ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ

ВОЗВРАЩЕНИЕ РУССКОЙ АМЕРИКИ

К 200-летию установления отношений между Россией и США

Объединение РПЦ и РПЦЗ, состоявшееся через подписание 17 мая Акта о каноническом общении, до сих пор комментируется. Многие отмечают, что преодоление раскола внутренне укрепит нашу Церковь, по слову апостола: «Дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге» (1 Кор. 12, 25). Но, кроме этого, есть еще одно положительное следствие: объединение усилит православную Миссию за рубежом, особенно в США, где находится центр РПЦЗ. В Америке эта Миссия длится уже не первое столетие. Еще в 1794 году к острову Уналашка на Аляске причалил русский корабль «Три святителя», и с него впервые на американский континент сошли 10 православных миссионеров, среди которых находился простой монах Герман – в будущем первый святой Америки.

Так совпало, что ко времени объединения с Матерью-Церковью в РПЦЗ заканчивали перевод на английский язык самого полного на сегодняшний день исследования о преп.Германе Аляскинском, так что теперь с его Житием смогут познакомиться англоязычные православные и другие жители США. Автор этой книги – петербуржец, кандидат исторических наук, главный специалист Музея антропологии и этнографии «Кунсткамера» Сергей Анатольевич Корсун. Сразу после событий, связанных с объединением Церквей, он дал газете «Вера» интервью.

Новые сведения

– Сергей Анатольевич, написать книгу о преподобном Германе Аляскинском вас попросили в РПЦЗ?

– Нет, хотя одно время я и вправду был прихожанином Зарубежной Церкви, пока не перешел в Московскую Патриархию. Просто это совпало с моей работой. В музее Кунсткамера я уже много лет занимаюсь этнографией народов Аляски, написал 50 статей, и в архиве наткнулся на интересные документы, связанные с Русской Миссией на Аляске. Так еще в 90-е годы родилась идея книги.

– Между тем впервые ее напечатали в Америке. В нашей редакционной библиотеке есть богато иллюстрированное джорданвилльское издание 2002 года...

– К сожалению, в нем множество неточностей и всяких ляпов. Это моя вина – рукопись готовил в спешке. Потом она некоторое время пролежала в Америке. И тут какая история получилась. За издание взялась Лидия Сергеевна Блэк – историк, жившая на Аляске на о.Кадьяк (нынче в марте она умерла). Аляскинские же приходы канонически не подчиняются РПЦЗ – после революции они формально оставались в составе Московской Патриархии, а в 1970 году получили от РПЦ автокефалию. И вот когда Лидия Сергеевна обратилась в Джорданвилль, в РПЦЗ, владыка Лавр сразу же направил книгу в печать. Случилось опять все быстро, и правку внести я не смог. Позже я подготовил другую книгу, исправленную и дополненную, – ее издал в позапрошлом году Валаамский монастырь. Сейчас заканчивается ее перевод на финский и английский языки.

– А какие главные исправления вы внесли?

– Ну, хотя бы сведения о самом преподобном Германе. В первом издании я предположил, что мирское имя его Герасим Иванович Зырянов...

– Но этому же есть подтверждение. Известно, что преподобный Герман принял к себе первого ученика из алеутов – круглого сироту Герасима Ивановича Зырянова. Похоже, дал ему свое мирское имя, отчество и фамилию.

– Это ошибка. Мальчик был креолом, то есть ребенком от брака алеутки и русского поселенца. И Зырянов, скорее всего, это фамилия его настоящего отца, умершего от эпидемии. Я стал искать более точные сведения о Германе, и в 2003 году в Петербурге, в Центральном государственном историческом архиве, обнаружил два документа. Первый – это свидетельство о выдаче паспортов пятерым послушникам Саровского монастыря, когда они во главе со строителем Назарием поехали на Валаам. Среди них был и будущий преподобный Герман. Второй документ – письмо в Св. Синод, в котором настоятель Валаамской обители о.Гавриил сообщает, что в 1782 году бывшие саровские послушники приняли у него постриг. Среди прочих с именем Герман пострижен Попов Егор Иванович – это и есть мирское имя преп.Германа.

