Недаром столько трудов прилагал наш Патриарх Алексий II, с которым страна прощалась в минувшие печальные дни, чтобы возродить, спасти то, что ещё можно было спасти, и возвести новые прекрасные храмы. Вот об этом – о святости места, где когда-то стояла церковь, – и написала рассказ наша читательница из Петербурга.

Случилось это осенью в большом городе, на перекрёстке улиц в скверике, где стоял когда-то Божий храм, а улица, к нему ведущая, называется Тихвинской. Простояла церковь 200 лет и была взорвана в 1932 году. Большой куст сирени и три маленькие клумбы в окружении нескольких старых лип и тополей да железное стадо машин, вытесняющее всё живое, – вот и всё, что можно увидеть здесь сейчас.

Иногда появляется старушка. С трудом пробирается она среди стоящих как попало автомобилей; в одной руке у неё палочка, а в другой – пакетик с крупой. Как по сигналу появляются птицы: первыми под куст прилетают голуби, поодаль ждут своей очереди воробьи, а ещё дальше прохаживаются осторожные вороны (их очередь последняя, чтоб не пугали и не гоняли робких птиц). Среди голубей много инвалидов, ковыляющих на искалеченных лапках, иногда и совсем оторванных. Но однажды среди них появился необычный страдалец: на него кем-то была надета большая тряпка, да так плотно, что бедный голубь не мог её сбросить, и она волочилась за ним, как длинный грязный шлейф. За него вполне могли ухватиться и вороны, и собаки. Поэтому при малейшей опасности голубь переставал кормиться и взлетал на карниз соседнего дома.

Тщетно пытался голубь освободиться из плена. Напротив, терзая свои «оковы», запутал в нитках свой клюв и уже не мог клевать корм. Надо было ему помочь. И вот старушка задумала провести «операцию». Когда на другой день несчастный голубь приземлился под кустом, она палкой защемила тряпку и быстро отрезала ножницами этот шлейф. Голубь освободился и улетел.

Когда старушка повернулась, чтобы уходить, то увидела лежащий на земле чудный цветок – большую жёлтую гвоздику на длинном стебле, чистую и свежую, в капельках росы. Она стала смотреть по сторонам – не выронил ли кто гвоздику из своего букета, но людей поблизости не было. Только сверкали стёклами и эмалью автомобили. Цветок старушка отнесла к себе домой, он долго стоял в вазе и даже пустил отростки. Голуби по-прежнему прилетают на церковное место; только трудно увидеть среди них недавнего мученика – он обычный сизый голубь, не блистающий красотой.