ДОБРОСЛОВ

«КТО ПОСТЫДИТСЯ МЕНЯ...»

На днях у нас в республике прошли Стефановские чтения, на которых и я побывал в качестве сопредседателя одной из секций. Несколько выступлений запомнились больше других. Например, две девочки-школьницы рассказали о влиянии добрых слов, мыслей, хорошей музыки на людей, растения и даже на воду. Снежинки из такой воды получались гармоничней обычных, растения под влиянием музыки лучше росли, крупа лучше сохранялась. То есть потерянный рай – он рядом, вокруг нас, просто мы тысячи лет держим его под спудом. Своим матом, проклятьями, тем злом, которое творим, угнетаем друг друга и всю природу. Об этом сказано у апостола Павла: «Вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего».

Казалось бы, так мало нужно, чтобы всё преобразилось. Но давно, наверное, я не переживал такого разочарования в знаниях, как на этих прошедших чтениях. Вышел для доклада высокий, ладный юноша. На лацкане пиджака значок с изображением Ленина. И заговорил вдруг о «Вымском треугольнике» – это место такое между Ухтой и Княжпогостом, рекой Вымь и железной дорогой. Там валили лес спецпереселенцы из раскулаченных русских, высланных немцев, а однажды прислали из Маньчжурии три с половиной сотни китайцев. Так как начальник лагеря очень любил лошадей, он стал этих китайцев запрягать. К весне в живых остался лишь один из них, работавший поваром. Всё это юноша со значком нам рассказал.

Потом его спросили, как он лично относится к Сталину. Оказалось, что хорошо относится. Начал объяснять, что без жертвоприношения людей нам не удержать было в войну Ленинград, не поднять воркутинский уголь и так далее. Спрашиваю его, обязательно ли было для этого китайцев вместо лошадей использовать. «Цель оправдывает средства, – отвечает, – и вообще, давайте обойдёмся без политики». Ну, для этого стоило бы без значка на конференцию прийти. Так вот, о знании. Он, этот юноша, всё знает о том, что случилось с нами. Всё знает и ничего, ровнёшеньки ничего не понимает. Но в какой-то момент он обронил, что разговаривал с потомками спецпереселенцев и многие ему сказали, что их родителей за дело выслали, что это было справедливо. Услышав это, я вспомнил, что и сам сорок лет нёс на себе груз вины, что мои родители были «кулаками». А ведь всё их преступление заключалось лишь в том, что они хорошо работали.

Вспомнилось, как в 22 года хоронил отца. Потом по бездорожью, в распутицу мы возвращались в райцентр, где жила наша родня. А как добрались – так заспорили с дядей о Боге, что чуть в рукопашной не сошлись, пиджаки уже затрещали, когда тётя выбежала в сени с ведром ледяной воды и окатила нас ею по очереди. Это был апрель 1970-го. Я доказывал, что Бога нет, а у дяди имелась другая точка зрения. Но что мне было до неё? Так же, как и этот юноша со значком, я был образован, жил, как мне казалось, духовной жизнью, ходил в театры, много читал, старался приобретать все новые сведения о мире. И полагал, что знаю, как жить.

А сейчас мне под шестьдесят – и от этой самоуверенности мало что осталось. Боюсь делать выводы, обращаюсь всё время к Богу и святым, чтобы не дали заблудиться, чтобы не вышло по моей вине беды с приходом. Не потому, что сил стало меньше, просто постепенно пришло понимание, что все наши расчеты, знания, решимость без Бога просто наглость. Даже когда кажется, что победителей не судят – это неправда. За всё придётся платить.

Юноша, которого я услышал на чтениях, этого ещё не понимает, и дело не только в его значке. Всё громче сейчас раздаётся: «Россия, вперёд!», всё пошло в рост, общество зашевелилось в поисках того, что называют «духовно-нравственным совершенством». Но вместе с тем происходит отток от Церкви. В этом году на Пасху, мне рассказывают, в храмы пришло совсем немного молодёжи, в некоторые – ни единой души, только старые прихожане. Прошла та спасительная неуверенность в себе, которая многих привела к Богу, ушло чувство, что стоишь над бездной и выбирать нужно между верой и гибелью. Место веры занимает та «духовность», которую называют светской. Один из докладов на чтениях был даже посвящён этой теме. Эта новая «духовность» не требует сораспятия Богу, не учит, что каждый шаг нужно соизмерять с Его волей, питаться Господом, жить в Нём. Довольно чего-то такого положительного, неких ценностей... «О, если бы ты был холоден или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» – вот что сказал Господь об этой «духовности», которая сейчас всё больше подчиняет себе общество через фильмы, телепередачи, через неплохих, в общем-то, людей – тёплых. Ведь настоящая духовность – это когда Авраам готов принести в жертву своего сына Исаака, а не заряд бодрости, полученный после посещения оперы.

Во что это выливается на практике, на чтениях тоже можно было услышать. Одна девушка-студентка рассказала, что у нас, оказывается, уже штук пятьдесят законов принято в помощь сиротам, беспризорникам. А положение ухудшается, потому что нет горения. Пока во главу угла не будет поставлен Бог, пока не попросит каждый из нас о даровании веры, так и будем мучиться, воевать будут муж с женой, дети с родителями, начальство с подчинёнными.

Выхожу со чтений, слышу, как к одному из авторов доклада – христианке – обращаются:

– Почему вы ничего не сказали о Боге?

– Ну, не могу же я им прямо об этом говорить, – следует ответ.

В этом миссионерское лукавство, страх говорить открыто с миром. Мы предпочитаем такую общую, ни к чему не обязывающую приятность, чтобы мир на нас не восстал, чтобы принял. Вот что такое «светская духовность», из которой вытекают ни к чему не обязывающие законы, никуда не ведущая положительность, но не спастись нам таким образом ни на Небе, ни на земле. Читая об истории гонений в первые века христианства, нетрудно заметить, что начинались преследования, когда верущим казалось, будто они вполне задобрили язычников своей теплотой. А на самом деле, развязывали руки диаволу.

назад

вперед