ВЕРТОГРАД
«БЛАГОСЛОВЛЯЮ ВАС НА ПОДВИГ ЖИЗНИ»
В феврале 2000 года у нас в газете вышел очерк старейшего священника Вологодской епархии протоиерея Василия Чугунова. Материал был посвящен вологодскому архиерею владыке Гавриилу (Огородникову). Рассказывалось, в частности, о поездке архиепископа в Сыктывкар. Недавно этот очерк вновь был опубликован (со ссылкой на нашу газету) в книге, посвященной архиепископу Гавриилу. Составил ее священник Вячеслав Тулупов. Большую часть воспоминаний о владыке он записал со слов Н.М.Ивановой – той самой Наташи, которой в книге посвящено немало страниц. В годы пребывания архиепископа Гавриила на Ташкентской кафедре она исполняла обязанности его секретаря, но главное – была и остается верной ученицей владыки.
Сегодня мы публикуем некоторые выдержки из труда протоиерея Вячеслава, для удобства переработанные в газетный вариант. Думается, нашим читателям, и не только в Вологодской и Сыктывкарской епархиях, будет интересно узнать о том, как протекала жизнь чудного архипастыря до и после его пребывания на Вологодской кафедре.
В.Г.
Крыло ангела
Наташа вместе с матерью Варварой Андреевной жила в небольшом домике в Ташкенте. У девушки был хороший голос, и она пела на клиросе в кафедральном Успенском соборе. Однажды, придя домой после всенощной, Наташа почувствовала недомогание. Ее хрупкое тело начал сотрясать сильный озноб. Варвара Андреевна поставила ей градусник – температура оказалась очень высокой. Варвара Андреевна решила, что дочь, несмотря на теплую весеннюю погоду, простыла. Так как дело было вечером, обратиться за помощью к врачу они могли только утром следующего дня. Поэтому Варвара Андреевна напоила Наташу чаем с малиновым вареньем и уложила в постель, строго приказав ни в коем случае не вставать.
Немного полежав, Наталья незаметно для себя уснула и увидела сон. Ей снилось, что из алтаря собора вышли священники и, встав посреди храма в два ряда, начали служить панихиду. Девушка огляделась по сторонам – весь собор был заполнен гробами. Они находились повсюду, их уже некуда было ставить. Однако гробы все несли и несли в храм.
Наташа, охваченная волнением, проснулась и рассказала о своем сонном видении матери. Выслушав ее, Варвара Андреевна ласково посмотрела в большие темные глаза дочери и сказала:
– Этот сон, детка, – следствие твоей болезни. Не беспокойся. Как ты себя чувствуешь?
– К моему удивлению, я чувствую себя хорошо, – ответила девушка.
И, действительно, когда измерили температуру, она оказалась совершенно нормальной. Варвара Андреевна пожелала Наташе спокойной ночи, перекрестила ее и ушла в свою комнату.
На душе у девушки было тревожно. Перед глазами стояли гробы, которые она так ясно видела во сне. Тем не менее, через некоторое время Наталья уснула, и ей снова приснился сон. На этот раз она увидела светило, подобное луне. Надвигаясь на девушку, оно с каждым мгновением приобретало все большие и большие размеры. Когда это огромное светило приблизилось вплотную к Наташе, появилась изящная рука, которая написала на нем кровавыми буквами слово «БЕДСТВИЕ». Затем таинственная рука провела по надписи, и буквы превратились в струйки крови. После этого видение исчезло.
Наташа проснулась в холодном поту. Ее сердце трепетало от пережитого во сне ужаса. Девушка соскочила с постели и кинулась в соседнюю комнату. Там мирно и крепко спала Варвара Андреевна. Подбежав к ней, Наташа закричала:
– Мама, вставай немедленно!!
– В чем дело? Что случилось? – проснувшись, спросила Варвара Андреевна.
Наталья рассказала матери свой второй сон и попросила ее перейти спать к ней в комнату. На этот раз Варвара Андреевна встревожилась. Однако перестилать постель ей очень не хотелось. Дочка стала настаивать. Тогда она наконец встала, пошла в ее комнату, постелила себе постель и тотчас вновь погрузилась в сладкий сон.
