ПРИХОДСКАЯ ЖИЗНЬ

КОНЕК НАД КРЫШЕЙ

Вера под спудом

Испокон века Придвинье обильно было заселено староверами. Во многом благодаря им здесь вплоть до начала XX века сохранился жизненный уклад допетровской Руси. Конечно, православные храмы и часовни были почти в каждом селе, но это не мешало и староверам мирно молиться по древним рукописным книгам. А после революции на православных и на староверов начались такие гонения, что к середине сороковых практически не осталось ни тех, ни других. Так что вести подсчеты, кто больше пострадал, как это делают некоторые, совсем не уместно.

Работник Афанасьевского краеведческого музея Сергей Васильевич Коптяев показывает мне длинный список староверов, пострадавших от безбожной власти в одном только Афанасьевске:

«Репина Мария Михайловна арестована 8 ноября 1941 года как участник контрреволюционной группировки старообрядцев. Участвовала в тайных богослужениях. 7 ноября 1942 года постановлением особого совещания НКВД заключена в трудовой лагерь на 10 лет. Умерла в лагере. 16 июня 1989 года реабилитирована посмертно...

Торотин Дмитрий Иванович 1871 года рождения, родился и проживал в деревне Фатьяновской, из крестьян. Когда начались гонения, он пришел к Репиной Анне, она жила в отдельном домике за деревней, и спрятался у нее. Дмитрия Ивановича арестовали 13 сентября 1941 года в возрасте 70 лет. 10 февраля 1942 года он умер в тюрьме. Реабилитирован посмертно...

Меньшиков Василий Ефимович, старообрядец, из крестьян. Арестован 24 января 1941 года в возрасте 78 лет. Умер в тюрьме 20 февраля 1942 года…

Поздеева Анна Васильевна, старообрядка. Арестована 9 января 1942 года в возрасте 78 лет, умерла в тюрьме...

Кузнецова Мария Семеновна – старообрядка, из крестьян. В мае 1932 года арестована за «контрреволюционную агитацию» в возрасте 73 лет…»

Смотришь на этот длинный список арестованных «врагов народа» и не веришь своим глазам... Какие же они враги? Кому вообще пришло в голову сажать этих немощных стариков и старух, да еще в годы войны? Вся их «контрреволюционная агитация» заключалась в том, что они молились Богу. Молились-то ведь за свою страну и за свой народ, и за победу над фашизмом.

О Марии Репиной вспоминает ее племянница Мария Ильинична Репина. По ее словам, жила ее тетя на задворках своего родового дома. Семью раскулачили за то, что у брата Марии Михайловны – Алексея – была лавка по продаже галантереи, ниток и иголок, и за то, что он обшил и покрасил свой дом. Жила Мария сначала с матерью, а после ее смерти одна. Ничего контрреволюционного никогда не говорила. Никого не обижала, и никто на нее никогда не обижался. Икон у нее было много. Как ее увели, дом опечатали. Известий от нее никаких не поступало. Лишь спустя какое-то время стало известно, что она умерла в лагере.

Была Мария Михайловна человеком святой жизни и оставалась девственницей до донца своих дней, проводя их в уединенной молитве в домике за деревней. То есть вела пустыннический образ жизни. Видимо, за это Господь наградил ее даром прозорливости.

Вот о каких фактах сообщает ее внучатая племянница Валентина Васильевна Ермолина: «Мамина бабушка, Мария Михайловна, была староверкой. Она жила в отдельной избушке за двором у дяди Семена на угорье. Когда бабушка умерла, то все родные стояли по ней сорокоуст – 40 дней молились в этой избушке. Перед арестом она пришла вечером к своей сестре, тете Анне, и предупредила о том, что за ней ночью придут. Предчувствовала. А тетке Анне наказала: «Когда меня поведут, ты сходи в мою избушку. За печкой под таким-то кирпичом лежит книга. Ей цены нет, забери ее». Потом она тетке стала рассказывать, что война продлится еще четыре года. Тетка руками машет: «Как же мы жить-то будем?», а в ответ: «Будет такая жизнь, что белые булки станете пинать. Будете сидеть, чай пить и в угол смотреть, и знать, что будет делаться на том конце света».

