ВЕРТОГРАД
РУСЬ ВСЕГДА ПОБЕЖДАЛА
9 июля исполняется год с того дня, как в Москве был убит журналист Павел Хлебников. Прокуратура назвала причину убийства – его журналистский труд «Разговор с варваром» (2003). Найдены исполнители – два чеченских отморозка, известен, хотя и гуляет на свободе, заказчик – тот самый «варвар», чеченский бандит Нухаев, которому не понравилась книга, написанная о нем. И в том, что мы сегодня публикуем фрагменты этой книги, – наша солидарность с не убоявшимся негодяев автором. Если ОНИ за это убивают, значит, НАМ непременно нужно это знать.
Книга в жанре интервью состоит из высказываний «варвара» (как он сам себя называет) Нухаева и комментариев и размышлений журналиста – их мы и предлагаем вашему вниманию.
Эти фрагменты мы публикуем еще и как дань памяти Павлу Юрьевичу Хлебникову, человеку глубоко верующему, православному, не прятавшему своих убеждений и веры в среде, чуждой их. Пули настигли его, когда ему был 41 год от роду и он возглавлял русскую версию журнала «Форбс». Еще в 1989 году, защитив диссертацию в Лондонской школе экономики, он занялся журналистикой и написал немало журналистских расследований, в том числе посвященных нравам российской олигархии. «Герой» книги «Крестный отец Кремля Борис Березовский» впоследствии угрожал ему.
Это книга написана настоящим русским человеком, хотя и родившимся в Америке, честно, как мало кто сегодня в российской журналистике может, с большой любовью и болью о России, которую он называет Великой Русью. Помолитесь, дорогие читатели, о душе раба Божия Павла.
Редакция
Теракт 11 сентября открыл новую эру человеческой истории, провозгласил начало новой мировой войны. Эта борьба будет продолжаться много десятилетий. Разница взглядов исламского мира и христианского слишком глубока, поэтому скорое примирение невозможно. Каждый удар, нанесенный Америкой или Россией, еще более усилит ненависть исламского мира – и ответные удары последуют с ускоряющейся быстротой. Для Америки, Западной Европы и России существуют лишь два исхода событий – либо отбить врага, либо сдаться ему. Я предвижу что-то вроде «холодной войны» – долгий, туманный мировой конфликт, который иногда будет ограничиваться словами, а иногда будет выливаться в чудовищные теракты или кровавую войну в одной из частей мирового шара.
Последствия этой новой мировой войны непредсказуемы. Никто не может заглянуть так далеко вперед. Однако, я убежден, решающая борьба будет происходить не на Ближнем Востоке или в Алжире, не в Пакистане или Индонезии, а в Европе.
* * *
У чеченцев, как и во многих первобытных обществах, кровно-родственный клан определяется до седьмого отца; то есть твои родственники – это все те, у кого был общий предок (по мужской линии) семь поколений назад. У тебя может быть несколько сотен родственников, и ты должен с ними считаться. Ты знаешь, что они тебе в трудную минуту помогут, но и ты обязан им помогать. Получается что-то вроде всеобщего благополучия. Но только внутри семьи. Вот почему общество, основанное исключительно на кровно-родственных связях, не может быть цивилизованным: оно не способно предложить благополучие всем членам общества. Любая взаимопомощь останавливается на пороге семьи.
Да, существует старинный достойный обычай помогать путешественникам, вроде бы отражающий веру в честность постороннего человека. Но такое гостеприимство редко оказывалось иноверцам. Чаще отношение к ним было хищное и враждебное. В Чечне, как и во многих родоплеменных культурах, воспеваются бандитизм и война. Иноверцев и представителей других племен следует грабить, порабощать или убивать. Мирная жизнь и честный труд не уважаются. Коварство и смелость – вот добродетели.
На таких добродетелях действительно невозможно построить серьезную цивилизацию, на таких добродетелях общество действительно останется на уровне варварства.
Русь, напротив, из маленького племени выросла в великую мировую цивилизацию благодаря исключительно широкому пониманию кровно-родственных связей. Братьями и сестрами назывались все русские – особенно в момент всеобщей опасности. Родной бабушкой или родным дедушкой, по древнему обычаю, считался каждый пожилой человек. Широта души, присущая славянскому человеку, и уникальное понятие соборности (духовное единение народа), присущее православному христианству, выражались в том, что русский человек считал своей родной семьей весь народ, а не только узкий клан до седьмого отца, как принято на Кавказе.