Между тем Наташе было не до сна от испытанного во сне страха. Она подложила под лопатки подушку и почти сидела на кровати. В таком положении девушка пребывала минут сорок. Сон не шел.
Внезапно со всех сторон завыли дворовые собаки. Одновременно дикими голосами закричали кошки. Земля заколыхалась, а дом зашевелился со страшным скрежетом. Отовсюду послышались крики людей, выбегающих из соседних домов.
Варвара Андреевна проснулась, вскочила с кровати, посмотрела на дочь и промолвила:
– Это – конец!
Наташа в ответ кивнула, но даже не сделала попытки встать. Ее охватили странное безразличие и оцепенение. Варвара Андреевна, наоборот, быстро схватила одеяло, плетеное кресло и выскочила в сад. Сомнений не оставалось – в Ташкенте началось сильное землетрясение. Дом был кирпично-глинобитный, и его разрушение представляло крайнюю опасность для жизни.
Варвара Андреевна, видя, что Наташа продолжает неподвижно сидеть на кровати, стала кричать, чтобы она немедленно вышла из дома. Голос матери немного вывел девушку из окаменения. Она медленно поднялась с кровати, так же медленно подошла к углу комнаты, где висели иконы, и поискала глазами, что бы ей забрать с собой. Со столика взяла Евангелие, и в этот момент справа от нее послышался удар в окно. Наталья резко повернула голову на звук и увидела большое крыло бледно-серого цвета, закрывавшее почти все пространство окна. Тотчас девушка очнулась от сковывавшего ее оцепенения и быстро выскочила в сад к матери. Она сделала это очень своевременно: трещины молнией покрыли стены дома, и потолок рухнул на пол.
Спустя много лет в Успенском соборе Троице-Сергиевой лавры Наталья увидела на стенной фреске изображение ангела. Ее взор упал на ангельское крыло. В памяти сразу всплыло окно разрушающегося дома, и она поразилась сходству увиденного ей тогда крыла с изображением на стене собора.
Во время землетрясения владыка Гавриил, архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский, находился в Москве, где докладывал Патриарху Алексию I о положении дел во вверенной ему епархии. Из Ташкента помощники владыки сообщили ему о случившемся бедствии и попросили повременить с возвращением. Келья архиепископа Гавриила была расположена в епархиальном управлении, стены которого дали большие трещины. Здание требовало неотложного ремонта, и находиться в нем было небезопасно.
Патриарх также советовал архиепископу Гавриилу помедлить с возвращением в епархию. Однако владыка решил, что в дни бедствия он должен быть со своей паствой, и ближайшим авиарейсом вылетел в Ташкент. По прибытии в город архиепископ Гавриил тотчас отправился в собор.
Совершая богослужения в те трагические дни, владыка призывал народ, испытавший страшное бедствие, не унывать, молиться и уповать на милость Божию. Утешая прихожан, сам старец-архиерей при этом плакал. Свои проповеди он заканчивал словами: «Благословляю вас на подвиг жизни!» Владыка Гавриил очень часто повторял эти слова, считая, что жизнь христианина под игом советской власти, среди гонений и постоянных притеснений сама по себе является настоящим подвигом. Когда же разбушевавшаяся стихия умножила существующие трудности, жизнь православных людей стала сугубым подвигом, для которого были необходимы особое благословение и помощь Божия.
В первые дни стихийного бедствия, когда архиепископ Гавриил служил и проповедовал в соборе, толчки продолжали сотрясать землю. За богослужениями верующих не покидало чувство, что в любой момент стены храма рухнут и погребут их под собой. Тем не менее, паства во главе со своим архиереем мужественно продолжала возносить молитвы Господу.
Ташкентское землетрясение 1966 года, постепенно ослабевая, продолжалось еще почти месяц. Оно унесло многочисленные человеческие жизни и повлекло за собой разрушение многих городских кварталов. Тысячи людей лишились крова и ютились в палатках. Владыка Гавриил жил во дворе епархиального управления до завершения ремонта здания управления.
