ПРИХОДСКАЯ ЖИЗНЬ
ОСЕННИЕ ДОРОГИ
|
Отец Сергий соглашается:
– Да, хорошо, что у нас своя кочегарка. Каждую зиму по сто тонн угля покупаем, тыщ на сто пятьдесят с доставкой. Буквально все деньги в трубу вылетают. Раньше люди у нас, на Вятке, жили богобоязненные, усердные, поэтому большие храмы и строили. Здесь даже по селам храмы огромные стоят. У меня вот на родине, в моем родном селе, храм еще больше. В нем сейчас дом культуры, библиотека, чего только нет. В главном куполе целое кафе разместилось.
Обычный будний осенний день. Мы с отцом Сергием едем из Котельнича в соседнее село Спасское, исповедовать и причастить умирающую женщину. Отец Сергий взял себе в помощники монахиню Марину, работающую при храме, ну и я напросился в поездку.
– Большое у вас благочиние? – спрашиваю о.Сергия, глядя за окно, на просторные убранные поля и деревеньки.
– Всего 12 приходов в трех районах, даже не в каждом свой храм есть и свой батюшка. Села-то очень бедные. Даже в Котельниче мы не можем свой храм до конца отремонтировать: нужно колокольню восстанавливать – ее сломали, когда в храме делали фабрику. Только на ее восстановление надо больше миллиона.
* * *
Прошу рассказать о.Сергия о себе.
– Отец у меня военный. До самой пенсии отца мы жили в граничащем с Вятчиной Койгородском районе Коми. Там не было такого богоборчества, как здесь. Здесь ведь все храмы по селам уничтожили. А там даже в советское время мы церковные праздники отмечали, на Пасху в столовой все вместе яйца красили. Это в войсковой части в восьмидесятые годы. С Пасхой поздравляли друг друга, христосовались. Там было много национальностей, много военных, но в Бога все веровали. Мама у меня верующая. С детства научила меня всем молитвам.
В 15 лет я поступил в Кировский авиационный техникум. После армии – в Вятское духовное училище. Когда учился, был келейником у нашего архиерея.
– Это у владыки Хрисанфа? И как вам служилось?
– Хорошо. У нас архиерей спокойный, мудрый. Всегда примет, выслушает, даст совет.
– Через год учебы в духовном училище, – дальше рассказывает о.Сергий, – перешел на заочное, потому что меня поставили священником в Арбаж – небольшой райцентр к югу области. Под храм нам отдали бывшую школьную деревянную мастерскую – там буквально свалка была. Когда начинал служить, ни ризы, ни кадила, ни креста – ничего не было. Воду освящал в ведре, кадило из кружки сделал. Но понемногу все обустроили, поставили купол, киот, аналой – все резное, очень красивое. Полностью всю церковную утварь закупили.
В Арбаже у нас была чудотворная икона «Скоропослушница». Большая икона, до революции она раньше находилась в женском монастыре, который там был. На ней надпись есть: «Икона привезена с Пантелеимонова монастыря со святой горы Афон в починок Арбажский в женский монастырь». Привезли ее, как рассказывают, на ослике. Когда монастырь закрыли и разграбили, сняли и оклад с иконы. Большевики увезли икону на телеге вместе с монахинями. А когда мы храм освящали, икону вернули. Тогда в храме еще ничего не было, мы ее с правой стороны в иконостасе поместили. Она внезапно замироточила, прямо на глазах, и такой аромат от нее пошел! Я перепугался очень сильно. Тогда еще был молодой батюшка, не знал, что надо делать. Все капли, которые выступили, собрал и сжег в кадиле. А для иконы мы заказали красивый резной киот. Люди стали исцеляться от нее, жертвовать свои золотые кольца, цепочки, серьги, кулоны. Мы их на нитке на икону повесили.
– В арбажском монастыре была игуменья Елена, – продолжает о.Сергий. – Когда большевики пришли к власти, она все сосуды церковные спрятала. До сих пор никто не может найти. Из монастыря всех монахинь пригнали в Котельнич в пересыльную тюрьму. Матушку пытали, даже жарили на сковороде, чтобы она церковные ценности отдала, но она так и не сказала, где они находятся. Мучили игуменью Елену вместе с другой монахиней и на кладбище, а потом закопали полуживыми в землю. Это было в 35-м году.
|
Рассказ о.Сергия потряс меня до глубины души. Как оказалась впоследствии, похоронены игуменья Елена (Севрюгина) и монахиня Мария были рядом с Котельничем, в г.Орлове. Мне удалось побывать на их могилках недалеко от алтаря кладбищенской Вознесенской церкви. В этой церкви служил священномученик Михаил Тихоницкий (о нем мы рассказывали в № 474 «Веры»). Как и на могилку мученика Михаила, к месту их упокоения на поклонение приходят верующие. Монахини пока что не прославлены как святые, но около их могилок я ощутил благословенный покой и умиротворение.
