БЫЛОЕ
(Окончание. Начало на предыдущей странице)
Царский полушубок
– Выйдя на пенсию, вы вновь вернулись к теме цареубийства?
|
– А я и не прекращал, потихоньку подбирал документы, встречался с разными людьми. Когда в 91-м году объявили о находке «царских останков» в Коптяковском лесу под Екатеринбургом, я сразу понял, что готовится чудовищная мистификация. Об этом и написал Патриарху в письме. Позже, подводя итоги 1998 года – года «царских похорон», Патриарх с горечью сказал, что это был год, когда в России «ложь и обман стали нормой поведения».
Такова ситуация и поныне, если не хуже. Откуда же началась вся эта ложь? Да все оттуда – с революции, с убийства Царя и той мистификации, которую учинили большевики с телами Царской Семьи.
– Вы говорили, что в юности видели цареубийцу Ермакова и даже общались с ним. Как это было?
– С ним я встретился не сразу, хотя видел, как он прогуливается перед обкомом. Это целая история...
Как уже рассказывал, в 47-м году мне удалось в Свердловске поступить на журфак Уральского университета. Память у меня была отличная (и сейчас не жалуюсь), и мы тогда соревновались со студентом Юрой Зыряновым. Однажды он пришел на экзамен к профессору Шуйскому, который преподавал нам древнюю литературу и латинский язык, нагло заявил: «Я ничего по латыни не знаю, ни слова. Но могу наизусть по-латински прочитать всю речь Цицерона против Катилины». И прочитал – ни слова не понимая! А на мне даже эксперименты ставили, давали поэму о 26 бакинских комиссарах, и с третьего прочтения я запоминал.
Однажды в коридоре останавливает меня Шуйский, 80-летний старичок в пенсне, и говорит: «У вас память хорошая. А не прочитаете ли наизусть мой перевод «Илиады» в Доме литераторов?» Павел Александрович в ту пору перевел Гомера прямо с древнегреческого оригинала – минуя немецкий текст, с которого переводил Гнедич, и книжку его напечатали. И была презентация, как сейчас бы сказали, книжки. Я с радостью согласился.
И вот в июне 49-го года мы натаскали в Дом литераторов черемухи, все украсили, начался вечер, и я наизусть читаю главу из «Илиады». А на вечер пришел знаменитый писатель Бажов. Вдруг он вскакивает в президиуме и говорит мне таким сибирским округлым говорком: «Послушай, парень, кто это тебе такую дурость-то поручил?» У меня слова в горле застряли. Он: «Ты заходи ко мне, ты интересный парень».
Спустя время набрался я наглости и пошел к Бажову домой, на ул.Чапаева, 17. Повод придумал такой: в газете, где я подрабатывал, ввели рубрику «Черты коммунизма», в которой платили по два рубля за строчку. А Бажов как депутат Верховного Совета СССР второго созыва как раз вписывался под рубрику.
Беседовали мы, беседовали, между прочим спрашиваю, почему музей Революции (в доме Ипатьева) закрыли. И он произносит: «В эпопее цареубийства все было не так, как говорят и пишут. Мемуары все врут».
Его словам я поверил сразу и безоговорочно. Так он это сказал...
– А Бажов что-то знал?
– Я уверен, что знал. Во время гражданской он был редактором дивизионной газеты «Окопная правда» и секретарем парторганизации штаба 29-й дивизии 3-й армии. А в этой дивизии служило несколько бойцов, причастных к цареубийству, в том числе первый помощник Юровского Гришка Никулин - расстрельщик царя и Парамонов – также причастный к убийству.
И вот какой факт. «Белый» следователь Соколов в ходе дознания входил во все детали: «Вот полушубок царский, из романовской овцы. Куда делся? Кто схватил из большевиков?» Я нашел этот полушубок – на фотографии в книге Александра Медведева, еще одного участника ермаковской команды. На фото видно, что Парамонову он достался, Анатолию Ивановичу. С ним я, кстати, позже тоже встречался.
– А как определили, что именно тот полушубок?
– Александр Медведев в 61-м году выступал перед коммунистами на закрытом собрании, рассказывал, как убивали Царя, и между прочим сказал, что полушубок достался Парамонову. И есть описание полушубка, которое дал камердинер Царя следователю Соколову: со шнуровкой сзади и опушкой. Все совпадает. Царь стал надевать этот полушубок, когда чекисты потребовали, чтобы он погоны с себя снял. Царь погоны снимать не стал – он ведь не считал себя разжалованным в воинском чине, да и царское достоинство оставалось, ведь отречение от трона не состоялось, поскольку преемнику взойти на трон не дали. Погоны не снял, но прятал их под полушубком.