«В миру его звали»
В миру его звали Дмитрий Иванович Огородников. Он родился 26 октября 1890 года в г. Солигаличе Костромской губернии в семье промышленника. После завершения учебы в коммерческом училище поступил в военное училище, которое окончил в 1914 году. В офицерском звании Дмитрий Иванович участвовал в Первой мировой войне. За доблесть, проявленную в сражениях, он получил несколько боевых наград, в том числе Георгиевский крест. В одном из боев молодой офицер был ранен в руку.
В гражданскую войну Дмитрий Иванович служил офицером в армии адмирала Колчака. Ввиду поражения Белой армии он был вынужден эмигрировать в Китай, куда после революции хлынул поток беженцев из России. По оценкам некоторых историков, к середине двадцатых годов прошлого столетия в Китае проживало уже более полумиллиона русских. В городе Харбине Дмитрий Иванович устроился работать на Китайско-восточную железную дорогу. Решив посвятить свою жизнь церковному служению, он в 1926 году оставил работу на КВЖД и поступил послушником в Русскую духовную миссию в Пекине.
О том, как владыка Гавриил принял монашество, среди его духовных чад существовало следующее предание. Когда Дмитрий Огородников работал на КВЖД, один из русских офицеров-эмигрантов совершил преступление. Китайские власти, не разобравшись, вместо преступника арестовали и посадили в тюрьму Дмитрия Огородникова. Безвинному узнику грозило пожизненное заключение. В тюремной камере в ожидании приговора Дмитрий Огородников много думал о суетности земного существования и решил, что, если ему удастся выйти на свободу, он примет иноческий постриг. Когда китайцы убедились в невиновности Димитрия и освободили его, он не изменил своего решения и встал на путь монашеского делания.
В Русской духовной миссии в Пекине Дмитрий Иванович получил богословское образование. В 1931 году он принял монашество с именем Гавриил. Его постриг совершил епископ Шанхайский Симон (Виноградов), бывший тогда начальником миссии. Епископ Симон почитался современниками как строгий аскет-подвижник, удивительно смиренный архипастырь и великий молитвенник. Он скончался в 1933 году в сане архиепископа Пекинского и Китайского. Погребение архипастыря сопровождалось всенародным плачем. При перезахоронении архиепископа Симона в 1940 году его тело было обнаружено нетленным.
В 1931 году отец Гавриил был рукоположен во иеродиакона, а 1933 году во иеромонаха. С того времени для него начался нелегкий период миссионерской деятельности. Одиннадцать лет он служил на разных православных приходах Китая. В ту пору, как сообщал журнал «Китайский благовестник», отец Гавриил зарекомендовал себя одним из лучших приходских священников Пекинской епархии и истинным монахом. Во время японской экспансии в Китай он мужественно защищал интересы Церкви и не шел на компромиссы с оккупантами. За это отец Гавриил даже был выслан японцами из города Тяньцзиня, где был настоятелем Покровского храма.
В 1948 году его послали делегатом от Русской духовной миссии в Китае в Москву на торжества по случаю 500-летия автокефалии Русской Православной Церкви. В первопрестольной с ним встретился и долго беседовал Даниил Андреевич Остапов, личный секретарь Патриарха Алексия I. По благословению Патриарха Остапов предложил архимандриту Гавриилу вернуться на родину. Надо отметить, что в послевоенные годы в Россию из эмиграции вернулось много видных иерархов и священнослужителей. Их богатый духовный опыт помог восстановлению нашей Церкви, обескровленной за годы гонений на православие и геноцида русского народа.
Когда архимандрит Гавриил решил возвратиться на родину, он был представлен Патриарху Алексию, который предложил ему принять сан епископа и возглавить одну из российских епархий. При этом Патриарх пообещал:
– Не волнуйтесь, отец Гавриил, вас здесь хорошо встретят.
– Я знаю, что меня здесь может ожидать, но я хочу умереть на родине, – сказал архимандрит Гавриил.
Он понимал, что под игом богоборческой власти истинному пастырю жить без скорбей невозможно. Его же, царского офицера и человека, служившего в армии адмирала Колчака, на родине может ожидать все что угодно. Гарантии личной безопасности давались всем эмигрантам, возвращающимся в Россию. Однако, несмотря на эти заверения, митрополит Харбинский и Маньчжурский Нестор (Анисимов), вернувшийся из Китая на родину в 1948 году, был арестован сразу же по прибытии в Москву. Он провел в заключении восемь лет только за то, что в свое время написал антибольшевистскую книгу «Расстрел Московского Кремля» и участвовал в перенесении мощей преподобномученицы Великой княгини Елисаветы.
