ДОБРОСЛОВ ПИСЬМО ПАРЛАМЕНТАРИЮ На приходах нашей епархии собирают подписи против принятия закона о ювенальной юстиции. Кругом горячо обсуждают эту острую тему. Сторонников принятия закона среди православных христиан нет, поэтому даже спорить мне не с кем. И появилось желание обратиться к тем, от кого напрямую зависит принятие этого закона – к парламентариям. Объяснить, что это ведь покушение на пятую заповедь: «Чти отца своего и матерь свою». От кого это закон призывает защитить детей? Расскажу две истории, которые произошли, к счастью, до того, как закон о ювенальной юстиции вступит в силу. Одна моя знакомая старушка ходит в садик забирать внука Серёжу. Вдруг однажды воспитательница гневно ей заявляет: «Мы на того, кто обижает Сергея, управу найдём». Через несколько дней с этой бабушкой в садике вообще перестают здороваться. Она не понимает, что происходит. Но вот её понадобилось сменить, и в садик пришла другая бабушка Серёжи, которая услышала от мальчика: «А ты, бабушка Вера, не будешь меня так же сильно бить, как бабушка Таня?» То есть обе как бы садистки, но вторая вроде как помягче будет. На самом деле речь идёт о двух добрейших женщинах, а что касается побоев, то воспитательница очень хотела услышать что-то подобное и спровоцировала мальчика на выдумки. Вторая история произошла со мной и моим горячо любимым внуком, которого привезли пожить в нашем скиту. Как-то слышу его телефонный разговор с матерью. Дитя жалуется, что дедушка, то есть я, отнял у него антикомарин, не купил пластилин и карандаши, заставлял трудиться, а кормят в скиту не вкусно. Я слушал это, не веря своим ушам. Антикомарин у нас стоит на каждом подоконнике, о пластилине и карандашах внук меня не просил, работает он, сколько захочет, а готовят ему всё, о чём попросит. Зачем же он возвёл на меня напраслину? Мальчику очень хотелось, чтобы мама его пожалела. Но если бы чиновник услышал его монолог, то меня, конечно, наказали бы, изобличив как изувера. Закон о ювенальной юстиции разделяет детей и родителей, сеет между ними вражду, чтобы усилить власть государства, чиновников. Каждая тоталитарная секта делает что-то подобное, а так как при демократии власть не любит прибегать к прямому насилию, она добивается контроля другими, более изощрёнными способами. Вражда с родителями перерастает во вражду со всем миром, но и это, умеючи, можно использовать. Ненавидящие Христа и христианство соблазнили когда-то народ, обещая лёгкую, свободную от бремени жизнь. Несоблазнённых и несгибаемых уничтожили, малодушных и колеблющихся запугали террором, а страну превратили в концлагерь. Соблазн явился не вдруг, он был и при царской власти, но тогда Помазанник Божий хоть как-то его ограничивал. Потом оно вырвалось на свободу, а последние двадцать лет стало нормой жизни. До поры до времени безумие старается выглядеть приглядно и устанавливает соответствующие ширмы, вроде прав человека. При этом государство, общественные и политические организации и партии создают среду, где нет места здравому смыслу. Им так выгодно, а купленные СМИ подчистят, скроют правду о том, что права одних в этой системе – это бесправие других. В нашем без пяти минут правовом государстве приняты законы, в результате которых каждый год умирает на один миллион россиян больше, чем рождается, гибнет в основном молодёжь, уходят до срока люди зрелого возраста. Наверное, нет ни одной семьи, в которой не было бы наркомана, алкоголика. Отец жалуется на взрослую, уже семейную дочь, сказавшую ему: «Ты жив ещё, сволочь старая!» Ей мало отцовского дома за городом – нужна ещё и его квартира. Дети и родители, соседи, коллеги по работе, больные и медики, продавцы и покупатели – все находятся в состоянии конфронтации или войны. Коррупция, как и её мать – безумие, при отсутствии страха Божия проникает во все сферы деятельности человека, заползает даже в Церковь. И становится ясно – правовое государство, если оно не осенено Божией благодатью, будет очередной утопией, очередным жестоким экспериментом над электоратом. Хорошо бы проекты законов показывать духовно опытным людям, считаться с их мнением. Но представьте, что будет, выступи кто открыто с таким предложением? Что может выйти хорошего, если утрачено понимание, что такое жизнь в Боге, как возрастать в Духе, стяжать Его плоды. Один чиновник заявил, обращаясь ко мне: «Батюшка, не говорите мне о духовности, я же в прошлом преподаватель литературы». Говорить, действительно, бесполезно. Вот и принимаются законы, которые не только не помогают, а мешают. «Ибо мудрость века сего есть безумие перед Богом». Наше государство по-прежнему остаётся богоборческим, стало богоборческим даже в большей степени, чем в 1917-м или 37-м годах. Там зло не пряталось, его все видели, оно всех пугало. А сейчас оно привлекательно, прессует народ рекламой, развлечениями, водкой, «лёгкой жизнью», сказками о правах человека, забывая упомянуть про обязанности. Что остаётся после всего этого? Вспоминается женщина двадцати восьми лет, когда-то очень привлекательная. За десять лет до этого она встретилась с мужем-сожителем, бизнесменом. Шикарная квартира, большие карманные деньги, спи, сколько хочешь, а трудиться и учиться необязательно. И от этой беспутной, беспорядочной жизни несчастная заболела, ей вырезали все женские органы, а боль осталась, врачи разводят руками, бессильны ей помочь. Бизнесмен от неё избавился – откупился. Папа с мамой в разводе. Папа мечтает о большом джипе, мама – о квартире в центре города, говорят ей: отойди дочь, не мешай, ты уже взрослая. А она так и не стала взрослой, ничему не научилась. Больная, никому не нужная, она поддерживается добрыми людьми. То у одной православной бабушки поживёт, то у другой. Несколько раз заходила ко мне, потом следы её затерялись. Сколько сил потрачено для создания мира, раздавившего эту женщину? Хоть бы кто из творцов его одумался, возопил: «Может, мы ошиблись, может, счастье в стяжании любви, радости, мира, долготерпения, кротости, воздержания, милосердия, веры»? Нет, об этом-то как раз и молчат, не внимая словам апостола: «Никто да не обольщает самого себя; если кто из вас хочет быть мудрым в веке сем, тот будет безумным». |