Однажды к нам в редакцию вошел человек в офицерской форме (как потом оказалось, сотрудник ФСБ). Сказал, что принес письмо, написанное одной из учениц Ольги Асауляк. Письмо было огромное, я сразу предупредил, что придется его серьезно сокращать. Поэтому сегодня мы печатаем несколько выдержек, которые, вообще- то, передают основной пафос автора. Вкратце поясню, о чем вообще идет речь.

Ольга Асауляк известна своими экстрасенсорными способностями, контактами с "тонким миром", а главное, созданием разветвленной организации, именующейся Школа Единого Принципа. Школа отрицает связь с другими оккультными учениями, требует от своих членов исповедоваться и причащаться в Православной Церкви, читать "Добротолюбие" и т.п. По сути - это движение мирян, которые полагают, что духовными подвигами, целительством, общением с миром духов можно заниматься без оглядки на священников, духовников. Плоды этой самонадеянности ужасают. Что и побудило меня взяться за написание этой статьи.

Ответ ученицы Ольги Асауляк священнику, который призывал ее отречься от школы.

"Мне бы хотелось сначала сказать о том, что лично мне дала эта школа... привела к живой Вере, к началу понимания основных постулатов Православной веры...

Современному человеку, не воспитанному в Православии, очень тяжело разобраться с терминологией Церкви, Священного Писания, и для того, чтобы он мог понимать, принимать сердцем, впитывать Священные строки, надо подготовить почву, объяснить в другой образной системе, на современном языке (ведь и Вы во время службы делаете то же для людей, стоящих в Храме...

И школа сеет эти знания в души людей, которые еще недавно были далеки от Бога, от Православной Христианской Веры, и эти зерна дают плоды...

Очень обидно, что людей, которые искренне приходят к пониманию всего этого, тут же выталкивают в спину, отлучая от Церкви, только потому, что к Вере они пришли через школу О. Асауляк и искренне благодарны этой школе за то, что в корне изменилась их жизнь..."

Одним из самых сильных впечатлений на моем пути к вере стала фотография Туринской Плащаницы.

Известие о чуде подоспело вовремя. Мы, вчерашние атеисты, с благоговением узнавали, что Воскресению Спасителя есть столь зримое подтверждение. Тогда, в 80-е годы, следы Его ран устраняли все наши сомнения в достоверности Евангелия.

Но как-то я увидел у друга другую, цветную, репродукцию Лика Христова с Плащаницы. И лицо, изображенное на ней, произвело самое гнетущее впечатление. С тех пор я видел эту картинку не раз и долго не мог понять: почему она так страшит и завораживает одновременно?

И однажды понял. Все дело было в глазах. Они были ОТКРЫТЫ и, в отличие от лица на фотографии, являлись подделкой. Не знаю, кому они принадлежали. Ведь требовалось придать лицу Иисуса специфическую духовность. Изображение смонтировали на компьютере какие-то американские специалисты. Скорее всего, они не ведали, что творят. Не хватило воображения, чтобы вовремя остановиться.

В результате мы получили фотографию человека, похожего на Христа, как никто на свете. Но это все-таки не Спаситель.

Мы живем в мире, где антихрист уже почти воплотился. То иудеи заявляют, что он родился, то комсомольская работница объявит себя Иисусом. Биограф Виссариона-Христа Вадим Редькин рассказывает, как его учитель прогуливался по Львову и встретился с другим претендентом. Соперник шел от священника с лампадкой на груди и был очень расстроен тем, что Церковь его не признает. Обнаружив, что они конкуренты, мессии переругались, заклеймили друг друга лжехристами. И в этом оба этих "сына лейтенанта Шмидта" были, безусловно, правы.

Почему я помянул антихриста, начиная разговор об Ольге Асауляк? Дело в том, что та американская картинка с "фотографией Христа" стоит в иконостасе у многих (если не у всех) учеников этой женщины. В одной из своих книг она рекомендует ее для медитаций. Совет опасный, но имеются у нее и похуже, и, наверное, пострашнее. Просто это самый характерный.

В 80-е - начале 90-х годов на Церковь обратила свой взор довольно значительная часть советской интеллигенции. И вот они, люди с образованием, обнаружили, что священники наши менее начитаны, чем они, причем иногда даже в области духовной. Люди далеко не смиренные, с грузом страстей и заблуждений, они разделились на тех, кто нашел силы войти в храм со склоненной головой, и других, решивших приспособить Церковь к своим умозаключениям, привычкам, привить душевные, чувственные, но такие благородные порывы.

Встречая со стороны Церкви сопротивление своим мнениям, они винили в этом невежественных попов и пришли к выводу, что "историческая Церковь" свое отживает. А впереди нас ждет "Царство Духа", в которое мы священников, епископов и верных им ортодоксов можем, конечно, пригласить. Да они сами туда не пролезут, подобно евангельскому верблюду.

Вот как описывает нас, ортодоксов, Ольга Асауляк: "Крепкая вера в Бога согласно избранной религии. крайняя нетерпимость к иноверцам... Неумение подняться выше догматов исповедуемой религии... придают большое значение исполнению обрядов без глубокого понимания их скрытого смысла... Не признают множества космических систем и существования внеземных цивилизаций... Канал закрыт наглухо..."

*   *   *

В свое время я защищал диплом как раз по теме "Религиозно-философские собрания начала века". Поэтому могу заметить, что ничего нового с того времени изобретено не было. И могу рассказать, что за этим последовало.