Однако Патриарх сдержал слова. Архимандрита Гавриила не арестовали. 29 августа 1948 года в Троице-Сергиевой лавре он был хиротонисан во епископа Хабаровского и Владивостокского. Затем было многолетнее служение в Вологодской епархии, недолгое в Астраханской, а в сентябре 1960 года владыка получил назначение в Ташкент.
Владыка и Наталья
Наталья иногда безвозмездно пела в хоре кафедрального собора. Как только об этом узнавали на ее очередной работе – а в те времена подобная информация до отделов кадров доходила с невероятной быстротой, – Наташу увольняли под любыми благовидными и неблаговидными предлогами. В последний раз один из республиканских министров взял ее на должность секретаря. Наташа проработала у него совсем недолго, как на нее поступил донос. Вскоре на партийном собрании министра подвергли резкой критике за то, что его секретарша поет в церковном хоре.
В те времена это означало одно: если он ее не уволит, то может сам лишиться своего высокого поста. Наталья не хотела, чтобы из-за нее пострадал человек, поэтому уволилась по собственному желанию.
Варвара Андреевна поддержала решение дочери. Она тоже испытывала постоянные притеснения на работе за открытое исповедание веры. Мать с дочерью жили очень бедно, и им подчас не хватало денег на самое необходимое. Однако они не унывали и любили повторять слова святителя Иоанна Златоуста: «Слава Богу за все!»
Однажды после богослужения Наталья уже собралась было отправиться домой, как к ней подошел прихожанин собора, доверенное лицо архиепископа Гавриила, и сказал:
– Владыка хочет видеть вас у себя в епархиальном управлении.
Наталья вначале растерялась, а затем вполне искренне ответила:
– Я по своей греховности недостойна быть у владыки. Я к нему никогда не пойду.
Мужчина отошел от девушки в недоумении, а она еще в большем смущении пошла домой. За время, которое архиепископ Гавриил провел на Ташкентской кафедре, Наталья прониклась к нему глубочайшим уважением, граничившим с благоговейным почитанием. Семидесятишестилетний старец-архиерей стал для нее живым идеалом православного подвижника и пастыря. Девушка всегда скромно стояла на клиросе в уголке и думала, что архиепископ вовсе не замечает ее. А тут вдруг он приглашает ее к себе в епархиальное управление, которое она воспринимала как место для избранных! Разве может она, грешная, явиться в гости к святому старцу?! Никогда! Чувство любопытства – зачем ее хочет видеть владыка? – даже не коснулось души девушки.
Однако отказ Натальи не повлиял на желание архиепископа Гавриила встретиться с ней. Через несколько дней его посланник вновь передал девушке приглашение посетить епархиальное управление. Не тут-то было! Наталья опять отказалась. Уперлась, словно коза. При всем том она упрямилась во многом из-за ложного представления о смирении. Ей казалось, что именно так в подобной ситуации нужно поступать истинно православной христианке. Наташа была верующей, благочестивой и очень искренней девушкой. Однако она жила в безбожном обществе и научить ее правилам духовной жизни было некому.
Между тем кроткий архипастырь не счел для себя зазорным и в третий раз пригласить к себе Наталью. Его посланец наконец убедил девушку явиться в епархиальное управление, сказав, что непослушание владыке является большим грехом. На следующий день после этого вразумления Наталья отправилась к архиепископу Гавриилу.
Ташкентское епархиальное управление было окружено глухой оградой из саманного кирпича. Подойдя к калитке, которая располагалась рядом с воротами, Наталья нажала на звонок. Дверь открыл не кто иной, как сам архиепископ Гавриил. От неожиданности Наташа растерялась. Благословив девушку, владыка провел ее в кабинет. Здесь он посмотрел ей в глаза долгим серьезным взглядом и сказал:
– Я хочу взять вас на работу в епархиальное управление. Только предупреждаю – зарплата у вас будет небольшая.
