МАСТЕРСКАЯ
О ЛИТЕРАТУРЕ – ПРАВОСЛАВНОЙ, ХУДОЖЕСТВЕННОЙ – И НЕ ТОЛЬКО
наш корреспондент беседовал с поэтом Андреем Поповым
С прошлого года в России появился ещё один праздник – День православной книги. Инициатива его создания принадлежит Святейшему Патриарху. И дата – 14 марта – выбрана не случайно: именно в этот день 1564 года дьяком Иваном Фёдоровым была выпущена первая русская печатная книга «Апостол».
В этом году в рамках празднования Дня православной книги многие епархии Русской Православной Церкви провели мероприятия с участием священнослужителей, издателей, писателей, библиотекарей, студентов. Были организованы тематические встречи, выставки-ярмарки православной литературы, а также различные акции по сбору и передаче православной литературы в места заключения, дома престарелых и т.д.
Главные мероприятия Сыктывкарской и Воркутинской епархии прошли с участием епископа Питирима. 17 марта владыка посетил исправительную колонию, находящуюся в п. Верхний Чов, где встретился с осуждёнными. «В дни Великого поста православные верующие должны примириться с Богом, – утешал узников своей беседой епископ Питирим, – и не надо забывать, что именно Христос явил пример смирения всему миру». Владыка призвал своих слушателей со смирением нести крест тюремного заключения, предостерёг от уныния и желания покончить жизнь самоубийством (к сожалению, факты суицида в среде заключённых – не редкость...). Затем владыка принял участие во встрече православных писателей со своими читателями, которая состоялась в Национальной библиотеке республики.
Наш корреспондент предлагает вашему вниманию беседу с поэтом, членом Союза писателей России Андреем Поповым. Его имя известно подписчикам нашей газеты, его стихотворения с середины 90-х годов не раз публиковались на страницах «Веры». В конце 80-х придя в Церковь, Андрей стал не только активным прихожанином, но и членом приходской общины. Преподавая в воскресной школе, он стремился открыть людям ценности православия. Уроженец заполярной Воркуты, он обострённо ощущал ответственность за судьбу родины, а неприятие всякого рода несправедливости ему, возможно, передалось от основоположника коми литературы поэта Ивана Куратова, с которым Андрей состоит в родстве.
Корреспондент: Празднование Дня православной книги – это не первый опыт сотрудничества епархии с писательской организацией?
|
А. Попов: Да, владыка Питирим постоянно приглашает наших поэтов Дом епископа для участия в церковных праздниках. Там они читают свои стихи, а барды исполняют духовные песни. Постоянные гости владыки – такие известные поэты, как Надежда Мирошниченко, Галина Бутырева, Александр Суворов. Эти встречи проходят при большом стечении народа практически каждое воскресенье. Наши писатели с удовольствием выезжают на церковные мероприятия в другие города и сёла республики. И на протяжении многих лет выступают перед детьми в православном лагере «Визябож».
Корр.: Насколько мне известно, наравне с мирянами в этих фестивалях участвует и духовенство?
А.П.: Да, это и автор-исполнитель своих песен иерей Сергей Филиппов из Сосногорска, и отец Владимир Пономарёв, настоятель храма в Корткеросе (в своё время он окончил литературный институт). А также иеромонах Александр (Митрофанов), отец Андрей Гладких. Отец Андрей, кстати, написал несколько песен и на мои стихи.
Корр.: Батюшка ведь участвовал в презентациях ваших, Андрей, новых книг. Как получилось, что он заинтересовался вашим творчеством?
А.П.: Мы познакомились в 2008 году, когда писатели приехали в село Кривое на Удору, где проходил республиканский праздник «Коми книга». Отец Андрей служит настоятелем в Благоево и в это время принимал участие в праздновании дня Параскевы Пятницы, который традиционно отмечается в 9-ю пятницу после Пасхи. Литераторы вместе с местными жителями прошли крестным ходом от древней часовни Параскевы до реки, куда жители издревле в этот день окунают свои иконы. Сейчас на этом месте стоит Поклонный крест. У креста батюшка отслужил водосвятный молебен, а в проповеди сказал, чтобы иконы никто больше не «купал», потому что это суеверие. Бабушки дружно закивали головами, а когда батюшка ушёл, снова стали их окунать.
Тогда я подарил отцу Андрею свою последнюю книгу «О любви и смерти», посвящённую моему погибшему сыну Дмитрию. Батюшка обещал помолиться за него. Отец Андрей заинтересовался моими стихами. А через два года он написал первую песню на стихотворение «Хождение по водам». Потом ещё семь стихотворений положил на музыку. У него тяга к духовной поэзии. На обычные, светские, тексты он песен не пишет. Вот так и состоялось наше знакомство.