Парамонов был огромным, а полушубок был маловат, но все равно он его таскал – гордился, что с царского плеча. И не может быть такого, чтобы он не хвастался этим полушубком и участием в расстреле Царя. Тем более на фронте, где в любой момент могли убить и скрывать вроде нечего. И трудно представить, чтобы Бажов, редактор дивизионной газеты, этим не заинтересовался.
Я спросил Бажова: «Если вы знаете, как на самом деле было, почему не напишете? Вон балет идет в театре «Каменный цветок» по вашему произведению, «Малахитовая шкатулка», вас на съезде писателей до уровня Толстого подняли – чего ж вам бояться?» Он ответил: «Слушай, парень, я пишу не сказки, а сказы».
Его, кстати, в 1937 году исключали из партии – как раз за то, что сказок не писал. Исключили (через год обратно восстановили) за книгу «Бойцы первого призыва» про «красных орлов». Так, «красными орлами», называли себя «героические» уральские полки, в которых и служили расстрельщики Царя. Примечательно, что им действительно пришлось повоевать – с боями аж до Уссурийска дошли, а Ермаков и в Польше воевал. Потому расстрельщиков и послали в эти боевые дивизии, чтобы концы скрыть – с убитых спроса нет. Но не все там полегли.
Отец моего друга Сережки Бетева, кстати, был как раз из бригады «красных орлов». И это мне сослужило хорошую службу, поскольку Ермаков-то тоже был «орлом».
Ермаков
Сергей Михайлович Бетев – мой давний друг, на журфаке он был старше меня курсом. Общежития тогда не было, и мы жили на частных квартирах – университет частично оплачивал, привозил уголь для печки. И вот Сергей на пятом уже курсе, в 52-м году, попал к одному жильцу. И это оказался друг Ермакова – Иван Федорович Фролов. Он, кстати, тоже присутствует в документах колчаковского следователя Соколова как причастный к цареубийству. И вот Сергей к нему пристал: «Сведи нас с Сашкой с Ермаковым, хотим узнать, как было дело». Ну, попытался он, потом сообщает: «Нет, Ермаков отказывается категорически». И вдруг к весне, к марту, Иван Федорович говорит: «Зови друга, Петя придет».
Потом выяснилось, почему Ермаков не хотел нас принимать. С Сергеем проблем не было – он сын «красного орла», сослуживца самого Ермакова. Заминка случилась со мной: я ведь казак – значит, белогвардеец. Но Фролов сказал Ермакову, что я «красный казак», что полк моего отца перешел на сторону красных. «А-а, красный, ну тогда другое дело». Сейчас можно не понять эту щепетильность, но тогда было очень все серьезно.
А я как раз жил уже в общежитии, в 10 минутах ходьбы от того мужика. 30 марта было, Саша прибегает: «Собирайся быстро! Деньги есть? Водочки бутылку надо взять...» – «Ты что, алкаш?» – «Да не мне! Ермакова угощать будем». Побежали мы... Являемся. Они сидят, два старика, уже «приняли» чуть-чуть. И Ермаков прямо с порога ошеломил нас просьбой: помочь ему, неграмотному, написать всю «историческую» правду о казни Царской Семьи самому Сталину! Восемь часов мы слушали его исповедь...
– А не мог он хвастать?
– Я так понял, что он хотел исповедаться. Уж кому-кому, а самому «товарищу Сталину» разве он посмеет врать? К тому же Ермаков сказал, что тяжело болен и боится, что эта правда умрет вместе с ним. Вскорости так и случилось. Этот человек жизнь прожил, обещанного «счастья» не увидел и знал, что уже не увидит – и к чему хранить тайну? Когда команде сообщили, что нужно убивать и детей, вот тогда ему Белобородов сказал: «Тебе выпало большое счастье». А где оно, это «счастье»?
После ермаковской исповеди вышли мы с Сергеем. «Будем писать Сталину?» – спрашиваю его. Он ледяным шепотом: «Какой Сталин?! Саша! Забудь и никогда никому об этом не говори».
Ермаков обещал показать нам места, где происходили чудовищные манипуляции с телами жертв, «как только там подсохнет». Но умер через пятьдесят шесть дней. В том же году Сергей окончил факультет и оставил тему цареубийства. А мое стремление разгадать тайну екатеринбургского злодейства растянулось на десятки лет.
– Что же рассказал вам Ермаков?
 |
 |
– Во-первых, по его словам, не было никакой расстрельной команды мадьяр или латышей. Трупы убитых в лес отвозили Ермаков и Медведев-Кудрин, а отнюдь не Юровский. Тела убитых в шахту, в Ганину яму, не сбрасывали. Жег Ермаков трупы Николая II, Великой княжны Анастасии и Цесаревича Алексея, но до конца «сгорели только самые маленькие». Недогоревшие другие тела хоронили Голощекин и Юровский в разных местах, но где – этого не знал и сам Ермаков. Никакого захоронения под «мостиком» на коптяковской дороге ночью и утром 19 июля 1918 года не было. В 1919 году, после бегства белых из Екатеринбурга, «мы те трупы перехоранивали».