Более того, русские умели сродниться со всеми своими географическими соседями. Русь никогда не была и никогда не будет страной племенно замкнутой. В великую русскую реку всегда вливались ручейки других народов. Воды перемешались, и получилось единое племя, единое семейство, единый народ. Именно поэтому русские построили великую цивилизацию, в то время когда горцы на Кавказе все еще измеряли свое богатство овцами.
* * *
Либо из-за недостаточного уважения к Православной Церкви, либо по какой-то другой причине, но факт остается фактом: национальное самосознание у русских слишком слабо развито.
Например, за последние сто лет часто кричали об угрозе русского национализма. Ленин об этом кричал, русские либералы кричали, иностранцы кричали – все кричали об этом. На самом деле угроза русского национализма была выдумкой врагов России. Если в XIX веке русским государством и проводилась кое-какая «русификация» малых народов империи, то она проводилась вяло и несистематично. В большинстве случаев представители других национальностей становились русскими по собственной инициативе. А когда представители разных национальных меньшинств объединились в 1917 году, чтобы разрушить русское царство и Русскую Православную Церковь, что сделало великое большинство русского народа? Лишь наблюдало за процессом со стороны! Нет, у русских слишком слабо развит инстинкт национального самосохранения. Достоевский считал, что русский народ – «богоносец», исполнен христианским духом, что он призван спасти безбожную Европу, осветить весь мир.
Что же случилось? Просто этот робкий, покорный, бесконечно щедрый народ стал более удобной жертвой для хищников и разбойников. Русскому духу не пришлось осветить мир – десятки миллионов русских людей были убиты, у русского народа украли наследие, отняли достоинство, и он сегодня почти исчез с площадки великих держав мира.
Я не хочу уменьшать святость русской души, описанной Достоевским, или величие подвига тех мучеников Руси, которые робко и покорно встречали смерть. Память об этом навсегда останется святыней. Но можно уверенно сказать, что русские послужили бы лучше и себе, и остальному миру, если бы не были столь робкими перед лицом врага, а проявили бы железную волю и не отступили.
Русскому человеку не хватает национального самосознания и гордости.
Гордость, конечно, не очень русская черта. Следуя христианским заповедям, русский человек часто считает гордость чем-то грешным. Гордость слишком уж близка к гордыне. Но именно гордость и нужна Руси.
Самоунижение и неуверенность в себе только порождают презрение других народов. Русский человек пропустил полтора столетия в развитии национального самосознания. В это время турки, арабы, китайцы, японцы – все проснулись, осознали себя единой нацией и поняли, как процветать в современном мире. А русский мужик стал даже более слепым, чем был. Ему за последние 100 лет еще больше запудрили мозги. Все остальные советские народности искали и находили свои забытые языки, предметы своего культурного наследия, свои вековые обычаи общественного быта. Не русские. Россия осталась строительной площадкой для всех других. Когда веками собранное богатство русского народа утекало у него сквозь пальцы, русский человек наблюдал за этим процессом с тупым недоумением и бездействовал.
В итоге сегодня русский род распадается. Кто уезжает в Америку или Канаду, кто бросает семью, кто уходит в наркоманию или пьянство. Мужчины не хотят заводить детей и воспитывать новое поколение, девушки выходят замуж за иностранцев. Сам облик российского населения меняется на глазах.
Конечно, те печальные процессы, которые мы наблюдаем сегодня, – не конец истории. Вероятно, что Россия снова воспрянет. До сих пор Русь всегда побеждала тех инородцев, которые пытались ее подчинить. Русские поднимались, объединялись и отбивали своих врагов. Так было в XIII и XIV веках, когда Русь приняла на себя главный удар татаро-монгольского нашествия, выжила и в конце концов восторжествовала над завоевателями. Так было в 1612 году, когда русское ополчение вытеснило поляков-католиков из Москвы. Ни одному гениальному полководцу не удалось завоевать Русь – ни Карлу XII, ни Наполеону, ни Гитлеру. Не удалось и большевикам-интернационалистам 1917 года, захватившим власть над русским народом и попытавшимся окончательно разрушить православную Русь, – в итоге не православная Русь, а большевистские хищники оказались на свалке истории.
Если и в этот раз Русь воспрянет после почти смертельных ран, нанесенных ей в XX столетии, – то это будет чудом. Именно чудом не раз уже спасалась Русь. Так что предсказание Достоевского все-таки может осуществиться.
* * *
Без отца – нет Отечества. Без отца – нет семейства.
Кто же научит детей, растущих без отца, достоинству, чести, почитанию предков и Отечества, силе воли, мужеству, упорству, устойчивости, смелости? Ребенок без отца лишен возможности наблюдать совместную жизнь родителей: как разрешают они свои проблемы, как соблюдают интересы другого, как добиваются компромисса. А главное – наличие отца и матери олицетворяет торжество верности и любви над эгоизмом и распрями.