Когда милиционеры в четыре часа утра повели Марию Репину, она обратилась к Анне: «Анна, нет ли у тебя хоть каких-нибудь дедовых штанов надеть». У нее были голые ноги. Тетка Анна дала ей штаны и еще каравашек хлеба за пазуху пихнула.

Прошло много лет, после войны предсказания начали сбываться: появились телевизоры, о которых говорила Мария Михайловна, но даже тогда не верилось, что кто-то станет пинать хлеб. Но однажды моя двоюродная сестра Кланька едет в автобусе и видит, как пинают кем-то выроненный белый батон – то под одно сиденье, то под другое. Тут она и вспомнила слова бабушки Марии. А книгу ее так и не нашли...»

Таким же гонениям были подвергнуты в Афанасьевске и православные. Так, священник Платон Александрович Кузнецов, родом из Воздвиженского – это центр Афанасьевска, – с 1918 по 1930 год содержался под стражей за «контрреволюционную агитацию». Был лишен избирательных прав за принадлежность к духовенству. 7 марта 1933 года вновь арестован как «организатор контрреволюционной группировки». 10 мая 1937 года по постановлению «тройки» заключен в концлагерь на пять лет, где и умер.

Новый каменный Вознесенский храм в Воздвиженском, освященный в 1922 году, закрыли через восемь лет, потом подожгли, а после войны и вовсе разобрали. Кирпич понадобился. Уцелела лишь одна стена с вратами и небольшим куполом наверху. На церковной территории до сих пор расположена местная МТС. Сейчас в Афанасьевске строится новая деревянная Вознесенская церковь. Размерами она гораздо скромнее, чем прежняя, каменная. Одновременно с открытием православного прихода зарегистрировался и староверческий. Староверы собираются на богослужения в сохранившейся часовне деревни Власьевской. Обе общины окормляет о.Валентин Рюмин – настоятель храма Царственных страстотерпцев в Нижней Тойме.

Мы с батюшкой приехали в Афанасьевск ранним утром. Идем по единственной длинной улице, тянущейся вдоль берега Северной Двины более чем на двадцать километров, через все 12 деревень, входящих в Афанасьевск. Проходим мимо оставшейся каменной стены разрушенной Вознесенской церкви, где наверху растут большие березы. Буквально через сто метров расположен новый строящийся храм. Он уже поднялся в половину задуманной величины.

– Здесь староста общины Галина Павловна Афимьева, – говорит мне батюшка, – очень серьезный человек. Всю стройку на себе тянет. Хорошо, когда есть такой помощник. Мне только и остается, что печать поставить или подпись, а остальное она сама делает. Приезжаю только служить. И община у них сплоченная, по 15-20 человек каждый раз исповедуется, причащается. Все ждут священника, только вот редко удается до них добраться. Из-за разливов реки осенью и весной трудно перебираться на эту сторону. Но они и без меня каждое воскресенье собираются, читают акафисты, молитвы и все, что им благословлено... Храм строят безо всяких спонсоров, на народные деньги. Собирают по крохам со своих же односельчан.

Проходим мимо строящейся церкви. Рядом – здание администрации, где на втором этаже, прямо над кабинетом главы, обустроена домовая церковь. Она светлая и достаточно просторная, с богатой библиотекой духовной литературы, вполне может вместить до пятидесяти человек. Еще через несколько метров – поворот к скромному сельскому домику Галины Павловны.

Староста предупреждена батюшкой заранее и уже ждет нас. Сразу же приглашает к столу, угощает вкусным супом из грибов. Мне так понравилась грибовница, что прошу добавки.

– Кто у вас за грибами-то ходит? – спрашиваю Галину Павловну.

– Я сама большая любительница собирать грибы, – отвечает она, – а то и всей семьей выезжаем на машине. Грибов у нас много...

– Расскажите, как вы начали организовывать приход, – прошу хозяйку.

