ПОДВИЖНИКИ
«УЧИТЬСЯ НУЖНО ВСЕГДА У ЦЕРКВИ»
В августе-сентябре православные поминают двух великих молитвенников, которые были нашими современниками и от которых многие получили духовную помощь и продолжают ее получать, – старца о.Николая Гурьянова (†2002, 24 августа) и старицы Любушки Сусанинской (†1997, 11 сентября). Некоторые отмечают и день ее рождения – 17 сентября. Сегодня мы печатаем воспоминания постоянного нашего автора Людмилы ИЛЬЮНИНОЙ и записанные ею воспоминания священника, хорошо знавшего подвижников.
БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЛЮБУШКИ
«Странница Любовь» или «Старица Любовь» – так теперь пишут ее имя в поминальных записках, а при жизни мы все называли ее просто Любушка. Собрано, написано и опубликовано ныне ее жизнеописание, но все равно тайна святости остается тайной. Как в советское время слабая и одинокая женщина смогла стать воистину «столпом православия» – той, вокруг которой спасались тысячи? Как стала она незаменимой советчицей не только для простых людей, но и для иерархов? Почему кончина ее была такой мучительной и столько несправедливости перенесла она в конце жизни? Эти вопросы, думается, на земле так и останутся без ответа.
Для меня лично, как и для тысяч людей, приезжавших к ней под Ленинград в поселок Сусанино, навсегда в памяти останется свет, лившийся из ее глаз. Когда я взглянула в ее глаза в первый раз, слезы сами полились – из ее земных очей смотрело Небо. От нее проистекали любовь, смирение, сострадание. Не нужно было никаких рассказов о ее прозорливости и других духовных дарах, нужно было только увидеть эти глаза, согбенную фигурку, убогую одежду, мешки с хлебом, чтобы понять: вот он, святой человек.
Блаженная Любушка родилась в 1912 году в крестьянской семье Лазаревых близ Сухиничей, то есть недалеко от Оптиной пустыни. Пяти лет от роду Любушка осиротела: умерла ее мать, а скоро и отца «забрали». Был он церковным старостой и, можно сказать, пострадал за веру.
Любушка была красивой девушкой, ее окружало множество женихов, и тетушка, которая взяла сирот на воспитание, хотела выдать ее замуж. Но будущая старица не приняла такой судьбы и уехала в Ленинград к брату. Поступила работать на «Красный треугольник» калошницей – во вредный цех. Вскоре заболела туберкулезом, пришлось перейти на должность костелянши на склад. Здесь ее стали принуждать обманывать, делать приписки. Осталась без работы, возникли проблемы с братом...
И началась жизнь странническая. Без прописки, без дома – и это в те годы, когда за малейшее нарушение паспортного режима грозила тюрьма. Ночевала где придется, часто в лесу, под открытым небом. Странница обошла многие святые места России, была даже у отшельников гор Кавказских. Но всегда, на всех путях странствий возвращалась она в Вырицу – к старцу Серафиму (сначала к живому, потом – на могилку).
Благословение на подвиг юродства Христа ради Любушка получила от блаженной старицы Марии Маковкиной, жившей в пономарке Никольского собора в Ленинграде. Предвидя свою кончину, блаженная Мария передала свое служение Любушке, сказав при этом: «Она великая». Странница поселилась сначала в Вырице, а потом, когда семья ее хозяйки Лукии Ивановны переехала в Сусанино, она перебралась туда вместе с ними. И тогда наименование Сусанино стало для людей с разных концов земли так же значимо, как название святых мест.