Понятие семейственности очень трудно передать в школе или в средствах массовой информации. Будущие отцы и матери воспитываются именно в семье. Поэтому стоит только одному поколению промахнуться – и цепь веков прервана навсегда.
Чтобы вырастить хорошего мальчишку, требуется хороший отец. Только достойный мужчина может правильно воспитать мальчика.
Неужели русские мужики совсем не хотят выполнять свой долг: выращивать новое поколение? Иногда кажется так. Это означает, что они готовы уйти с исторической сцены.
Те же славянские бандиты, против которых чеченцы боролись в Москве десять лет тому назад, может быть, и одержали победу в 1993-1994 годах, но в дальнейшем они проиграют. Расчет простой. Чеченец воспитывает четырех детей, а русский только одного ребенка. Так что в конце концов чеченцы и им подобные остаются победителями. Именно их сыновья унаследуют город.
То, как общество воспринимает многодетное семейство, может сыграть решающую роль. Статус многодетного отца и плодородной матери всегда был очень высок. Никто не сомневался в том, что является главным сокровищем жизни. Плодить другое существо – разве это не чудо? Разве это – не главное предназначение женщины?
В нынешнем российском обществе, наоборот, многодетных родителей часто воспринимают как чудаков. В современных произведениях искусства мы видим только мужчин и женщин, не обремененных детьми и супружеством. В женских журналах разговор ведется в основном о сексе, и почти ничего о любви, рассказывается только о том, как заманить мужчину, и нет ничего о браке и материнстве.
С каких пор то, что раньше прославлялось, – сегодня скрывается, то, чем раньше гордились, – сегодня является предметом стыда? Современный человек совершенно не представляет себя во главе большой семьи.
Главная беда России XX века заключается в том, что самое важное для народа и государства было отброшено в категорию «социальная сфера». А ведь основную задачу Руси можно определить всего одним словом – материнство. Руси нужно, чтобы русские женщины рожали множество здоровых детей. Все остальное – это способствующие элементы: уровень жизни, инфляция, снабжение рабочими местами, технология и наука, производство, налаживание государственного аппарата, культура, оборона, здравоохранение, окружающая среда, архитектура, образование. Все это должно стоять на службе русского материнства.
Не люди для государства существуют, а государство для людей.
* * *
Один почтенный американский господин впервые за много лет навестил Москву.
«Не было пожилых людей, – поделился он со мной своими впечатлениями. – Шли приготовления ко Дню Победы, и везде старики с медалями на всю грудь, но, кроме них, я не видел больше никаких пожилых людей. Они что – уехали куда-то?»
На самом деле – погибли. Их настигла волна смертности, унесшая миллионы русских людей в 1990-е годы. Без пенсии, без сбережений, без медицины, без правильного питания, без всякого внимания – у них отняли все, они оказались в условиях самой дикой Африки. Естественно, многие умерли раньше отведенного им срока.
Эти смерти лежат на совести Бориса Ельцина, так же как десятки миллионов голодных смертей во время Великого Прыжка Вперед лежат на совести Мао Цзэдуна. Любой национальный вождь может не справиться с задачей, но, если он порядочный человек, он должен уйти со своего поста. Ельцин обязан был подать в отставку в 1995 году, если не раньше. Он этого не сделал и остался руководить развалившейся страной. Думаю, еще долго будут вспоминать его либо как мерзавца, либо как дурака.
* * *
Даже в таком виде, в каком она сегодня существует – утомленная, оскорбленная и ограбленная, – Россия все-таки остается решающим полем боя для тех сил, которые стремятся покорить мир. Уже тысячу лет Русь находится на рубеже разных цивилизаций – между Западной Европой и Азией, между исламом и христианством. Одна шестая земной суши. Уникальный перекресток мира. И не в первый раз жадные завоеватели косятся на Россию, она для них решающий плацдарм к мировому господству. Сможет ли Русь отстоять грядущее нашествие? В каком лагере она очутится? В американском? В исламском? В западно-европейском? В китайском? Если кто-то сможет покорить Россию, он получит решительный перевес в борьбе за мировое господство.
А что случится, если Россия не поддастся никому и пробьет какой-то новый, самостоятельный путь? Сможет ли она определиться в собственных ценностях и целях? Если нет, то Россия вынуждена будет примкнуть к чужому лагерю. Мы и наши дети можем оказаться свидетелями этих роковых событий. Судьба мира начала XXI столетия решается судьбой России.
Уже много веков Русь является главной заставой Европы и христианства, крепостью, за которой Европа до сих пор могла процветать. Естественно, как только возникает новая мировая угроза европейской цивилизации, первый удар почти всегда принимает на себя Россия. Трижды это повторялось только за последние сто лет.