– Еще какие-то сведения о преподобном там сообщаются?

– Да, год и место рождения. В наших календарях до сих пор пишут, что преподобный происходил из г.Серпухова из купеческой семьи. На самом деле он из крестьян Кадомской провинции Воронежской губернии, семья его жила недалеко от города Шацка. В 17 лет Егора Попова забрали в рекруты, в армии он служил 11 лет и сразу после армии пошел в Саровский монастырь. И родился он не в 1757 году, как прежде думали, а в 1751-м.

О русском языке

– Когда книгу издадут на английском, в Америке ее будут читать?

– Православные-то будут, ведь в Америке прп.Герман – первый святой, его почитают все, независимо от юрисдикции: и зарубежники, и константинопольского подчинения, и автокефалисты – всего в США зарегистрировано полсотни православных юрисдикций.

– А до обычных американцев книга дойдет?

– Так они ж вообще ничего не читают! Только телевизор смотрят. Америка – это сплошной глобализм, смешение народов. Да и мы в России идем к тому же самому... Сначала люди теряют культуру, затем родной язык, а потом и самосознание. Сейчас культура в Америке, в Европе и в России в принципе одинакова, смотрим по телевизору одно и то же. На очереди язык. Думаю, лет через 200 английский везде станет вторым языком.

– Но пока русская речь на планете все еще держит четвертое место по количеству носителей – после английского, китайского и испанского.

– Именно «носителей», а не практикующих. Ведь что получилось с русскими, которые остались на Аляске после продажи ее США? Родной язык попал в резервацию – на нем общались только в кругу семьи. Между тем родным считается тот язык, на котором мыслишь. А где приходится больше всего мыслить? Отнюдь не в семье, а в школе у классной доски, на работе, в гуще общественных отношений. И наши бывшие соотечественники постепенно стали мыслить по-английски. То же самое происходит со всеми народами при глобализации. Дети едут учиться за рубеж – там английский. Работают в международных компаниях – там тоже английский. Общаются по интернету – то же самое. А затем, после утраты языка, наступит очередь самосознания. И что нам останется? Только православие. Пока мы будем его держаться, будем оставаться русскими.

– Нынче 30 марта исполнилось 140 лет, как Россия отказалась от Аляски. Интересно, там кто-нибудь еще говорит по-русски?

– 140 лет назад столицей Аляски был Новоархангельск (ныне г.Ситка), там в основном и жили русские. А в остальных селениях преобладали креолы и аборигены. Они потом довольно быстро перешли или на английский, или на свой эскимосский язык. А русские – те почти все уехали в «нижние штаты», в сами США, поближе к цивилизации. В Америке ведь какая психология: раз ты русский, значит, «белый» – стопроцентный американец. И что белому янки делать в глухомани, где нет никаких перспектив? Это ж как Чукотка для нас. Основной исход пришелся на период между 1920 и 1940 годами, в эту пору в Сан-Франциско образовалась большая «аляскинская колония». Вместе с русскими уезжали многие креолы, а те метисы, у которых не больше 10 процентов русской крови, – те оставались.

Впрочем, известен и такой факт. На Аляске, на Кенайском полуострове, есть русское село Нинильчик. Туда после продажи Аляски в течение 27 лет не заходил ни один корабль – люди жили в полной изоляции. И когда в 1935 году в Нинильчик явился первый протестантский проповедник, то с удивлением обнаружил, что никто не понимает его речь – с ним говорили только по-русски.

Вера отцов

– А почему этот миссионер так поздно явился – спустя 70 лет после присоединения Аляски? Может, американцы не могли свыкнуться с приобретением и ждали, что Россия потребует ее обратно?

