СТЕЗЯ
КАПИТАН И ЛЕДОКОЛ
Ледокол «Красин»
15 апреля наместник Антониево-Сийского монастыря архимандрит Трифон посетил необычное место – стоящий на приколе легендарный ледокол «Красин». Там он отслужил молебен о моряках-красинцах и о восстановлении на судне часовни Николы Чудотворца. В тот день на ледоколе собрались ветераны Великой Отечественной войны из Северного конвоя. Капитан «Красина» В.А.Горбачев приветствовал батюшку хлебом-солью и преподнес подарки, в том числе традиционную флотскую ложку с надписью: «Архим. Трифону – ледокол «Святогор» («Красин»)». А другой моряк подарил монаху книгу «Полярный архив» – первую часть исследований об освоении Северного морского пути. Много страниц в ней уделено и «Красину»... История эта удивительная. Вот что узнал о ней наш корреспондент.
Любили большевики увековечивать свои имена. Вот и ледокол «Святогорец», построенный в 1916 году в Англии для Русского флота, не избежал данной участи. Этот ледокол называют легендарным – и это не пустые слова. Попав в Россию, «Святогорец» тут же был национализирован. И когда нужно было остановить наступление Антанты, то именно этот корабль, построенный по последнему слову техники, большевики решили затопить в устье реки Двины. Корабли Антанты благополучно обошли препятствие и пошли дальше к своей цели. На обратном их пути полузатонувший ледокол был поднят – так русский корабль снова попал в Англию. Большевики спохватились в 1921 году, отправив выкупать «Святогорец» красного наркома Красина. Во время этой поездки Красин внезапно умирает, а возвращенный ледокол получает имя «Красин».
Можно долго перечислять заслуги этого ледокола перед нашим Отечеством. Вот лишь малая часть их: обеспечение в 1934 году знаменитого плавания «Челюскина», спасение оставшихся в живых после авиакатастрофы членов экспедиции Умберто Нобиле, помощь немецкому пароходу «Монте-Сервантес» с 1835 пассажирами на борту. В 1936 году «Красин» провел первый караван кораблей Северным морским путем, в годы Великой Отечественной конвоировал суда в Северных широтах.
С годами активная деятельность ледокола сходит на нет. Нет, корабль не устарел по своим техническим характеристикам, ему бы только поставить новые навигационные приборы, почистить, подлатать старые раны, и он снова готов в плавание. Но оказалось, что «проще» ледокол пустить на металлолом.
Дальнейшая судьба ледокола была драматична. Его участь сродни судьбе наших ветеранов Великой Отечественной войны, на старости лет вынужденных жить на полунищенскую пенсию. Ледокол – живая легенда России – по-прежнему был никому не нужен. Только капитан, его небольшая команда и группа энтузиастов бились за то, чтобы он жил.
В середине 80-х годов, когда ледокол стоял в угольной гавани Кронштадта, на его борт вступил в качестве капитана Лев Юрьевич Бурак...
Выбор
Он родился в семье известного питерского адвоката Юрия Бурака. Конечно, родители прочили ему стезю адвоката. Но небольшого роста, худенький юноша неожиданно для всех поступает в морское училище. Это был первый самостоятельный выбор, который навсегда связал его судьбу с морем. С началом войны студент Лев Бурак становится командиром роты пулеметчиков. Множество наших солдат встретили свой последний час на Синявинских болотах. Но Бурака Господь хранил: остался жив – и при этом ни единой царапины. После войны, закончив морское училище, Лев Юрьевич много лет плавал капитаном дальнего плавания. Потом направили на повышение в Москву, в Совет экономической взаимопомощи. Было все: и ответственная работа, и правительственные привилегии... Все это Лев Юрьевич оставил в одночасье и вернулся в родной Ленинград, лишь только узнал о трагической ситуации с ледоколом «Красин». Вернулся, чтобы всю оставшуюся жизнь и силы отдать делу спасения этого национального достояния России.
Служение
Ступив на борт «Красина», капитан Бурак практически не уходил с корабля. Положение было серьезным: не было средств на содержание и ремонт, команда работала за символическую заработную плату. С трудом ледоколу удалось дать статус корабля-музея, но в 1991 году из-за бесхозяйственности в стране его чуть не продали за рубеж – все эти перипетии перенес Лев Юрьевич. Тяжело, трудно, но корабль жил.
В августе 2001 года, в день 85-летия со дня спуска ледокола на воду, на «Красине» был поднят Андреевский флаг. На этот праздник пришло много ветеранов, молодежи. Было торжественно и грустно... После этого капитан Бурак сломался: сказалось напряжение многих лет. Заболел.