Теперь, когда интернациональный коммунизм обанкротился и экономически, и духовно, в бой против остатков европейской цивилизации в России, Западной Европе и Америке вступила третья сила: воюющий ислам. Начало этой новой эпохе положила исламская революция в Иране в 1979 году. Затем последовали военные победы нового ислама в борьбе за мировое господство: поражение Советской армии в Афганистане (1979-1989) и поражение Российской армии в Чечне (1994-1996). Опять же первые удары приняла на себя Россия.
Сегодня происходит великий сдвиг в мировом порядке. Борьба против воюющего ислама кончится нескоро. Ведь боевики нового ислама мечтают завоевать мир. Почти все кровопролития в сегодняшнем мире происходят там, где ислам соприкасается с другими верами и культурами.
Почему возвращается кровавый кошмар дикого прошлого? Кто все эти люди? Все эти отчаянные, кровожадные толпы на улицах мусульманских городов, все эти сумасшедшие борцы за Аллаха, эти чудовищные убийцы из 11 сентября. Откуда все эти призывы к джихаду, все эти стремления разорвать иноверцев на части?
Многие мусульманские боевики идут сегодня на войну, чтобы защитить свою веру, культуру и нравы. Но полно и тех, кого толкает к войне самая элементарная зависть: ненависть к достижениям и успеху соседей, желание истребить то, что сами не способны создать у себя дома.
* * *
Я не верю, что все религии равноценны, так же как я не верю, что все культуры равноценны.
История ислама – это постоянные войны и разгул бандитизма. Исламская цивилизация никому не уступит в насилии и беззаконии. Сегодняшние исламские государства почти все без исключения погрязли в бедноте и невежестве. Вот, наверное, почему гнев и ярость переполняют исламских экстремистов, когда они наблюдают за достижениями европейской цивилизации.
История человечества знает много великих цивилизаций. Но только одна цивилизация – европейская – смогла овладеть всем миром. А ведь было время, когда исламская цивилизация ничем не уступала Европе, а китайская цивилизация в продолжение многих веков даже превосходила Европу и по технологии, и по экономике, и по государственности.
Но почему именно Европа? Ответ простой. Европа выросла на греко-римской цивилизации и христианстве. Эти корни и обеспечили ей победу.
Некоторые считают, что самое важное наследие греко-римской цивилизации – современная наука и рациональное мышление. Однако для Европы не это было решающим фактором, ибо исламский мир тоже в определенный период воспользовался научно-техническим наследием греко-римской цивилизации, а Китай и Индия вообще в сфере науки не уступали никому. Нет, судьбу Европы решило нечто иное. Она переняла от Древней Греции и Древнего Рима такие уникальные явления, как гражданственность, правосознание и народовластие. Ислам же подобного от античного мира не унаследовал, а до Индии и Китая эти понятия и вовсе не дошли.
Не менее важна и нравственная основа европейской цивилизации – христианство. Именно христианство создало почву для процветания личности. Именно христианство отражает то деликатное равновесие между личной свободой и дисциплиной (совестью), творчеством и терпением, усердным трудом и размышлением, самоопределением и самоотверженностью.
Христианство и европейское господство вместе выросли и вместе исчезли: как только погасла христианская вера в Европе, погасла и Европа.
Что примечательно: процесс разложения зародился в момент наивысшей славы Европы, когда европейская цивилизация еще бурно развивалась. Отступление от христианства и веры в Бога впервые проявилось среди аристократии и интеллигенции Франции XVIII века, незадолго до Французской революции. В XIX веке безбожие захлестнуло интеллигенцию других европейских стран и к началу XX века пустило корни в широких слоях населения. В наивысший момент своего торжества Европа теряет уверенность в себе. Она перестает быть проповедником греко-римской цивилизации и христианства, она становится мировым рассадником атеизма и материализма.
Да, от Западной Европы действительно ничего не слышно. Но и восточная часть Европы (Русь) тоже безмолвствует. Погасло христианство – погасла и Европа.
* * *
У каждого народа есть своя традиция жестокости. Но почему-то исламскому миру присуща какая-то особая кровожадность. Я даже не говорю о тех террористах-смертниках, которые способны захватить гражданский самолет и врезать его в небоскреб, заполненный невинными людьми, или взорвать жилой дом в момент, когда все жители спят... Нет, я имею в виду ту изысканную кровожадность, которая таится в исламском мире. Это целая культура убийства, эстетика душегубства.
