ЖИВОЕ СЛОВО
ХВАТИТ ЛИ НАМ СВЯТЫХ?
| Как относиться к иконам людей, не прославленных Церковью, – наших современников отца Николая Гурьянова и солдата Евгения Родионова, замученного в Чечне? Это с одной стороны. С другой – царя Иоанна Грозного, Григория Распутина. |
Отец Сергий Гомаюнов (г.Киров):
– Существуют строгие правила, которые определяют, что такое образ, как он должен освящаться. Здесь бывают передержки в разные стороны. Вспоминается, как даже почитание мироточивого образа Царя-мученика в некоторых епархиях подвергалось прещениям. Это происходило, разумеется, до Собора 2000 года. А ведь Государь был прославлен в Сербии, к чему причастен был святитель Николай Сербский. И было прославление в Русской Церкви За Границей. У нас не было с ней и сейчас пока нет канонического общения, но нельзя отрицать, что канонизация была законной. На основании этого образ святого Царя действительно был подлинной иконой.
Но пока подвижник не прославлен, возможно лишь его домашнее, келейное почитание. А его изображение нельзя назвать образом, нельзя и парсуной – была такая традиция в середине XVII века, когда на иконописный манер рисовались портреты состоятельных, именитых людей. Разумеется, они не претендовали на почитание.
Да, можно молиться мученику Евгению. Не портрету, а тому человеку, который, как мы ощущаем, имеет особое дерзновение просить за нас у Бога. И здесь не важно, есть его образ, фотография или нет их. Беда начинается, когда мы его изображение поднимаем на щит, почитание навязываем. А если кто сомневается, то это воспринимается как ненормальность, неправославность и пр. Это в корне неправильно, нельзя той или иной группе, пусть и благочестивой, присваивать себе роль Собора. Икона не должна идти впереди церковного признания. Спешка здесь неуместна. Сейчас столько святых прославлено, что наша задача теперь в том, чтобы напитаться духовным опытом, который дают эти канонизации. Но что получается? Сначала ратовали, добивались, а потом говорим, что дело сделано, давай новых. А где почитание, общение молитвенное с новопрославленными? И здесь мудрой позиции придерживается наш владыка Хрисанф. У нас не было случая канонизации списками, каждый раз прославление переживается как нечто великое. Это подобно тому, что слово нельзя произносить скороговоркой, оно должно дойти до сердца человека, полежать в нем, дать плоды.
Можно ощущать совестью, что Евгений Родионов – угодник Божий, собирать свидетельства о нем, молиться о том, чтобы Господь его прославил. Нечто подобное я чувствую и в отношении нашего вятского священника отца Анатолия Чистоусова, погибшего в Чечне. Хотя некоторые его родственники до сих пор не верят, что он мертв. Так что рано предпринимать какие-то шаги, но здесь у меня нет внутреннего сопротивления, как в случае с Иоанном Грозным. В его святость я поверить не могу, как бы ни объяснялось все, что он совершил против Церкви, против народа. Да, число его жертв преувеличено, но как историк я знаю о нем многое, в том числе и по документам, что несовместимо с благоверностью. Если святой князь Владимир до крещения вел себя как язычник, то потом стал новым человеком. Что касается Иоанна Грозного, то он во многом оставался язычником, будучи православным по исповеданию. И речь идет не только о гибели священномученика Филиппа или преподобного Корнилия, вину царя Иоанна в этих злодеяниях можно попытаться оспорить. В личной жизни он иногда проявлял благочестие, писал церковные тексты. Но при этом как объяснить разгром Новгорода или многочисленные браки, в том числе и не благословленные Церковью? Нет, я не могу внутренне примириться с этим. Даже в менее спорных случаях иногда следует воздерживаться от прославлений. Нельзя смущать братьев во Христе без крайней нужды, когда передержки превращаются в искушения, приносят испытания, которые не все выдерживают, появляются церковные партии, которые идут друг на друга, и это опустошает души.
Отец Александр Ковалев (с.Матигоры Архангельской области):
– Нужно обращать внимание прежде всего на то, что икона имеет свой первообраз – святую жизнь того или иного человека. Если мы возьмем Ивана Грозного или Распутина, то спросим, жили ли они во имя христианства. Разумеется, не жили. И относиться к попыткам их прославления, навязывания их икон должно с возмущением. Во-первых, за этим стоит безграмотность, плохое знание истории. Во-вторых, это ведет к дискредитации православия. Протестанты очень энергично нападают на иконы, и нельзя давать им пищу для этого, почитая людей с какими-то уголовными биографиями. Даже в православной среде силен магизм, когда нравственное содержание веры отходит на второй план, а интерес вызывают прежде всего необычные явления и люди пленяются дьявольским наваждением. Ну и, конечно, большую роль в создании ажиотажа вокруг икон Грозного и т.д. играет политика.
