ПРИХОДСКАЯ ЖИЗНЬ
ХРАМ ИЗ ИМЕННЫХ БРЁВЕН
«Как хорошо всё складывается…»
|
В беседе со мной о.Владимир, настоятель церкви Святого Иоанна Богослова в селе Корткерос, сравнил храм с ракушкой вокруг моллюска. У маленького моллюска и домик игрушечный, у зрелого – не раковина, а царские палаты. Пока приход был в младенческом возрасте, верующим хватало места и в молитвенном доме. А когда приход, что называется, вышел в люди, в центре села вырос храм.
Участок под его строительство владыка Питирим освятил ещё семь лет назад, Василий Малахеевич Яковлев, директор фонда «Возрождение», заказал проект храма… «Как хорошо всё складывается», – радовался тогда о.Владимир, задним умом осознавая, что взлететь-то взлетят, а вот куда приземляться будут – неизвестно…
Трудности начались сразу после закладки фундамента. Василия Малахеевича сняли с должности директора молочного завода в Корткеросе, других помощников из числа предпринимателей не нашлось, и пять лет фундамент простоял заброшенным. За это время кубометров двадцать леса, которые дали в одном леспромхозе, благополучно сгнили, а забор вокруг стройки разобрали на дрова те, кто не успел как следует подготовиться к зиме. Бог питает и греет всех: праведных и грешных…
В силу философского склада ума о.Владимир не отчаивался, верил в то, что при его ли жизни, а может и позже, храм поднимут. По этому поводу он вспоминал всегда Житие царевича Петра Ордынского. Уже будучи монахом, спал он как-то на берегу Ростовского озера, и во сне явились ему Иоанн Богослов, апостолы Пётр и Павел, дали три мешка с серебром и золотом со словами: «На эти деньги построй храм». Он так и сделал... Случилось это чудо в XIII веке.
Евангелие и молоток
В своё время о.Владимиру довелось служить в Крестовоздвиженском женском монастыре. Эта скудная монастырская жизнь научила его обращать внимание на некие внутренние обстоятельства прежде всего. Фееричность и приходское бурление никогда его особо не впечатляли. Было ощущение, что не это соединяет человека с Богом, что здание, построенное лишь на песке околоцерковных отношений, рано или поздно рухнет…
Перед тем как попроситься на приход в Корткерос, у о. Владимира было сильное желание помолиться спокойно, хоть на пенёчке… Запомнились первые службы в здешнем молитвенном домике: тумбочка, накрытая покрывалом, бумажная иконка Воскресения Христова в уголочке, провалившиеся полы и страшный холод – зимой в аварийном помещении мыши и те не выживали… Ничто не отвлекало его от общения с Богом, и именно тогда чувствовалась благодать Божия. «Я был счастлив...» – вспоминает о. Владимир. «Господи, – просил он тогда дерзновенно, – я буду тут молиться днями и ночами, а Ты Сам уж обустрой всё как-нибудь...»
…Но Бог дал ему в руки не только Евангелие, но ещё молоток и гвозди – ничего, что батюшка оказался городской и «без асфальта вроде как чувствовал себя неуверенно».
Именные брёвна
|
Спустя пять лет после закладки фундамента деньги на дальнейшее строительство храма нашлись. Одна из прихожанок, Нина Тимофеевна Удоратина, вычитала в одном из журналов информацию о том, что в старину люди строили храмы на именные кирпичи, имена жертвователей вписывались в синодик, поминались в храме и благодать Божия сопровождала их в течение всей жизни. В Корткеросе кирпичного завода не было, решили собирать именные брёвна – 600 рублей за бревно. Откликнулись человек двести.
Жертвовали разные суммы, и больше всего удивляли верующие бабушки: едва ли не с каждой пенсии исправно вносили они нужную сумму, на все вопросы отвечая простодушно: «Бери! Печенье поломанное 20 рублей стоит, яблок уценённых куплю – мне хватит на жизнь...»
Через год привезли в Корткерос первые брусья. Чтобы добро не разворовали, на каждом брусе угольком крестики рисовали, пересчитывали их без конца – на народные деньги были куплены как-никак. Если вокруг стройки околачивались местные забулдыги, Нина Тимофеевна грозно покрикивала на них: «Ну, чего тут шляетесь?!» Те мирно переругивались с ней: «Брось, Тимофеевна, знаем, что брусья лежат, а ещё толя два куска... Но не берём же!» И действительно, не брали...
