ИСКАТЬ СМЫСЛЫ В СОБСТВЕННОЙ ИСТОРИИ

В школьные годы из окон нашего класса в Устюге была видна церковь Иоанна Богослова. В 1959 году её начали разбирать. «Трудились» долго, почти год. Сначала сломали колокольню, затем остальное. Уничтожили заодно и её «соседку» – церковь в честь Александра Невского.

Дважды в день мы с одноклассником Вовкой по дороге в школу проходили мимо растущих гор кирпича, из которого позднее так ничего и не построили. На пятачке, где прежде стоял целый храмовый комплекс, уцелела только церковь Вознесения. Северная её стена пострадала от взрывчатки, дала трещину, но выстояла, радуя сегодня своим величием сердца устюжского православного народа. А два храма обратили в «культурный» слой, который поднялся метра на три. По России в те годы культурный слой нарастал стремительно.

Глядя на полуразрушенные останки церкви, многие плакали, а мы, дети, не понимали причины этих слёз. В городе ещё осталось много храмов, есть где молиться, а строителям нужен кирпич – так нас учили. Почитали прихожане уничтоженную Иоанновскую церковь не меньше Прокопьевского собора. Многих в ней крестили, отпевали, венчали. С годами мы прозрели, увидев на святом некогда месте мерзость запустения, которое устроили своими руками. Так было.

*    *    *

Меня не отпускает мысль, что церковь Вознесения устояла неспроста. По преданию и по некоторым источникам, под ней покоятся останки почитаемых святых Иоанна и Марии. Напомню их историю.

В несчастное время татарского ига вся Русская земля была обложена податью в пользу хана. Даже в отдалённые пределы, не испытавшие татарского погрома, такие как Великий Устюг, послан был Батыем баскак для сбора податей. Много эти баскаки, или сборщики, творили обид и притеснений людям, под видом ханской дани обогащали себя, и не знало меры их корыстолюбие.

Таков был и устюжский баскак Буга, или Багу, татарин по происхождению, по вере язычник. Он не уступал другим баскакам ни в сребролюбии, ни в деспотизме. Глухой ропот слышался в народе, но Буга, видя покорность жителей, становился ещё более дерзким.

Однажды он увидел дочь одного почтенного гражданина Марию и пленился девственной её красотой. Не зная другого закона, кроме своей воли, татарин насильно захватил её себе в наложницы. Терпеливо переносили устюжане его поборы, но такого не могли снести. Народ стал говорить, что надобно убить баскака, что в Ростове, Суздале и Владимире (это было в 1262 году) уже убили их и что будто бы сам великий князь Александр желает того. И чтобы избежать предстоявшей расправы, Буга, по совету Марии, решился принять крещение и вступить с ней в христианский брак. Видя, что он законным браком загладил своё преступление, успокоился народ. В святом крещении Буга назван был Иоанном, в честь святого мученика Иоанна Воина.

Лишь только страх смерти побудил баскака креститься. Но воспитанная в христианской семье Мария советами и примером своей жизни тронула его сердце и заставила полюбить принятую им веру. Дикий сын степей слушал рассказы любимой женщины и чем более знакомился с догматами Православия, тем более прилеплялся к нему сердцем. Скоро он сделался примерным христианином и приобрёл всеобщее уважение граждан. Так Господь даже беды и несчастья, встречающиеся в жизни человека, направляет к его пользе и спасению.

По тогдашнему обычаю богатых людей Иоанн ездил с соколом на охоту. Однажды, утомившись от езды, сошёл он с коня и прилёг отдохнуть. Во сне ему явился величественный муж, сказавший возвести храм в честь Иоанна Предтечи. Дома Иоанн рассказал жене о сновидении. Мария объяснила ему, кто такой Предтеча, и посоветовала поспешить с исполнением того, о чём ему было сказано в сновидении. Вскоре была построена церковь во имя Рождества Иоанна Предтечи, отчего и самая гора вместо Сокольей стала называться Ивановской. Благочестивые супруги богато украсили храм и снабдили его всем нужным для богослужения.

В Устюге в то время подвизался преп. Киприан, начальник и основатель Устюжского Архангельского монастыря. С любовью и уважением относился Иоанн к преп. Киприану, удивлялся его великим трудам и терпению преподобного – ничего подобного на своей родине он не встречал. Ещё более благотворное влияние оказывал на благочестивую чету другой избранник Божий – преподобный Прокопий, рождённый и воспитанный хотя и в христианстве, но вне православия. Как и Буга, принял веру и подвиг юродства во Христе он уже в возрасте. Оставляя на время юродство, он заходил в дом Иоанна и Марии и любил беседовать с ними.

Благочестивые супруги Иоанн и Мария снискали от граждан всеобщую любовь и уважение и оставили после себя добрую память, ещё при жизни получив от современников название праведных. Не дошло до нас никаких сведений об их блаженной кончине, кроме того что они скончались в старости, каковыми и изображаются на иконах, и были погребены при градской Вознесенской церкви. Когда строили новую Вознесенскую церковь, место погребения их вошло внутрь здания храма, над гробницей устроена была рака, и совершалось им празднование по особо составленной службе. После многократных перестроек Вознесенской церкви единственным памятником места погребения служит образ праведных Иоанна и Марии, находящийся под окном, на внешней стороне стены, в нише.

В древних рукописных святцах праведные Иоанн и Мария называются начальниками древнего Устюга (память 11 июня). И вот если разобраться, то получается, что в основании города лежит обращение безбожника ко Христу, а вслед за этим построение на месте безбожного сожительства – «малой церкви», семейного союза, обращённого ко Господу. Может быть, в этом – основа возрождения моего родного Устюга, переживающего ныне не самые лучшие времена? Да и не только его.