Здравствуйте, дорогая редакция газеты «Вера»! Хочется поблагодарить тех людей, которые за меня помолилилсь Господу Иисусу Христу. Я искренне благодарен вам, дорогие братья и сёстры во Христе. А также благодарю тех, кто мне написал письма: Юрия, Эльвиру, Елену, Богдана из Коми республики, Ларису из Перми, Ольгу из Кирова, Александра из Санкт-Петербурга, а также всех тех, кто имел намерение мне написать и чем-то помочь, но не имел возможности. Да благословит вас всех Господь Бог, да дарует вам всё нужное, доброе и полезное в сей жизни.

Дорогие братья и сёстры! Я хочу обратить ваше внимание на одну деталь. Прошу прощения, если вы собираетесь помочь, то есть отправить посылку или бандероль (денежные переводы можно отправлять без ограничений), то прежде чем отправлять, напишите об этом желании. И обязательно дождитесь ответа! Дело в том, что в эти места, где я нахожусь, положена одна посылка или передача в год и одна бандероль в год. Больше – нельзя. К сожалению, некоторые братья и сёстры отправляли посылку или бандероль – а их не принимают, возвращают обратно. И происходят непонимание и обиды.

Поймите, дорогие мои, вы живёте в совершенно другой реальности, чем мы здесь. Я никого не хочу обижать, но прошу понять меня и моё положение. Не всё так просто! Вот случай, произошедший со мной. В газете «Вера» было напечатано моё письмо, но там не было сказано, что я прошу материальной помощи (посылок, например). Но сестра Ольга по доброте душевной выслала мне посылку. Я ей благодарен искренне. Но нельзя посылать в места заключения какие-либо вещественные отправления, не сообщив об этом предварительно тому, для кого они предназначены. Эту посылку мне с грехом пополам выдали – и лишили меня на год и более существенных и нужных для меня вещей (а денег у меня нет и брать мне их негде, чтобы купить необходимое). В посылке, которую выслала добрая сестра из Кирова, были в основном духовные газеты и 500-700 граммов продуктов. Ни носков, ни зубной пасты, ни мыла – ничего этого не было. Теперь же мне посылок нельзя, и зиму я буду встречать, если буду жив, в рванье. Вот такие дела, дорогие мои братья и сёстры во Христе!

Я прошу у вас прощения, если огорчил этим письмом. Я только хотел предупредить доброжелателей, что не всё, сделанное от душевной доброты, содействует ко благу. Поэтому, прежде чем слать человеку посылку, спросите его, можно ли это сделать, чтобы не было напрасных трат и возврата посылки. Вы можете сказать: что за люди! В местах заключения и письмо-то получить – счастье, а теперь ему посылки, деньги посылай – совсем обнаглел... Я понимаю всё, не зверь ведь какой. Но я обращался не столько ради материального. Нас, детей в семье, было восемь человек; и голод, и холод, и разные издевательства переносили. Вот у меня в молитвослове сейчас 325 имён: и братьев, и сестёр во Христе, и начальников, и врагов... Обо всех молю Бога, чтобы всем Он помог.

Сам я нахожусь в таких условиях, которые, с одной стороны, способствуют постоянному обращению к Господу Богу и упованию на Него, но в то же время порой впадаешь в отчаяние. Ведь в камере не один находишься, люди все разные: кто-то верит в Бога, а кто-то смеётся, богохульствует и т. д. Каждый сам по себе живёт. Прошу, не огорчайтесь из-за меня! Желаю вам всего самого доброго. Пишите, жду.

С искренним уважением и братской любовью –
брат Геннадий.

Мой адрес: 461505, г. Соль-Илецк Пермского края, ул. Советская, д. 6, ФКУ ИК-6. 14-112. Николаеву Геннадию Дмитриевичу.

Здравствуйте, уважаемая редакция любимой нашей газеты «Вера»! Большое спасибо, что напечатали моё письмо (Хорошие люди, № 685). И вот получаю я в Москве три письма от заключённых: от Илии, Петра и Александра. Что делать? И не ответить нельзя, и переписываться совершенно нет времени... Вот и придумала я обратиться через газету к тем, кто ждёт от меня ответа.