– Не я начинала, основательница нашего прихода – Любовь Николаевна Шкрябина, а ей помогала Елена Альбертовна, тоже Шкрябина. Старое здание почты переоборудовали под храм. К нам вначале отец Иеремия приезжал из Верхней Тоймы. Два года присылал к нам миссионеров из Москвы, они много людей здесь покрестили. Через Елену Альбертовну и я к Богу пришла. Это было совсем недавно. В 2002 году она сагитировала нас съездить в Туровец на праздник. Там Божия Матерь являлась и икона Смоленской Божией Матери была обретена. 10 августа каждый год туда много людей приезжает, крестный ход идет. И вот мы тоже приехали, в крестном ходе участвовали, под иконой прошли. Там есть часовня с чудотворным источником, в нем все купаются. Я еще свою дочь и внучку тогда покрестила, с этого и началось мое обращение. Потом Любовь Николаевна умерла. Она болела раком, эта болезнь ее к Богу и привела. Такая стала верующая, а до этого коммунисткой была. Умерла на Светлой седмице. Ее обращение на меня очень сильно повлияло.

– Расскажите про историю старого храма, – прошу хозяйку.

– Я лучше дам вам работу ученицы 10-го класса Русиновой Ирины. Она хорошо про всю нашу историю написала.

Восстанавливая из пепла вновь и вновь

Читаю краеведческие изыскания десятиклассницы, и передо мной проходит многовековая история села: от строительства первой Вознесенской часовни до современности. «...В дореволюционное время почти в каждой деревне в Афанасьевске стояли часовни. Строились они «крестьянским иждивением» и содержались крестьянами. У часовни был свой часовенный приход – чаще всего это несколько крестьянских хозяйств или целая деревня. Часовни стояли в деревнях Власьевской, Осиевской, Модестовской, в селе Вознесенском. С самого начала строительства часовен зародились у нас на селе престольные праздники, многие из них люди еще помнят. Вознесенье отмечался в сороковой день после Пасхи, и праздник сохранился лишь в деревнях Автомоновской, Кондратовской, Фатьяновской и в селе Вознесенском. В Вознесенском была часовня в честь Георгия Победоносца. В советское время в ней оборудовали клуб, потом школьный спортзал. Она сгорела в 1980 году. Вознесеньев день в Афанасьевске до сих пор является престольным праздником, а Георгиев день, как и Георгиевская церковь, остались забытыми.

В деревне Власьевской отмечается Власьевский престольный праздник (24 февраля). В этот день служат молебны святому мученику Власию и просят его о покровительстве и защите домашнего скота, особенно коров. К этому дню варят общественное пиво, а в праздник приглашают родню, ходят в гости. Часовня в честь святого Власия стоит до сих пор, в ней проводят службы старообрядцы.

В деревне Модестовской 31 декабря празднуется день святого Модеста Скотохранителя. Ему служат молебны о сохранении скота в долгую зимнюю стужу, о спасении от бескормицы и падежа, а также о плодовитости всей домашней живности. В этот день устраивались мужские братчины и так же варилось общественное пиво. Часовня Модеста Скотохранителя сейчас уже разрушена.

Еще из-за Воздвиженской часовни во всем селе широко отмечался праздник Воздвижения Креста Господня. Утром совершалась литургия, после которой происходило поклонение Кресту, а вечером правилась торжественная вечеря. Празднование Воздвижения продолжалось до 4 октября. Сейчас этот праздник сохранился лишь в двух деревнях – Першинской и Осиевской. Часовня также разрушена.

Первое упоминание о Вознесенской часовне в Афанасьевской боярщине относится к 1692 году, когда по указу архиепископа Холмогорского и Важского Афанасия на Двине были переписаны все часовни. Часовня во имя Вознесения Господня, скорей всего, просуществовала до 1767 года. Архивы за этот год сообщают уже о двух храмах: Вознесенском и Георгиевском. Вознесенская церковь была холодная, а Георгиевская – теплая. Обе деревянные. Обе сгорели от удара молнии 28 июня 1864 года, со всем церковным имуществом. Этот день был ужасным для афанасьевцев. Этим же летом умер и священник Иван Кулаков.

Вместо сгоревших церквей миряне через четыре года построили временную Георгиевскую часовню. Простояла она до начала 90-х годов XX века. Успела побывать за время советской власти и клубом, и спортзалом, и тоже сгорела. Сельская колокольня была построена в 1767 году. Стояла к северу от часовни, отдельно. Рублена четвериком от земли. По воспоминаниям старожилов, в начале 30-х годов прошлого века ее распилили, а колокола сдали в фонд коллективизации.