Настоящие тела они уничтожали в ночь с 17-го на 18-е. И управились к четырем часам утра. А 18-го и 19-го они дубль-семью сжигали и хоронили.
– А зачем понадобился «дубль», поддельные тела? Неужели в то время они были только тем и озабочены, чтобы мы сейчас головы ломали?
– Надо их спросить. Они же все время галдели, что никакого знамени не оставят, даже мертвые Романовы опасны. Как писал генерал Дитерихс, они боялись даже пепла этих людей – он жег их.
– А как появился коптяковский мостик? Ведь Юровский в «Записке» утверждал, что именно туда останки Романовых положил. И в 1979 году Рябов с Авдониным именно там нашли «екатеринбургские останки», которые Ельцин торжественно перезахоронил в Петропаловку, в императорскую усыпальницу.
– Да не только Юровский утверждал. Это место в 1928 году Парамонов показывал Маяковскому, и поэт потом написал, что здесь, под мостиком, «император зарыт». Ермаков все это высмеял, поскольку с мостиком получилась еще одна мистификация. Представь, настоящие тела уничтожены, и тут мысль: а что, если Германия спросит? Ведь организовали же потом суд над эсерами, которые якобы убили Царскую Семью. Мол, эсеры Романовых убили – а мы Романовых похоронили. Вот для чего понадобилась ложная могила. А коптяковский мостик как появился... Ермаков, когда увезли пять дубль-трупов и два еще подвезли (я думаю, что подвезли дубли царевича Алексея и Анастасии), вот их-то Ермаков и бросил под мостик. Машина, действительно, застряла на ручье, там же болото... Эти Рябов и Авдонин, «первооткрыватели», потом сетовали: черпаем-черпаем, не можем вычерпать.
А со слугами ничего не делали, их зарыли в другом месте, там даже стоял самодельный памятник до 80-х годов. Хотя, возможно, их, слуг, в 19-м или 20-м году Юровский перехоронил под мостик, это может быть. Он там работал с июля 19-го года, когда освободили Екатеринбург от Колчака, до июля 20-го. Вообще возни в Коптяковском лесу было много, и до войны, и после. Сразу после победы в 45-м году в Свердловск пришла телеграмма от заместителя Берии Богдана Кобулова: начать новое расследование о цареубийстве. Длилось оно до марта 46-го года под руководством генерала МГБ Борщова. И якобы тогда разрывали могилу под коптяковским мостиком. Потом, в конце 70-х, здесь копалась какая-то военная спецкоманда из Москвы. Вроде бы они что-то в 79-м откопали, а в 80-м зарыли.
Кстати, с теми местами вообще многое связано. Там же перед наступлением белых закапывали цинки с награбленными драгоценностями. Закапывали четыре человека – Белобородов, Голощекин, председатель совдепа города Лысьва Новоселов и четвертый, ты думаешь, кто? Тоже жил в доме, где мы сейчас сидим, – в Доме на набережной, в 7-м подъезде. Сын его потом и написал известный роман «Дом на набережной» – сын Валентина Трифонова. В 19-м году драгоценности откопали обратно, и, как писал потом Юрий Трифонов, один из этих цинковых ящиков «стоял у отца под столом»... Они все тут квартировали. Смилга, который передавал приказ «истребить» Царскую Семью, жил в 12-м подъезде. В том же подъезде жил Голощекин. А в 22-м обитал Сыромолотов Федор Федорович, нарком финансов уралсовета. Алкаш непробудный.
Загадки остаются
– Белогвардейские следователи действовали на строгой базе законов бывшей Российской империи и объективно признавали, что их следственный материал однобок – «белобок», – говорит в заключение А.Мурзин. – И они уповали на будущее, на освобожденную от большевизма возрожденную Россию, когда их труд сможет быть дополнен материалами с другой, «красной», стороны. Время такое пришло – частично открыт спецхран с секретными документами, также мы получили доступ ко всем материалам Соколова. Но что происходит? Какие-то останки объявлены царскими и помещены в императорскую усыпальницу – на основе сомнительного генетического анализа и «записки Юровского». Не то что «белые» материалы, даже «красные» остались в стороне. Происходит что-то чудовищное по цинизму...
А ведь Юровский не только не писал никакой записки, он вообще никогда и ничего не писал, он был неграмотным – корябал там еле-еле. У меня есть фотокопия записки – это готический почерк, остроугольный, красивый. Почерк советского историка Покровского. Тем же почерком сделана приписка с указанием места могилы «под мостиком». Комиссия по перезахоронению нашлась: «Написано Юровским и Покровским рукой Покровского». И этот документ – основное доказательство?