От нечаянной радости лицо у Натальи запылало, и она воскликнула:
– А мне бы только быть с вами! А денег мне не надо!
Архиепископ Гавриил улыбнулся, вызвал архивариуса и распорядился:
– Пиши приказ о зачислении этой девушки на должность делопроизводителя с сегодняшнего дня.
В тот же час Наталья приступила к исполнению своих новых обязанностей. Вечером после работы она, как на крыльях, полетела домой. Переступив через порог еще не совсем отремонтированного жилища, девушка сразу кинулась к своей матери. Обняв Варвару Андреевну, она сказала, что владыка Гавриил принял ее на работу. Мать от радости заплакала. Накормив дочь простеньким супчиком, она вместе с ней стала благодарить Бога за Его благодеяние к ним.
«Я Царю присягу приносил»
Как-то раз уполномоченный приехал в епархиальное управление и зашел в келью архиепископа Гавриила. На стене Кривошеев увидел портрет Императора Николая II. Уполномоченный сначала опешил, а потом указал владыке на портрет и с возмущением воскликнул:
– Это что у вас?! Уберите сейчас же! Чтобы его тут не было!!
– Я портрет Царя не уберу. Я Царю присягу приносил и до смерти буду ему верен, – твердо сказал владыка, глядя в глаза чекиста.
Привратник
В епархиальном управлении на проходной дежурил привратник. Его служебная комната находилась в нескольких метрах от входа. Когда раздавался звонок, он должен был открывать калитку или ворота.
Конечно, должность привратника не весть какая, но если вникнуть в ее суть, то окажется, что для определенных целей она имеет очень важное значение. Ведь привратник в течение дня наблюдает за всеми посетителями и обязан прежде, чем пустить неизвестного человека в помещение, опросить его кто такой и по какой надобности пришел.
Епархиальный привратник не проявлял особого усердия к своим обязанностям и постоянно роптал на посетителей, которые, по его словам, не давали ему покоя. Особого почтения архиепископу Гавриилу этот человек никогда не выказывал. На работе привратник частенько появлялся под хмельком. Складывалось впечатление, что он из людей служивого звания и подчиняется кому-то другому, а не правящему архиерею.
В конце концов привратник так распустился, что стал позволять себе не выходить на звонки. Когда о поведении привратника доложили владыке, он ничего не сказал. Однако с того времени, услышав звонок, стал сам выходить из кабинета и открывать калитку или огромные, массивные ворота. Привратник, при всем своем бесчувствии, несколько раз понаблюдав, как его обязанности выполняет сам архиерей, устыдился и стал более прилежен к работе.
Архиепископ Гавриил никому ничего не приказывал и не выговаривал. Он вразумлял людей примером своей жизни. Строгим владыка был только для того, кто становился совершенно невменяемым.
Подарки
Возвращаясь из Москвы, владыка Гавриил каждый раз привозил подарки сотрудникам епархиального управления. Однажды владыка привез из Москвы пять метров ткани и подарил их Наталье ко дню ее рождения.
Наталья сшила из этой ткани платье. В то время все девушки носили короткие платья, нижний край которых был выше колен. Наташа за модой следила, но как человек верующий проявила скромность: ее платье опускалось до середины колена.
В новом платье Наталья стала ходить на работу. Пока владыка видел ее в канцелярии только сидевшей за письменным столом, обновка не вызывала у него никаких замечаний. Однако как-то раз девушка в присутствии архиерея встала со своего рабочего места и направилась выполнять какое-то его поручение. Архиепископ Гавриил спросил ее:
– Это платье из моей ткани?
– Да, владыка, из вашей.
– Значит так: вы в этом платьице сейчас полезете заводить настенные часы.
– А-а-а, как же я полезу их заводить? – растерялась Наталья, сразу поняв, что в коротком платье это делать будет неловко. – Они же высоко висят.
– Ну, хорошо, на этот раз не надо. Но знайте: в следующий раз обязательно пошлю вас заводить часы. Вам надо надеть другое платье. Почему это такое короткое? Я ведь, кажется, дал вам пять метров ткани?