В Индии несколько лет назад во имя независимости Кашмира мусульманские террористы захватили в заложники четверых туристов (из Норвегии и Германии), продержали их в пещере несколько месяцев, а затем торжественно отрубили им головы. То же самое проделали в прошлом году с американскими туристами на Филиппинах…
Когда историки пытаются объяснить появление какого-нибудь экстремистского политического движения – большевизма, допустим, или нацизма, или маоизма, – они прежде всего всматриваются в «священные писания» этого движения, ибо именно там находится шкала ценностей, которая подталкивает людей к совершению зверств или к геноциду.
Интересно, а что такое есть в Коране, что позволяет многим мусульманам истолковать его как призыв к жестокости, душегубству, терроризму и войне? Стоит любому бандиту упомянуть Аллаха и поднять знамя джихада, и он уже считает себя свободным совершить самое страшное насилие. Почему? Как это соотнести с теми мирными добродетелями исламской цивилизации, которые мы все знаем и уважаем, – с красотой и поэзией исламских культур, с гостеприимством и вежливостью простых мусульман? Я не могу ответить на этот вопрос. Тем не менее, мне кажется, что истоки сегодняшних зверств все-таки нужно искать не в политике, не в экономике, а в самом Коране.
Я вообразил себя сегодняшним ваххабитским фанатиком – человеком, который посвящает свою жизнь очищению мира от неверных, и не нашел в Коране почти никаких возражений подобному жизненному пути. Наоборот, практически каждая страница Корана поощряла беспощадную войну с неверными.
Воинственность Корана повергла меня в шок. Невозможно вообразить в христианских священных писаниях, например, такую фразу:
«Не берите же из них друзей (из неверных. – П.Х.), пока они не выселятся по пути Аллаха; если же они отвратятся, то схватывайте их и убивайте, где бы ни нашли их» (Коран 4, 89).
Или такую проповедь:
«А когда кончатся месяцы запретные, то избивайте многобожников (Коран часто называет христиан многобожниками. – П.Х.), где их найдете, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте!» (Коран 9, 5).
Чеченские бандиты, захватывающие заложников и самодовольно отрезающие им сперва пальцы и уши, а затем и головы, могут найти оправдание в следующей строке:
«Помощь – только от Аллаха, великого, мудрого, чтобы отсечь какую-либо конечность у тех, которые не веровали...» (Коран 3, 126-127). При этом пророк постоянно повторяет, что Аллах милостив и милосерден. Но для меня, человека христианской веры, столь часто повторяемая угроза наказания и вечного огня заслонила собой возможность милости и прощения. Сложилось впечатление, что Аллаха надо не столько любить, сколько бояться. Коран постоянно напоминает: «Аллах велик, обладатель мщения!» (Коран 3, 4), «Аллах быстр в расчете!» (Коран 3, 19).
Может быть, строгость и воинственность при провозглашении строк Корана нужны были Мухаммеду, чтобы усмирить и вразумить дикие племена арабской пустыни? Вероятно, покорить их можно было только страхом и мечом.
В традиционных христианских храмах (православных и католических) на верующих глядят добрые глаза Христа, Божьей Матери и множества святых. Со Святейшей Семьей верующему тепло, уютно. Мерцают свечи, дымится ладан, музыка потрясающей красоты возносит душу человека к небесам.
В мечети нет изображений. Есть только изящные узоры на стенах и коврах верующих; узоры эти имеют глубочайший символический смысл, но остаются чистой абстракцией. Молитвы преподносятся Богу строгими напевами по арабскому обычаю. Верующие, построенные в четкие ряды, одновременно кланяются в направлении Мекки. Мечеть не стремится создать тот уют, то семейное общение с Богом, присущие христианским храмам. Наоборот, архитектура мечети должна изображать просторы пустыни; человек должен себя чувствовать маленьким перед могуществом Всевышнего.
По исламской вере, над миром царствует «бесчеловечный» Бог (по словам Владимира Соловьева), а по христианской вере, Бог явился человеком в виде Иисуса Христа, братом всех людей. Для мусульман Бог недоступен. Христиане же, радуясь пришествию Христа, верят, что Бог близок, что Он среди них.
В отличие от христианства, ислам очень легалистская религия. Помимо всего прочего, Коран является сводом законов, регулирующих жизнь верующего до самых мелких деталей. Христианский человек свободно решает, как применить повеления своей совести к ежедневной жизни. Закон уступает нравственности. Когда человек действует безнравственно и против своей совести, какая разница, что он остается в рамках закона? Ведь он все-таки совершает грех.
Таким образом, различие в оценке личности проложило глубокую пропасть между христианством и исламом.