Год на размышления
С Божьей помощью стены подняли, а потом год целый храм простоял без крыши, боялись, что так и сгниёт. Опять же, со страху должно быть, Тимофеевна несколько раз видела во сне храм, объятый пламенем. Ещё был случай: шла она как-то в баню, так на неё огромный ротвейлер напал, повалил на землю, думала всё – горло перегрызёт. Но Бог миловал. Всё это время, пока храм стоял без крыши, доставалось ей и от мужа: он у неё и так атеист ярый, а тут и вовсе как с цепи сорвался – пинал Евангелие, обвинял Тимофеевну во всех грехах, в развале страны в том числе. Та терпела всё, не сомневалась, что так оно и есть, все беды по грехам её. Удивлялась только: как это земля её до сих пор носит…
Работая в райкоме партии на идеологическом фронте, сколько, бывало, лгала людям, обманывала их в ходе агитационных кампаний, чтобы продвинуть нужного кандидата, подтасовывала факты его биографии. До сих пор краснеть приходится. В каком-то зале один раз сидели избиратели, и Нина Тимофеевна хорошо помнит, как вдохновенно сочиняла тогда небылицы про то, как на остановке несколько часов подряд мёрзла женщина с ребёнком, все машины проезжали мимо, а тут рядом остановилась чёрная «Волга» и из неё вышел кандидат в депутаты. «Добрейшей души человек, он пожалел женщину с ребёнком и подбросил их прямо до дома, – считай, спас им жизнь, а так замёрзли бы где-нибудь на обочине...» Что самое противное: люди Нине Тимофеевне верили...
Словом, простоял храм в Корткеросе без крыши год, а потом словно камень с души у Тимофеевны свалился: нашёлся благодетель, предприниматель из нефтяного Усинска, уроженец села Корткерос Александр Васильевич Изъюров, – когда-то вместе они в райкоме работали... На Николу Зимнего, как сейчас помнит, Нина Тимофеевна получила из Усинска телеграмму: «Тимофеевна! Отправляем деньги на строительство храма...» С радостной вестью побежала она тогда к батюшке, не чуя под собой ног, еле дождалась, пока служба закончится.
Оплатил благотворитель все кровельные, отделочные работы, и прихожане вместе со своим настоятелем стали готовиться к открытию храма. До этого волнующего события Тимофеевна первый раз в своей жизни прошла крестным ходом до Великорецкого – где босиком, а где и с туго перебинтованными ногами, больная и слабая, в общем-то, женщина, шагала она по своей родной земле и всё тихонечко пела: «Господь, творяй чудеса, творяй чудеса...» Людей шли тысячи, Тимофеевна никого локтями вроде не расталкивала, через ёлки не продиралась, а почему-то так получалось, что весь ход прошла она рядышком с чудотворной иконой святителя Николая...
Предназначение
Храм, считай, построили всем миром. Теперь его обживать надо. В июле этого года, в день, когда праздновалось 400-летие села, владыка Питирим освятил церковь. Во время литургии у Тимофеевны душа ликовала, сама она пыталась даже подпевать хору, но потом раздумала: голос у неё неподходящий, резанёт ещё кого ненароком…
Батюшка в новом облачении, нарядный такой, тоже весь сиял, как солнышко. После службы учителя, врачи – цвет сельской интеллигенции, считай, – подходили к нему, всё расспрашивали о чём-то. Отец Владимир – батюшка грамотный, ему есть о чём поговорить со своими прихожанами. В своё время он закончил Литературный институт, работал в музее научным сотрудником, стихи пишет. Ещё в юности прошёл он через заблуждения умозрительного свойства – увлекался рериховщиной. Результатом этого погружения было общение с бесами. Они приходили к нему во сне и всё давили на грудь… А потом вдруг, когда было уже совсем невмоготу, явилась ему икона Божией Матери, и он стал читать «Богородице Дево, радуйся...» – единственную молитву, которую знал. Бесы исчезли, а батюшка уверовал – сильно, отбросил ложные учения, потихонечку стал воцерковляться.
Позже, чтобы не рухнула семейная жизнь, решил стать священником. Кормить семью, содержать её надо – с этим никто не спорит, но, если мужчина не позаботится вовремя о том, чтобы создать в своём доме некую духовную базу, всё равно рано или поздно разбредутся, потому как мужчина, подобно ветхозаветным патриархам, должен быть прежде всего ходатаем, предстоятелем перед Богом за свой род. Неблагоразумный наследует судьбу отверженного Богом Иуды, дом такого мужчины становится пустым, а его священство принимает другой...
У батюшки растут сыновья, и он не скрывает: его мечта – чтобы дети тоже пошли по стопам отца. Так, в качестве священника, мужчина наилучшим образом может исполнить своё предназначение. Может быть, он не будет более сыт, но он будет иметь мир со своей совестью, с Богом, а это дело нешуточное. Да, соглашается о. Владимир, священник подвергается постоянно нападкам злых духов, и, чтобы бесы не довели его до отчаяния, как впрочем и любого из нас, надо крепко держаться за Бога и помнить, что человек живёт на этом свете не потому, что он такой здоровый и сильный, а потому, что Бог его держит.
Татьяна ТЕРЕНТЬЕВА
Фото И.Иванова
 | назад |
| вперед |  |