Мне приходилось приезжать к Любушке часто, привозить паломников, иногда иностранцев, за что она дала мне прозвище Переводчица. Но вот прошло время, и теперь я понимаю, что это было прозорливым наименованием моего труда вообще – вот уже 20 лет мне приходится (и устно, на лекциях и на экскурсиях, и письменно – в статьях и книгах) пересказывать мысли, слова, рассказывать о подвигах святых, то есть, по сути дела, быть как бы переводчицей – с высокого языка переводить на разговорный, доступный большинству (и мне самой). Особенно памятной поездкой к Любушке было сопровождение протоигумена Горы Афонской в 1992 году. При встрече и прощании батюшка просил записать его имя для молитвенной памяти и дважды услышал потрясший его ответ: «Не надо писать. Я знаю отца Афанасия». Это «знаю» было произнесено с тем выражением, с каким она не раз говорила об отдаленных от нее не только расстоянием, но и временем молитвенниках. Так она беседовала со святыми на иконах в сусанинском храме Казанской Божией Матери и дома в своем «святом уголке». Родителям одного больного мальчика, посылая их в монастырь на Карповку, она сказала: «Забери из больницы и иди к отцу Иоанну, мы с ним вместе молиться будем».
Матушка видела все духовным взором. Недаром она спрашивала у приходящих к ней: «А где ты живешь? А в каком районе? А на какой улице?» И было ощущение, что она видит все обстоятельства жизни человека, видит место, в котором он живет. Так, я была свидетельницей удивительного устроения судьбы моей близкой подруги.
Поехала она к Любушке по просьбе сестры, которая собиралась продавать квартиру в Москве и эмигрировать в Америку. Подруга должна была спросить Любушку, нужно ли ей это делать. А услышала привычное: «А ты где живешь?» А потом – потрясшие ее слова: «Ей в Америку не надо, тебе надо. Тебе там будет хорошо». На следующий день моя подруга играла в своем оркестре концерт вместе с приехавшими на гастроли американцами. Старик-импрессарио (выходец из России) после концерта подошел к ней: «Я хочу вас пригласить на стажировку в Америку. Я вышлю вам приглашение и билет». Она отнеслась к этим словам как к проявлению мимолетных эмоций. Но буквально через неделю или через две ей позвонили и сообщили, что привезли приглашение и билет до Нью-Йорка. Подруга опять поехала к Любушке и снова услышала: «Поезжай в Америку. Тебе там будет хорошо. Только отслужи молебен святителю Николаю в Никольском соборе». Она исполнила наставление, и, когда пришла в американское консульство, все прошло как по маслу: ей дали визу сразу на полгода, в то время как другие одинокие женщины вообще получали от ворот поворот.
Я, конечно, не могу тут до конца рассказывать об обстоятельствах жизни моей подруги, но спасти ее, духовно спасти, могло только бегство из города, из страны. В Америке же все сложилось на редкость благоприятно: она поселилась в городе Наяке, где живут русские эмигранты преимущественно первой волны. А приютило ее семейство Волконских. И стала она петь в церковном хоре, – по сути дела, вернулась в уже оставленную ею в России церковь. А потом устроилась на работу по специальности, что тоже – крайняя редкость для эмигрантов. И счастливо вышла замуж. На этот брак она успела получить благословение от Любушки.
Вместе с подругой мы однажды присутствовали при Любушкиной молитве дома, в ожидании ответа на вопрос о ее судьбе. Это было умилительно и страшно. Она брала принесенный ей хлеб, откусывала от него кусочки и плача, по-детски, простыми словами молилась о приносящих. Потом остатки этого хлеба она брала с собой к сусанинскому храму и кормила ими голубей. Молитвы эти Любушка совершала не только днем, но, по свидетельству живших с ней, и ночью, не позволяя себе не только прилечь, но и присесть. Можно сказать, это был подвиг столпничества, который Любушка творила долгие годы, после того как перестала странствовать.
Разговаривая с человеком, Любушка часто «писала по руке»: водила пальчиком по ладошке и, как бы считывая то, что там написано, отвечала – иногда понятными словами, иногда загадочно, а часто, видимо, зная, что человек все равно не выполнит сказанное: «Как хотите. Делайте, как хотите». Так она отвечала и даже раз «проколовшимся» – тем, кто не исполнял ее благословения и опять приходил за советом.
