Однако в последующее время разрешалось причащаться и в другие недели поста, и притом в каждом приходе дни исповеди устанавливались священнослужителями.

Исторические документы свидетельствуют, что благочестивые и богобоязненные христиане приобщались Святых Таин каждую неделю Великого поста. Таковыми, согласно одной из древних летописей, были великие князья Ростислав Мстиславич (†1168 г.) и св. Димитрий Донской (†1389 г.). Во многих местах Древней Руси был обычай причащать верующих и в самый день Святой Пасхи – не только взрослых, но и детей.

* * *

В своих записках Павел Алеппский отмечает, что Антиохийский Патриарх Макарий и его спутники остались самого высокого мнения о русском благочестии и устроении церковной жизни. Патриарх даже сказал: «Все эти благочестивые обычаи существовали прежде и у нас (в Антиохии), но мы их утратили, они перешли к этому народу и принесли у него плоды, коими он превзошел нас».

Но такое истинно православное отношение к жизни сформировалось у русского народа постепенно, в результате длительного влияния церковной дисциплины на общество, преодоления и искоренение в нем пагубных привычек.

назад

вперед