ХРОНОГРАФ
ВО ВСЕ ВРЕМЕНА
Каждый день, отправляясь на работу, я прохожу мимо здания местного драматического театра. Идешь по улице, словно на автопилоте, думаешь о своем. Поднимешь голову, пропустишь машины на перекрестке и дальше. А тут как-то взгляд наткнулся на новую афишу – премьера спектакля «Во времена «Трои». Мелькнула мысль: комедию про древний мир вздумали ставить, троянского коня на сцену выволокут – смешно... Раз двадцать проходил мимо этой афиши, пока не обнаружил, что слово «Троя» – в кавычках. Тут только до меня дошло.Для читателей, не знакомых с реалиями Коми края, поясню, что «Троя» – это такая спиртосодержащая парфюмерная жидкость, которая за несколько последних лет стала главным алкогольным напитком в республике. Выходит, что постановка – на самую сегодня актуальную тему. Актуальную не только в Коми, но и на всем Севере, ведь в каждом регионе имеется свой такой напиток, пусть и называется по-другому.
Несмотря на то, что «Троя» (разведенный водой низкосортный спирт с добавлением красителя и отдушки) значительно дешевле водки, торговля им очень прибыльна, потому что, в отличие от водки, не облагается акцизами. Коммерсанты давно учуяли это и стали возить этот товар на продажу по селам фургонами, подгадывая к выдаче пенсий и пособий.
Рост самоубийств, преступлений, распад семей, стремительная деградация здоровья, нищета – вот что несет в глубинку «троянский конь».
На днях Коми парламент, Госсовет республики, наконец, решил обратиться к своим российским коллегам с просьбой отнести этот товар к подакцизным. Другого способа борьбы с напастью просто не нашли. Характерно, что удалось провести решение лишь со второго раза. Несколько месяцев назад пытались приять решение, но ничего не вышло. Меня поразили тогда возражения некоторых депутатов: мы не имеем права лишать народ выбора в пользу дешевого спиртного!
Я знаю этих депутатов и не могу сказать, чтобы это были прожженные циники или лоббисты интересов «троянской» мафии. Одно о них можно сказать определенно: они страшно далеки от народа.
Я иногда в беседах с чиновниками, людьми, от которых зависят тысячи судеб, поражаюсь: словно они живут в какой-то другой стране... А может, так оно и есть?
Нельзя сказать, чтобы эти «слуги народа» не встречались с живыми людьми. Встречаются, даже «прием по личным вопросам» ведут. Но феноменально то, что бесконечный поток человеческих жалоб и ходатайств не оставляет никакого следа в их сознании. Словно вода сквозь сито. Видят – и не замечают, слышат – и не разумеют.
Существует своеобразный инфантилизм в восприятии проблем провинции – москвичами, взрослые не могут понять трудности молодежи, сытый голодного не разумеет, здоровый – больного. Так было всегда. Власть не снизойдет, бесполезно ждать. Нужно, чтобы кто-то донес до нее проблемы жизни, да так, чтобы не только выслушали, но по меньшей мере поняли их суть.
Не дай Бог через бунт, погром. Но по тому, как безразлично – «а пошли вы все!» – реагирует на все происходящее наш народ, нет никакой надежды, что люди сами способны защитить не только свои интересы, но и свою жизнь, жизнь своих детей. Вот замелькали сообщения о том, что тут и там в нескольких регионах России шахтеры ударились в забастовки по поводу невыплаты зарплат. Но ведь этот, с позволения, «передовой отряд рабочего класса», оказывается, перед тем по полгода терпел измывательства администрации. Что уж тогда сказать о нашем терпеливом крестьянине! А ведь и закон на его стороне, и профсоюзы вроде на бумаге существуют, и массу инспекций, правоохранительных органов этот самый народ содержит.
В этом смысле роль Церкви как ходатая за народ совершенно незаменима. Это ее вековая роль – печаловаться о нуждах паствы перед властью.
И в последнее время мы все чаще видим, как руководство нашей Церкви, Святейший Патриарх пытаются что-то делать. 4 июня Святейший побывал в Госдуме, где призвал депутатов взаимодействовать с Церковью при принятии законов. В качестве примера он привел законопроект о собраниях и митингах, принятый уже в третьем чтении: «С его помощью можно сильно ограничивать религиозную и церковную деятельность, потому что после 22 часов нельзя осуществлять никаких шествий. А как же в пасхальную ночь – крестный ход нельзя совершать?»
На днях на парламентских слушаниях очень сильно выступил владыка Кирилл, критиковавший предложения по изменению законодательства о свободе совести, препятствия чиновников введению в школах основ религиозной культуры.
Эти выступления дают свой эффект. Вот только часто темы, поднимаемые нашими иерархами, депутаты воспринимают чисто как защиту корпоративных интересов. Часто так оно и бывает, особенно на региональном уровне. Было бы совсем другое дело, если бы священники ходили во власть не затем, чтобы те подбросили денег крышу храма залатать, а ставили принципиальные вопросы. И в газетах не в сотый раз говорили о значении постов, а взывали бы к читателям, в том числе к власть имущим, о проблемах жизни и смерти русского народа.
Важно ведь не призывать к борьбе за нравственность «вообще», а реально «узко» поставить, например, задачу борьбы с насилием на телеэкране и методично «давить» в этом направлении, организуя паству на написание писем, постоянно заявляя об этом в СМИ, организуя молебны, напрашиваясь на встречи с депутатами и т.д.
В этом смысле критики сращивания государства и Церкви говорят совсем не о том. Если и критиковать, то не сам факт близости губернатора и архиерея, а то, что Церковь не пользуется этим для решения своей прямой задачи – ходатайства перед властями за нужды народные. Если бы этот же разговор у них шел не «о прохудившейся крыше», не о налоговых льготах приходам, а, скажем, о санкциях к торговцам порнографией и ядовитым пойлом (церковная «санкция» – анафематствование, административная – штрафы), это, смею утверждать, произвело бы совершенно другой эффект в обществе.
И.ИВАНОВ
| назад |
| вперед |  |