Корр.: На Руси традиционно отношение к писателю было как к некоему духовному авторитету. Даже в советское время с популярностью таких писателей, как Распутин, Белов (можно назвать целый ряд известных имён), не мог сравниться никто. В наше время писателей такого уровня просто нет. Как вы думаете, отчего так – от отсутствия талантов, или всё же причина в ином?
А.П.: Произведения известных писателей выходили многотысячными тиражами и распространялись по всем библиотекам Советского Союза. Вплоть до отдалённых деревень и сел. В наше время талантливых писателей не меньше, но о них никто не знает, потому что их произведения печатаются небольшими тиражами и распространяются в основном там, где эти писатели живут. У нас есть регионы, где сохраняется сильная литературная школа, такие как Москва, Санкт-Петербург, Вологда...
Если в советское время существовало одно направление развития литературы, то сейчас всё иначе. Различные направления в поэзии представлены сегодня группами, каждая из которых представляет свою шкалу ценностей. Есть те, кто поддерживает классические традиции. Большая группа работает в свободном стиле, экспериментирует со свободным стихом. Есть «почвенники», они ратуют за «простоту», но порой простота оказывается хуже воровства... Союз Писателей России как-то пытается объединить молодые таланты. Но когда те вливаются в литературный процесс, то им всё равно приходится определяться и примыкать к какой-то литературной группе. Потому что всем надо как-то публиковаться, о себе заявлять.
Беда ещё и в том, что писатели разъединены. Есть Союз российских писателей, Союз писателей России, Союз московских писателей и литераторов, Союз писателей XXI века... Так размываются критерии литературы. На мой взгляд, необходимо вернуться к ситуации одного писательского союза и чтобы писатели получали государственную поддержку, как это делается, например, в Финляндии. Там каждый член союза писателей получает какие-то дотации, в зависимости от востребованности его произведений, существует система дотаций через ипотеки и так далее. К сожалению, у нас в деятельности различных писательских союзов больше политики, чем литературы. А это не служит их объединению. Кроме того, все большие литературно-художественные журналы издаются в Москве, в них печатаются главным образом или «свои», или только за деньги. Так что пробиться талантам сегодня очень сложно.
Корр.: Это видно по тем книгам, что сейчас публикуются и продаются. Книжный рынок переполнен романами, написанными вольным «площадным» слогом, далёким от языка Пушкина и Гоголя, нередко употребление ненормативной лексики. Впрочем, православные писатели и поэты даже в наше время таких вещей не допускают.
А.П.: Мне не очень нравится, когда говорят «православный поэт» или «православный писатель». Что это значит? Поэт, он и есть поэт. Поскольку он православный, то для него естественно писать на близкие ему духовные темы. Хорошо, что он касается этих тем, что ему есть о чём писать. Но писатель интересен, прежде всего, эмоцией, а в творчестве православных авторов она не всегда заметна. И если появляется, то, чаще, в виде рефлексии: такой литератор, пытаясь подойти к своим страстям с духовной точки зрения, больше осмысляет их, чем переживает, и в меру своей воцерковлённости описывает борьбу со спонтанным чувством. Сегодня, к сожалению, словосочетание «православный писатель» стало каким-то особым брендом, в большей степени для того, чтобы привлечь к себе внимание со стороны православного общества. Но ты пиши хорошо, а насколько ты православен, люди сами разберутся. Ведь некоторые авторы, позиционирующие себя православными, на самом деле очень далеки от этого.
Корр.: Вам не кажется, что самыми активными читателями являются верующие люди? И они чаще предпочитают духовную литературу. В то время как хорошей «светской» литературы становится всё меньше и меньше...
А.П.: Общее количество издаваемой в стране православной литературы – около пяти процентов. Поэтому нельзя сказать, что верующие читают только её. Хотя то, что православных книг становится всё больше и они становятся доступней, – факт, несомненно, обнадёживающий.
В целом же можно говорить о снижении культурного уровня общества. Причина этого и в том, что государство практически перестало вкладывать деньги в книгоиздательство. Политика такова: хорошую книгу читатель найдёт и купит, а писатель продаст и заработает. Но культуру переводить на рыночные рельсы нельзя. Чтобы книги талантливых писателей продавались, надо сейчас воспитывать умного, требовательного читателя. Вместо этого у нас из школьных курсов продолжают убирать лучшие произведения литературы. Понятно, что школьники читать серьёзные произведения, написанные хорошим русским языком, так и не учатся.
Если раньше домохозяйка могла себе позволить прочитать «Роман-газету» с произведениями Астафьева или Распутина, через которые она, вместе с переживаниями за героев, приобщалась к настоящей народной культуре, то теперь она предпочитает смотреть по телевидению мыльную оперу – оттуда черпает страсти, в их очищенном от всякой культурной традиции виде.
Корр.: Помогает ли воспитанию читателя Интернет?