Христианин обязан повиноваться своей совести (внутренний голос Бога), а мусульманин обязан повиноваться законам, ниспосланным Богом. Христианин опасается совершить грех, а мусульманин – нарушить закон Аллаха. Но поскольку закон Аллаха распространяется главным образом лишь на верующих (мусульман), то мусульманину сравнительно легко прийти к выводу: по отношению к неверующим почти любой поступок позволен.
* * *
Многие исламские авторы в ответ варварству и терроризму толкуют Коран как заповедник милости, доброты, сострадания, щедрости, справедливости, миролюбия. С моей точки зрения, ислам достоин уважения хотя бы своим многовековым возрастом. Более того, в исламской цивилизации можно найти много красоты – и в архитектуре, и в поэзии, и в устройстве садов, а красота является добродетелью сама по себе. Наконец, я провел достаточно времени в обществе традиционных мусульман и был поражен их гостеприимством, добротой, вежливостью и элегантностью.
Один богослов, хорошо изучивший исламскую веру, объяснил мне: «Коран кажется достаточно прямолинейным и однозначным писанием, но вся его тонкость заключается в его истолковании». Не знаю, не могу сказать. Мне, по крайней мере, ясно одно: в Коране, если надо, очень легко найти оправдание всякого рода насилию. Отсюда и весь разгул терроризма, совершаемого ныне во имя Аллаха.
* * *
Народы мира можно разделить на оседлых и кочевников. Для кочевников нация определяется племенем (или кровно-родственными связями), и ничем другим. Для оседлых народов понятие кровно-родственных связей неотделимо от понятия родины, от определенной территории. Оседлые народы развиваются и самоутверждаются внутри территориальных границ исторической родины. А кочевники не признают национальных границ; у них полностью отсутствует понятие почвенности.
Кочевничество – мощная сила, часто определяющая путь мировой истории. Многие знаменитые завоеватели были кочевниками – гунны, варяги (морские кочевники), татаро-монголы, арабы. Когда кочевники мирно живут маленькими группами, пасут свой скот в пустыне или в степи, они никому не угрожают. Но если кочевой народ объединяется под знаменем вождя и идет грабить соседние племена и покорять новые территории, то тогда он становится силой, способной все разрушить на своем пути.
Даже в мирных обстоятельствах, когда кочевники достигают более или менее развитой экономики, они редко думают о создании какого-либо производства; их, скорее, заботит, где и как добыть то, что необходимо. Дух зодчества чужд кочевникам; им присущ дух базара. Для кочевника созидательный труд – это удел женщин и рабов. А там, где зодчество и созидательный труд недостаточно ценятся, местное производство, естественно, слабо развито. Вот и получается, что недостающее надо где-то добывать, а то базары скоро оскудеют... Кочевники просто обречены снова стать либо воинами, либо бандитами.
Нынешний исламский терроризм, в том числе и ваххабитского толка, не что иное, как возрождение кочевого духа ислама.
* * *
США по всему миру сегодня распространяют «американскую идею». Но распространение «американской идеи» отнюдь не означает новую победу европейской цивилизации. Ибо существуют почвенная модель «американской идеи» и экспортная модель «американской идеи». Чем экспортная модель «американской идеи» отличается от традиционной европейской цивилизации? А тем, что в эту модель не входят ни христианство, которым живет великое большинство американского народа, ни какая-либо другая нравственная система. Экспортная модель «американской идеи» привлекает народы всего мира (при помощи Голливуда) обещанием личной свободы, научно-технического прогресса и материального рая. Но многих людей она и отталкивает, так как они знают, что без нравственности и без религии личная свобода отождествляется с полной безответственностью; без духовного очага научно-технический прогресс и материальное процветание оказываются пустыми. Безбожная идеология, заложенная в экспортной модели «американской идеи», имеет мало общего с теми основами, на которых построено американское общество.
Как Голливуд представляет миру искаженное изображение Америки, так и американское правительство вносит свой вклад в ложное восприятие Америки остальным миром. Ведь внешняя политика США часто состоит из поддержки режимов, основанных на коррупции, расизме или кровавой репрессии. Другими словами, США поддерживают в остальной части мира политику, которую американцы ни на минуту не потерпели бы у себя дома.
* * *
Попытка отыскать заговор в резких поворотах истории – почти всегда потеря времени, гонка за мелочами. На самом деле судьба народов и цивилизаций решается глубинными общественными процессами, которые тянутся из поколения в поколение.
Самый яркий тому пример – революция 1917 года. Действительно, февральский государственный переворот и отречение Государя были осуществлены при помощи заговора (между либеральными парламентариями, высшими военными чинами и промышленниками). А появление большевистской партии, пришедшей к власти в октябре 1917-го, вообще являлось заговором 20-летней давности – несколько тысяч фанатиков, объединившись, из года в год разрабатывали план захвата власти в стране.