Написал мне раб Божий Илия, уверовавший в заключении: «А какова цена? Разрушение семьи, горе родным и близким, погубленные души – и всё для того, чтобы такой дерьмовый человечек, как я, уверовал в Спасителя? Универсальный ответ – «На всё воля Божия» – мне не подходит».

Уважаемый Илья! Вот дал нам Бог здоровья, силы, красоты, ума, дал жену (мужа), детей, «даёт нам пищу во благовремении», одежду, мы не бездомны. И что? Мы благодарны Богу за это? Какое там! Мы вечно всем недовольны, ссоримся с близкими, злословим начальство и правительство. Если беден – несчастен. Если богат – тоже беды кругом: все завидуют, могут убить. Из вашего письма следует вывод, что Бог попустил все злодейства и беды только для того, чтобы вы уверовали. Но вы бы могли уверовать и в благополучии. По себе сужу; я добилась в жизни всех житейских благ, о которых мечтала: любовь и уважение окружающих, обилие еды, одежды, мебели, все родные со мной... И вдруг это потеряло всякий смысл, показалось шелухой. Явилась мысль: «Всё, мне незачем жить, пора умирать». Мне 38 лет было, ребёнку моему – пять. Как умирать? А сына кто рОстить будет? И я побежала к Богу, спасаясь от бессмысленного существования. А вы, если продумаете свою жизнь до мелочей, тоже найдёте в ней Божии вразумления. Ведь Бог не хотел, чтобы вы совершали что-то плохое, наверняка Боженька всяко вас отвращал, удерживал от злого шага, а вы упорно, напролом шли, не внимая ничьим внушениям и мольбам.

Винить нужно наших совратителей – тех, кто искоренял в России христианство, кто не преподал нам с младых ногтей Библию, не приучил нас сдерживать свои страсти: злобу, жадность, чревоугодие, кто преподнёс нам блуд как норму, кто приучал нас осуждать на пионерских и комсомольских собраниях непохожих на нас. Из этого осуждения выросла гордыня, из гордыни – вседозволенность, когда каждый считает себя за нечто исключительное. Тут уже и до преступления один шаг. Мы не слушаем ничьих советов – «а вот я так хочу!». «Но почему ты так поступаешь? Ведь это нехорошо». – «Мне так нравится!»

Мы не знали духовных законов, мы были безответственны. Но отвечать всем всё равно приходится. Незнание закона не отменяет наказания за его нарушение. Не научили нас быть осторожными в словах, а ведь сказано в Писании, что от слов своих осудишься и от слов своих оправдаешься. Никто не научил нас любить людей, не объяснил, что нелюбовь, ненависть материальны и бьют больно, и не столько тех, кого не любим, сколько нас самих. Ссоры, несчастные случаи, убийства, теракты – всё за нелюбовь расплата. О, сколько фильмов мы увидели о мести, где кровь льётся рекой! А Бог сказал, что суд за грехи нужно передать Ему – и Он воздаст каждому по делам его. А как много фильмов учат нас лёгкости отношений между мужчиной и женщиной, поэтизируют блуд! Мы все жертвы безбожия. Нас не приучили молиться утром, чтобы день был спокойным и чтобы всё было по Божьей благой воле.

Многие говорят: «Если бы вернуть жизнь, я бы прожил её точно так же, повторил бы свой путь». А мы с вами, Илья, говорим: «Ах, если бы вернуть жизнь, начать всё сначала!» Скольких бы поступков я не совершала! Я бы с молитвою строила свою жизнь, училась бы прилежно и, найдя своё призвание, служила бы всеми своими талантами Богу, Отечеству и людям. И родители мои (Царство им Небесное), если бы были просвещены святой верой нашей, твёрдой волей своей направляли бы меня на прямую стезю, не позволяя жить по своему глупому грешному разумению. Но в жизни нет сослагательного наклонения. И я только удивляюсь милости Божией ко мне, сохраняющей меня во всех путях моих. Эту милость я ничем не заслужила. Я думала раньше: вот я – доб­рая, меня за это Бог любит. А теперь понимаю: то, что ты добрый по характеру – это не моя заслуга, это ведь тоже Бог даёт. Даром! Меня хвалят: добрая, прилежная, понятливая, умелая... Вот и гордыня. А человеку со злым характером надо столько над собой потрудиться, чтобы унять, победить с Божьей помощью (по-другому невозможно) свои страсти, столько надо выдержки, усилий, чтобы никого не ударить, не навредить кому, не отомстить, не позавидовать. Выходит, я тунеядка, лентяйка, ещё и горжусь.