Есть еще «документ» якобы Юровского – стенограмма его выступления перед старыми большевиками в доме Ипатьева в 1934 году. Постоянно цитируемый ее текст – тоже фальшивка, сочиненная, по моему убеждению, тогдашним директором местного института истории партии С.С.Моисеевым и директором открытого в доме Ипатьева музея революции В.А.Чевардиным (оба они и вели ту встречу). Эта «стенограмма» минимум вдвое больше оригинала – подлинной стенограммы «доклада» Юровского на том «совещании» – и коренным образом отличается от него. Я могу сказать, где лежит подлинная стенограмма – там же, где и фальшивка, в Центре хранения документации общественных организаций Свердловской области. Лежит вместе с тетрадками записей двух стенографисток. И никто с той поры – с 1934 года! – этой стенограммой не интересовался и записей стенографисток не перерасшифровывал! И вот ведь что странно, – цитируя без конца ложную «большую» стенограмму, защитники коптяковских останков приводят ее исходные архивные данные в ЦДООСО как раз те, под которыми хранится подлинная стенограмма. Вот так фокусники! И господин Соловьев при этом уверяет, будто им и архивистами России обшарены едва ли не все главные архивы земного шара...
Этот наглый обман провоцирует нас настоять на выносе из Петропавловской крепости «чужеродных» гробиков. Боже упаси! В таком деле спешить не надо. Я, например, имею документальное свидетельство (стенограмму) одного из подручных Ермакова, что уже в те дни они не только сжигали и скрывали тела убиенных, но и создавали некий (цитирую) «конгломерат» костей. Веселились: пусть-де потом темные «божьи люди» молятся на это крошево. И в этом «конгломерате» вполне могут оказаться не уничтоженные фрагменты тел Царской Семьи. По итогам своего документального расследования я твердо знаю: не только головы Августейших Особ отрубались, но и тела их также рубились на части с целью скорейшего уничтожения. Что-то из этого палачи могли оставить – для путаницы. Сейчас я знаю метод, способ, которым уничтожали тела «до пепла». Это были не костры – на них сжигали лишь одежду убиенных и собак. Собак, возможно, и для того самого «конгломерата». Об этом я напишу позднее и приведу свидетельства.
Также, вопреки свидетельству Юровского и мнению ельцинской комиссии, я докажу, что Ленин не только знал о расстреле Царской Семьи, но именно по его приказу были убиты Царь с Царицей и дети. Это очень и очень существенно. 70 тысяч памятников Ленину поставлено по стране, и они до сих пор стоят. Человеку, который погубил Россию! От Николая II Ленин получил страну с 182 миллионами человек. А Сталину сдал уже без 30 миллионов. А ведь до революции в год было по пять-шесть миллионов прибыли населения, и генеральный штаб русской армии подсчитал, что если темп сохранится, Россия к 1950 году получит население в 450 миллионов человек. А по подсчетам Менделеева, 500 миллионов. Китай был бы не страшен, Сибирь бы всю освоили, в Европе бы укрепились. Россия естественным путем, подчеркиваю, естественным – без завоеваний колоний, которые требовались Англии и Германии, но не нам, – Россия сама собой становилась величайшей и богатейшей страной мира. Что для этого требовалось? Всего лишь общественное спокойствие, порядок, незыблемость устоев. Но тут появился Ленин... Сколько сейчас в России? И половины нет из того, что нарождалось.
И то, что сейчас происходит с нами, – это все Ленин. С момента нападения большевиков на Россию и по сей день остался один нерешенный вопрос. Ленин писал: «Мы Россию завоевали, теперь надо научиться ею управлять». А как? НИКТО не знает. То, что было при коммунистах, не управление, а насилие. И сейчас с таким огромным организмом, как Россия, пытаются справиться демократы, сменившие коммунистов. Живет под ними этот организм, развивается, растет? Что-то непохоже...
* * *
Не все пересказал я из почти пятичасовой записи разговора с А.П.Мурзиным. Многие важные факты, установленные им, сюда не поместились. Но можно надеяться, что скоро выйдет книга, название которой Мурзин еще не придумал, и в своем обиходе называет ее просто «царским делом». Признаться, лично меня больше интересовали не факты, а другое: почему этот человек, известный как автор «Целины», взялся за «царское дело». Под конец он еще раз удивил своей разносторонностью. Прощаясь, спросил:
– А что, в Коми поют мои песни? Пять лет назад вроде по коми радио еще крутили «Печора, Печора, родная Печора, угрюмы твои берега...». Слова мои, музыка Семяшкина. Я штук двадцать песен написал, а эту даже в Большом театре исполняли на смотре самодеятельности.
Да, много в мире тайн. Но главная тайна – человек.
Записал М.СИЗОВ
(Продолжение темы - на следующей странице)
 | назад |
| вперед |  |