Но не заговор погубил царскую Россию. Успех революции был заложен задолго до 1917 года. Царская Россия развалилась по самой элементарной глупости. Образованная часть общества – а к 1917 году это примерно четверть населения – перестала поддерживать царя. Из-за непонимания исторических процессов, из-за неустойчивости своего патриотизма, из-за туманного представления о том, что такое Русская Идея, преобладающая часть образованной России начала заигрывать с революционной идеей. Интеллигенция приветствовала свержение царя в 1917 году и получила то, чего просила, оставшись в итоге в дураках.
Примерно то же самое случилось в 1990-е годы, во время кошмарной ельцинской эпохи. Как удалось маленькой кучке людей (всего несколько тысяч человек) захватить власть и богатство страны и выбросить русский народ на свалку? Неважно, что между этими людьми существовал какой-то заговор – множество тайных соглашений, целая цепочка мелких заговоров и мафиозных сделок. Важно то, что в русском обществе не нашлось силы, готовой обороняться, готовой постоять за народные (гражданские) интересы. Почти никто (кроме некоторых политических активистов) не принял на себя ответственности за то, что происходило. Зачем вмешиваться? Не им же решать... К тому времени идея гражданского долга уже была порочна, идея нравственности была забыта, всякая вера в благочестивый подвиг или доброе дело была утеряна. Вместо боевого духа в народе воцарились трусость и уныние. Таким образом, поле досталось хищникам.
* * *
И что за грустное зрелище представляет Франция сегодня! До некоторой степени процесс разложения затронул все западно-европейские страны. Но за Францию особенно обидно – не только потому, что она так долго являлась самой развитой цивилизацией в мире, а из-за того, что сыграла столь решительную роль в собственном уничтожении.
Блестящая и заманчивая культура «французского» XVIII столетия породила ту мировую идеологию, которая доконала Францию: именно в конце XVIII века французы дошли до того, что осквернили могилы своих славных королей, создали первое в истории атеистическое государство (господство якобинцев в 1793-1795 годах) и к тому же изобрели современный тоталитаризм и террор.
Вслед за этим французы несколько поколений колебались и метались: с Наполеоном решили покорить мир, с Людовиком XVIII вернулись к старомодной монархии, с Луи Филиппом бросились обогащаться, в 1848 году снова подняли знамя мировой революции, с Наполеоном III получили театральную версию славного дядюшки, в 1871 году проиграли войну с Германией и устроили Парижскую коммуну, затем приступили к созданию колониальной империи в Африке... В продолжение всего XIX столетия французский народ впадал в крайности, пока, наконец, французская нация окончательно не упала духом. Государственный атеизм был навсегда установлен во Франции в 1905 году, когда власти убрали кресты со стен французских школ, официально исключили христианство из общественной жизни и провозгласили государство единственным олицетворением страны.
Сегодня мы видим результат. Что осталось от славной французской цивилизации? Безбожное государство и богатейший французский язык. Этого недостаточно, чтобы обеспечить будущее Франции, ибо государство не может заменить народную общину, а язык сам по себе безжизнен (не он создает красоту, а культура).
Во Франции сегодня больше верующих мусульман, чем верующих христиан. Коренное французское население постепенно вымирает (с начала 1970-х годов), а мусульманское бурно растет. Хотя алжирцы и другие арабы составляют примерно 10% населения (точное их количество трудно определить), они уже покорили все крупные французские города. Вдохновленные своей воинственной религией и поддерживаемые своими кровно-родственными связями, мусульманские парни смело шагают по улицам, запугивая всех остальных. Коренные вымирающие французы с недоумением наблюдают за этим страшным зрелищем и стараются не задумываться о будущем.
* * *
Вслед за французами на свалку истории попадут итальянцы (при теперешнем уровне рождаемости – 1,1 ребенка на каждую женщину – итальянское население сократится примерно на 85% в течение трех поколений). По той же дороге идут немцы и голландцы, бельгийцы и англичане, испанцы и почти все древние народы Западной Европы. По той же дороге идут и русские...
Сегодняшние русские проявили себя неспособными к воспроизводству. Русская женщина отказывается рожать детей или рожает максимум одного-двух. Русская девушка слишком часто мечтает либо уйти в проститутки, либо выйти замуж за иностранца. Русский мужчина не стремится завести себе жену и наследников; он неудобно себя чувствует в роли хозяина семьи, воспитателя своих детей. При таком отношении к семейству народ обречен на гибель. Безответственность одного или двух поколений способна погубить целую нацию. Согласен, создавать и воспитывать здоровую семью – дело сложное. Но это опыт, который передается из поколения в поколение. Стоит потерять опыт семейственности одному или двум поколениям – и они будут забыты навсегда. Оборвется цепочка истории. Именно такой процесс мы и видим сегодня. Русская семья распалась, русские дети растут сиротами, численность русского населения все быстрее и быстрее скатывается к нулю, и этнический состав России меняется на глазах.