Диалога с Церковью тогда так и не получилось. Священников на собраниях слушали сначала с интересом, потом с плохо скрываемым раздражением. Мережковский с соратниками пытались донести до них мысль, что историческая Церковь мертва. Розанов предлагал поставить в храмах кровати для новобрачных и т.п. Потом искателей новых путей в религии довольно сурово обличил Иоанн Кронштадтский, и "диалог" как-то окончательно угас.

И вскоре почти все искатели "Царства Духа" оказались в масонских ложах, работая прямо или косвенно на революцию. А еще через несколько лет началась Катастрофа, и "мертвая" историческая Церковь" дала более миллиона мучеников за веру, объединила лучших, в том числе и самых образованных сынов России.

Пути же богоискателей были различны. Одни, как Луначарский, занялись атеистической пропагандой. Других, например, Мережковского, ждало довольно унылое существование в эмиграции, третьи - люди, подобные о.Валентину Свенцицкому, - пришли в Церковь и более ее не оставляли.

*   *   *

Читая труды Ольги Асауляк, я поразился одному месту, где она явно говорит от своего лица, а не под диктовку духов. Сокрушается, что большевики не прореагировали на "Послание махатм" Николая Рериха - Ленину, оказались недостойны этого писания.

Я не обратил бы особого внимания на это, если бы не прочел этого послания накануне. И если бы, прочитав его, не ужаснулся. Начинается оно с восторженных слов: "В Гималаях мы знаем совершенное Вами. Вы упразднили Церковь, ставшую рассадником лжи и суеверий...", а далее: "Посылаем вам всю нашу помощь..."

Это написано о Церкви, которая дала нам при жизни Рериха: Иоанна Кронштадтского, Философа Орнатского, митрополита Вениамина, Патриарха Тихона - тысячи светлых имен. И Ольга Асауляк, одобрив это послание, ставит под ним свою подпись. Следует заметить, что большевики, вообще-то, на Рериха прореагировали. Каждый голос поддержки Церкви из заграницы спасал жизни, каждый голос против Нее отливался в пули для мучеников.

От книги к книге нападки Ольги Асауляк на Церковь учащаются. С некоторыми обвинениями можно, в принципе, соглашаться. Но ни слова доброго о современной Церкви я у Ольги не нашел. Наоборот, красной нитью проходит сквозь все тома: "историческая Церковь" свое отжила и лишь из косности не желает уступить место избранникам Космоса.

Впрочем, они, "избранники", и сами свое возьмут: "Уже теперь дети рождаются "четырехмерными", открытыми на тонкий космос... это природное формирование шестой расы... Скоро обыкновенные в нашем понимании дети вообще перестанут рождаться... Все неспособное служить развитию духовного Космоса будет деградировать, давать больное потомство..."

Число сект и теософских обществ распространяется сейчас стремительно. Святыми отцами предсказывалось, что к концу времен покров Божий по грехам человеческим истончится. Так что с бесами, под видом умерших людей, ангелов и т.д., сможет общаться каждый желающий.

Впервые я столкнулся с этим на Кубани в конце восьмидесятых. Тогда то там, то здесь появлялись летающие тарелки, духи стучали, шумели - все это было внове. Как-то в редакцию моей газеты пришла женщина, заявив, что ей ангелы диктуют философские трактаты, отвечают на вопросы. Помню один такой вопрос:

- Что значит число 666?

- 777, - был ответ.

Обычная шутка в духе нечистой силы. Я попытался убедить эту довольно милую женщину оставить опасное занятие, но она об этом и слышать не желала. Приходила и восторженно сообщала, что еще несколько человек в окрестных станицах вступило в контакт. Но последний раз позвонила, пребывая в большой тревоге. Контактеров начало тошнить в церкви, "избранники" стали бросаться на иконы и т.п. Я посоветовал везти их на отчитку, дал адреса. Она меня искренне поблагодарила и больше я ни о ней, ни о ее учениках ничего не слышал.

*   *   *

Примерно к этому же времени относится и начало осознанных религиозных исканий Ольги Асауляк - монтажницы электронной аппаратуры из Киева. Жизнь в безверии стала для нее невыносима, но, как и многие из нас в те годы, о Боге она имела самые фантастические представления. Молилась, например: "Я, жительница планеты Земля, зову вас, Светлые Силы Космоса, прошу Контакта". Потом в доме у Ольги появились Библия, индийские веды, литература кришнаитов, труды Елены Рерих... Сама она пишет, что выбрала Библию, но много раз дает понять, что и остального не отвергла.

Повторюсь, через все это прошли сотни тысяч людей, которых сейчас можно смело назвать православными. Но разница между ними и Ольгой все-таки есть. И различие это не в пользу Ольги. Попытаюсь пояснить это через случай. Один мой товарищ очень любил путешествовать в астральных сферах. И однажды ему явился старец со словами:

- Пойдем, я покажу тебе рай.

Взявшись за руки, они полетели, и тут друг усомнился:

- А достоин ли я?

И через мгновение увидел, как старец преобразился в беса, а светлое сияние далеко впереди оказалось пропастью, и оставался до нее один шаг.

На этом контакты "третьей степени" для моего товарища закончились. Демон ополчился против него открыто и преследовал вплоть до кельи в Троице-Сергиевой лавре, где, наконец, в страшном раздражении отстал. Точнее, вновь перешел на нелегальное положение.

Подобных историй существует множество. Но путь в Церковь для всех "контактеров" был один - через глубокое сомнение в своем достоинстве. Вот что пишет об этом Игнатий Брянчанинов: "Нужно очищение себя тщательным покаянием... чтобы стяжать понятие о бедственном положении нашего тела, о состоянии его мертвости, причиненной отчуждением от Бога. В этом состоянии мертвости... телесные чувства не способны к общению с духами...Святые духи уклонились от общения с человеками... хотя демоны, являясь человекам, принимают вид светлых Ангелов... вверяться им никак не должно. У них истина перемешана с ложью, истина употребляется по временам только для удобного обольщения".