...Некоторое время мы ехали молча. Отец Сергий думал о чем-то своем и, наконец, как бы подытожил свои мысли:
– Отслужил в Арбаже ровно пять лет. На Покров у меня была первая служба, и на Покров последний раз служил. Мне там нравилось, но, видно, такая судьба – с места на место переезжать. Перевели меня в старинное село Истобенское, там раньше монастырь был, храм старинный остался. Потом – в Котельнич третьим священником. А через два года меня владыка назначил настоятелем. Честно сказать, не хотел быть настоятелем, но – воля архиерея. Куда денешься? У меня тут даже квартиры нет. Матушку с собой из Кирова привожу помогать служить. Она заканчивала регентское отделение, руководит хором. Дети – две девочки – у родителей в Кирове пока остаются. Вот с ремонтом храма закончим – за церковный дом возьмемся. Крышу новую поставим, а то старая вся гнилая, течет. Сделаю там квартиру себе.
Между тем наша машина свернула на грунтовую дорогу к Спасскому. Перед нами открылось большое красивое озеро. Его противоположный берег зарос лесом. На озере ловили рыбу рыбаки. Извилистая дорога, попетляв по берегу, привела к одиноким деревянным домикам. Храм в селе уничтожен в безбожное время. Память о нем осталась только в названии села. Может быть, поэтому и село сейчас умирает.
Хозяева приглашают в дом, где лежит изможденная, высохшая ветхая старушка. Отец Сергий долго ее исповедует, причащает, вместе с монахиней Мариной у постели умирающей служат молебен. Как оказалось, женщина больна раком и только на вид кажется ветхой. На самом деле ей всего 60 лет.
* * *
На обратном пути я рассказал батюшке об одном случае, о котором услышал от прихожан храма в Котельниче. Одна женщина, которая раньше была прихожанкой храма, попала под влияние сектантов и разуверилась в том, что Иисус Христос был Богом. В сектантской литературе она прочитала, что Он был грешным человеком и имел 12 жен. Поверив этому безумию, она сняла с себя крестик и выбросила его, уничтожила все иконы в доме, перешла в иеговисты и стала посещать их собрания. После этого в дом к этой женщине нечистая сила стала приходить видимым образом в виде мужчины и злой собаки. Мужчина нападал на нее в постели, душил, избивал до синяков, а большая черная собака лежала около двери и не выпускала из дома. Женщина умерла в мучениях, так и не поняв, что она предала Христа, не раскаявшись в своих грехах. Но родственники все равно отпели ее в церкви, только отвезли на отпев в Киров, где батюшки не знали, что она сектантка. Однако нечистая сила никуда не ушла из их дома и сейчас донимает уже тех родственников, которые ее возили отпевать. Теперь нечистая сила их преследует таким же образом, все в жизни у них пошло наперекосяк, они постоянно болеют, не знают, как спастись от этой беды.
– Она ведь, можно сказать, самоубийца? – советуюсь с о.Сергием. – Раз от Христа отвернулась и от спасительной православной веры. Наверное, и отпевать ее было нельзя?
– Так батюшки же ничего не знали, на них и греха нет, – говорит о.Сергий. – У меня вот был такой случай. Как-то отпевал я в храме одну колдунью. А родственники мне ничего про это не сказали. Уж больно тяжело мне ее было отпевать. Пот с лица течет, и я не могу понять, что такое? На следующее утро прихожу в храм: все окна разбиты, иконы лежат на полу, полотенца с них посрывало – впечатление, будто ураган прошел через храм. Оказалось, колдунью отпели. И с тех пор я очень внимательно отношусь к этому. Обязательно все расспрошу: кем был усопший, как жил, ходил ли в церковь...
* * *
В этот же день о.Сергий взял меня на вечернюю службу в село Юрьево, где он подменял заболевшего священника.
– Там очень красивый старинный храм, – сказал настоятель. – Постоянно хорошие батюшки служили, и сейчас тоже – о.Михаил. Молодой еще, ему всего сорок лет. Сам по профессии врач, а вот заболел. Настоятельский хлеб – он нелегкий. Подорвал здоровье, хотя год всего еще служит.
Огромный, высокий храм стоит в отдалении от села на берегу реки Моломы. Табличка перед входом сообщает, что построен он был в 1767 году, охраняется как памятник архитектуры. Прихожане рассказали мне удивительную историю его строительства. Храм был построен в стиле барокко, таких храмов по Вятке всего четыре. Задумав возводить храм, место для него выбрали на горе, там, где сейчас расположена сельская школа. Но трижды по ночам стройматериалы чудесным образом перемещались на другое место. Там и решили его построить. И это оказалось промыслительно. Дорогу к храму отсыпали только в последнее время, а до этого был очень неудобный подъезд по красной вязкой глине. Если бы построили на горе, где планировали, то после революции его разобрали бы на кирпичи, как и многие храмы по вятским селам, но так как проезда не было, его оставили, не тронув.