В конце XIX века прихожане задумали построить новый большой каменный храм. Строили его общими усилиями на свои приходские средства на высоком берегу Двины между ручьями Орешевым и Мелким. Кирпичи делали на месте строительства, здесь же сами их и обжигали. А вот камни для фундамента привезли на лошадях издалека.

Строительство продолжалось 20 лет. Храм был выстроен огромный, пятиглавый, с колокольней. Крышу покрыли железом. Двухэтажная красавица церковь стояла на пригорке и поражала своей красотой и внутренним убранством. По утверждению очевидцев, не было более красивой церкви от Котласа до Архангельска. Летом 1922 года состоялось освящение и первое богослужение. Через четыре года покрасили крышу и купола. А в 1930 году храм закрыли, потому что пришли другие времена. Религия стала «опиумом для народа».

В церковном подвале коммунисты устроили склад ГСМ, там случился пожар, перекинувшийся на весь храм. Тушили сообща, ученики школы колхозной молодежи выносили иконы, утварь и книги. После пожара храм почернел от копоти. А после 1945 года его совместными усилиями разобрали на кирпичи для хозяйственных нужд и в частные дома для печей. С каким энтузиазмом строили, с таким же и разрушали. До конца разобрать не смогли, потому что скрепляющий состав оказался прочнее самих кирпичей.

И стоит по сей день в селе памятник варварству – останки нововыставочной Вознесенской церкви – купол на четырех опорах. На святом месте находятся ремонтные мастерские, вокруг свалка металлолома, земля покрыта бензином и соляркой. Выросли новые поколения жителей села Вознесенское. Если спросить у малышей: «Почему церковь разрушена?», то большинство ответит: «Была война, бомбили». Но мы-то знаем, что разрушили ее сами сельчане.

Но прошло время, и люди все-таки опомнились. Нашелся человек, который поднял всех и обратил снова к вере. Это Любовь Николаевна Шкрябина – медсестра Афанасьевской участковой больницы, ныне покойная. Сразу возник вопрос о создании общины, стали искать помещение для проведения совместных молитв. Весной 2003 года верующим разрешили использовать здание бывшей почты. Собрались все желающие, своими силами сделали косметический ремонт, перестроили здание под храм. Соорудили иконостас, алтарь, поставили престол. Отец Вячеслав Смирнов – священник московского храма Николая Чудотворца в Кузнецах – провел освящение. Начали молиться. Впервые за долгие годы люди у себя дома могли принять Таинство крещения, прийти на исповедь и причастие. Настоятель храма Георгия Победоносца из Верхней Тоймы о.Иеремия пригласил в район миссионеров православного Свято-Тихоновского богословского университета, которые проводили службы не только у нас, но и в Пучуге, Зеленнике и Нижней Тойме. Только в афанасьевском храме миссионеры покрестили 110 человек. Они подарили храму довольно обширную библиотеку духовной литературы, что явилось началом обращения к вере сельчан. В августе 2003 года прошло собрание верующих для объединения в общину. Председателем была выбрана Любовь Николаевна Шкрябина, а ее заместителем – Елена Альбертовна Шкрябина.

Но, к сожалению всех сельчан, домовой храм зимой следующего года сгорел от замыкания проводов. А через несколько дней умерла и Любовь Николаевна. Прошла весна. Верующие снова стали искать помещение для служб. Решили попросить частный дом, который остался от переехавшей в Архангельск семьи. Хозяева дом отдали. Верующие оборудовали в нем небольшой храм. Но здание это старое, стало разваливаться. Летом 2005 года опять приехали миссионеры во главе с о. Александром, и сами переоборудовали один из кабинетов здания сельской администрации под новую молитвенную комнату... В августе в Нижнюю Тойму прислали о. Валентина Рюмина, который стал настоятелем и нашего Вознесенского прихода. Сейчас раз в два месяца в этом храме проходят литургии.

Прихожане решили строить свою церковь, стали собирать средства, и 18 октября 2005 года после освящения фундамента четырьмя священниками нашего благочиния было начато ее строительство. На строительство новой Вознесенской церкви пока не хватает средств. Оно ведется на незначительные пожертвования сельчан и частных крестьянских хозяйств. За два года положено 13 рядов бруса. Сейчас из-за недостатка материалов и денежных средств строительство встало...»