*   *   *

В отличие от моего друга, у Ольги Асауляк не было никаких сомнений в своем предназначении. Она с детства была очень активной девочкой, писала стихи чуть ли не с младенчества, позже увлеклась радиоделом. Возможно, поэтому общение с невидимым миром ее не особенно испугало. Слышать голоса, доносящиеся из эфира, искать их, отвечать - было для нее делом привычным.

Свою роль сыграло, по-видимому, и чтение научной фантастики. В своих книгах Ольга много раз описывает встречи с каким-то "космическим ОМОНОМ", астральным флотом и т.п.

Какое-то время Господу удавалось удерживать ее от контактов, обнажая перед Ольгой суть тех сфер, куда она вторглась. Как-то раз демоны схватили ее за руки, ноги, горло, и лишь молитва "Отче наш" спасла любопытную. Но все было безнадежно. Голоса звали: "Космос - это не экскурсия. Здесь работа. Определись, с кем ты?"

И она определилась. Момент, чрезвычайно похожий на вхождение в демона, описан Ольгой довольно ярко: "Тяжесть в голове, свинцовые ноги, вспухшие губы... Огненный шар приближался... Обжигающая волна вдавила меня в постель, так что заскрипели пружины. Резкая боль, как от ожога, пронзила область межбровья, огненным клубком прошла вниз через горло и вошла в сердце... Пробуждение было тяжелым...С трудом дотянулась до зеркала на журнальном столике. По опыту знаю, что после трансмутации лицо изменяется неузнаваемо, особенно "другими" становятся глаза. На этот раз все было вроде бы прежним, но...на лбу четко проступал ожог в виде малинового креста".

После этого с космическими учителями Ольга начинает разговаривать чаще, чем с живыми людьми: "Задание выполнено с оценкой турбулентного анализа...Проводник заэкранирован на 0-защиту тройной цепи. Жди указаний "Центра". Переходи к коллективному уровню донесения информации. Благодарим за прием. Иерарх".

Накануне первого после Пасхи "контакта" Ольга, осмелев, обратилась к Космосу с запросом: "Господи, открой мне тайну Своего Воскресения...". "И сразу в сердце прозвучал вибрационный сигнал согласия на мою просьбу. Через несколько дней появилась на свет статья "Три тайны мира", с которой и началось движение христианских подвижников по всей стране".

(Вот, значит, с чего оно началось!)

Так в чем же, с точки зрения Ольги, заключается тайна Воскресения? В частности, в том, что "во время пребывания Его на кресте Высший Космический Разум приступил к модуляции светоэнергетического слайдового концентратора-преобразователя, работающего на энергии Солнца про принципу многоступенчатого фильтра..."

Далее рассказывается, как свет солнца был сфокусирован в линзонакопителе, а затем пропущен в камеру N1 и так далее. "Положение темных сил было осложнено тем, что они не могли сохранить в луче на выходе мощный пробивной заряд..."

Напомню, что вся эта техногенная галиматья была ответом на вопрос о тайне Воскресения. Какая-то тень сомнения, что бесы над ней просто издеваются, закралась, очевидно, и в голову Асауляк. Она оговаривается, что ответ предназначен для нерелигиозного ума. Но ответ-то дан был ей лично.

В этом стиле надиктованы все ее книги. Некоторые цели демонов здесь легко угадываются. Осквернить христианское учение на уровне языка, на уровне сведения действительных тайн к наукообразным пустым сведениям. В этом смысле у Ольги есть места уникальные. Например, как она оправдывает многоженство у мусульман? "Иерархи" ей пояснили, что у восточных женщин слабая энергетика. Поэтому одной подруги жизни магометанину мало. В другой раз "дух Некрасова" стал читать ей очень плохие стихи:

Не забывай в неверии,

Что мертвой нет материи...

*   *   *

Могут ли надиктовываться Ангелами Божьими подобные "знания"? Большинство сект, лжеучений, все теософские оккультные общества отвечают на этот вопрос утвердительно. Под диктовку писали и Блаватская, и Елена Рерих, и другие бесовидцы.

Святые же отцы говорят, что нет - не могут. Чтобы не быть голословным, приведу лишь один пример из книги святителя Игнатия Брянчанинова "Слово о смерти".

Некий пресвитер постоянно видел во время службы Ангела. Но однажды странник-диакон заметил этому пресвитеру, что у того в молитвах содержится еретическое богохульство. Пресвитер обратился к Ангелу с вопросом - справедливы ли эти слова? "Ангел отвечал: "Справедливы".

"Почему же, - возразил пресвитер, - ты, находясь при мне столько времени, не сказал мне этого?" - "Богу угодно, - отвечал Ангел, - чтобы человеки наставлялись человеками". Постоянное общение с Ангелом не препятствовало пресвитеру коснеть в погибельном заблуждении", - заканчивает свой рассказ св.Игнатий.

К этому времени знания Ольги о христианстве исчерпывались знакомством с Библией. Отношения с Церковью были самыми начальными, даже не неофитскими, а на полпути к ним: "В первый год после сознательного подключения, когда я только что приступила к регулярным молитвенным упражнениям, земной ум подсказывал мне, что нужно срочно искать духовника... Первый год ушел на бесполезные поиски..."

Она объездила много монастырей в поисках духовника, но безуспешно. Монахи относились к ее контактам резко отрицательно: "Я была в отчаянии от бесплодных поисков и никак не могла понять, что мои Небесные Кураторы ждут от меня правильных выводов... Как можно было рассчитывать на плодотворную беседу, если мне нечего было сказать собеседнику, кроме того, что... я включилась в "систему", о которой пока очень мало знаю".