– Это надо у них спросить. Хотя 140 лет назад общественность США и вправду была против покупки Аляски. В Конгрессе звучали голоса: «Зачем тратить деньги на сугробы?» И еще долго американцы не считали Аляску своим государственным штатом. До 1884 года она находилась в ведении военного министерства США, туда посылались военные корабли для подавления недовольства аборигенов новой властью. Затем до 1912 года Аляска имела статус «округа», после чего официально называлась «территорией», и только в 1959 году она стала штатом США.

Железную дорогу до Аляски построили только в 1923 году – и туда хлынул народ, в том числе множество протестантских миссионеров. «Площадка» для них была уже подготовлена – ведь почти сразу, как Россия ушла из Аляски, новые власти начали закрывать православные храмы. К 1912 году насильно закрыли все русские церковно-приходские школы. Это была политика ассимиляции на правительственном уровне, при которой Русская Церковь на Аляске подвергалась сильным гонениям.

– Удивительно! США ведь демократическая страна...

– Вы что, шутите? Образец американской демократии – это Израиль, который нападает на палестинцев, давит танками Ливан. Что «мне выгодно», то и демократично. Но в случае с православными алеутами насилие над их волей привело к обратному результату. Даже те аборигены, кто не отличался религиозностью, твердо встали в православной вере. Ведь для них православие больше, чем вера, – это часть их культуры. Это вера их отцов. Когда 1960 году была попытка высадить на о.Кадьяк протестантскую миссию, цунами смыло пол-острова. Алеуты этому не удивились, говорили: «Кара Божия».

Что интересно: местные по-прежнему с уважением относятся к тем, кто знает русский язык. В Нинильчике в недавние 90-е годы еще оставалось двое стариков, чисто говоривших по-русски. У многих алеутов английские слова часто перемежаются русскими. А четыре года назад на Аляске открылась школа, в которой почти все предметы преподают на русском. Более 30 лет на Аляске выступает женский ансамбль русского танца «Новоархангельские плясуны». В ансамбле нет ни одной русской женщины, но вот решили поддерживать традиции.

– Я читал высказывание одного алеута: «Местные любят русских больше, чем американцев, потому что американцы принесли с собой виски. А русские никогда их не спаивали. И даже когда царя убили, многие алеуты приходили в церковь и плакали». Действительно русские их не спаивали?

– К счастью, обошлось без этого. Хотя поначалу Российско-американская компания пыталась нещадно эксплуатировать аборигенов, превратив их фактически в крепостных. Но православные миссионеры, в том числе о.Герман, встали на их защиту, писали письма в Петербург, и произвол прекратился.

– Церковные службы на Аляске на каком языке ведут?

– На английском, но некоторые возгласы, например «Христос воскресе!», звучат по-церковнославянски. А младенцев крестят по-прежнему по нашим святцам – там у всех коренных аляскинцев до сих пор русские имена и фамилии: Иванов, Соколов, Сидоров, Петров. Это считается частью национальной культуры.

А в старообрядческих храмах, конечно, молятся по-церковнославянски. На Аляске старообрядцев много, в одном Николаевске их несколько сот человек – занимаются рыбной ловлей, держат свой флот. Они приехали сюда после II Мировой войны, в основном из китайского Харбина. Это была вторая волна заселения Аляски русскими. Была и третья – когда из СССР уезжали диссиденты. Мне, например, довелось познакомиться с одной женщиной, еврейкой. Когда она приехала жить на Аляску, местные очень хорошо к ней отнеслись, как к русской. И попросили ее снять фильм о преподобном Германе, поскольку она человек образованный, доктор наук. Эта женщина приезжала в Петербург, семь часов снимала на камеру интервью со мной – по поводу книги о преподобном. Пообещала прислать готовый фильм, но я так его и не увидел. Появился ли он в Америке на экранах, не знаю.

Миссия любви

– В своей книге вы рассказываете, что прп. Герман в Миссии на Аляске был обычным монахом, нес послушание пекаря. И вдруг он возглавляет Миссию, к нему на остров Еловый, где он позже жил отшельником, едут правители Русской Америки за советом – не только духовным, но и по вопросам управления территорией. Что такого особенного было в этом человеке?