Придя однажды на корабль, Дарья Дмитриевна (Д.Д.Елисеева – член общества «Клуб друзей ледокола «Красин») после первых же минут разговора заметила: «Лев Юрьевич, вы кашляете. Давайте мы вас покажем врачам». – «Давайте. Теперь можно немножко и расслабиться».
Дарья Дмитриевна договорилась с профессором, назначили день и час. Но, впервые за много-много лет отправившись в поликлинику сдавать анализы, капитан Бурак получил направление на немедленную госпитализацию. Узнав, что больного спешно готовят к операции, Дарья Дмитриевна побежала к батюшке о.Иоанну Миронову. «Читай сорок раз акафист Николаю Чудотворцу», – сказал он ей. Весь день во время операции она читала этот акафист перед зажженной свечой.
Операция прошла блестяще. На второй день Лев Юрьевич встал на ноги, на третий гулял по коридору, а на десятый его выписали. Доктор при осмотре все удивлялся: «Старый человек – 82 года, а все ровненько заросло – удивительно».
Встреча с Господом
После этого Лев Юрьевич, хоть и находясь дома, не отходил от руководства делами на корабле. Звонил, давал указания. Но силы капитана постепенно гасли. Приходит однажды к нему на Рождество Дарья Дмитриевна. Лев Юрьевич тогда мог работать до двух часов, после этого очень уставал. Лежит тихий, обессиленный. Обескураженная и смущенная, Дарья Дмитриевна неожиданно для себя берет его за руку и спрашивает: «Лев Юрьевич, а не хотели бы вы окреститься?» Он открывает свои большие глаза (ей тогда показалось, что вся сила, которая была в этом человеке, сосредоточилась в этом взгляде): «Очень хочу». – «Если вы не возражаете, я похлопочу?» – «Буду вам очень признателен».
И тут начались мытарства Дарьи Дмитриевны. Приходит она в храм, рассказывает ситуацию, а священники не хотят идти. Бедная женщина умоляет и так и эдак – отказываются. Тогда она решает: «Если священники в храмах отказываются идти крестить умирающего человека, то я пойду к монахам, и там наверняка не откажут». Пришла на Коневецкое подворье. В храме никого нет, стоит один монах, молится. Встала Дарья Дмитриевна чуть поодаль и простояла всю службу. Когда монах закончил, она взяла у него благословение и сказала про свою нужду: «Если вы не можете, то укажите, кто сможет помочь. Время не терпит: человек может отойти ко Господу некрещеным». Батюшка попросил позвонить поздно вечером, что она и сделала. Когда на другой день они вошли в квартиру к Льву Юрьевичу, а он в тот день надел свой парадный китель, хозяин спросил монаха: «Простите, как ваше имя?» Тот отвечает: «Яков». Бурак заулыбался и говорит: «Как приятно – Яков к Якову пришел». Дело в том, что у него над кроватью висел портретик, писанный маслом, где был изображен его дед, который тоже был Яковом. Лев Юрьевич его очень почитал, да и характером он пошел в деда.
Когда крестили Льва Юрьевича, было такое ощущение, что он уже воцерковленный человек: на все вопросы отвечал четко и правильно. Потом были исповедь и причастие. Но до этого, главного для капитана, события у Дарьи Дмитриевны встал вопрос о крестике, которого не оказалось. И Дарья Дмитриевна вспомнила, как Господь чудным образом уже послал ей крестик, про который она до поры до времени забыла. Дело было так. Приехала как-то Дарья Дмитриевна ранней весной в Вырицу на могилку к старцу Серафиму. Стоит возле могилки, молится, больше никого рядом нет. Оглянулась, подходит к могилке крупный, величавый священник. Взяла благословение у него Дарья Дмитриевна, и он начал служить панихиду. Так и молились они с ним вдвоем. Потом священник поворачивается к ней и спрашивает имя. «Дарья». Батюшка достает беленький крестик с распятием и подает Дарье Дмитриевне: «Это от Гроба Господня, а я Пантелеимон, который служит там». Оказалось, что батюшка приехал в Россию на поклонение по святым местам. Приняла благоговейно Дарья Дмитриевна этот дар и спрятала у себя. Когда она все это вспомнила, то, счастливая, отдала крест Льву Юрьевичу. Капитан Бурак после крещения прожил 33 дня.
В своем завещании, которое недавно торжественно передали новому капитану, Лев Юрьевич призывал сохранить ледокол для России и сделать все, чтобы восстановить на «Красине» часовню Николая Чудотворца и вернуть кораблю первоначальное имя – «Святогор».
И.ВЯЗОВСКИЙ
 | назад |
| вперед |  |