* * *
Даже во времена своего самого бурного развития Русь мало ущемляла свои малые народы и иноверцев. Этим Российская империя отличалась от других империй. Вероятно, такая политика связана с широтой русской земли (ведь на Руси всем место есть) или с широтой русской души. Но мы не должны забывать, что Россию создали не мусульмане, не татары, не немцы, не евреи и не грузины. Россию создали русские. Сегодня враги России как только не называют русский народ: сборище лентяев, дураки, пьяницы и воришки, люди, по словам Бориса Березовского, с «рабским менталитетом». Но будь русские такими, разве освоили бы они одну шестую земного шара, построили бы великую цивилизацию? Из тысяч и тысяч племен, которые появлялись на свете на протяжении тысячелетий, только единицы смогли создать великую цивилизацию. Русские из этих избранных народов.
Христос нас учил, что мы должны подходить к вере, как дети. Так же следует подходить к истории. Самое главное – это почитание предков. Как воспитать Русскую Идею в молодом поколении? Нужно рассказывать о древних славянах, об их обычаях, о семейном и общественном укладе, о вере в чистые и нечистые силы, об их понятии красоты и правды. И обязательно о подвигах великих людей. Минин и Пожарский. Александр Невский. Пушкин и Достоевский. Гоголь. Сергей Радонежский и Серафим Саровский. Иван Сусанин. Суворов и Потемкин... Россия – страна героев. Вот она, Русская Идея. Почему это так трудно понять?
Почему же современный русский человек с таким трудом осознает Русскую Идею? Дело в том, что Русская Идея, как любая культура, может существовать, только если она прививается в каждом поколении, сперва дома, затем в школе. Суть проблемы в воспитании, а вот оно-то как раз и отсутствует.
Жива ли Русская Идея? Я бы ответил так: если и жива, то находится в зачаточном состоянии. Русский человек обижен на судьбу, презирает соплеменников, не верит в подвиги и добрые дела – он видит в своем прошлом только насилие и обман. И дело не в скверных политиканах или развратных СМИ. Дело в образовании. В отличие от дореволюционной России, сегодня не 40 % населения прошло через школу, а все 100 %. В советской школе отлично преподавались науки и литература, а вот изучение русской истории шло с тяжелой примесью Маркса, Энгельса и прочей ленинщины. Не дай бог, какой-нибудь намек на русский национализм! Некоторые русские герои вообще не признавались – Столыпин, например, («палач революции») или донское казачество («зажиточные крестьяне, эксплуататоры»), – а другие искажались так, что невозможно было понять их истинное историческое значение. Даже сейчас, после распада коммунизма, многие учебники все те же, а некоторые новые сделаны по заказу западного финансиста Дж. Сороса.
И что осталось? Русская литература – русское слово, окно в русскую душу. Но это еще не вера.
Русские не уверены в себе, зажаты, не чувствуют под ногами твердой почвы. Редкий человек проявляет необычную силу воли или исключительную умственную самостоятельность, чтобы возродить для себя предания наших предков. Но не стоит унывать. Русь всегда побеждала те силы, которые пытались ее уничтожить, и у меня нет сомнений, что она восторжествует и сегодня.
* * *
Пока мусульмане усердно придерживаются своей веры, своих традиций и принципа многодетного семейства, наши политические власти нам морочат голову беспочвенным и безбожным либерализмом. Мы почти полностью потеряли инстинкт самосохранения, иногда кажется, что мы уже смирились с нашим уходом с исторической сцены. Куда делась наша сила воли? Где наше желание закрепить за собой будущее? Нам нужны такие качества, как смелость, решительность, готовность идти до конца в защиту чести, – а мы уже ощущаем себя побежденным народом, нас охватили трусость и уныние. В наших городах все чаще торжествуют не гражданская нравственность, а жульничество, бандитизм и разврат. Так и разлагается цивилизация.
Однако положение все еще можно спасти. Как ни странно, на помощь нам пришли наши враги. Ведь от врага часто легче научиться, чем от союзника. Борьба с экстремистским исламом выплеснулась наружу в виде боевых действий и террористических актов, что заставило нас встрепенуться и осознать ту угрозу, которая над нами нависла.
 | назад |
| вперед |  |