Наташа покраснела как рак, окончательно сконфузилась и неожиданно для самой себя произнесла:
– Владыка, ткань дала усадку!
Старец приложил руку к скуфейке, покачал головой и воскликнул:
– Смотри-ка! Какую усадку дали пять метров ткани!
* * *
Как-то раз супруга одного из соборных священников в беседе с архиепископом Гавриилом сказала:
– Владыка, в народе говорят: как неловко, что у такого духовного старца, как вы, в канцелярии работает очень модная секретарша. Сапоги носит на очень высоких каблуках.
Вскоре после этого разговора, о котором Наташа ничего не знала, Святейший Патриарх вызвал архиепископа Гавриила в Москву.
На следующий день после возвращения владыки в Ташкент Наталья пришла на работу и увидела на своем рабочем столе сапожки. Они были очень красивы, но только без каблуков. Вскоре в канцелярию вошел архиепископ Гавриил. Он попросил Наталью надеть сапожки. Девушка с радостью поблагодарила владыку за подарок, но при этом с сожалением сказала:
– Владыка, я не привыкла носить сапоги без высоких каблуков.
Старец повторил уже настоятельно:
– Наденьте!
Наталья надела сапожки и больше в ту зиму их не снимала. Они оказались очень удобными и теплыми. О причине и смысле подарка она узнала только спустя продолжительное время.
Владыка и лилипут
Однажды в собор, где архиепископ Гавриил совершал богослужение, вошла группа лилипутов. Они осмотрели храм и вскоре ушли. Из всей группы остался только один, который, не шелохнувшись, простоял всю службу до конца. Владыка, обратив внимание на этого лилипута, подозвал его к себе.
Завязалась беседа. Лилипута звали Гришей. Он рассказал, что вместе со своими товарищами работает в цирке акробатом. Собираясь уходить на пенсию, сейчас готовит очень сложный акробатический номер, чтобы заработать побольше денег на старость. Выслушав Гришу, владыка Гавриил перевел разговор на духовную тему и стал убеждать лилипута в необходимости спасать душу. Гриша, затаив дыхание, слушал владыку. Слова архиерея произвели на него большое впечатление, и он очень растрогался. В заключение беседы архиепископ Гавриил предложил:
– Хочешь работать в храме?
Гриша заплакал и воскликнул:
– Конечно, хочу, хочу!!
– Будешь во время богослужений носить мой жезл.
– А что это значит? – вытирая слезы, спросил Гриша.
– Тебе потом все объяснят, – пообещал владыка.
– Я хочу сделать большой подарок Богу, – в порыве благодарности сказал Гриша.
– Какой? – удивился архиерей.
– Я приготовлю Богу такой сложный акробатический номер, что его выполнение будет даже опасно для жизни! И этот номер я покажу только одному Богу!!
Архиепископ Гавриил улыбнулся и стал объяснять Грише, что Бог не нуждается в акробатических представлениях и вообще Ему не нравится, когда люди попусту подвергают свою жизнь опасности. Для Бога самый лучший подарок – человеческое сердце, исполненное любви к Нему и ко всем людям.
С тех пор архиепископ Гавриил часто беседовал с Гришей о спасении души и духовной жизни. Владыка благословил его выполнять обязанности иподиакона, и он стал во время богослужений носить архиерейский жезл. По ходу службы Грише приходилось почти все время или находиться рядом с владыкой, или стоять с жезлом у царских врат, то есть постоянно быть в центре внимания прихожан. Некоторые из них недоумевали, почему такой почитаемый и благообразный архиерей нашел на должность жезлоносца пожилого неказистого лилипута. У других архиереев жезлоносцы – это обычно молодые люди привлекательной внешности. Разве мало у нас в соборе молодых красавцев иподиаконов?
Жизнь Гриши после встречи с архиепископом Гавриилом в корне изменилась. Со стороны старца архиерея он постоянно ощущал любовь и заботу. Такой сердечной теплоты лилипут не получал ни от кого за всю свою жизнь. Гриша неизменно пребывал в радостном расположении духа. Улыбка почти не сходила с его лица.