Ее благословение обычно соединялось с указанием на того святого, которому надо особенно молиться, отслужить молебен, прочитать акафист, чтобы исполнилось просимое. Любушка говорила о том, что надо почаще ставить свечи, говорила об этом как об очень важном деле. Да и вообще людям, которые приходили к ней с запутанными семейными или служебными проблемами, советовала всегда просто: «Читайте молитвы дома. Учите детей молиться». И на самом деле в жизни этих людей не хватало основы – и все остальные проблемы были только «приложением».
Коротко, мало я рассказала о блаженной старице, потому что ограничилась только личными воспоминаниями или тем, что мне рассказывала ее «сокелейница» – матушка Лукия. Но дело не в словах, а в силе духовной, которая до сих пор изливается на душу при поминании дорого имени странницы Любови.
А еще хочу напомнить всем, кто почитает блаженную странницу Любовь, что в день ее памяти – 11 сентября – нужно поминать не только ее родителей – Евдокию и Иоанна, но и ее послушницу (такой Лукия Ивановна была все последние годы, принимая нескончаемый поток людей: готовила, кормила, оставляла на ночлег в своем маленьком домике). Недаром Любушка ее сама выбрала.
Закончу эту заметку словами матушки Лукии: «Она помогала нам в наших нуждах, но у нее была своя тайная жизнь. Было свое сокровенное, о чем мы не знали, куда мы не можем проникнуть, ибо в силу своей немощи и несовершенства просто неспособны это воспринять. Быть рядом с Любушкой – это счастье. Просто постоишь рядом – и уже получаешь облегчение. Уходить от нее не хотелось, такая любовь от нее излучалась притягательная, что в такие минуты я могла сказать только одно: «Любушка, как я тебя люблю». Она серьезно отвечала: «Хорошо».
Любовь не умирает и за гробом. И если мы продолжаем любить ту, которая жалела нас при жизни, то будем просить, чтобы ее святыми молитвами Господь простил нам наши прегрешения и помог исправиться.
У СТАРЦЕВ НУЖНО УЧИТЬСЯ МОЛИТВЕ
По-разному люди ездили на остров к старцу Николаю, в последнее время массовое паломничество, как и всякая массовость, порой приводила к профанации старческого служения. О первых паломниках к старцу в конце семидесятых годов рассказал протоиерей Николай Голубев из храма Казанской Божией Матери в городе Тосно.
Наше поколение – молодежь семидесятых годов – было очень активным, духовно ищущим. Мы искали истину, искали людей, которые могут показать путь к истине. Когда мы пришли в церковь, то почти все питерские прихожане молодого поколения (а было нас тогда не так уж много) знали друг друга, если что-то открывалось в духовной жизни, старались поделиться. А когда узнавали о духовно опытных людях, старались к ним съездить, чтобы учиться правильной духовной жизни. Так мы ездили в Каменный Конец к отцу Василию Швецу, к блаженной Любушке, к отцу Павлу Груздеву, к отцу Науму в Троице-Сергиеву лавру. Архимандрит Наум стал моим духовником. И оказалось, что все священники, с кем мы встречались, к кому ездили за советом, очень почитают протоиерея Николая Гурьянова с острова Залит. Почитали его как опытного и в то время по возрасту самого старшего из духовников и как молитвенника – потому что сами условия его жизни располагали к молитвенному подвигу. Вот мы на приходах в основном ремесленники, к нам народ идет с требами, мы постоянно в этой круговерти, а отец Николай много лет жил в таких условиях, что люди его особенно не донимали и он имел возможность молиться.
Я поехал к отцу Николаю именно с вопросом о молитве. Впервые тогда прочитал книгу С.Большакова «На высотах духа», где рассказывается о том, как православный мирянин учился молитве у подвижников, «собирал мед духовный», ездил к разным подвижникам именно для того, чтобы научиться правильно молиться. Потому что от этого все в жизни зависит. Нельзя ни убавить, ни прибавить. Нужно исполнять свою меру, это как на работе: хорошо работаешь, норму выполняешь – хорошо тебе платят; плохо работаешь – ничего не получаешь. Так и в молитве: если прибавляешь или убавляешь, молитва превращается в забаву. И за это расплачиваешься. Чем? Болезнями, жизненными неприятностями. Правильно и хорошо молишься – и жизнь твоя течет в нужном русле. У меня тогда были проблемы в личной жизни, я понимал, что что-то не так с молитвой, и потому поехал к старцу Николаю. Кроме того, я чувствовал необходимость пересмотра жизненного пути. Я был в то время геодезистом, работал завлабораторией в Горном институте, много путешествовал по стране, но уже чувствовал духовную неудовлетворенность, душа искала иных путей.
