ЖИВОЕ СЛОВО
ЦЕЛИТЕЛЬНОЕ ЧТЕНИЕ
| Что и как из письменного наследия Церкви вы рекомендуете читать православным христианам? |
Иерей Сергий Гомаюнов (духовник православной гимназии Вятки):
– Это очень сложный вопрос. Понятно, что в основе всякого чтения лежит Священное Писание, в котором даны все смыслы. Совсем недавно я перечитывал отца Георгия Флоровского. В одном месте он задается вопросом – кто может читать Евангелие? Кажется, что все. И правда, любой может. А вот понимать его способен лишь человек, принадлежащий к Церкви. И дальше о.Георгий поясняет свою мысль. Важно не то знание, которое заключено в тексте. Важна Весть, Истина, Сам Господь, Который посредством букв и слов с нами разговаривает, нам Себя являет.
Но путь к пониманию труден и узок, Церковь веками его расчищала, оберегала. Я не перестаю удивляться, как святые отцы видели те же слова, что и любой человек, но проникали в их смысл духом – удивительно, глубоко, парадоксально. Ко мне время от времени подходят люди, говорят, что вот прочитали такое-то место в Священном Писании, поняли его так-то и так-то. Я начинаю объяснять, как толковали его святые отцы, и собеседники мои поражаются, начинают понимать, что Церковь – это великая работа, которая не исключает того, что каждый человек найдет в Евангелии что-то свое. Но чтобы это «свое» приводило к Богу, а не затмевало Его, нужно научиться смотреть на Священное Писание еще и глазами святых. Когда будет заложена основа, то и все остальное будет расти вверх, а не вкось.
К сожалению, у нас не так много обращается на это внимания и в проповедях, и в церковных школах, хотя это – основа. Отсюда увлечение той литературой, которую можно назвать легкой. Она раздробляет основной вопрос о спасении на множество мелких, обрядовых, бытовых. Например, в какой день поста что можно кушать. В результате пост сводится к кулинарии. Это только один пример.
Из литературы серьезной трудно посоветовать, кому что читать. Каждый человек имеет свои вопросы, внутренний мир, особо устроенный. Кому-то ближе авва Дорофей или Иоанн Лествичник, а кто-то может больше почерпнуть у святителя Иоанна Златоуста. Людям философского склада можно посоветовать очень трудного для чтения преподобного Максима Исповедника. Если говорить о современных отцах, то в последние годы мне удивительным образом открывается мир сербского богословия. Удивительны преподобный Иустин (Попович), митрополит Амфилохий (Радович) – один из самых талантливых современных педагогов. Если говорить о современной греческой духовной мысли, то очень глубок митрополит Иосиф (Влахос), постепенно у нас начинают издавать труды афонских богословов – именно современных. Но, повторюсь, в основе любого чтения должно лежать регулярное обращение к Священному Писанию. По листьям не понять корня, если он сокрыт от тебя.
Иерей Игорь Ануфриев (православный композитор, г.Пермь):
– Сейчас столько издано прекрасной литературы, что жалко – мало времени это прочесть. Владыка Игнатий (Брянчанинов) предсказывал, что настанет такое время, когда христиане будут учиться по книгам (святых отцов, разумеется). Кажется, это время наступило. Старые опытные и духовные священники уходят, ведь и было-то их при советской власти малая горсть. А на смену пришли молодые батюшки, такие, как я, нам самим еще многому предстоит научиться, обрести духовные основы. Будем надеяться, что нынешнее священство, которое встало у престола в 90-е годы, со временем окрепнет. Но пока книги часто просто нечем заменить в обретении духовности.
Мне лично из древнего наследия отцов особенно близки святители Василий Великий и Иоанн Златоуст. Из современных – святители Иоанн (Снычев) и Антоний Сурожский. Что-то нравится и из духовной литературы, созданной мирянами в начале ХХ века: Нилусом, Шмелевым, Пестовым.
Но из литературы последнего времени многое отталкивает, мне кажется искусительным. С осторожностью нужно воспринимать, на мой взгляд, таких богословов, как диакон Андрей Кураев, у которого есть много интересного, но и много такого, что может сбить человека с толку. Потом некоторые священники, как, например, иеромонах Сергий (Рыбко), рекомендуют рок-музыку. Как музыкант скажу, что рок-музыка и православие – вещи несовместимые. Но, когда начинаешь дискутировать на эту тему с мирянами, они вдруг начинают оперировать цитатами из священников. И тут понимаешь, что к чтению даже той литературы, которая формально создана в рамках Церкви, также можно отнести слова апостола: «Все мне позволительно, но не все полезно».
Протоиерей Александр Григорьев (настоятель тюремной церкви в следственном изоляторе «Кресты», Санкт-Петербург):
– Конечно, нужно начинать чтение со Священного Писания. А следом желательно отцов недавнего прошлого: Оптинских старцев, святых Феофана Затворника, Игнатия (Брянчанинова) и других. Очень хорошо писал священномученик Илларион (Троицкий), сейчас вышел в свет его замечательный сборник речей, проповедей. Его основная мысль состоит в том, что мы уклонились от пути нравственного самосовершенствования на путь преобразования мира, прогресса. И необходимо вернуться к соделыванию души. Отцы XIX-XX веков отвечают на те вопросы, которые особенно волнуют, и под тем углом, который нам понятен. Они уже столкнулись с безбожием и вступили в борьбу с ним.