Три креста
Владыка Гавриил очень почитал преподобного Сергия Радонежского и любил Троице-Сергиеву лавру, которую часто посещал. Его заветным желанием было, уйдя на покой, поселиться в Сергиевом Посаде. Но по советским законам он не мог приобрести жилье в этом городе, так как у него не было местной прописки. Поэтому владыке Гавриилу пришлось оформить небольшой домик, купленный в Сергиевом Посаде, на свою знакомую – одинокую благочестивую сотрудницу патриархии, имевшую здесь прописку. Однако через непродолжительное время эта женщина внезапно заболела быстротекущей формой рака и скоропостижно скончалась. Все ее имущество, в том числе и домик, ввиду отсутствия наследников отошло государству.
Вскоре после этого события архиепископ Гавриил рассказал о случившемся Наталье. К тому времени он частенько называл ее «дочуркой» и относился к ней с отеческой любовью. Во время рассказа Наталья заметила, что по щеке владыки катится слеза.
– Владыка, вы скорбите о том, что пропал домик? – удивилась девушка.
– Нет, не об этом. Я видел преподобного Сергия.
– Как? Во сне?
– Наяву, но как бы в дымке, неясно, – объяснил владыка.
* * *
Пришло время очередного отпуска, и Наталья стала собираться в паломничество по святым местам. В один из последних дней перед отпуском она сидела на своем рабочем месте в канцелярии. Вошел архиепископ Гавриил и сел напротив ее письменного стола. Некоторое время он смотрел в окно, затем перевел взор на Наталью и задумчиво сказал:
– Когда будете в Киеве, вы, конечно, зайдете в Покровский и Флоровский монастыри. Прошу вас, найдите там матушку, которую называют Мамочка. Спросите ее, что она скажет мне.
Наталья с удивлением посмотрела на владыку. Она не поняла, о чем именно ей надо спросить эту матушку. Архиепископ Гавриил, видя на лице Натальи немой вопрос, повторил:
– Спросите Мамочку, что она скажет для меня.
После этих слов Наталья взяла в толк, что от нее требуется только в точности выполнить просьбу владыки, и поэтому настаивать на каких-либо уточнениях не стала.
В Киеве Наталья остановилась у своей подруги, проживавшей на Крещатике. Не откладывая, Наталья сразу встретилась со своей знакомой монахиней Макарией из Покровского монастыря и спросила ее:
– Матушка, вы знаете, кто такая Мамочка?
– Как же, конечно, знаю! У нас ее очень уважают за праведную жизнь и считают, что она обладает даром прозорливости.
Наталья рассказала монахине Макарии о поручении архиепископа Гавриила и попросила ее передать слова владыки Мамочке. Матушка согласилась. Однако через день она сказала Наталье, что эта прозорливая монахиня сейчас очень больна и никого не принимает.
– Тем не менее, я попытаюсь к ней пройти, – пообещала монахиня Макария. – Ведь Мамочка очень любит владыку Гавриила и говорит про него, что он святой и мученик.
На следующий день матушка Макария принесла от Мамочки для архиепископа Гавриила лист бумаги, свернутый в трубочку. Наталья вместе с матушкой немедленно развернула бумагу и увидела рисунок. Три могильных холмика с крестами и цветочки вокруг них. Два холмика нарисованы повыше, третий – пониже. Кроме рисунка, ни одной строчки. Наталья и монахиня Макария переглянулись и тотчас сильно расстроились. Они поняли, что послание прозорливицы предвещает архиепископу Гавриилу близкую кончину. При этом Наталья подумала: не означает ли третий холмик – тот, который нарисован пониже других, – того, что владыка Гавриил будет похоронен рядом с митрополитами Арсением и Никандром, своими предшественниками по Ташкентской кафедре?
Вернувшись в Ташкент, Наталья решила не показывать архиепископу Гавриилу послание Мамочки, если он сам не напомнит ей о своем поручении. Она не хотела расстраивать владыку пророчеством о его скорой кончине.
Увидев Наталью в канцелярии, архиепископ Гавриил обрадовался возвращению своей сотрудницы из отпуска и попросил ее рассказать о паломничестве по святым местам. Наталья принялась подробно описывать свое путешествие, при этом старательно избегая всякого упоминания о Мамочке. Она старалась быть веселой, хотя ее душа томилась грустью. В конце беседы владыка вдруг пристально посмотрел на Наталью и, указав на ее сумочку, произнес:
– Покажите мне.