Иконы старца Николая или владыки Иоанна Санкт-Петербургского – это иное дело. Этих людей почитать, наверное, можно, так же, как и Евгения Родионова, но можно и просто их уважать, и они вовсе не обязательно должны быть прославлены. Прославляя нового святого, мы должны знать, каким особым свойством он обладает, какая молитва будет в его честь звучать, еще не прозвучавшая в Церкви. У нас великое множество святых, мы можем молиться Богородице, и что добавит какое-то новое прославление? Этим вопросом всегда нужно задаваться. Собор святых – не доска почета. Туда не обязательно заносить всякого хорошего человека. Я в советское время всегда с симпатией относился к Царю Николаю Второму, за что мне доставалось, но не могу молиться ему, не считаю святым. Это не может быть предметом моей веры, тем более рассудочной веры. И если говорить о почитании, то большие чувства вызывает у меня личность такого мученика, много сделавшего для России, как Александра Второго – личность благородная, гуманная, воспитанник Жуковского, он много для меня значит.
С основаниями для прославления дело обстоит очень непросто. Чудеса, например, далеко не всегда являются свидетельством святости. Их будет творить и антихрист. Ведь кто такой антихрист? Это не погромщик религии. Есть латинское слово «контра», что значит «против», а есть греческое «анти» – что можно понимать как «вместо», вспомним, например, слово «антиминс». Антихрист попытается заменить Христа и всеми способами удивлять, увлекать мир. Поэтому я настороженно воспринимаю сообщения, что в таком-то храме все иконы заплакали, подсвечники заплясали, началось светопреставление. А нам нужны тишина, благоговение. Все великое совершается в кротости и великом молчании. В тишине, с благоговением совершались прославления Ксении Петербургской, Иоанна Кронштадтского, хотя были, конечно, и противники. Когда я в 83-м году заговорил на проповеди о праведном Иоанне, то помню, как с ужасным негодованием отнесся к этому епископ, опасаясь уполномоченного. И даже когда гласность началась, я спросил уполномоченного, не изменилось ли отношение к Кронштадтскому пастырю. Ответ был: «Нет, не изменилось, он был контрреволюционером». Но в то же время весь церковный народ почитал и блаженную Ксению, и праведного Иоанна. Никакого смущения, светопреставления их прославления не вызвали.
Святость должна быть совершенной, без сучка, без задоринки. Нам хватит святых.
Протоиерей Александр Покрамович (поселок Тярлево Ленинградской области):
– Если говорить о таких личностях, как Иоанн Грозный, Распутин, то для меня на данный момент эта тема однозначна, и внедрение ее может вызвать только негативные последствия в соборном теле нашей Церкви. Таких, непрославленных, святых очень опасно поминать и писать им иконы. Тут нет Духа мирна. Вспомните, как в советское время многие из нас приходили на могилку бл.Ксении, на Карповку к батюшке Иоанну Кронштадтскому. Читали акафисты, оставляли записочки. Нас гнали, но это было гонение со стороны атеизма. Среди верующих по отношению к этим святым не было никакого ажиотажа – все знали, все чувствовали, что это святые, что это удивительные люди и что по молитвам к ним помощь течет нескончаемой, благодатной рекой. А сейчас что получается!? «Ты не почитаешь Григория Распутина, ты против канонизации царя Иоанна Грозного!? Да ты что, не понимаешь, что это за люди!?» У человека начинают гореть глаза, и ты чувствуешь себя уже не братом во Христе, а кем-то несколько иным. Поэтому я считаю, что сейчас идет что-то вроде подстрекательства по прославлению этих людей. А поклонение и написание икон – это просто ведет к расколу Церкви.
По поводу Евгения Родионова я думаю, что со временем этот человек, конечно, будет прославлен. Воин-христианин сподобился мученической кончины. Сохранил крест, не отдал его на поругание, пострадал за веру православную. Но опять же скажу, что не надо торопиться – Господь управит. Вернусь снова к личностям Распутина и Иоанна Грозного. Сторонники прославления Распутина говорят и доказывают, что он был пророком при Царе Николае II. Здесь очень все сложно и запутанно. Тут требуются рассуждение, молитва, чтобы Господь Сам открыл истину: прославлять или не прославлять. От себя могу сказать, что сама личность Распутина мне чрезвычайна симпатична. Сколько лет прошло с того времени, как он погиб, а ненависть просто брызжет, когда упоминается это имя. Так же очень и очень неоднозначна личность царя Иоанна. Меня настораживает и это их объединение в умах определенных верующих. Давайте прославим, что называется, скопом. Так, что ли!? Эти темы, повторюсь, требуют спокойного молитвенного рассуждения. А так оголтело требовать, чтоб раз-раз и в святые! С точки зрения церковности, все это не правомерно.
 | назад |
| вперед |  |