Как-то услышала, что в Почаево есть отец, который, по слухам, либерально относился к "опытам постижения духовного мира" и "духовному целительству в миру".

Но оказалось, что на эту широкую натуру отцы наложили епитимью. Запретили общаться с "духовными целителями" до тех пор, пока сам не исцелится. Там, в Лавре, Ольга чуть не попала на отчитку, попыталась даже исповедаться. Но священник-экзорсист ей хоть и понравился, но показался глуповатым. Поэтому на изгнание бесов она смотрела со стороны. Молодая девушка материла батюшку на чем свет стоит, а тот улыбался и говорил демону: "Хорошо, молодец, ну-ка, еще сильнее ругай старца Гермогена, так его, так его".

*   *   *

После поездки в Почаев поиски духовника Ольга прекратила. На три года. Когда, наконец, нашла, у нее только в Киеве были четыреста учеников.

То есть первые четыре года общения с существами из иного мира она благополучно обходилась без наставника.

- Но обходилась же Мария Египетская у себя в пустыне без духовника, - заметил мне кто-то из учеников Ольги.

Да, обходилась. Но дело в том, что Мария бежала от мира, с людьми не общалась и каялась до последней минуты жизни. Сотен книжных страниц с тайными знаниями святая людям после смерти не оставила, тысяч учеников не привлекла. Отшельничество мешало св.Марии иметь наставника, но в то же время одиночество делало ее безопасной для мира, попадись она в сети лукавого.

В человеческом же общежитии нужен не просто наставник, но полноценная жизнь в Церкви для того, чтобы избежать соблазнов. Да и в этом случае можно обольститься, не имея должного покаяния.

Когда Ольга, наконец, нашла себе наставника, то это был человек, который ей ни в чем ни перечил - схиархимандрит Феофил из Киевской лавры.

Трудно сказать - впал ли старец в прелесть, что бывает нередко. Или, наоборот, был человеком святой жизни, и Ольга доброту его, любовь, понимание, что перед ним крайне запущенный случай, приняла за благословение. Не знаю. Помню, как к блаженной Любушке приехали издатели одной газетки, люди, решившие "защитить православие от жидов". Любушка без лишних слов привезенные номера газеты бросила в пламя своей печки. Гости было смутились, а потом решили, что матушка рекомендует им еще пуще разжигать огонь антиталмудической брани.

Человек, пребываюший в прелести, видит мир в особом свете, даже не вверх тормашками, а в каком-то пятом измерении.

В последние годы, например, Асауляк говорит о благословении с Афона. Не догадываясь о существовании на Святой Горе сурового правила, общего для всех монастырей:

"Решительным образом не принимать никаких видений и смиренным сознанием своего недостоинства и греховности отсекать явления духовного мира, какие бы то ни было".

Наверное, в наш век другого способа защититься от "огненных ангелов" просто нет.

К тому времени, когда Ольга начала читать святых отцов, она была уже в специальном состоянии. Раз взялась за о.Игнатия Брянчанинова и, видимо, смутилась написанным там. Ведь свт. Игнатий настаивает на том, что Ангелы или умершие в общение с людьми практически не вступают. Лишь человеку святой жизни могут подать весть. Весть, но не знания.

Сомнения Ольги длились, впрочем, недолго. Ей явился дух "Игнатия" и благословил на контакты.

Интересно, что сам свт.Игнатий, предупреждая подобные визиты, вспоминал слова Иоанна Златоуста: "Демоны говорят: я душа такого-то монаха. Разумеется, этому не верю именно потому, что говорят это демоны".

Очевидно, Ольгу поначалу удивляло, что в обмен на тома "информации" о "тайнах" мироздания "иерархи" не требовали от нее аскетических подвигов или даже знания основ христианства. Сама она пишет, что пришла к контактам благодаря Елене Рерих, женщине, мечтавшей по-большевистски перекроить мир огнем и мечем, профессиональной оккультистке: "Включилась в тонкий мир через ее удивительные откровения... Пленительный мир Елениных откровений открыл передо мною двери в иные миры. Низкий поклон тебе, моя первая космическая наставница".

Далее Ольга Асауляк отдает должное другой Елене - Блаватской, которая слово "христианство" в своих книгах ни разу, кажется, не употребила без сопутствующих оскорблений. Ныне, по словам Асауляк, Блаватская ходит на "небе" в больших чинах.

Сейчас Ольга, по слухам, уже не питает к Рерихам и Блаватской прежних чувств. Она вроде бы поняла, что связь с оккультистами ее компрометирует. А приемом - ругать магов, целителей, сатанистов, оккультистов, сектантов - она пользовалась с самого начала.

Единственный человек, который для нее остается вне подозрений, - это она сама, Ольга Асауляк.

В прошлом номере "Веры" мы начали публикацию о Школе единого принципа Ольги Асауляк. Эта киевлянка, в прошлом монтажница электронной аппаратуры, известна своими экстрасенсорными способностями и общением с духами. С их слов она записала множество текстов. Они изобилуют научной терминологией, но уже с первых страниц становится ясно: автор практически не знаком с христианским учением. Что делает ее, по сути, игрушкой в руках демонов. Сама Ольга пишет, что к началу контактов успела прочесть Библию и ведущих оккультистов - Елену Блаватскую, супругов Рерихов и др. С этим духовным багажом она и принялась за создание "нового христианства". Число ее последователей исчисляется уже тысячами. А одним из центров стал г.Сыктывкар.