– Преподобный не был даже священником, он умер простым монахом. И главой Миссии стал против своего желания. Герман вообще тяготился мирской жизнью, ведь он еще на Валааме жил в пустыни. Я так думаю, он и не хотел быть миссионером, хотя вызвался добровольцем ехать на Аляску. Остальные-то члены Миссии отправились туда больше по долгу и по приказу, а не по желанию. Когда представилась возможность, Герман уединился на острове Еловом, чтобы провести там жизнь отшельником, в молитве. Но Господь судил иначе. В 1819 году на Аляске случилась страшная эпидемия, много людей умерло – и Герману пришлось взять на воспитание двухлетнего сироту-креола, Герасима Зырянова. Это был знак батюшке, что он должен-таки стать миссионером. Он перестал убегать от людей, и к нему на Еловый пришло еще несколько учеников. Потом, узнав о подвигах батюшки, пришла алеутка Софья Власова, позже к ней присоединилось 12 учениц. Так рядом с пустынной кельей Германа образовался настоящий монастырек.

– Может, это нежелание Германа быть миссионером и привело к истинному миссионерству? Когда он в молитве стяжал благодать, аборигены сами к нему потянулись.

– Да, Герман настоящие чудеса творил. И радел за местное население, что также людей привлекало. Но специально он к этому не стремился. Я думаю, батюшка считал себя недостойным такого трудного делания – миссионерства.

Сохранилось первое по прибытии на Аляску письмо Германа на Валаам, игумену Назарию. В нем Герман, пекарь Миссии, с восхищением пишет о миссионерских подвигах своих собратьев. С восторгом он описывает спор двух иеромонахов. Отец Макарий говорит о. Ювеналию: «Я по намерению своему, если Бог изволит, когда буду на Алеутских островах, по пристойности же должен быть и на полуострове Аляска, куда меня аляскинцы уже звали...» Отец Ювеналий «с торопливостью духа» отвечает: «Аляска, по всему, моей части принадлежит, то прошу покорно меня тем не обижать...» Слушая то, отец Макарий покрывался унынием и, приняв печальный вид, говорил умиленно: «Нет, батюшка, ты меня не тесни, сам ты знаешь: цепь Алеутских островов соединилась с Аляской, то непременно моей части подлежит». Герман комментирует: «Я же, нижайше слушая такое прение, приходил от радости в восторг. Ах!..»

Надо заметить, миссионеры трудились самоотверженно: пошли в одну сторону и крестили тысячу аборигенов, в другую – еще тысячу. Но поначалу это было формальное крещение, ведь наши отцы местного языка еще не знали и не могли объяснить суть православного учения. Настоящая миссия началась позже, когда почва была подготовлена, в том числе молитвенными подвигами преп.Германа.

Неутраченная земля

– Что вам запомнилось от посещения Аляски?

– На Аляске я был лишь однажды, причем только в Анкоридже, а в целом в США ездил три раза. Что бросилось в глаза? Понимаете, северная граница самих США, если брать ее без Аляски, – она на широте Киева, это далеко не север. И странно видеть, что на Аляске современные американцы пытаются обустраиваться так же, как в теплых «нижних» штатах. Это видно по неудобной для севера архитектуре, по образу жизни. Сразу видно, что они пришлые. Наши поселенцы во времена Русской Америки, наверное, смотрелись органичнее. Мы ж все-таки северяне.

Еще удивило – какой у американцев интерес к Русской Америке. США очень молодая страна, она образовалась-то в 1776 году. А Россия открыла Аляску в 1771 году, и долгое время штатовцы там почти не появлялись. То есть для них Аляска – это глубокая древность. Поэтому они сейчас бережно сохраняют русское наследие, устраивают музеи, гордятся этим. Некоторые алеуты приезжают в Россию, чтобы побольше узнать о своей истории. Идут в основном в нашу петербургскую Кунсткамеру – это единственный в России музей, посвященный этнографии народов зарубежных стран. Как-то раз алеутов, мужа и жену, я водил по экспозициям целый день, они много расспрашивали про о.Германа. Когда мы вышли из Кунсткамеры, алеуты сказали, что ничего подобного у себя не видели. К сожалению, их аборигенная культура утрачена в гораздо большей мере, чем у наших алеутов и эскимосов, которые живут на о.Врангеля и на восточной оконечности Чукотки. Вообще наши народы Севера лучше сохранились, а у них все в музеях. Да и музеи-то сравнительно бедные.