Очень мне запомнилась та первая поездка к батюшке. Я доехал до Пскова, сел на «Ракету». На острове вышли три человека: двое местных и я. Я направился в глубь острова, а навстречу мне батюшка. А я даже не знал, как он выглядит. Несу в подарок арбуз и два батона. Спрашиваю его:
– А вы не знаете отца Николая?
– Так ведь он в Москве.
– А как бы ему гостинец передать?
– Да ладно уж, заходи.
Зашли мы в келью, присели к столу с многоведерным самоваром. За занавеской – спальня, на стене – икона Страшного Суда. Разговаривали мы очень долго. Я спрашивал о своих жизненных проблемах, но в основном мы говорили о молитве.
Считаю, что к духовным людям с этим и нужно ездить: «Батюшка, научи молиться!» А не то что: «Вот фотография, скажите, батюшка, хороший это человек или плохой, нужно за него замуж выходить?»
Или, как бывает обычно, спрашивают: «А если так?» – «Ну, помолись». – «А если так?» – «Помолись». – «А если вот так?» Так что же, старец – гадалка?
Потому-то старец и отвечает некоторым однозначно, что не видит в человеке готовности на труд духовный. Не видит, что человек сам способен поразмышлять, молитвенно поискать воли Божией.
Про себя скажу, что в мой первый приезд старец Николай не дал мне никаких житейских советов. Он также только сказал: «Молись». И наставил о молитвенном правиле, как и сколько я должен молиться. И потом это принесло плоды: я стал служить в церкви, сначала алтарником, потом псаломщиком, потом дьяконом, а потом уже Господь меня сподобил священства. И с семейными делами у меня все, слава Богу, устроилось. Не сразу, не без искушений, постепенно, но устроилось.
И потом я понял главное – учиться нужно всегда у Церкви. То есть жить церковной жизнью, ровно, последовательно, и все будет устраиваться, открываться постепенно, без рывков, без надрыва.
Потом я ездил к старцу еще раз, чтобы утвердиться в том, что я иду правильно. То есть в миру оставаться или служить в Церкви? Я склонялся к последнему, но хотел узнать мнение старца. Он благословил меня готовиться к церковному служению. Но именно готовиться, а не искать, не вымогать.
Так старец Николай дал мне направление духовной работы на всю жизнь, этим путем я и иду.
Потом, когда уже к старцу поехали толпы, я на остров не ездил. Я ездил к матушке Любушке, Бог дал и причащать ее уже в Вышнем Волочке, часто ездил к старцу Павлу Груздеву на Ярославщину.
И из общения с этими молитвенниками я понял, что нужно уметь правильно задавать вопросы. Вот сейчас слышишь: «Старец Николай благословил, а так не получилось. Благословил на брак, а он развалился. Благословил на священство, на монашество – и одно искушение вышло из этого. Как же так?» А дело вовсе не в том, что старец ошибся. А в том, что к старцу подходили как к оракулу, как к волшебнику. И это не только к старцу Николаю относится.
Так как я к старцу в последние годы не ездил, приведу аналогичный пример с матушкой Любушкой. Приехала ко мне на приход какая-то женщина и давай меня учить духовной жизни. Я ее спросил: «Кто тебя на это поставил?» – «Матушка Любушка». – «А как?» – «Я ей рассказала о своих откровениях, духовных снах. О том, что хочу людей учить. А она сказала: «Как хочешь». И вот человек делает, как хочет.
