ОТЧИНА
Югославия – Мурманск
Не часто случаются такие теплые солнечные дни в Мурманске, как тот, что был 28 июня. Вторая половина дня. На площади Первоучителей, что расположена около областной библиотеки, у подножия памятника свв.Кириллу и Мефодию молодые люди устанавливают стенды с фотографиями. Через пару часов на этой площади состоится празднование национального сербского праздника Видов Дан. Мурманск – пока что единственный русский город, где отмечается этот день – в знак солидарности с православным народом Сербии. В 1997 году Видов Дан по инициативе Мурманского отделения Союза писателей России, общественно-политического славянского движения “Возрождение Мурмана и Отечества” этот день был проведен впервые.
Спросите, почему именно в Мурманске? Не знаю... Может, причиной тому – особый северный характер, его открытость, готовность прийти на помощь в трудную минуту. Как бы там ни было, а ведь именно мурманчане в свое время положили начало такому, теперь уже известному у нас, празднику, как День славянской письменности. Было это не так давно, 24 мая 1986 года. Поначалу название его все менялось: День славянской письменности и культуры, День благодарения учителей, День поминовения Первоучителей, День Кирилла и Мефодия. Но разве главное в названиях? Суть его оставалась неизменной – обращение к корням, истокам, духовному единению славян.
Несколько лет мурманчане “в одиночку” отмечали этот День славянской письменности, который на самом деле проходил несколько дней, включая в себя научно-практические конференции, поэтические встречи, литературные вечера. Такое постоянство возымело действие: через несколько лет этот праздник получил всенародное признание и стал отмечаться не только в России, но и в других православных странах.
В 1990 году, когда Мурманск готовился уже пятый раз отмечать праздник, болгарская организация “Тринадцать веков Болгарии” преподнесла в дар северному городу копию памятника Кириллу и Мефодию, что стоит в центре Софии, у Национальной библиотеки. Перед мурманчанами встала задача: как доставить монумент на северный – “передний” – край славянского мира. Решено было совершить своеобразный крестный ход по славянским землям – от моря до моря – с беседами, встречами, молебнами, празднествами в пути. Первоучители, как было решено, заслужили такое почитание.
И вот 4 октября 1997 года из Мурманска с площади Первосвятителей начал движение славянский ход “Мурманск – Черногория”, проводимый в рамках Года единения славян и посвященный 120-летию победы над Турцией. Участники этого хода прошли через многие города суверенных, но близких по духу государств-республик Белоруссии, Украины, Молдавии, Болгарии, Республики Сербской (в Боснии), Сербии и Черногории. В пути к ним присоединялись посланцы Новгорода, Москвы, Санкт-Петербурга, а также всех стран, через которые прошел ход. Вот тогда-то, в Год единения славян, в Мурманске и решили впервые отметить сербский праздник Видов Дан, сделав его своим.
В тот год за пару месяцев до славянского хода в Боснию и Герцеговину отправился представитель мурманского объединения “Братья Сербов” Дмитрий Ермолаев. Там, в городе Пале, он вручил Радовану Караджичу дар от преосвященного Симона, епископа Мурманского и Мончегорского, образ святого пророка Моисея – знак братской любви от самой молодой тогда епархии в России православным сербам. Тогда уже полыхала Босния. А в нынешнем году Видов Дан проходил под знаком натовской агрессии в Косово. Среди тех, кто пришел на площадь Первосвятителей, не слышно было смеха и шуток. Все мы понимали, что сейчас происходит расправа с нашим давним и верным православным братским народом. Слова поддержки звучали и в прозе, и в стихах, и в песнях. Вот выдержки из выступлений.
Ярослав Ястребов:
“Когда я в 1991 году впервые приехал в Сербию, я еще не знал этой страны и ее людей. Встреча ошеломила. В Москве я уже привык к мутной, злобной атмосфере русофобии, которую насаждают СМИ. Русский человек терпелив. Стиснув зубы мы терпели и противостояли, как могли. И это на своей Родине. И вдруг, прилетев в чужую, как казалось, страну, я очутился среди людей, искренне любящих, уважающих мою Россию. А разве забудешь встречи на улицах городов, в селах? Попробуйте отличить бабушку-сербку в ее старенькой кофте и платочке, когда она стоит у калитки, от бабушки из села на Припяти или на Оке. Нужно все-таки видеть своими глазами, чтобы понять: мы были и останемся одним славянским народом, какие бы между нами ни пролегали границы, какие бы правительства ни заседали в столицах.
И когда я думаю о Сербии, то не сербский монах Лазарь, создавший первые часы в Московском Кремле, вспоминается мне, не сербские граничары, составившие первый гусарский полк в России, не множество войн, в которых мы вместе сражались, а детские письма из Сербии, в которых неровными буковками, скупыми детскими словами говорилось одно: “Мой русский брат, я тебя люблю!”
Дмитрий Ермолаев:
Был у меня там такой разговор.
– Кой ти? – спрашивают меня.
– Я сам рус, русский.
– Из Москвы?
– Из Мурманска.
– Где то, Мурманск?
– На Севере.
– У Сибири?
– На Европейском Севере.
– А, свейедно, волим майку Русию.
Волим – значит, люблю. Такие вот незамысловатые признания в любви к России я слышал в Сербии много раз. Не любить русских – значит, не быть патриотом. А не быть патриотом там невозможно.
...Я слышал эти названия от друзей в Белграде: Илияш, Богошча, Грбавице. Военные журналисты, русские добровольцы, сербские солдаты-четники рассказывали о многом: об этнических чистках в Хорватии, о том, как героически сражалась Книнская Крайна, со всех сторон окруженная врагами, о еврейском кладбище в Грбавице, которое обороняли совместно русские и сербы. Кладбище, пережившее 34 мусульманских наступления, бесчисленное множество атак, стало после этого, скорее, русско-сербским православным кладбищем.
... Вспоминаю разговор с профессором Тарасьевым, который в годы войны занимался своим прямым делом – учил студентов. Они приходили к нему с линии фронта: грязные, заросшие, голодные. “Говорят, что Россия предала сербов. Что вы – какая Россия?! Разве вы, Дима, подписали документ, согласно которому здесь, в Боснии, бомбили сербских детей? Да вы, если бы могли, грудью их защитили бы. Ведь вы тоже Россия”. Вот такие рассказы слышал я от мурманчан. Все они, кто побывал в Сербии, сходятся в одном: пока есть в народе ВЕРА – этот народ будет жить. Доколе не отступит сербский народ от ПРАВОСЛАВИЯ – этот народ не сломить, не поставить на колени. ДУХ такого народа не сломить. И в подтверждении этого я хочу предложить вашему вниманию выдержки из очерка об острове Видо, по названию которого и называется поминальный день – Видов Дан. Передали мне его для нашей газеты сербские братья.
И.Вязовский
(О том, что означает "Видов Дан" читайте на следующей странице)
| назад |
| вперед |
 |
