ПЕРЕПИСКА
РУССКИЙ ВЫСОКИЙ СТИЛЬ
Отвечаем на ваши письма в редакцию
Дорогие читатели, по возможности мы стараемся отвечать на ваши письма лично, но иногда вы задаете вопросы, которые, возможно, будут интересны и другим. Например, Таисия Даниловна из Сыктывкара спрашивает:
«В статье «Покров над Белозерьем» (№ 425 «Веры») вы писали, что скоро будет напечатан уникальный фотоальбом «Сквозь пелену пяти веков» с высококачественными снимками фресок знаменитого иконописца Дионисия. Хотела бы подарить его своим родным, чтобы они приобщились к православному богатству. Но где его можно будет приобрести и сколько он стоит?»
За справкой мы обратились в Музей фресок Дионисия. Вот что нам ответили. Альбом уже вышел из печати и довольно большим тиражом – 15 тыс. экз. Это роскошное издание, на 500 страницах большого формата, поэтому стоит довольно дорого – 3 тыс. рублей. Тем не менее, это льготная цена: коммерческие издержки взяло на себя правительство Вологодской области. После Нового года книга поступила в музей, а также в некоторые магазины Москвы и Вологды. Заказать ее можно по почте, если предварительно связаться с музеем по адресу: 161120, Вологодская обл., Кирилловский р-н, с.Ферапонтово, Музей фресок Дионисия.
Приобщиться к настоящему духовному наследию Русской Православной Церкви, как видим, стоит дорого. Приобрести альбом с фресками или, скажем, хорошую икону, написанную по всем канонам древнерусской иконописи, заказать ее у настоящего иконописца – денег стоит. И все же есть в наследии наших отцов то, что можно получить фактически бесплатно – духовные писания. Но и здесь не так все просто...
Федор и Мария Логиновы из г.Ухты пишут: «Дорогая редакция! Мы читаем православную литературу, Псалтирь, молитвенники и огорчаемся от того, что плохо знаем церковнославянский язык, трудно читается и понимается. Эти затруднения испытывают многие верующие, и хотели бы иметь, читать, воспитываться на духовной литературе на русском и родном языках, как и у других народностей. Вот у нас есть книга «Молитвы на разные случаи», выпущенная вашей редакцией в 1999 году, – очень полезная и нужная каждой семье книга. Но как трудно читаются эти молитвы старыми людьми!»
На эту тему мы не раз уже писали. Да, в наше время церковнославянский язык стал проблемой. Но до революции православные его знали хорошо, и не потому, что специально ему обучались, а просто часто, с детских лет ходили на церковные службы и впитывали его с первыми жизненными впечатлениями. Мы этого лишены. Но все же нельзя говорить, что церковнославянский нам не родной. Он – часть русского языка, его «высокий стиль», которым выражаются духовные понятия. Было бы ошибкой духовные тексты, с которыми мы обращаемся к Богу, без оглядки переводить на «низкий стиль» – от этого многое потеряется.
Филологи утверждают, что если исчезнет церковнославянский язык, то сам русский язык обмельчает: «В языке есть небо – его высокий стиль, и есть преисподняя – жаргоны, мат. Если убрать небо, то из преисподней поднимется вся муть...» Свято место пусто не бывает. Если вдруг исчезнет церковнославянский, то его в качестве высокого стиля заменит обычный литературный язык. А на место литературного, обиходного встанет жаргон. Потом и литературный кому-то покажется неудобопонимаемым – и снова мы снизим планку... Конечно, это нас мало касается, поскольку на наш век хватит существующего языкового запаса прочности. Но Церковь-то живет не два и не три столетия, она заглядывает далеко в будущее, и стоит ли ей терять свое богатство, приспосабливаясь к сиюминутным и вполне преодолимым нуждам?
Один монах рассказывал, что когда он еще жил в миру, то у себя на производстве много матерился. А когда стал молиться по-церковнославянски, то язык уже не поворачивался произнести грубое слово. Такова благодатность одной только церковной речи. Он тоже поначалу многое не понимал в церковнославянском. Но достал старое Евангелие, начал читать – и так научился. Сейчас рекомендуют, а раньше требовали, чтобы мирянин, по какой-либо причине пропустивший воскресную службу в храме, читал дома куски из Евангелия – те, что произносятся (по-церковнославянски) в этот день в храме. Так человек незримо участвует в церковной службе. Если придерживаться этой практики, то многие вопросы сами отпадут.
Очень часто непонимание церковнославянского происходит просто от неприятия «чужого языка». Раз «чужой», то и вникать в него не хочу. Но он совсем не чужой! Незаметно, но этот язык живет даже в нашей повседневной речи. Например, в бытовых ситуациях мы говорим: «о, Боже!», а не «о, Бог!» А ведь это церковнославянская форма обращения. Насколько лучше и естественнее обращаться: «Богородице, помилуй!», а не «Богородица!» Или: «Божья Мати», а не «Мать». Судя по вашей фамилии, вы по национальности коми (Логиновых много среди коренных удорчан). Так вот я знаю, что удорские коми к своим родителям обращаются точно так же: папо и мамо. В современном русском языке эти формы обращения забылись (и как язык обеднел!), а коми, заимствовав их, сохранили. Так что, неверное, церковнославянский не совсем уж вам не родной.
Хотя, конечно, проблема есть, особенно для пожилых людей. Поэтому, насколько я знаю, попытки отредактировать церковнославянские тексты делаются, но весьма осторожные: заменяют отдельные, явно устаревшие, слова на более ясные. Сам же строй церковнославянской речи при этом не трогают, и правильно делают, потому что он интуитивно понятен русскоговорящему человеку, научиться «с лету» понимать его не составит большого труда. Такое редактирование – общецерковное дело, делается на самом высоком уровне, поэтому мы не стали своевольничать и вносить свою правку, издавая сборник, упомянутый вами в письме. Единственное, что мы тогда могли, – снабдить его словарем. С опозданием, но делаем это сейчас. Мы постарались внимательно проштудировать молитвослов и выписать все наиболее непонятные слова. Их не так много. А тех, что часто повторяются, и того меньше – см. под рубрикой «Аз веди» на следующей странице.
Подготовил М.СИЗОВ
 | назад |
| вперед |  |