...С годами стиль ее писаний смягчился. Техногенной "лирики" стало меньше. Но постоянная связь с тонким миром даром не проходит. Сейчас Ольга Асауляк вменяет самым "продвинутым" ученикам вымаливать из ада демонов. Эти люди искренне верят, что благодаря их стараниям злые духи оставляют свое ремесло. А после поселяются среди людей - для дальнейшего покаяния.

- А вы знаете, что среди нас живут бесы в человеческом облике? - спросил меня, загадочно улыбаясь, один из учеников школы.

Лишь позже, прослушав кассету с лекцией Ольги, я понял, о чем шла речь. Почему так ласково, чуть покровительственно держался мой собеседник. Не видишь, мол, мы серьезным делом заняты. Бесов спасаем...

Себя, стало быть, уже спасли.

*   *   *

Отношение к нечистой силе в школе - это особый разговор. Я был свидетелем того, как один ученик Ольги долго и правильно говорил, что любовь все побеждает. А потом привел пример такой "победы", рассказав, как ему явились демоны. Сначала визионер пытался креститься, читать молитвы, но это не помогло. И тогда он улыбнулся, что произвело на злых духов самое благоприятное впечатление. Они исчезли. Так сказать, "от улыбки стало всем светлей".

Из этого можно сделать далеко идущий вывод, что бесы, оказывается, очень сентиментальны и не питают к Богу и людям той ледяной ненависти, о которой писали святые отцы.

Духовидцу в голову не приходит, что перед ним был разыгран спектакль, цель которого предельно понятна. Вспомним историю о волке в овечьей шкуре.

Благодаря простому обмену любезностями с духами сотня членов школы "узнала", что бесы - это что-то вроде бездомных собачек, которые нуждаются в нашей ласке. Так что "ждем, любим, надеемся".

Вот картина стада, лишенного пастыря.

*   *   *

- Нет, у нас есть пастырь, - возражают ученики.

*   *   *

Путь из обычного советского безверия к контактам и целительству был пройден Асауляк буквально за несколько месяцев. "За какие заслуги?" - спрашивает себя Ольга. Ведь "я такая грешная, натворившая столько всего..."

Надо заметить, что подобными вопросами она задается нечасто. О покаянии говорит как-то двусмысленно, замечает, что хотела бы найти друга-двойника: "несмирившуюся праведницу грешную". Ответы на главный вопрос - "За какие заслуги?" - однообразны. То перед иконой возникает "обжигающая волна счастья". То "монах" явится. То вспоминает она, что с четырех лет за ней записывали философские стихи. Резюме следующее:

"Во все века существовал метод отбора контактеров среди людей и метод подготовки душ, идущих на землю с определенными заданиями. Таких людей "ведут" с детства... Избранник считается готовым, когда подходит к "алтарю своего сердца".

Здесь следует остановиться. Нет ни одного христианского догмата, который Ольга, по рекомендации духов, не переделала бы на свой "просвещенный" лад. Скажу о самом поразительном, на мой взгляд, нововведении, которое показывает, с каким глубоким эгоизмом и поразительным невежеством мы имеем дело.

Всем нам известны слова Христовы: "Никто не приходит к Отцу, как только через Меня". Они многих теософов приводили в ярость. "А как же тогда быть с индусами или мусульманами и, наконец, с нами? - спрашивали они. - Да мы прежде вас, фарисеев, к Отцу придем".

И вот Ольга нашла "ответ" на этот вечный вопрос. Ответ, который антихрист может смело высечь над своим троном:
"Если постулат Иисуса Христа "никто не приходит к отцу, как только через меня" каждый произнесет от первого лица, сразу откроет в себе заветный ключ: "Я не приду к Отцу иначе, чем через себя" (Книга "Катарсис", стр.260).

Таким образом, Спаситель в учении Асауляк психологически "упразднен". Он становится чисто номинальным лицом, подобно британскому монарху, который царствует, но не правит. А реальную власть получает наше гордое "я".

Но, возможно, не все ученики согласились с Ольгой. Подмена была слишком явной. И тогда демоны развернули перед ней целое учение, поясняющее прежнюю "информацию".

Еретики-несториане полагали, что Богочеловека можно разделить надвое: Бога и человека.

Ольга пожелала расчленить Его как минимум на три личности (каждая из которых, по ее словам, имеет "полный самоконтроль"): Бога, человека и "Иисуса" в сердце каждого.

От лица последнего Ольга и глашатайствует (так вот ты каков, таинственный "бог в душе").

На этом, я думаю, разговор непосредственно об Асауляк можно закончить и перейти к следующей теме.

Вспоминаю, как долго я привыкал к службам. Ведь не был приучен к ним с детства. Одолевали искушения, сознание рисовало какие-то мерзости. Или, наоборот, начинало вдруг нести как на крыльях. Тут и все Евангелие перед глазами проходило, и сентиментальные сцены из книг начинали оживать. Или яростное, до слез, покаяние, воодушевляло меня чрезвычайно.

Правда, к концу службы оставалось в душе какое-то опустошение. Но однажды я попытался взять воображение в оборот так, чтобы ему и продохнуть нельзя было. И, стараясь не думать ни о чем, молиться, глядя на образа, о том, чтобы Господь дал сил и трезвости.

Поначалу стоять было очень тяжело. Но зато чем дальше, тем легче: лучше становилось на душе, так что и уходить из храма не хотелось. В этом состоянии не было ничего горячего, волнующего кровь, что среди нас, мирян, иногда именуется "благодатью". Все было гораздо тише. Будто ветер обдувал лицо, унимая жар.

И я было решил, что вот, мол, окончилось мое неофитство.