И вот мы куролесим по жизни как попало: то одно коленце выкинем, то ещё чего похлеще, и при этом ещё живы до сих пор, и не в аду! Вот что удивительно, вот что достойно восхищения и умиления!

Божья любовь всегда рядом. Охраняет нас, исправляет последствия наших беззаконий, обращает всё злое во благо нам, нашей бессмертной душе. В три годика я съехала с ледяной горки прямо под колёса грузовика, и колёса машины упёрлись мне в спину, грузовик каким-то чудом остановился. В 22 года поехала кататься на автокране с троими друзьями – отмечали мой день рожденья. Было 26 октября, как раз день Иверской иконы Божией Матери, но об этом я потом узнала. Перевернулись три раза, и грузовик кабиной упал на моё правое плечо и на Олега, моего парня. Олег погиб. Царствие ему Небесное. А ноги мои были придавлены железом – будто в железных чулках. Весь автокран лежал на мне, и рядом было тело моего любимого, мёртвого. Я трогала его лицо левой рукой и плакала без слёз. У меня было сильнейшее сотрясение мозга, я долго не могла ходить, лежала в больницах. Но чудо в том, что я здорова, работаю на кране – и авария эта не оставила никаких последствий, кроме небольших шрамов на ногах. И больших шрамов на душе, конечно... Один из нас, четверых, сел на три года за передачу руля. Другой, зачинщик пикника, назавтра должен был уйти в армию, у него была беременная жена 16 лет, и ему дали шесть лет тюрьмы. Она родила ребёнка без отца и однажды, купая его, нечаянно опустила его в кипяток. Дитё погибло. И всё это – последствия одной безответственной вечеринки. Я уже не рассказываю о горе матерей, отцов. С тех пор мой день рожденья – это поминки по Олегу, зеленоглазому прекрасному мальчику, погибшему по глупой нашей безответственности.

Илья, я почти половину своей жизни провожу в кабине крана; чем не заключение – 12 часов в замкнутой кабине, полтора на три метра? А вторая половина жизни проходит на кухне и в огороде – чтобы накормить ближних и обеспечить всем сносное существование. На сон остаётся три часа. И так все мы, работающие и неработающие, – все окованы обязанностями перед обществом и ближними. Да, мы свободны в передвижении, и, может быть, это главное наше преимущество перед людьми, ограниченными в свободе передвижения. Зато голова наша пухнет о том, как прожить на наши зарплаты, как прокормить семью, как пережить семейные беды, посещающие нас скорби и болезни. И я обращаюсь ко всем, находящимся в заключении, несущим свой крест наказания. Пожалейте нас, остающихся на воле, помолитесь о нас, молча тянущих свой воз. Каждый несёт свой крест в этой жизни, крест расплаты за свои прошлые поступки, крест любви и опеки ближних, крест трудов праведных во имя Бога. У каждого он свой – крест, и чей тяжелее – неизвестно. Значит, другого пути для спасения нашей души и нет. Спасаемся смирненько каждый на своём месте, где Бог привёл спасаться.

Но и скорби тоже надо стерпеть на этой земле – как без них? А без веры разве можно их стерпеть? У нас, у православных: «Радуйтесь, и ещё вам скажу: радуйтесь!» Нас Боженька любит, с Ним мы всё стерпим. С верой мы все – добрые волшебники, преображающие себя с помощью покаяния и причастия, и преображающие всех и вся вокруг нас тёплой любовью, строгой любовью, иногда вразумляющей любовью (и до битвы иногда может дойти, ведь и защищать нужно).

Дай Бог нам всем разумения в делах наших, любви к ближним, дай Бог нам молитвы друг за друга. Дай, Боже, спасения нашим душам, единственно о том молю Тебя! Аминь.