А.П.: В Интернете много литературных сайтов. Каждый может разместить свои произведения. Но поскольку каждый и сам себе редактор, то их уровень часто не выдерживает никакой критики. Беда в том, что большинство авторов никакой критики и не принимают. Считают себя «мэтрами», гениями, говорят, что произведения им диктуются прямо «с неба», а значит, они должны быть опубликованы. Из-за этого критерии между хорошей литературой и плохой в Интернете сильно размыты.
Беседовал Евгений СУВОРОВ
Стихи Андрея Попова
* * *
Подумал: ничего я не успел.
Зима сжимает сердце или старость?
И столько светлых безнадёжных дел
В моих черновиках ещё осталось.
Проходит жизнь – и не берёт в расчёт
Неторопливость русского поэта.
Пусть ничего меня уже не ждёт,
А я вот жду – ещё наступит лето.
А я вот жду…
Прости, Господь, раба,
Что ропщет на погоду и усталость.
И понимает, что его судьба
Не началась.
И всё же состоялась.
* * *
Господи, Лазарь, которого любишь Ты, болен,
Жизнь его оставляет, и это совсем не хандра…
Даруй ему исцеление – на всё лишь Твоя воля.
Он говорить не может и встать не может с одра.
Как не отчаяться, Господи! Что же Ты нас оставил?!
Умер в Вифании Лазарь. И мы умрём вместе с ним.
Как нам понять и поверить, что это не к смерти, а к славе?
Что же Ты медлишь, Господи, любящим сердцем Твоим?
СУХАРИ
Ни грёз не чаяла, ни слёз,
Когда от русских стуж
В свои края её увез
Американский муж.
Чего не жить? Создать уют,
Порядок и покой,
Да только хлеб не продают –
Пшеничный и ржаной.
Чего не жить? Принять уклад
И негритянский блюз.
Но хлеб – то странно сладковат,
То кисловат на вкус.
Как тошно, мамочка! И соль
Не солона совсем.
И мама шлёт ей бандероль
В далёкий Сан-Хосе…
Глядит на маленький пакет
И знает, что внутри
Не сувенир, не амулет –
Простые сухари.
Их потрясти – они шуршат,
Обёрнутые в бязь!
И умиляется душа –
И ощущает связь
Со снежной родиной – и слух
Вновь услаждает свой.
И перехватывает дух –
Как пахнет хлеб ржаной!
Чего не жить? Учить словарь
И улиц, и сердец
И медленно сосать сухарь,
Как в детстве леденец.
* * *
Не взвоют враждебные вихри,
Не грянет всемирный салют –
Придёт незаметно антихрист,
Начнёт свой обыденный труд.
Поставит бюро и конторки,
Куда, не ропща на судьбу,
Толпа потечёт – три шестёрки
Поставить охотно на лбу.
«Где ваше духовное зренье?! –
Младенца воскликнут уста. –
Терпите позор и гоненье,
Но не предавайте Христа!»
Но скажут, что даже монахи
Признали Верховный Указ,
Что грубы библейские страхи,
Иная эпоха сейчас.
Эпоха широких понятий.
Прогресс победил на земле!
И лишь не хватает печати
Вам на православном челе.
* * *
Снедает душу вовсе не нужда,
А тёплый ум, его скупой расчёт.
Мой добрый ангел и моя звезда –
Одна любовь спасает и спасёт.
Но искушает варварская речь,
Чужой закон и собственный разброд,
И гибнет от меча поднявший меч –
Одна любовь спасает и спасёт.
Со мною помолись, осилим страх,
Злосчастие в сердцах и у ворот.
В земных исканьях и на Небесах –
Одна любовь спасает и спасёт.
МОЛИТВА РУССКИХ
О. Михайлову
1.
Наполеон в подзорную трубу
рассматривал российские холмы
и поле генерального сраженья,
рассчитывал маневры и атаки
и в стане неприятельском заметил
движенье непонятное.
Как странно!
Великое собранье московитов!
Зачем?!
Вгляделся повнимательней: хоругви,
священники, восточная обрядность...
(Молитва за Отечество творилась
перед святой иконой чудотворной
Смоленской Богоматери).
– Нелепо! –
воскликнул император-полководец,
властитель образованной Европы.–
Нелепо уповать не на искусство
Военное, не на расчёт и гений,
А на каких-то идолов.
Но завтра
Я одержу ещё одну победу –
Над дикостью...
А русские молились.
2.
Как модны ныне чувства корсиканца! –
Привычно усмехнуться:
разве может
помочь нам пенье церкви?
Не влияет
оно своим искусным благозвучьем
на курсы акций и процент кредита.
Спасут Россию биржи и юристы
и вклады иностранных капиталов,
а не богослужения.
И вскоре
расчёт одержит полную победу
над дикостью...
Но русские молились.
И молятся светло и терпеливо.
Молитва за Отечество творится
Перед святой иконой чудотворной
Смоленской Богоматери.
Аминь.
1994 г.
 | назад |
| вперед |  |