Наталья оцепенела. В сумке лежала бумага с рисунком Мамочки. Старец-архиерей ласково сказал:
– Ни о чем не беспокойтесь. Дайте мне ее.
Наталья достала бумагу и молча отдала ее владыке. Он так же молча взял бумагу, внимательно рассмотрел рисунок и спокойно вышел из канцелярии.
Болезнь
С того времени архиепископ Гавриил начал в знак благословения раздавать своим сотрудникам и знакомым иконы и другие святыни, которые у него имелись. Многие его распоряжения и наставления стали носить характер завещания. Улыбка стала появляться на его светлом лице все реже и реже.
Как только архиепископ Гавриил заболел и слег в постель, его окружили прежде не известные епархиальным служащим люди. Врач по фамилии Гордон, некая новоиспеченная экономка и другие неизвестные личности фактически полностью изолировали больного старца от близких ему людей.
В течение всей продолжительной болезни владыка Гавриил не покидал своей кельи. Только несколько раз его вывозили в коляске в сад. При этом строго следили, чтобы к нему не подходил никто из сотрудников епархиального управления.
Во время болезни архиепископ Гавриил соборовался и часто причащался Святых Христовых Таин.
Когда архиепископ Гавриил заболел, лилипут Гриша перестал прислуживать за архиерейскими богослужениями.
Однажды в епархиальном управлении раздался звонок. На него никто не откликнулся: привратник куда-то ушел. Звонок повторился. Опять никакого результата. Наталья, работавшая в канцелярии, подумала: «Владыка болеет. Теперь во время отсутствия привратника калитку открывать будет некому. А я? Что я, лучше владыки? Пойду, открою».
За воротами стоял Гриша, грустный и поникший. Наталья, до этого видевшая на его лице только улыбку, провела Гришу к себе в канцелярию. Гриша сел на стул и дрожащим голосом сказал:
– Наташа, я так сильно хочу увидеть владыку!
– Нельзя, его изолировали. Посещать владыку не разрешают никому, даже мне.
– Наташа, я даю слово, что плакать не буду, – пообещал Гриша и тотчас разрыдался.
– Не надо плакать, придет время – Господь благословит нас увидеть владыку. А сейчас нам такая вот скорбь послана, надо ее потерпеть немножко, – утешая Гришу, сказала Наталья.
Увидеть владыку Гавриила Грише довелось только на его погребении. У гроба владыки лилипут последний раз иподиаконствовал и держал жезл: новый епископ, назначенный на Ташкентскую кафедру, освободил Гришу от обязанностей жезлоносца.
Эпилог
Н.Б.Завадовский в 1996 году принимал участие в реставрации захоронений ташкентских святителей. Он писал: «В самом центре ташкентского Боткинского кладбища, как раз между часовней и зданием духовного училища, окруженных невысокой металлической оградой, лежат три могильные плиты, проходя мимо которых, каждый истинный христианин осенит себя крестным знамением. И скромные плиты, и белые, без украшений, монашеские кресты, и крепкая память, им сопутствующая, принадлежат ташкентским святителям, имена которых на этих плитах высечены. Боткинскому кладбищу более ста лет, оно плотно заполнено. Однако возле этих могил относительно просторно. Тишина, высокие ветвистые деревья, тень от часовни, чуть слышное пение, доносящееся то из храма, то из окон духовного училища – все это вместе создает настроение глубокого душевного покоя. Благодать, молитвенное настроение охватывает каждого, кто приближается к этому месту. Надписи на могилах немногословны:
· «Ташкентский митрополит Никандр, † 18 февраля 1933 г.»
· «Ташкентский митрополит Арсений, † 18 февраля 1936 г.»
· «Ташкентский архиепископ Гавриил, † 28 февраля 1971 г.».
И все. И биографии, и дела их принадлежат Богу. Недаром основания крестов вечно залиты воском. Свечи ставят прихожане. Тихо, незаметно зажгут свечу и так же тихо молятся, безмолвно беседуя с небом».
 | назад |
| вперед |  |