Что касается наследия древних отцов, то оно тоже для нас очень важно, но тут я призываю вспомнить совет святителя Игнатия (Брянчанинова), который не рекомендовал мирянам увлекаться литературой, предназначенной для монашествующих, как, например, «Добротолюбием». Те высоты, о которых там говорится, для большинства недостижимы. И иные, заглядевшись на них, разочаровываются, оставляют духовную жизнь, решив, что не стоит мечтать о нереальном. Читать желательно книги, написанные отцами для мирян. Такое чтение, действительно, может приносить великие плоды.
Я, например, сам люблю и рекомендую пастве в «Крестах» книгу архимандрита Спиридона «Из виденного и пережитого», и подследственные ее действительно очень любят. Речь идет о служении священника на дореволюционной каторге. Там описываются реальные случаи, вот один из них.
Начался бунт на каторге, вернее, заключенные разделились на две партии и приготовились к смертоубийствам. Священник надел облачение и вышел на проповедь, убеждая остановиться. Одну половину каторжан он усмирил, а вторая отказалась его слушать. Там предводителем был очень ожесточенный человек, огромный мужик, сидевший за убийство. И тогда, чтобы достичь его сердца, архимандрит Спиридон упал перед вожаком на колени, воскликнув: «Прошу, не проливай крови христианской!» Богатырь был сражен и велел своим последователям сложить оружие. А на следующий день пришел и покаялся, все спрашивая: «Неужели Бог может простить мои грехи?» И когда отец Спиридон уверил его в этом, бывший разбойник на коленях обошел всю каторгу, попросив прощения у всех, кого когда-либо обидел, преобразился в тихого, смиренного человека.
Книгу эту среди прочих прочел раб Божий Сергий, который провел год в «Крестах» за разбой. Накануне суда он дал обет Богу, что, если его оправдают, он всю оставшуюся жизнь посвятит Ему... Его выпустили прямо из зала суда, ограничившись сроком, который он провел в изоляторе. А подельнику его дали 6 лет строгого режима. После суда Сергий около года подвизался у меня на приходе, а потом вдруг исчез. Мать его спрашивает: «Где мой Сереженька?» А я, помня о данном им обещании Богу, ответил: «Наверное, пошел обет исполнять». Месяца через три звонит: «Мама, я в монастыре». Взяли его туда пастухом. Нужно было вставать ни свет ни заря, работать допоздна, без выходных, круглый год вычищать скотный двор. Несколько лет он пробыл на этом послушании, а недавно принял монашеский постриг. Нужно навестить его, расспросить.
Православная библиотечка у нас в «Крестах» небогатая, но видите, как помогает. Очень любят заключенные книгу «Отец Арсений», им вообще нравятся книги о мучениках, исповедниках – людях, переживших гонения, страдания в узах, в общем, черпнувших лиха в жизни. По сердцу моей пастве приходятся и те книги, которые учат человечности на каких-то примерах. Хороша повесть «Архиерей» иеромонаха Тихона, написанная до революции. Там такой сюжет – архиерей собирает бродяг, бомжей, как их теперь называют, покупает для них земельный участок. И вот они там строят домики, возделывают пашню, обзаводятся семьями. Это то, чем занимался и праведный Иоанн Кронштадтский, тем же занималась в Москве преподобномученица Вел. княгиня Елизавета Федоровна. Книги, посвященные таким людям, находят живой отклик, увлекают на стезю добра. Чтение их целительно.
ДЛЯ ЧЕГО РЯДОМ С УМЕРШИМИ
СТАВЯТ УГОЩЕНИЕ?
Отвечает о.Пафнутий Жуков (Рождественский храм г.Сыктывкара):
– Это хороший старинный обычай, но изменившийся в современной жизни и утративший изначальный смысл. В старину в деревнях был обычай угощать бездомных и нищих, давая им «милостыньку» за душу усопшего. Эту «милостыньку» (обычно хлеб) клали у гроба, и приходившие нищие, взяв хлеб, поминали покойного, молились Богу за его душу.
Теперь мало кто помнит, зачем это делается и как называется, а говорят: «Так положено». Иные даже ставят спиртное, чего никак нельзя делать, и говорят: «Это покойному», не догадываясь отдавать милостыньку нищим и превращая добрый обычай в языческий ритуал.
Обычай этот еще потому утратил изначальное значение, что в городе нищие уже не ходят по домам. Поэтому лучше было бы оставить у могилы (но не на самой могиле!) немного хлеба или пшена для птиц. Водку оставлять нельзя. Также самим родным не следует на кладбище есть и пить, превращая погребение в языческую тризну.
 | назад |
| вперед |  |