Как бы не так! Чем легче мне было стоять на богослужении, тем меньше потом хотелось идти в храм. Мой эгоизм, который прежде находил столь много приятного в видениях и сильных переживаниях, утратил к службам всякий интерес. Находились тысячи причин, чтобы не ходить в церковь... Так оказался я у разбитого корыта. И с грустью понял, что никогда мне не будет в Церкви легко.

*   *   *

Я ни в коем случае не собираюсь все сводить к своему личному опыту. Но с той же проблемой сталкивается любой христианин, хотя каждый, конечно, по-разному. Особенно тяжело приходится монахам.

Самый страшный враг инока - это, наверное, уныние. Например, хорошо известно, как скучна была жизнь наших монастырей до революции. По словам Сергея Нилуса, этого не миновала даже Оптина. К тому же самому и мы сейчас постепенно приходим - теряя по пути многих из братии. Когда обнаруживается, сколь труден такой путь - все равно что болото ведрами вычерпывать (результаты, практически, незаметны), - тогда начинаются разделения, пьянство или погружение в прелесть.

 Но и мирянину не намного легче. Видно, наш путь на земле - это терпение. В соединении с верой в Христа оно угашает страсти и рождает любовь.

Я знал несколько людей поистине святой жизни, о многих слышал в своих поездках по Русскому Северу. Что меня в них удивляло, так это крайне малое число видений, чудес в их жизни.

Вспоминаю Прокопия Ивановича из Вятки, мужественного мирянина, десятилетиями водившего крестные ходы на реку Великую. Второго такого доброго и чистого человека я, пожалуй, не встречал в своей жизни.Однажды, рассказывая о своей судьбе, он вдруг заплакал, помянул "великие" грехи (например, смеялся когда не следует) и все надежды на спасение возложил на заступничество Николая Чудотворца. Я спросил Прокопия Ивановича о чудесах. Он долго думал, потом рассказал, как лет пятьдесят назад святитель Николай помог ему снять комнату.

- А почему вы решили, что святитель помог? - спросил я.

- Я ему молился, а когда вошел в ту комнату, то увидел образ его.

В вере, как в браке, влюбленность проходит, а далее начинается труд настоящей любви. Этот труд (если он совершается) приносит радость. Но волнений крови, богоявлений в сердце и прочих спутников нашего "детства" в вере ждать уже не приходится.

Не будем настаивать на награде здесь и сейчас, в этом мире. Подождем.

Но как мало современный человек на это способен! "Должно быть интересно" - вот принцип, который мы привносим в веру. В ответ на яркое, но неглубокое раскаяние, требуем видений, посещений Духа.

С этой проблемой первыми столкнулись протестанты, когда от них отделилась часть людей, образовавших секту пятидесятников. Пятидесятники желали даров от Бога, хотели, чтобы Он научил их говорить на разных языках, как апостолов. Потом это движение разрослось чрезвычайно, включив в себя целый ряд школ, деноминаций, приверженцев традиционных конфессий. В конце концов оно получило название - харизматического. В Бразилии, например, насчитывается сейчас около 8 миллионов католиков-харизматиков. И постепенно они вытесняют из церквей традиционный католицизм.

А в США даже православные все активнее включаются в движение харизматиков и теософов "Новой эры", которая должна, по их мнению, продолжить или сменить "эру Христа".

Благодаря русским харизматикам, американские оккультисты рассуждают сейчас о "великих магах" Сергии Радонежском и Серафиме Саровском. Далеко не все они требуют такого дара, как говорение на языках. Годятся любые свидетельства "схождения Духа" - начиная от явления "ангелов" и заканчивая переживанием "благодати". Вот один из образцов такого переживания:

"Я начал провидеть, что такое жизнь в Духе. Это поистине жизнь, состоящая из чудес... переполненная дающей жизнь любовью Духа Божия".

Этот образчик прелести приводится в книге Серафима Роуза "Православие и религии будущего". По мнению отца Серафима, когда самообман превращается в одержимость бесами, то жертва твердо убеждена, что с этих пор она может ждать ответа Святого Духа на свои духовные запросы.

Вот что пишет о своем "богообщении" один православный американец в издании "Новой эры":

"Кто-то дерзнул назвать это переживание "прелестью" - духовной гордыней. Никто, беседовавший с Богом таким образом, не может быть введен в такое заблуждение".

Эти слова почти в дословном повторении можно услышать и от учеников Ольги Асауляк. Одному из них я предложил посетить нескольких самых уважаемых в России старцев. Чтобы они дали определение его духовным опытам. Собеседник то почти соглашался, то снова мялся. Наконец, честно признался, что переубедить его не сможет никто. Богообщения, дескать, ни с чем не спутать. То есть высшим авторитетом стали для этого человека собственные чувства.

Вера в себя и есть стержень всего этого "нового христианства". Поэтому было бы ошибкой сводить Школу единого принципа к личности Ольги Асауляк. Истинным лидером здесь выступает "эго" каждого из ее последователей. А главным "достоинством" школы является благоприятный климат, где "кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку".

Впервые я увидел харизматический сеанс в Школе единого принципа Ольги Асауляк в Сыктывкаре. Сеанс "очищения" здесь называется инсайдом. Под православную музыку - звон колоколов, песнопения иеромонаха Романа и т.п. - не менее сотни человек начинают медитировать. Крайне неприятный голос с какими-то попсовыми интонациями читает молитву "Отче наш". Он явно принадлежит человеку, любующемуся собой в этот момент, - нечто подобное можно услышать у американских миссионеров. Позже я спросил ученика школы: неужели нельзя было подобрать ничего получше?

- Мы не обращаем внимания ни на что чувственное, материальное, - был ответ.