Кроме как на себя,   уповать не на кого

– Где же вы деньги-то на селе берете, чтоб храм своими силами строить? – спрашиваю Галину Павловну.

– Собираем не только личные пожертвования, но и организации жертвуют. У нас специальные люди за сбор денег отвечают. Дважды в год – осенью и весной – ходят по домам, обращаются ко всем. У нас в селе, например, одна 76-летняя бабушка собирает. Жертвуют частные крестьянские хозяйства, предприниматели, Кодимский лесопункт, дорожное управление. Потребительское общество четыре тысячи нам выделило. Это для нас большие деньги. Но на строительство их не хватает...

– Да, слава Богу, все у вас хорошо. Они уже начали унывать, что храм у них никак не растет, – обращается ко мне священник. – Но храмы быстро и не строятся.

– Хорошо бы при моей жизни построить, – высказала вслух свою заветную мысль Галина Павловна.

Дом у старосты уютный, все чисто убрано. В кухне перед нами стоит печь, украшенная голубым кафелем. Я смотрю на горящие поленья, не в силах оторвать взгляд, и вспоминаю свою деревню, свое далекое детство.

На стенах замечаю работы из соломки и красиво расписанные красными петухами и конями разделочные доски. Оказалось, что разделочные доски – это работа местных мастеров, а вот поделками из соломки занимается сама Галина Павловна. Позже хозяйка сводила меня в местный краеведческий музей. Вот что рассказал хранитель фондов Сергей Васильевич Коптяев:

«Эти земли были заселены новгородцами. По боярину Афанасию поселение в XVI веке называлось Афанасьевской боярщиной. А село Вознесенское, где мы находимся, получило название по церкви Вознесения Господня… До революции здесь жили купцы Сенцовы, они владели четырьмя пароходами. Скупали у местного населения смолу по 2 рубля 50 копеек за бочку, а в Архангельске продавали ее уже по 20 рублей. Родовое здание купцов – деревянный шестистенок – был разрушен и распилен в 2005 году. Сейчас около этого места строится новая церковь. Достопримечательностью Афанасьевска как раз и являются дома пятистенки и шестистенки, которых и сейчас еще осталось 120. Раньше на каждом доме был поставлен вот такой конек-охлупень. Этот конек дом и его обитателей охранял от разных бед, служил символом благополучия, а когда дома стали крыть шифером, их поубирали...»

Сергей Васильевич показывает на огромную лошадиную голову, вырубленную из одного толстого бревна, а я приспосабливаюсь, как бы ее сфотографировать.

«В советское время наш колхоз был одним из лучших в области, – продолжает рассказ экскурсовод. – В 85-м году был признан победителем Всероссийского социалистического соревнования. На сегодняшний день как такового колхоза не существует. Вначале его переименовали в кооператив имени Владимира Ильича Ленина, а в 97-м году разделили на крестьянские хозяйства. В результате из семи хозяйств сейчас осталось только три, от трех тысяч голов крупного рогатого скота – только 800».

И здесь запустение и разруха, подумалось мне. Из своих наблюдений я понял, что население в Афанасьевске, как и везде в сельской глубинке Архангельской области, живет очень бедно. Производств нет, а значит, у людей нет и денег. Только подсобное хозяйство, дары леса да приусадебный участок и помогают. Проходя по Вознесенскому, я лишь у одного дома увидел над крышей конек-оберег. Остальные стоят без коньков... И уже не на них уповают местные жители – надеются, что возрождение жизни в селе начнется после завершения строительства храма. Это для них как знак покаяния за разрушенные в советское время храмы и часовни, а без покаяния – какое будущее?

Евгений СУВОРОВ
Фото автора

Для желающих оказать помощь в строительстве Вознесенской церкви сообщаем адрес:

165521, Архангельская обл., Верхнетоемский р-н, с. Вознесенское. Афимьиной Галине Павловне. Телефоны: домашний 8 (254) 74183, сотовый 89116796583; тел. о.Валентина Рюмина 89116767297.

назад

вперед