Захожу в Ильинский храм и попадаю в намоленную атмосферу древнего благочестия. Древние иконы, старинные росписи. Прикладываюсь к чудотворной иконе «Достойно есть». Игумен Гурий, 13 лет перед о.Михаилом настоятельствовавший в храме, рассказывает об ее истории:
– Вначале, чтобы приобрести список с афонской иконы «Достойно есть», по просьбе жителей села было написано прошение правящему архиерею. Икону написали на Афоне и привезли жителям Юрьево. Ее встречали в Котельниче крестным ходом, а здесь уже всем приходом. Так Божия Матерь через эту икону стала хранительницей этого святого храма и всего села. Затем образ этот прославился чудесами на всю Россию. Храм закрыли перед войной. В 45-м году он был снова открыт, и первым, кто восстанавливал его, был о.Михаил Никулин. Этот батюшка положил на него много трудов: сделал крышу, живопись обновил. Когда он служил, около храма еще проходили ярмарки: крестьяне со всех сел приезжали на лошадях, торговали огурцами, гончарными изделиями. Потом храм опять закрылся, в нем сделали краеведческий музей. Возобновились в нем службы только в 1990 году, когда уже я стал настоятелем. Жители села вернули многие иконы, в том числе и чудотворную мироточивую «Достойно есть».
О недавних чудесах от храмовых икон рассказала мне певчая церковного хора, которая почему-то попросила не называть ее имени:
– Прекрасная икона. Совершенно живой лик! Скорбный бывает, а то – улыбается. А как она сияла, когда мы в этом году, в первый раз за послереволюционное время, ходили с ней крестным ходом по селу! Это было в праздник иконы, 24 июня. Мы ее украсили цветами, и Божия Матерь в этих цветах улыбалась.
Я вот раньше жила в Киеве, посещала Киево-Печерскую лавру, во многих монастырях была. Сюда приехала и вижу – в нашем храме лучше, чем в Киеве. Все батюшки, которые приезжают к нам служить, говорят: «Как у вас тут хорошо!» Атмосфера здесь совершенно другая, особенно зимой это чувствуется. Наш храм, наверное, единственный в Вятской епархии, где сохранились старинные росписи. Свечки, лампадки горят, тихо, и благоговение необыкновенное! Очень жалко, что храм потихоньку разрушается, фрески портятся и могут погибнуть.
– Недавно, перед тем, как о.Гурию уйти в заштат, – дальше рассказывает певчая, – мироточили иконы Николая Чудотворца и Нерукотворный образ Иисуса Христа. А ведь иконы мироточат к скорбям? Вот эта икона – «Отрада и утешение» – тоже с Афона. Здесь еще была афонская икона Пантелеимона Целителя. Она долго хранилась у псаломщика, но потом ее украли. Здесь много было икон со святой горы Афон, я даже думаю, что между Ильинским храмом и Афоном существовала какая-то духовная связь. Может быть, кто-то из афонских монахов был родом из Юрьево.
* * *
Мне тоже очень понравился храм в Юрьево. Понравилось и то, как благоговейно, с трепетом служил о.Сергий. Видно, что он горит перед престолом Божиим, очень долго молится на коленях в алтаре. На следующий день по оживленной трассе Киров – Москва я опять приехал сюда вместе с благочинным, чтобы помолиться перед чудотворными иконами на праздничной воскресной службе.
К сожалению, как и накануне, народу пришло мало. Игумен Гурий отсутствие прихожан объяснил осенними работами. Все сельчане заняты на уборке картошки. Пришли несколько старушек, супруга о.Михаила со своими четырьмя еще малыми детьми. Младшая – совсем еще кроха – всю службу проспала в люльке. А старшие мальчики помогали батюшке: старательно ходили за ним со свечами, подавали кадило и Евангелие. Было видно, что последовательность службы они знают от начала до конца. После богослужения они даже пытались свечи тушить на подсвечниках, но роста у малышей пока еще не хватает, чтоб дотянуться.
Радостно и тихо было у меня на душе. После службы я спустился к самой реке: храм стоит почти над самым обрывом. Берег обнажился большими пластами красной глины, и такое впечатление, что храм стоит на крови. Вот уже больше двух веков возвышается он здесь: река безмятежно несет мимо него свои воды, живут и умирают поколения сельчан, весенние половодья сменяются осенними листопадами. Вот и сейчас осень. Такое ощущение, что время замерло, и так продлится еще не одну сотню лет.
Е.СУВОРОВ
Фото автора.
 | назад |
| вперед |  |