– Почему?

– У них предметы национального быта начали собирать в конце XIX века, а у нас на сто лет раньше. И у нас много редких экспонатов, только по эскимосам Кадьяка – более 500 предметов, причем весь комплекс: разные одежды, головные уборы, орудия охоты, лодки для промысла... Кроме того, у нас представлены и другие эскимосы, родовые группы которых очень отличаются – это ведь большой народ с разными наречиями, заселивший 10 тысяч километров арктического побережья. Сейчас мы в музее сделали каталог по тлинкитам, этим летом выйдет толстенный альбом. А кто такие тлинкиты? Небольшой индейский народ на юго-востоке Аляски, сейчас их всего тысяча человек. И этот огромный каталог – лишь частичка Кунсткамеры.

– Тлинкиты тоже православные?

– Да, конечно.

– Я вот бывал в Ненецком округе и разговаривал с ненцем-шаманом. И у других народов на Севере России встречается язычество. Почему же на Аляске, на самом краю света, миссионерство дало плоды, а у нас – не очень?

– На Аляске тоже оставались языческие пережитки, как же без этого. Но, как я уже говорил, окончательному утверждению православия там способствовал наплыв протестантских проповедников: когда возникла конфронтация, или-или, местные окончательно выбрали православие. Но главное – на Аляске православная Миссия была намного серьезнее, чем в Сибири. После Германа и его собратьев там подвижничал владыка Иннокентий (Вениаминов), который сам занимался изучением эскимоско-алеутских наречий, переводил и требовал, чтобы местные священники переводили священные книги на местные языки. Алеутский букварь был сделан еще в 1826 году. Когда владыка Иннокентий вернулся с Аляски в Россию, он создал Русское миссионерское общество – вот только тогда и началась миссия в Сибири, в Средней Азии, на Дальнем Востоке, в Японии. А ведь этого могло и не быть. Получилось замечательное совпадение: владыка Иннокентий, отдавший миссионерству на дальних рубежах 50 лет, стал митрополитом Московским и Коломенским – фактически главой Церкви. И он стал продвигать миссионерство вширь и вглубь у нас, в России. Но все же Аляске он успел отдать больше сил. Именно он настоял в Синоде, чтобы там открыли отдельную епархию. Большинство Синода было против, посчитав, в какую копеечку это выйдет, но владыка каким-то чудом сумел убедить. Это спасло православие на Аляске, когда ее продали США. Ведь там оставалось всего четверо священников, мечтавших вернуться в Россию...

– Все, что вы рассказываете, многим, наверное, покажется чем-то инопланетно-далеким, и времени сколько прошло...

– Может, и так. Ведь у нас даже о Германе Аляскинском мало кто знает. Вижу это на примере своей книги, изданной Валаамским монастырем в позапрошлом году. Тираж до конца не разошелся, издание принесло убытки. Если бы книга была, скажем, про Серафима Саровского – сразу бы раскупили.

– А ведь они очень похожи, преподобные Серафим и Герман. Их и на картинках рисуют одинаково – у лесной кельи, кормящих медведя.

– Это подвижники одного поколения, одного духа. Они и в Саровский монастырь-то поступили одновременно – в 1778 году, и, конечно, знали друг друга лично. Только Серафим остался в Сарове, а Герман отправился на Север.

Почти всю свою жизнь, 42 года, преподобный Герман подвижничал на другом континенте. Но все равно он наш, русский святой.

Записал Михаил СИЗОВ
Фото с сайта around-the-world.ru

назад

вперед