СТЕЗЯ 

ДОРОГИ ВОЙНЫ

Автору этого очерка (он на следующей странице) – сыктывкарке Тамаре Корычевой – 83 года. За ее плечами полная драматических событий и испытаний жизнь. В канун Дня Победы наш корреспондент попросил ее, блокадницу Ленинграда, поделиться воспоминаниями о военных годах ее жизни.

– В Финскую кампанию в Ленинграде было очень тревожное время. Помню, была очень холодная осень, и по нашей улице к Московскому вокзалу (раньше это был Октябрьский вокзал) нескончаемыми колоннами шли войска. Город был погружен в темноту, кроме синих ламп, никакого освящения.

Потом началась Отечественная война. С первого курса Герценовского института меня забрали на рытье окопов. Мы рыли окопы возле старого Митрофановского кладбища, на Карельском перешейке, в районе Пулковских высот. Находясь на передовой, подтаскивали снаряды к зенитным батареям. Каждый снаряд по 15 килограммов, так мы – девчонки – таскали их вдвоем. Близко была линия фронта. С финской стороны постоянно прилетали самолеты. Бомбили нас и немцы, и финны, рядом гибли мои подружки. На нас с самолетов бросали всякие записочки и воззвания: «Переходите на нашу сторону! Не копайте себе могилу!» А потом стали посылки бросать: галеты солдатские, сухой прессованный хлебец, конфеты и маленькие плитки шоколада. Так заманивали сладостями, чтобы мы перешли на их сторону. Но мы ничего из этих продуктов не брали. Вся молодежь была воспитана в патриотическом духе. Сброшенные продукты мы собирали, сжигали на кострах и закапывали в землю. А потом с этих же самолетов нас стали угощать свинцом.

В Ленинграде в это время уже был голод. Хлеб давали по 125 граммов на человека. А мы на окопах получали паек только одним хлебом по 350 граммов. Еще два раза в день нас кормила полевая кухня. Давали перловую кашу и перловый суп, а зимой – маленький стаканчик водки. Через два месяца работы на окопах нас на неделю отпускали домой в Ленинград – помыться, отдохнуть. И вот, когда меня отпустили, я увидела, как люди в Ленинграде от голода умирали сотнями. Их штабелями, как дрова, складывали на улицах около подворотен. Среди них было много моих знакомых. Все это видеть мне было страшнее всяких обстрелов на передовой. Тогда-то я и стала обращаться к Богу с молитвой.

В 43-м году 11 сентября я получила задание вывезти из блокадного Ленинграда семнадцать осиротевших детей от шести до тринадцати лет. Родители у них или погибли, или умерли с голода. Всего сопровождавших было трое: я, молодая мама из Коми и солдат. Он и был у нас за старшего. Вызвали его в Смольный, сказали: «Вот вам задание: доставить детей до Вологды, а там по детским домам всех распределить». Дали нам паек в дорогу, чтобы мы кормили детей. Мы их хранили, как могли. С Божией помощью все сироты живы остались, конечно, и молились за них.

До Тихвина нас довезли на поезде. Состав убрали на запасной путь. Сплошным потоком с востока по железной дороге на фронт шли груженные составы с оружием, техникой, военными. И нам вместе с детьми нужно было в холодном сентябре пройти с ночевкой около пятидесяти километров пешком по лесам и болотам. Вот наш солдат нас тогда и вывел в нужное место. Он в прошлом лесником был и все тихвинские леса хорошо знал. Благополучно мы добрались до Вологды. За три дня всех детей распределили по детским домам. Солдат возвратился в Ленинград, а мне сказали ехать на родину, в Коми.

В 49-м я вступила в партию. Много занималась общественной работой: была народным заседателем в суде, командиром народной дружины... Но на какой бы партийной работе ни находилась, в Бога всегда верила и в душе молилась. А с семьей о.Василия Попова, с его внуками у нас с детства и до сих пор сохранились очень хорошие дружеские отношения.

Записал Е.СУВОРОВ.

(Очерк Т.Корычевой читайте на следующей странице)

назад

вперед