Но вернемся в зал, где совершается инсайд. Постепенно ученики погружаются в себя. У некоторых можно заметить легкие конвульсии. У иного течет из носа, но он этого не замечает или старается не замечать.

Я прошу простить меня этих людей, так как ни в коем случае не ставлю перед собой задачи посмеяться над ними. Лишь после я узнал, какие сильные переживания может испытывать человек во время инсайда.

Как рассказывает один мой знакомый, впервые попавший на это действие, он буквально включился - как телевизор в розетку - в некое поле. Увидел кресты на холме, и некий голос спросил его, даст ли он распять своего сына. Далее последовали завораживающие картины "рая", был показан очень ярко грех, от которого человек долго не мог избавиться, и, наконец, после этого "покаяния" ему привиделось, что из него истекает живая вода.

По свидетельствам других контактеров, они летают во время сеансов медитации на другие планеты, наблюдают первый день творения, претерпевают самые разные духовные приключения.

Подобное состояние святые отцы именуют временной одержимостью. Но постепенно оно закрепляется. По словам одного из бывших последователей Ольги Асауляк, который много лет посещал инсайды, несмотря на искреннее раскаяние, он никак не может прервать контакта, отделаться от навязчивых духов.

Но пока человек посещает инсайды, он опасности практически не замечает.

Я спросил у женщины, покинувшей школу, что же заставило ее отказаться от столь интересного времяпрепровождения? Она объяснила, что вслед за контактом испытывала чувство какого-то опустошения. Но, впрочем, продолжала бы ходить, если бы близкие не помогли ей избавиться от духовного наркотика.

*   *   *

Тут очень важно отметить, что среди учеников Школы много людей одиноких. Среди них я встречал тех, кто на инсайдах ничего не испытывает и бесов "спасать" не стремится. Но в общине они нашли свою семью, друзей. Вместе ездят помогать монахиням в Кылтовский монастырь, читают христианские книги.

Сама Ольга Асауляк всегда и везде подчеркивает, что она абсолютно православна. Ученики подтверждают, что она вызволяет людей из оккультизма, сект, приводит их в Церковь.

Последователи, оставившие учение Асауляк ради Церкви, в школе считаются, в лучшем случае, людьми слабыми, а в худшем - предателями.

Разговаривать с теми, кто остался, очень сложно, это не только мой опыт. Напоминаешь о явно оккультных советах Асауляк, а в ответ слышишь: она этого не говорила. Показываешь место в книге или на кассете. Человек отводит глаза:

- Я не могу предать Ольгу.

Так не предавай. Молись за спасение ее души. Ты предаешь, взваливая себя - соблазненного, на ее плечи.

Или:

- Мне это не близко. Я в ней другое ценю.

И, действительно, ценит другое. Многие из тех, кто ходит в общину, как мне кажется, духовно наголову выше Ольги Асауляк. Если, конечно, говорить о христианской духовности.

Но их одиночество среди людей столь безмерно, что я теряюсь, не знаю, что здесь сказать.

И тут мы подходим к очень важному моменту. Ученики называют свою школу общиной не только потому, что это выглядит православно, или с тем, чтобы ввести кого-то в заблуждение. Дело в том, что многие собираются здесь, чтобы общаться с хорошими людьми (я пишу эти слова без кавычек), найти помощь, помочь другому. Для большинства это важнее "тайных знаний". И, не понимая этого, мы с ними никогда общего языка не найдем.

*   *   *

Но каким образом собрание людей превращается в общину? Вспоминаю одну такую историю. Человек много лет просидел в тюрьме, в общем-то, ни за что - за удаль молодецкую. Там поверил в Бога. Когда вышел на свободу, решил стать священником в старой почтенной епархии, во главе которой стоит довольно опытный архиерей. И что удивительно, владыка этого бывшего заключенного рукоположил. Увидел перед собой трудолюбивого русского крестьянина, а не романтика с большой дороги.

Прошло некоторое время, и к нему стали тянуться люди. Набиралось с бору по сосенке: мальчик-инвалид из специнтерната, бой-девчонка, учившаяся на маляра, ребята из окрестных поселков, мужик бесприютный.

Им было хорошо вместе, но все-таки они были людьми отдельными. Так товарищество отличается от дружбы. Но однажды один из них впал в беснование. За ним другой. Вскоре одержимы оказались все, кроме священника. Говорили "на языках", кричали, читали мысли на расстоянии. Три дня священник то плакал и впадал в отчаяние, то вновь становился на молитву, поднимая тех, кому на время становилось получше. Ребята стояли друг за друга буквально насмерть. И через три дня демоны отступили. Этот момент стал днем рождения общины.

*   *   *

Община - это сила, которой страшатся демоны, она основа Церкви. Поэтому создается в страшных мучениях. И на одну настоящую общину мы можем найти десять, где много говорится о первохристианстве, но ничего стоящего из этого не выходит. Мы видим просто еще одну культовую энергичную фигуру, окруженную почитателями.

Один батюшка несколько лет назад рассказал мне, как попал на "вечерю любви" к о.Георгию Кочеткову. Его поразило, что этому знаменитому иерею, сидящему во главе стола, нарезают киви. А остальным сотрапезникам, включая священнослужителей, - нет.

Смешной фрукт - киви, но эта ничтожная деталь выдала то, что тщательно скрывалось. Глава собрания копировал поведение тех иерархов, которым себя противопоставлял.

*   *   *

Дело здесь, конечно, не только в лидере. Ученики прощают этот вождизм, потому что сами начинают ощущать себя частью культа и могут поглядывать на остальных смертных сверху вниз. Но в Православной Церкви все равны перед Богом, а первый да станет последним. Этот идеал труднодостижим, но он существует и влияет непрерывно.