К старцу идут с вопросом, заранее ожидая ответ. Он видит, что человек не слышит его, повторяет ему его же намерение, – пусть шишки набивает и через это учится мудрости духовной. Духовные вещи необъяснимы, тут нельзя с грубой логикой лезть. Если ты идешь к старцу, то ты должен подготовиться к этому и ловить каждое его слово, а не думать о своем. Например: «Жена в церковь не идет, не хочет. Венчаться не хочет». – «Захочет. Привези ее ко мне, я с ней поговорю». Она так и не захотела к старцу ехать, и в церковь ходить не захотела, но венчалась, правда, не потому, что захотела, а только потому, что ее уговорили. И брак тут же распался. Так что же, старец в этом виноват? Надо было внимательно слушать. И выполнять его благословение в той последовательности, которую он открыл, а не механически.
И теперь ясно, что многое из того, что приписывают старцу, не он говорил, а от него говорили. Не искали воли Божией, а ехали уже с определенным решением: «Я знаю, что надо делать, чтобы было хорошо». Ну вот, старец и благословлял, видя такую внутреннюю установку, а потом человек набивал шишки и начинал учиться серьезной духовной жизни, в которой нет ничего механического. Часто люди ехали именно с такой формулировкой: «Батюшка, помолитесь, чтобы…» А может, молиться нужно совсем о другом? «Батюшка, благословите на то-то и то-то». А может, нужно сначала спросить: «А нужно ли мне это делать?» Но человек уже заранее убежден, что «его дело правое», нужно только благословение получить. Поэтому старец часто на все вопросы отвечал только: «Помоги вам, Господи, спаси, Господи», то есть как Бог Сам все устроит, так и будет.
Опять приведу пример из жизни Любушки Сусанинской. Однажды мы приехали к ней с одним студентом Духовной академии, у него был вопрос, где ему найти духовника. Она ему ответила: «Выбирай: отец Николай Кузьмин, отец Богдан из Никольского и отец Василий с Серафимовского». И я спросил: «А мне духовника?» К отцу Науму уже редко приходилось ездить – я был рукоположен и послан в деревенский приход, там было очень много забот, не выбраться было в Лавру. И Любушка мне ответила: «А ты у Бога спрашивай». Я был в недоумении: «Как это, у Бога спрашивать? Руки к небу воздымать, ангелы к тебе спустятся и будут тебя учить? Что-то не то». А потом со временем, по жизни до меня дошло: «Читай Евангелие каждый день и смотри, как Он поступал, так и ты старайся. Так и учись постоянно. Ситуации ведь одни и те же. И прежде люди голодали, болели, были у них семейные неурядицы, с властями неприятности были». Так нужно постоянно учиться вере. Все мы еще по-настоящему не верующие люди, если бы я веровал, то я бы уже по воде ходил…
А старцы, подвижники – они верующие люди. Но их слова, их советы обычной логикой не познаются. Продолжу тот пример, о котором рассказывал. Тот семинарист (теперь он священник), который спрашивал Любушку о духовнике, пошел к отцу Василию Ермакову, а через него к нему потом пришел и я. Отец Василий и рекомендовал меня на священство, у него на Серафимовском кладбище служил я целый месяц после рукоположения во священники. Так все в духовной жизни совершается постепенно, не вдруг. По молитве Бог все устраивает.
А то мы святых превращаем в мифы, их слова, их жизнь истолковываем по-своему. И внимание обращаем в основном на внешнее: во что одевался, где был, каких людей привечал, а главное не это, главное – как молился святой. Как, например, отец Павел Груздев учил молиться. Так, как будто ты упал в колодец и видишь, кто-то мимо идет. Ты ведь не будешь говорить: «Кидай веревку, где ты раньше был?» Нет, ты будешь упрашивать: «Спаси меня, помоги мне».
Старцы, подвижники – это те, кто правильно молится. И Бог дает им Свои дары. А мы все умничаем. Вопросы любим задавать, хотим, чтобы у нас в жизни все поскорее да получше разрешалось. А нужна верная основа жизни для каждого человека – правильная молитва, и учиться всю жизнь у Церкви нужно, остальное приложится.
 | назад |
| вперед |  |