Как-то один из учеников Ольги Асауляк, из старых "подвижников" (возможно, даже из тех, что уже бесов "спасает"), очень неприязненно заметил, увидев старушек, идущих на исповедь:

- Зачем он шизофреничек исповедует?

Эти слова относились к священнику. Перед нами, конечно, крайний случай. Но, тем не менее, очень характерный.

*   *   *

И вот почему. Хотят ли того ученики школы или нет, и замечает ли это сама Ольга, но программа ею закладывается вполне определенная. Во-первых, идет четкое разделение по признаку "продвинутости". Сама она о своих учениках открыто пишет, что 20 процентов из них имеют отклонения в психике и, приступив к занятиям, могут либо окончательно свихнуться, либо стать здоровее обычного "трехмерного" человека (непонятно, что хуже).

Здесь следует подчеркнуть одну очень важную деталь. Многие ученики школы в разговоре легко отстраняются от тех своих товарищей, которые, например, необычно ведут себя на инсайдах, страдают одержимостью. Эти проценты идут в брак.

И не только они.

Есть среди учеников, по словам Ольги, "эмбрионы" со слепой верой в Бога, которые хотят поправить свое физическое здоровье.

Другая категория - "экраны", "твердо верующие в то, что они находятся в Контакте с одной из названных ими цивилизаций".

А также есть "светляки": "в школу приходят с определенной целью - научиться целительству".

Достойных разновидностей, по сути, только две. "Стоики" - люди, "испытавшие посещение благодати, твердо вставшие на путь трансформации психики". И "золушки", которые "всех единомышленников воспринимают как людей, превзошедших их в духовном развитии".

Себя Асауляк явно относит к "Золушке", ставшей принцессой. Но больше всего Ольга подходит под собственное определение - "экраны": "живут в вымышленном, иллюзорном мире, не ведая самообмана... уверены в своей миссии".

Важно заметить, что эту страсть делить единомышленников на категории Ольга рекомендует и своим последователям. Пишет: "предлагаю эти исследования каждому продолжить самому".
  

*   *   *

Потребность в подобных схемах понятна. Это очень эффективный способ приобретать власть над другими людьми. Он использовался во всех гностических сектах, теософских системах. Впрочем, зачем ходить так далеко.

Помню, были у нас в классе две девочки, ничем не выдающиеся, что называется, "серые мышки". Однажды они нашли где-то простенький тест и стали делить товарищей на умных и дураков. И с неделю, наверное, пользовались огромным влиянием среди одноклассников, прежде не замечавших их.

*   *   *

У меня нет сомнений, что ученики Ольги искренне хотят полюбить своих товарищей. Но при этом они обречены биться о те невидимые перегородки, которые заложила для них Ольга по совету духов.

При создании настоящих общин действуют совершенно другие тенденции - снять формальные различия: по грехам, способностям, ступеням подвижничества и т.д.

Ведь один Бог ведает, чего мы стоим.

Искренне прошу.

Мне меньше всего хотелось бы призвать отделения школы самораспуститься. То хорошее, что сложилось помимо желания Ольги или темных сил, которые стоят за нею, стоит дорого.

Я отдаю себе отчет, что пишу здесь о людях, которые шли в Церковь, искали веры и были перехвачены в пути. Как, впрочем, и сама Ольга Асауляк. И сейчас для начала ее ученикам стоило бы определиться, сверить свое учение с церковным.

Но сделать это честно, а не так, как делается сейчас. Когда из "Добротолюбия", трудов св. Игнатия Брянчанинова, Антония Сурожского и т.д. выбираются лишь удобные места.

Расскажу в связи с этим об одном эпизоде. Недавно Сыктывкар посетил и сразу стал авторитетом для учеников Ольги митрополит Смоленский Кирилл. Однако, когда священник предложил написать митрополиту письмо с просьбой благословить школу или же, наоборот, рассеять заблуждение, реакция была следующей. Некая женщина по наивности воскликнула:

- А что, давайте действительно напишем.

- Тебе надо, ты и пиши, - резко оборвал ее один из "подвижников".

И священник вдруг понял, что этот человек, в принципе, понимает, насколько отличны "тайные знания" Асауляк от церковного учения. И что нет такого авторитета, который мог бы устоять перед подобной самодостаточностью. Хотелось бы, чтобы это поняли и остальные последователи Ольги Асауляк - менее посвященные. И сделали выводы.

*   *   *

Ученики школы все спрашивали меня, где же им искать любовь, они не находят ее в церквях. А на последнем кресле в зале, где проходит собрание, сидит один добрейшей души священник. Он ходит на каждое заседание, потому что любит этих людей и страшится за них. Часто срывается, начинает ругаться. Потом мучается, звонит мне, и, наверное, не только мне, сокрушается: не перегнул ли палки.

Пишет разоблачительные статьи, потом сам же просит их не печатать. Он страдает об этих людях, как о детях, и не может оставить их, несмотря на насмешки многих и откровенную враждебность некоторых. Они не видят в нем любви потому, что думают, что любовь - это потакать им во всем. То есть смотреть, как губят они свои души. И он сидит в своем последнем ряду, иной раз с самым несчастным видом.

Но есть другие, которые отвечают любовью на любовь, и батюшка выхватывает их, как из огня, и ходит потом счастливый. Иных вновь теряет. И вновь влачится за ними на собрания. Вот образ Церкви. Не той, что мы видим горделиво восседающей на тронах, и не той, что готова все простить, лишь бы заплатили. А настоящей Церкви - немощной и несокрушимой.